Глава 1.1 (Глава 2)

Виктория была дома, а Марк возвращался с работы. Наступила ночь, блистали звёзды, а луна освещала храмы и крыши домов. Марк стоял под уличным фонарём, а мимо него шли разные прохожие тоже с работы. Пошёл дождь, принеся Марку свежесть и очищение его эмоций после тяжёлой физической работы. Прохожие с безразличием, видя промокшего Марка достали зонтики, так как видели в этом просто мокрую погоду. Точно также многие знакомые Евы Васильевны отнеслись к Виктории: если Марк видел в ней свою невесту, то её знакомые видели в этой женщине только мёртвые черты внешности. Тили-тили-тесто! Марк и Виктория жених и невеста. Тили-тра-ля-ла! Невеста из некачественного картона дома мужа ждала! Марк подъехал к своей остановке и почти подошёл к дому, услышав звуки стрельбы из его района. Он забеспокоился и заторопился. Внезапно его привычный синдром заиграл с новой силой – перед глазами лились видения, как его там застрелит кто-то, кого он не знает. Если он не успеет, то застрелят Викторию, сломав в квартире дверь. Марк в психе заторопился. Сзади за длинные волосы его действительно перед самым его подъездом схватили двое незнакомцев и притащили к тому самому старику, который в этот день дал Виктории амулет.
— Кто вы? – закричал на него Марк.
Старик поправил чёрное пальто, промокшее под дождём, и выстрелил марку в грудь. В доли миллисекунды Марк, не владея собой, прикрылся парнем, что схватил его за волосы, и выстрел попал тому в спину. Старик начал смеяться. Раненного осматривал товарищ, а Марк подошёл ближе к старику. Мужчин отвлекла Виктория, выбежавшая к Марку, проливая луковые слёзы от тревоги.
— Твоя жизнь теперь моя! – сказал старик Марку.
— Что ты имеешь ввиду? – недоверчиво спросил его Марк.
— Скоро сам поймёшь. Радуйся, что ты хотя бы мне нужен.
Старик повесил наган на плечо и его глаза приняли красный цвет. Марк почувствовал, как скачет давление его крови и ему стало плохо. Старик сделал выпад кулаком в его сторону. Но опять на рефлексе Марк увернулся и попытался ударить старика с ноги. Старик тоже увернулся. Марк сразу ощущал будущий поступок старика и рефлекс помогал ему вовремя сориентироваться. Несмотря на то, что в момент своих движений он всё делал бездумно и был слеп частью коры своего головного мозга от остатка эффекта препарата, который иногда принимал.
— Ты быстрый для больного шизофренией, — просмеялся старик.
— Откуда вы знаете? – побледнел Марк.
— Мне тебя продали там мне, — улыбнулся ему старик, — поехали со мной. Тебе иначе всё равно не дадут здесь спокойно жить и работать. Поверь моим возможностям в этом городе.
— Как продали? – испугался Марк.
— Как? Как! – рассмеялся старик, — бесплатно отдали! Сейчас век информационных технологий и людей уже продают далеко не за деньги. Садись.
Марк сел в машину старика. С ними зашли двое мужчин, включая раненного в спину, и поехали.
— Видишь ли, деньги в это тяжёлое время платят вам так, чтобы вы их сразу потратили на товар. Ваш труд не сравнится с качеством работы даже конвейера. Поэтому людей просто передают под управление. Мне пережали много шизофренизированных, но твоя история болезни вызвала у меня интерес, и я убедился, что мне не показалось.
— О чём вы? – уточнил у него Марк.
Машина продолжала свой путь. Это был большой джип.
— О твоей способности видеть смерть людей, — пояснил старик, — я могу только общаться с кровью на чём я давно сделал своё состояние.
— Это болезнь, — объяснил Марк, — я до сих пор принимаю препараты, чтобы меня не мучили синдромы.
— Под твой синдром есть боевое искусство, — пояснил ему старик, — ты сможешь научиться достаточно быстро с этим управляться. Я хотел тебе предложить более интересную работу, но своим ремеслом ты сможешь заниматься как совмещение, так как работу я даю не всегда.
— А что нужно делать? – уточнил Марк с любопытством.
— Нужно освоить это боевое искусство и убрать людей, которых я скажу. Я понимаю, тебе это сейчас кажется безумием, но для завершения твоей эволюции тебе нужно лишь контракт с владеющим языком крови. В этом случае ты сможешь легко управлять смертью.
— Это абсурд! – почуял у старика деменцию Марк.
Они подъехали к дому под покровом белых облаков где-то за городом. Дом был окутан туманами. Марк, мужчины и старик вышли из джипа и пошли по тропинке, которая была оснащена фонарями. Август прекрасный месяц лета. По пути старик продолжил начатый разговор.
— Это не абсурд. Сам убедишься. Твои несколько дней первой тренировки будут включать жречество, которому тебя явно не учили.
— Жречество? – переспросил Марк.
— Со жречества и колдовства пошли все современные ремёсла. Всё это умение одарённых людей общаться с природными изобилиями и находить в них доступное для своих переработок. В твоём случае твоё темя определяет смертельные опасности и это ценнейший талант. Редчайший. Обычно люди сходят с ума и умирают от этого дара.
Марк замолчал. Все вошли в дом и стали ждать ночи. На небе засияли звезды. Викторию с амулетом привезли в дом к трём часам ночного времени суток. За окном висел маленький фонарик. Сквозь окна мерцал свет дорогих люстр. Виктория пришла к Марку. К нему. Старик взял у неё амулет для марка.
— Что это? – спросил Марк у старика.
— Это необещанный талант. Амулет записывающий кровь ещё называется.
— И зачем он мне? – уточнил Марк.
— Он поможет тебе целиться на большие расстояния.
Мужчины схватили Марка за плечи и стали держать. Старик взял шприц и набрал в него из своей вены крови.
— Что вы делаете? — психовала Виктория, но третий мужчина, что был сторожем этого дома не пустил её к жениху.
— Сколько же вёсен до этого ты уже прожил, — с досадой бурчал старик, — пора поработать во грехе.
Марк не смог пересилить мужчин и ему насильно ввели кровь старика. У него поднялась температура и пошло головокружение. Мужчины положили его на диван, он начал потеть в полубессознательном состоянии. Виктория что-то кричала им. Марк на рефлексе беспамятства выбежал на улицу и упал спиной на траву под голубыми звёздами. Никто не успел его остановить. Мужчины выбежали за ним и наступила печать молчания. Марк еле дыша валялся на траве и от ветра и сияния звезд ему было немного легче. Он видел вокруг это гниение, ощущал вонь смерти живого и просто материального, чувствовал мышление чего-то ему неведомого, но не мог даже пошевелиться. Мужчины оставили его лежать на улице. Марку снился сон.
На ручках моих
Фотография
Черт твоих —
В невидимой грязи,
Фото потёрто,
А веки твои черноглазы.
Сама для себя упёрта –
Лик размыт со светлой улыбкой.
Я был объят пыткой.
Это словно быть в бреду –
Шамкающий беззубый рот,
Я красивым найду,
Испещрённый морщинами оскал
Зубов золотых – в глаза
Я искал тебя без конца,
Утерев слёзы с лица…
Утро и снова оранжевые зори жгли лицо Марку. Из трубы дома шёл дым огня камина внутри. Он не верил, что с ним такое может случиться, и воздалось по вере ему. Незнакомцы ждали его в здании дома. Неизвестная Марку третья сторона стояла за ними, словно смутная тень, отброшенная на стену неизвестным по преломлению света объектом реальности. Виктория была с ними, но страх пересилил рассудок Марка. Он попил воду из лужи рядом и бросился бежать. Ему было нечего терять, так как по текущим своим мыслям он особенно ничего так и не нашёл. Он бежал, объятый диким страхом стать убийцей, отбросив всё… даже отношения с Викторией. Кто-то уже бежит за ним. Он это чувствовал на бегу по тропке ближайшего леса. Его душу уже не нужно было уверять в том, что его могут прикончить эти мужчины. Внезапно он впал в ступор от увиденного на тропе к дороге. Здесь стоял мужчина и рисовал что-то на холсте. Цвета акварели словно стремились на его холст. Он оторвал глаза от холста, почувствовав присутствие Марка рядом.
— Беглец! – закричал он.
«Он с ними!» — ругнулся Марк, а сзади уже бежали трое. «Огонь в печи верней!» — подумал Марк и бросился сквозь лесные заросли деревьев, принимая новые царапины на тело. Мужчины тоже не стали нелепо дожидаться результат его побега и побежали на перехват в надежде, что предугадают его путь там. Марк остановился весь исцарапанный. Вокруг летали какие-то огни, словно маленькие светлячки среди уже подхода дневного времени суток. Так он видел пучки Солнечных лучей, пробивающиеся сквозь заросли лесной чащи. На инстинкте он выбежал к берегу реки. Его там уже ждали и бежали к нему, забыв все границы принятых приличий. Дерзка волна атаки троих на одного. Марк отбивался. Вторая волна боя мужчин руками и ногами на огромной скорости. Марк начинал уставать от драки, был весь в царапинах и синяках, ушибах. В итоге все четверо устали и Марк тоже еле стоял. Наступила тишина.
— Губы жаждут видеть, а глаза жаждут пить? – дразнил его один из мужчин, преследовавших его от дома.
— Я не разделяю к вам подобную ненависть, — объяснил ему Марк, — но не могу согласиться на участие в этом безумии. Я в отношении с вами никто. Оставьте меня в покое. Я просто ремесленник.
— Ты уже подписался, — объяснил мужчина, которому старик попал пулей в спину, идём по-хорошему.
Марку пришлось отправиться назад Разлука с Викторией сменилась воссоединением, так как преимущественно он сдался назад из-за неё.
— Я думала ты не вернёшься, даже если я заплачу! – обнимала его невеста, — не бросай меня больше. Ты моя удача! Для меня это слишком большая потеря. Я без тебя останусь простой шлюхой, пошедшей по рукам!
— Хорошо, — пообещал ей Марк.
— Как себя чувствуешь? – спросил Марка старик.
— Уже успокоился, — ответил он.
— Держи, — старик протянул ему какой-то билет.
— Что это? – удивился Марк.
— Это билет на сеанс к специалисту. Он научит тебя искусству убивать силой твоего сигнала головного мозга побыстрее. Инстинкт же придёт неизбежно.
Марк выпил нормальной воды и мужчины, пройдя по луже, из которой он пил ботинками поехали с ним к попу. Что испытывал в пути Марк?
На челе слеза
Выражением его злобы
Наступила шиза,
Она проходит в нём,
В голове занимая объёмы.
Глазами его цвета трав –
Застывшим взглядом смотрел,
Являя свой нрав.
Мужчина рассвирепел.
Не трещи росточком.
Не смотри навыкат глазами,
За биточком
В магазин пойдём с нами.
До сонных артерий течёт в жилах яд,
Чёрный пупочек
Являет смерти обряд
Лысым черепом.
Не ходи босой
В тоне шага приемлемом…
Смерть придёт за тобой.
Мужчины привезли Викторию домой и отправились с Марком к христианскому храму. Поп уже ждал их.
— Мои поздравления с посвящением! – поприветствовал он Марка, а потом поклонился мужчинам — и вас приветствую, Господа!
В храме стоял рояль. Поп подошёл к нему и начал играть неизвестную мелодию, вызывающую ассоциации дьявола и смертельной опасности. Марк зашатался. Он не желал, чтобы так играли на его чувствах.
— Прекратите!
Поп продолжал играть. Мужчины смотрели на Марка и плакали глазами, словно розгами. Поп начал петь на латыни и песнь его начала разноситься ветром по храму. Все были удивлены. Марка скрутило, и он упал на пол.
Марк стучал от боли зубами, что было поздравлением и приветствием Солнца и Земли, которых поп призывал сейчас специальной молитвой для присутствия в храме, в его стенах. Пошёл дождь и призванный сильный ветер с улицы начал бить каплями дождя окна храма. Марк лежал на полу, но боль уже отпускала его. Жрец начал говорить с самой пустотой.
— Ты близко.
Марк прислушался. В храме начало раздаваться пение молодых девушек. Поп продолжил.
— Ты рядом.
Марку стало страшно, и он присел на полу храма. Поп обернулся взглядом прямо на Марка.
— Ты возле…
Марк закричал и опять было хотел сбежать, но обнаружил, что не может, встав, побежать. Что-то словно вцепилось в его головной мозг и не отпускало его разум. Поп на этот раз сказал Марку:
— Скажи стихие где ей быть в твоём теле.
— Ты в кончиках пальцев моих… — сказал Марк тому, что вцепилось ему в мозг.
Само время вняло его просьбе. Марк почувствовал могильный холод в своём сердце. «Прежде», «до» и «после» были открыты его рассудку в один момент одновременно. Он не понимал, как он сейчас может так даже помыслить. Он ощущал полноту работы мозга и лучше себя давно не чувствовал.
— Смотри, чтобы не отторгла, — предупредил Марка поп, — стихия капризна.
— И что мне делать?
— Запомнил призыв? – спросил Марка поп.
— Вроде да.
— Тебе достаточно будет сказать в пустоту стихие где ей в тебе быть. Укажешь ей кто для неё следующая жертва и оно само его поглотит, обратив мертвецом. Ничего особенного здесь не нужно. Тебе нужно только показать на смерть человека этому.
— А если оно откажется? – удивился Марк.
— Значит задоминируешь и убьёшь сам.
— Я не собираюсь никого убивать.
— Тебе твоя женщина уже непотребна? – угрожал Марку один из мужчин, получивший из-за него от старика в спину пулю.
— Скоро тебе это будет нужно, а не нам. Убьёшь. – Поп откланялся.
В дрожжи пришедшей болезни Марка повезли домой к Виктории, и он только и мог, что спать, как будто простудился. Во сне
Марк начал петь песню о том, как завидует всем, кто может найти в этом городе официальную работу. Виктории стало смешно, и она его не разбудила. Ветры памяти повторялись, неся Марку и Виктории обыденные деньги без происшествий. Марк и Виктория гуляли среди модных блондинок этого города.
Тремя ворсинками волосинки
Зачёсаны за черепочек…
Гуляют змеями блондинки,
Не смотри на них, дружочек.
Возможно я знала с какой вечеринки,
Бредёт на ногах кипяточек.
Его где-то в поединке
Выбили до почек.
И лила когда-то по кровинке
Мёртвой крови своей блондинка,
Уронив на асфальт росточек.
В другом времени и месте,
Они с бойцом уже бы были вместе.
Таковы были впечатления Марка от увиденных женщин. Впечатления от прогулки немного избавляли Марка от простудной боли. Виктория и Марк уже шли домой. Губы Марка засохли и просили воды, но, когда он попил дома уже было слишком поздно, потому что его страдания от жажды измучили его за время ходьбы. Виктория смотрела в глаза Марка и её взгляд поднимал его разум к выси небес. Величественно и грозно она посмотрела вниз, намекнув Марку на секс, чем они и занялись дома. Спокойная ночь и наступление нового дня.
Марк утром открывает старику дверь своей квартиры, а тот смотрит на него явно сверху вниз, преисполненным величием грозным взглядом. На ощупь исследовать сложней, чем на бумаге на первый взгляд, от чего задание на убийство старик принёс Марку в письменном виде и молча его покинул. В задании было указано убить дочь одного из депутатов столицы, который ныне отдыхал здесь с ней. Была вложена фотография женщины. Всё что нужно было сделать Марку – это методом ему продемонстрированного жречества заставить стихию убить её спонтанной смертью. К этому дню у Марка уже стало всплывать инстинктивное знание некромантии и жречества, но он всё ещё не был уверен даже в том, что это ему не кажется. Он взял списки мест от их туристического агентства и побрёл следить за ними. Ему не было известно, что из этого получится.
Марк помнил своё сердце в молодости и кем же он становится теперь. Восстановится ли его была жизнь или ранение в сердце тяжёлой жизнью умертвит его? Он надеялся на то, что всё заживёт, как на собаке. Ветры его памяти обращали старое на новый лад. Облака Марку с его новыми возможностями были словно паруса, несущие его к новой цели. Наступил долгожданный блеск сумерек, и Марк увидел её одну в парке при местной дорогой гостинице. Время этих сумерек подходило для обряда. Марк настроил головной мозг и увидел излучения слабых мест её тела. Он достал нож и ритуально обрезал одну из них, после чего у женщины отказала мышца и она закричала о помощи. Марк поторопился и отследил линию, которая пересекает сердце и тоже обрезал ритуальным ножом. Стихия мигом вызвала у женщины смерть от сердечного приступа. Это считалось естественной смертью от аритмии, вызванной нарушением в нервной системе. Марк быстро сфотографировал тело на телефон и покинул территорию парка, осмотрев округу на предмет камер. Дальше он отзвонился старику и сообщил о камерах, старик тут же принял исполнение инструкций и сообщил ему дату оплаты его убийства. Всё получилось слишком легко. Марк ощутил страх, что его могут убить также глупо. Точно также вопросят к стихие о возможности убить и проведут ножом по его линиям формирования нервной системы.
При другом рождении –
Я королевой быть хочу
Но здесь он —
Царь — и я молчу.
Чтоб не уместен жест
Его здесь был!
Гнать хамелеоном
Своего врага
Царь и забыл.
И перед резким
Концом дня
Стоять смиренно,
Он вынуждал меня.
И между окриками
Быстро напролом
Кричу я громко,
Убежав тайком:
«Стой! Стой!»
Ко мне это,
Я чувствую нутром,
С холодным сердцем
И со сладким сном.
Со мной – это!
Удача – лоно рассвета!
Эхо – мелодия!
Песня – рапсодия!
Время года – лето.
Марк по пути домой представлял эту женщину только улыбающейся и счастливой, боясь больше всего сейчас её гнева на себя. Пошёл дождь. Около дома влюблённая в дождь Виктория стояла мокрая и ждала его с улыбкой. Внезапно Марка остановил на подходе к ней златокудрый мужчина, силой впихнув ему в руки сумку с деньгами, после чего быстро сел в машину и уехал. Марк с Викторией зашли домой.
— Кто это был?
— От старика, — сказал ей Марк.
В сумке была записка: «Это только залог, звездоглазый!».
— Это кто, я звездоглазый? – возмутился Марк вслух.
Виктория серьёзно посмотрела на записку.
— Марк, ты же знаешь, что она скоро родиться?
— Знаю. Но они нам жизни не дадут.
— Постарайся избежать неприятностей, — молила жена, — я не знаю, как одна буду выживать без тебя.
На небольшую часть гонорара от убийства своей первой жертвы Марк обустроил дом и купил себе перо и чернила для ведения записей. Марк записывал свои кошмары и работал над своими страхами таким образом. В один из дней Марк написал Виктории любовное письмо перед работой разнорабочим и оставил лежать на кухонном столе, уходя из квартиры. Он оставил письмо лишь своей любимой, пользуясь этим набором к сегодняшнему дню.
На работе Марка поприветствовал Беспалый. У этого калеки действительно не было пальцев на руке. Ходили слухи, что в порыве психического синдрома он сам себе их сломал и вырвал. Это была сегодня победа пера и вдохновения Марка, так как он любил писать тёмные стихотворения о проклятьях. Он видел это новой веткой философии в направлении изучения мировоззрения людей, попавших в какую-либо беду. Марк принялся за работу. В обед ему позвонила Виктория.
Холоден мужчина,
А скорее всего змеёю в нём
Звучит песня господина.
Воздуха мы песнь поём.
Недостаёт ль в том чина?
Поём мелодию вдвоём,
Возле магазина.
Уже не нужно мне
Ни стихов, ни весенних оков…
Вполз змей в сердце, отрекаясь
От весенних снов.
Ты не думай, что Стало
Обидно мне от слов!
Но сразу же каблуком
Получил ты не мало
Вместо резких христов.
Вдарить мне крылом!
Мужчине, очень неприятно
И пока ещё не понятно,
Значение песни сердец уголков,
Но мысли у нас почему не знают часов?!
Марк прервал их разговор по телефону. Они поругались. После работы дело шло уже к ночи и на пути Марка снова стоял златокудрый мужчина, впихнувший ранее ему сумку с деньгами. Он начал что-то ему говорить шёпотом, но Марк не мог расслышать. Это походило на какое-то заклятие чёрной магии. Подул холодный ветер между ними. Никого кроме них на городской улице не было при наступившей темноте ночи. От златокудрого мужчины начали исходить в сторону Марка горячие потоки воздуха так, словно он владеет ветрами.
— Ты колдуешь? – пошутил Марк.
— Простое увлечение, — честно ответил златокудрый мужчина, — то, что ты ощутил называется биотоки. Я пустил на тебя свои биотоки, чтобы узнать твои намерения.
— И что я намерен делать? – полюбопытствовал Марк.
— Идти домой к жене.
— Надо же! – восхитился он, — Ты угадал!
— Время властвует над нами, — проронил златокудрый известную мудрость.
— Есть одна пьеса, которая тебе может понравиться, если ты фанат власти времени, — предложил ему Марк поделиться известным ему творчеством неизвестного автора.
— Давай, — согласился мужчина послушать, — я послушаю на ходу. Тебе же домой нужно?
— Да, пошли.
Марк начал свой рассказ.
Лягушонок – это вам
Не ребёнок.
Воля – ожидание.
Товарищ – котёнок.
Но дальнейшее проясняет
Обстоятельства быстро.
По-змеиному окрик прост –
Всё вокруг от того нечисто.
Он отравляет шагам последний мост.
Бежать от опасности следует быстро
И путь тернист и непрост.
Глядя на свой хвост,
Лягушонок увидел форму мясистой.
Женщина вскрикнула:
«Я стала ведом!
Я взять вольна в упор свои ноги,
Чтобы ускользнуть
На богатства пороги из дома
Лишь как настанет время светом.
Сияет душа моя и глаза
Одним моментом».
Слёзы утёрла с лица.
И он не начал путь свой былью,
После я и не хочу.
Лягушонок начал
Плавно удивлять людей своей гнилью:
«Начну диктовать ей правду и огорчу».
Раскрыл лягушонок уродство лица
Женщине пожилой до конца.
Плакала женщина от удивления,
Но от старения нету спасения.
— Мне понравилось. Я люблю истории про разочарование людей своей старостью, — признался златокудрый, — все мы сыграем в её роли когда-нибудь.
— Мне больше нравится игра во влюблённую невесту со стороны моей женщины, — сказал Марк.
Так мужчины и познакомились. Златокудрого мужчину звали Михаил. На старика он работал уже давно и был тому почти правой рукой после его телохранителей. Мужчины держали путь домой к Марку, обсуждая свои жизни.
А было всё когда-то
Недолгим временем
Мужик смотрел предвзято,
И ты посмотришь так от бремени.
И день, и ночь с окошка,
В моих глазах безвременны,
Сменялась вся дорожка
И ожидания долговременны…
Мужчины стояли около дома Марка. Дул ветер. Михаил неожиданно начал рваться к драке с ним. Драка началась, но Марк не вышел победителем, потому что Михаил перевернул его через плечи и швырнул в окно первого этажа в квартиру соседей по подъезду. Из квартиры, в которую Михаил забросил Марка раздались крики: «Воры! Пошёл отсюда!» Марк выпрыгнул из окна к Михаилу и с уютом, ведомым только мужчинам, они продолжили драку. Михаил устал в результате, и Марк удалился домой с победой и кучей ссадин и синяков на животе и груди. По лицу они не били друг друга, так как оба берегли внешность для своих женщин.
Дома Виктория всё ещё злилась на Марка.
Снова того явления свет –
Шаги, сумерки,
Но тебя нет.
Нарастающим итогом
Подходят враги
От того, что чертогом гордясь,
Скупердяи к оплате долга строги.
Помоги…
Помоги не страшась.
Сам её не вернёшь ты, глумясь.
Беги дорогой дождя,
Так как с деньгами ты бросил меня.
Занавесила тело…
И болит нога… —
Плата долетела
И опять водочку пить нам пора.
За красивый взгляд
Вслед тебе я смотрю.
Слова невпопад,
И с тобой я молчу.
Виктория была словно больна Марком, но он пришёл к ней опять. У Марка всё болело, и он немного бредил, как пьяный. Виктория игнорировала его и продолжала молчать. Марк уснул в гостиной на диване.
Всю ночь Марка мучило во сне плохое предчувствие. Он не мог определить, что его пугает их темноты. Вдруг он открыл глаза и, увидев перед собой чьи-то глаза, закричал. Жёлтые и страшные глаза отметнулись от него к шкафу, но не исчезли. На него смотрело что-то наводящее ужас. Марк не мог разобраться кажется ему это или это правда что-то неведомое здесь. Неведомым слуху голосом это что-то сказало Марку:
— Ей чистой воды не нужно более…
И растворилось в темноте его комнаты. Марка трясло, и он сначала не понимал, что это было. Он только хотел опять пить таблетки, но вдруг заметил, что в темноте светится амулет, оставленный ему стариком. Внезапно появилась перед ним Виктория, но к нему не подходила в темноте. Марк понимал, что это не она.
— Нам скучно… — сказало неизвестное в облике Виктории существо.
— Что ты? – взял себя в руки Марк.
— Мы тебе ту сволочь убить помогло. Мы стихия, о которой тебе поп сказал тогда. Не бойся нас и не совершай суицид, пожалуйста. Потом вас от искушения долго отучать нам, дурней.
Марк не знал, как на это реагировать.
— Почему мы? – спросил Марк стихию.
— Мы Солнце у вас называемся, но без разрешения Земли нам нельзя с вами говорить.
Марка осенило, что это стихия, о которой его сразу предупредили жаждет общение.
— Почему в облике моей жены? – это его интересовало больше всего.
— Чтобы тебя предупредить о ней, — пояснило Солнце в облике Виктории.
Стихия явила мелодию и песнь.
Мой любимый раб не мне повиновался,
Уводимый другой королевой,
Он живой, но с мёртвыми рабами смешался
Не со мной в клятве на свете белом;
Он, не хотя, со мной расставался
Руки мне пожимая умело,
Чтобы светилась я покорностью,
Полностью подчиняясь приказам смело.
Холодом слышимым блеском и несуразно
Я плачу в ночи одна…
Но одной оставаться опасно,
Хоть так жить я могла бы сама.
— Она страдает. Извинись, что к ней высокомерно отнёсся, а то не поможем убивать, — пела ему звезда, часто символизируемая богиней любви.
Внезапно у Марку зашла Виктория.
— Что с тобой? Ты пел? – спросила она его серьёзно.
— Я включал на телефоне, — отвертелся Марк от возможного упрёка в сумасшествии.
— Потише, — Виктория собиралась уходить.
— Вика, извини, что нагрубил, — сказал ей Марк мягко.
— Ничего, я тоже уже не сержусь, — смягчилась жена.
Марк выключил свет и снова лёг спать.
Некоего неслышимого воды и следа шёпот…