Глава 1 (Глава 2)

Жизнь продолжалась. Ава уже сидела в тюрьме. Улица города с серыми домами и обычным, непримечательным, грязным снегом. Знаете, так тяжело и нежелательно, а еда всем дорожала до увеличения смертности. Деньги становились противоречием живого, словно антитеза самим их деятелям. Хотя будь ситуация иной, был бы товар на обилие денег? Всё равно люди бы политически убивали, сами разрушаясь от страха наступающей от движения Земли смерти вокруг.
Аврора постоянно наблюдала эту смерть со дня её прозрения о смерти Антонины Родионовны. Это разрушение настигало каждого и всякого, превращая в слабоумного или изуродованного. Она прекрасно видела, что это людей в городе разлагает газом. За его пределами так могли разложить деревья, птицы, животные – это была проблема, олицетворяющая лень до смерти и её критическую опасность. За пределы города никто давно не выходил и наступал самый настоящий апокалипсис, когда города сидели иждивенцами на фабричных ничего от них при том не получая. Между ними просто играли в салки собственники городских пределов, убивая всех за неуплаты по формальности. Всё это Аврора легко видела по ходу разрушений перед её глазами. Не бывает смерть из неоткуда.
При очередном голодном дне она задалась вопросом о том, как ей обуздать это разрушение. Ответ найти она не могла и ей оставалось только мучение от несовершенства абсолютно всего вокруг неё: всё, словно обнадёживая, разрушалось при малейшем напоре, подводя стабильное к тому же. Аврора принялась заниматься обыденными делами и тренировать удары, так как не знала, как её здесь решат медленно убить в наивности и непонимании ущерба заставления, изведения, оккупирования, изолирования.
Аврора продолжала в выходной искать выходы своего положения, но вокруг были лишь конкурентные пирамиды эмансипации в бомжей и всё. Избранные уже были назначены там и её нет в списках на пощаду от медленных убийств шизофренизацией, где человеку доказывают, что он нежизнеспособен при нормальных физических показателях его в процессе калеча в гиппокамб специальными препаратами, проявляющими соседствование через гиппокамб. Мимо неё прошёл мужчина в лохмотьях зимой, умирающий от голода всеми брошенный бомжом, так как ему никто не обязан помогать. Это и означало, что в этих пирамидах поступают также. Приманки обмануть своих на глазах у всех, обогатив копейками. Вообще ничего за труд не давать, ублажав труд неудачным. Никто никому ничем не обязан.
Всё это кажется естественным, но от голода в такой изоляции люди превращались в опасные биологические бомбы и зацепляли болезнями по дыханию остальных на улицах. Зацепленный умирающим от безденежья обозначался поражённым COVID-19, так как симптомы при описанном такие же. Источник просто в отличие от обычного случая описан, так как без умирающего от голода нет точки проникновения заразителя. Одного за другим по пирамиде бросали на смерть и от них шли болезни, проклятья и боль с агонией благословения ими прощённым. Аврора от голода ела снег и растения летом, что ей помогало значимо перебивать болезни. Остальные брезговали незнакомые растения и рыли помойки с животными. Настоящий апокалипсис смерти заживо по земле, где бросали умирать вне системы денег.
Один из бомжей вышел к Авроре на улице в этот зимний день и рядом с рушащимся пятиэтажным домом смотрел на неё, вытянув к ней голову. Его глаза были черны перед горбом. Он было видно, что много до этого работал и теперь над ним все только смеялись. По всему телу бомжа от холода прошла судорога, спина вдруг заломилась назад, а волосы сильнее взъерошились, торча в разные стороны. Из-под шляпы показалось человеческое лицо.
Аврора ничем не могла ему помочь и ей оставалось смотреть как он умирает. Он прошептал ей, что так как он сейчас умирает всякий в этом городе, а иные вообще убиты расчленёнными. Мужчина был счастлив такой смерти здесь. Власти потом увозили тела на утилизации в составе специальных производств. Это жизнь и теперь так будет всем вообще. Просто богатеев опять обманут перед расчленением о вечном счастье.
«Всё гниёт с основ…» — охватывало Аврору отчаяние, что аж сжимало ей горло. Презрение разрывало ей сердце и от омерзения подступала рвота. Она шла куда получается, пошатываясь и ничего уже не хотела и понимать, увидев эту смерть. Её сердце прямо ощутило дежавю радужных перспектив здесь жить. Последний шанс устремиться с остальными к недостижимому здесь и умереть ради того, чего ещё нет, был ею упущен. Её волновал вопрос убийств официальных: когда любого оставляют одного умереть так без денег, а потом отправляют тело, чтобы им заплатили, прикрываясь, что никто никому не нужен и никто никому ничем не обязан. Она теперь осталась совсем одна.
Её внутренности претерпевали от голода изменения, и она уже поняла от чего часто молодые стали убивать. Им начинала их природа попускать каннибализм от голода, и они не могли уже сдержаться убить того, кто над их голодом издевается. Их убивали потом за каннибализм. Убить двоих было и надо. Игра с людьми убийства уменьшать голодные рты. Жизнь.
Что делать дальше, куда идти, как вернуть прежние дни? Куда бы Аврора не пошла – везде пропасть нищеты, именуемая уже Богом. Ответ на вопрос что делать дальше пришёл с работорговцем за её спиной. Позади послышался шорох — она резко обернулась, но не успела увернуться от удара. Аврора потеряла сознание.
Работорговцы работают за деньги правительства во всех случаях и являются их доверенными лицами, почитаемыми в криминале России. Официально они могут числиться в министерствах и иметь высокий общественный статус вопреки представлениям многих о них.
Аврора очнулась привязанная в гараже наручниками к рулю на перднем сидении. Ради прекрасного будущего ей опять пришлось выкручиваться из сложной головоломки. Она подёргала рукой, но наручники из прочного метала и не поддавались. За пределами машинами работорговцы о чём-то разговаривали. Аврора прислушалась.
«Террористы с коммерсантами снова нападают на нас, натравливая голодающих и инвалидов» — говорил на улице один из мужчин возле гаража. Аврора сидела в машине в гараже, прикованная наручниками к рулю. «Мы должны ответить!» — ответил второй мужчина. «Хочешь мира – готовься к войне!» — обозначил ему первый известный лозунг.
Мужчины зашли в гараж и подошли к машине. Ничего не спрашивая у Авроры, один из них отковал её от руля машины и пересадил на заднее сидение, приковав наручники к дверце. Бетонная атоле гаражного комплекса оставалась их островом перевозок рабынь на чёрный рынок. Мужчины стартовали и рейд был начат. Пока они ехали за ними увязались полицейские. «Да гори оно огнём синим пламенем!» — ругался за рулём товарищ работорговца. Оба мужчины не знали, что делать дальше, и просто ехали от полиции куда получалось.
Аврора могла лишь наблюдать эту ситуацию, так как что она не делай сейчас, а результат не будет ею достигнут. Наручники были слишком крепки. Куда ей идти, если сейчас машину остановят и её просто покинут одну здесь? Она не имела понятия где она сейчас и сколько была без сознания. Как вернуться домой? Как сломать эти наручники? Позади послышался грохот – она прижалась к дверце автомобиля и ударилась виском о ручку.
Очнувшись, Аврора чувствовала, как работорговцы куда-то её тащат, прямо волоча по земле ухватом за колени. Принялась смотреть кто именно точнее и обнаружила перед собой торчащую из-за порванной футболки волосатую спину. Она сосредоточилась и изо всех сил вырвалась из лап человекообразной гориллы, но мужчина начал пытаться опять схватить её. Аврора ударила ступнями ниже спины своего озлобленного похитителя, который склонял её соглашаться с его победой. Похититель от своей добычи такого не ожидал и принялся отступать. Послышался выстрел. Похититель, неожиданно крякнув, упал. Аврора вскочила со всех ног и бросилась бежать в лес через сугробы. Окраина города!
Аврора шла раздетая по холоду и дрогла, ёжась. Вокруг не было ни души. Она двигалась в направлении неблизком к населённым зонам и переживала, что останется в этом лесу. Туман окутывал даже верхушки спящих зимой деревьев и завораживал её смертью. Аврора ощущала эту смерть вокруг, видела смеющиеся глаза птиц, адаптированных к зимним стужам. Птицы заведомо смеялись над слабой женщиной, что дерзнула пересекать зимние холода.
Вдруг послышался встречный хруст снега. Идёт человек! Аврора обрадовалась и побежала на звук. Её надежды свершились. Перед ней стоял мужчина ей не знакомый, но посмотрел на неё как-то азартно. Внезапно он достал нож и прицелился в её направлении.
— Ненавижу городское прокажение! – вскрикнул он и понёсся на неё по сугробам.
— Постойте! – кричала аврора ему, убегая, — Не надо!
«Нельзя останавливаться» — подумала Аврора и бежала наутёк. Перед ней возник лесной домик. Она забежала внутрь и притаилась внутри за досками, которых там было много. Мужчина взял доски и начал заколачивать в домике выход. Аврора начала искать запасной выход и нашла окно, быстро в него выпрыгнув. Перед тем, как сжечь домик, облитый горючим, мужчина кричал Аврору, кричал, что всадит ей нож в сердце и выкинет тело в горящий дом. «Разве деревня здесь поблизости есть? Нет. Тогда кто этот верзила и откуда он взялся?» — подумала Аврора, убегая.
Пятки горели от бега по холодному снегу, ноги мёрзли, но Аврора продолжала бежать, будучи не в силах заставить себя обернуться и посмотреть бежит ли деревенский за ней. Ветви хлестали по щекам, а снег обжигал лицо. Сердце гулкими ударами било в голову, заглушая сиплые вздохи разгоряченного дыхания. Не видя ничего и никого вокруг Аврора вылетела к замёрзшей речке, обвитой деревьями. Она попыталась затормозить и не удержавшись заскользила по каменистому склону вниз, слыша треск разорванной одежды. Аврора продрогла и сил больше не было.
Каждой клеткой своего тела Аврора чувствовала сильную боль от мороза, что пронзала её насквозь. Она слышала тяжёлое дыхание и звук шагов преследующего её убийцы, который медленно подходил к выходу на реку. Преследователь подошёл к реке и увидел Аврору, что была не в силах пошевелиться. Он обернулся и посмотрел вниз, но безопасного спуска не было среди огромных камней, торчащих из-под снега. Он не заметил спуск под кустами и ушёл искать его дальше.
«Должно быть ушёл» — прошептала Аврора, стараясь учитывать звуки и обстановку, оглядываясь по сторонам. Она с трудом поднялась на корточки с локтей, пересиливая боль в конечностях. Сосредоточив взгляд на небе, Аврора увидела закат, а убийцы так и не было. Она замёрзла и не могла идти дальше. Цвет неба был багрово-алый, едва пробивавшийся сквозь замёрзшие в лесу деревья и заросли. Близился закат солнца, наступали ночные заморозки. Аврора знала, что если не укроется, то их не переживёт.
— Нужно найти окопу и засыпаться снегом, а то меня не станет, — бубнила она себе под нос. Нервно она начала копать яму красными онемевшими руками. Из рук начала течь кровь.
В ямке Аврора укрылась от метели, когда уже стало совсем темно ничего не чувствуя. «Ты верно подумала, что я тебя не ищу здесь? Я не столь неудачливый охотник!» — раздался голос в темноте под хруст снега от шагов, но Аврору оглушил мороз. Она уже ничего почти не слышала. Аврора лишь чувствовала, как её выкапывает он из снега и куда-то тащит. «Я просто не хотел тащить твои останки вверх по крутому склону!» — эту фразу Аврора уже не услышала.
Очнулась Ава от холода на свободе, скорый рассвет возникал на небе. Перед её взглядом становилось интересное зрелище. На северо-востоке небо обрело ярко-сиреневые краски, переходящие к небесной массе. Город был наполнен пением трелей зимних птиц, а на улицах не было ни души более. Жить теперь ей было негде. Она ощущала эмоционально смерть сестры, знала, как ей было жутко, и у неё не было даже вопроса о том жива Аврора или мертва.
Великолепие раскинувшегося пейзажа зимнего города испортил силуэт её ищущего мужчины.
— Что ты забыла в этом районе, скотина? – кричал он ей вопрос, подойдя поближе, — если уж тебя уволокли в тюрягу, так и шла бы в бордель умирать с пользой, как и любой смертный славянин, в скверне соседей… Теперь наш руководитель недовольна! Надо бы избавиться от тебя без следов. Никто потом даже не вспомнит, что была ты на свете этом; медики твои кости на препараты пустят, да и дело с концом! – страшилище поднял Аву за шиворот и поволок в переулок.
Когда олицетворение ужаса затащило в закоулок Аву, десять тысяч умерших женщин охватили его чувства в своей мести живым. Само его рождение было ими поглощено. Спустя десяток тяжелых шагов головореза, глаза Авы начали привыкать к темному пространству закоулка и уже могли разглядеть помойки и мусор на асфальте, которые валялись везде. Когда головорез поднес её к обрыву крыши одной из девятиэтажек, мозг Авы снова заработал в привычном русле и по телу побежала вспышка адреналина и в этот миг она отчаянно вырывается из рук головореза. Вышедшая из тюрьмы Ава смогла померяться силой с профессионалом. Она случайно столкнула его в хоте поединка с крыши и его шансы на спасение приравнивались к нулю. По пути вниз Аве удалось взять из почтовых ящиков пару газет.
— Сейчас я умираю, но потом твоя очередь!
В этот момент Ава ударила умирающего от падения в лицо газетой. Он успел из последних сил встать и ранить её ножом перед смертью. Оба валялись рядом.
«Правда ли на том обрывается моя несчастливая жизнь?» — неутешительно мыслила Ава, паря над землёй, а с ней была и Аврора. Рухнули они остатками памяти на кроны деревьев леса, где лежали расчленённые останки Авроры.
Авроре было необходимо принять решение о своём бессмертии здесь, чтобы существовать вновь. Долго она искала родителя и снова лежала младенцем, но родитель не пережил ранее убитого потомка, и она в восемь лет, вспомнив прошлое, осталась сиротой. Когда аврора закончила в семнадцать лет школу отличницей при опекуне, ей дали в наследство жильё. Она была совсем одна снова. Жажда мести мучала её. Она нашла свой город в списке маршрутов вокзала, но она не могла туда поехать, так как теперь перед ней стоял тупик. У неё не было денег убиться и не было здесь никого.
Внезапно Аврора вспомнила своё прежнее имя и её голову прошибла дикая боль. Она упала на асфальт около дерева и отделалась лёгкими ссадинами при жгучей боли и не пересилив свою жажду мести стала искать похожих на убийцу по поступку, начав снова свой путь жизненных иллюзий. Она быстро нашла его, однако торговец органами лишь передал ей записку в руку и сбежал: «Аврора Эддингтон, найдите моего товарища и бегите из города! Иван». Аврора прочла это и громко ругнулась: «Даже умереть уже спокойно не получается! Вот что уже делают!» — птицы от крика улетели прочь. Главное для Авроры – надежда на спасения и довольство. Всё это она сейчас потеряла только из-за этой записки и ей снова оставалось лишь жить в этом Аду едва снова начав жить после прошлого.
Перед ней стоял мужчина в обычной зимней куртке, а рядом с ним лежал труп Бекеле – квартиранта Ивана. Лучший друг старается её спасти, а она не знает где он. Опять перед ней злоумышленник. Он только хотел убить её, но Аврора достала нож из кармана и вонзила его себе в горло.