Люди и Люцифер (Глава 20)

Все люди живут, фактически ничего не зная ни о чём. Сначала, казалось бы, известно абсолютно всё и даже еще больше, но одна оплошность может сломать пирамиду целого знания, став исключением эмпирического правила. Такова жизнь. Моя жизнь далеко не сахар и даже чем-то походила на ад, но я продолжаю жить каждый свой день, созерцая это всемогущее время, которое может быть палачом, а может и пощадить тебя денёк иной. Каждая минута жизни у меня отработанная и натренированная, но даже такая педантка как я иногда ошибается, да ещё и по роковому без какой-либо ошибки по факту. Почему? Потому что у любого мужчины будет виновной женщина как жертва для насилия. Я давно развелась с мужем бездетной и до сих пор рада, что научилась жить одна. У меня нет любви, а без неё мужчина не нужен. Это просто в этом случае садист, который будет плотью жены наркоманить. В любом мужчине бесполезно искать святое, так как это мужчина. Никогда в них этого не будет – они хищные обезьяны с большим мозгом, но не всегда умным. И абсолютно каждый мужик одержим мыслью заняться сексом и выбросить тупую самку. Это вот их обыденность каждый день.
Шла по городу не смотря вокруг, потому что мне уже не хотелось на это смотреть. В telegram мне всё предлагали связки современных ботов для рекламы, но вокруг пустел рынок, беднели люди, и дети начинали убивать. В этом мире люди при опасности чаще всего принимают указанное решение. Я села на лавочку в парке и начала переписываться в чате ТГ от скуки. Однако общение тоже шло одним и тем же сценарием. Ничего нового не происходит. Однако Telegramm каждый день повествует новые события в новостях и чатах. Люди продолжали стремиться разнообразить свою жизнь новыми мероприятиями, двигались вперёд, но всё равно все стоят на месте, будучи ещё и не в силах это признать. Я и все остальные просто ходим по кругу, как и Земля по кругу вращается. Я снова уткнулась в телеграмм и искала новые впечатления очень долго, но чаты полны только приветов и прощаний. Ничего нового нет. Больные шизофренией ловят глюки, а я без глюков в телеграмм. Уштырились токсикоманы по подъездам – они днём экстрасенсы и мастера по человеческим рефлексам. Все ищут в телеграмм, что увеличит прибыли, а я читаю всё это и думаю, что всей нашей страной из игры мы просто выбыли.
Подошёл к моей лавочке мужчина вприпрыжку:
— Вашу руку, дорогая красавица!
Я, следуя современным нравам, посмотрела на него как на психически больного. Сейчас так модно просто.
— Я могу помочь тебе увеличить клиентскую базу, если ты торгуешь! – продолжил жучила пудрить мои мозги.
— Опомнитесь! Какую базу?! У меня нет денег!
— В чём вопрос? Возьмите кредит!
Я его чуть не убила. 1,5 миллиончика рублей взаймы, и я рабыня до конца своих дней с моим доходом. Мужчина продолжал передо мной прыжки и выпендривался свой сексуальностью и красотой самца. Я молчала и час его слушала, пока он не выдал:
— Возьмите 3 миллиона в кредит и бизнес пойдёт по моей схеме.
— Может вы мне кредит возьмёте? – решила я подколоть этого козла.
Он замялся. Не хочет. И ведь что мне на это сказать он тоже не знает. От чего мне стало не по себе?! Было бы у меня предприятие с 60 заявками на мои услуги, то вопрос бы был интереснее. Однако жизнь пуста. Я его так и слушала, молча от удивления.
— Ну у меня мало заявок. Может попробуете?
— Придурошный!
— Хотите узнать больше о возможности сделать бизнес без кредита?
На этом я с ним завершила наш разговор и пошла дальше по городской дороге, а он лишь кричал что-то вслед. Я смотрела на синий значок телеграмм в своём телефоне. Люди из чата, где я переписываюсь, собрались на оффлайн встрече, и я к ним присоединилась, приехав в кафе на автобусе вечером. После оффлайн встречи такого никак не ждали все мы. «Почистил её блядь?» — спросил мужчина во время их выхода из кафе у своего товарища. Говорил он о доведении до сумасшествия, а знать подобное люди не могли… Сумасшествие их киллерский класс достигал зомбированием наркотиками в форме газовых испарений, незаметных для человеческого глаза. Из-за газа семьи часто на инстинкте оставляли жертвой одного из детей, чтобы очищать от него дыхание и умер первым избранный ребёнок. Цели зомбирования были различны, разные заказчики, но факт фактом – чаще всего в выгоде оставались наркодельцы. На газ они забирали женщин и трахали в безумии, после чего расчленяли и продавали органы на имплантацию просто покайфовать. Женщина только чувствовала, как приятно существовать своей писькой от вожделения наркотиками. Я с моими собеседниками из чата увидели этих мужчин. Мы ушли в парк от них, но двое из нас остались за ними следить, держа связь через наш чат. Розана была лидером нашего чата и имела достаточный капитал на его развитие. Она вышла в центр парка перед нами и начала обсуждение, оглянувшись, что парк пуст и тут только мы. Вокруг веяло далеко не свежестью, а возбуждающим чувства запахом человеческой органики, словно где-то лежала гора трупов и гнила.
— До момента встречи в этом месте, давайте снова напишем в наш чат и очень серьёзно погрузимся в размышления о наших диалогах и соприкосновении наших нервов сексуально на коммуникационной дистанции. Что месяца нам, что года, а про мутировавших мы не знали. Очень все они с нашей очистки наедаются резервами потомства жертв от нас.
— Вы не правы! Они просто съедают любую генетику при малейшем контакте с кислородом. Меня убили знакомую.
— Как она умерла? – спросила выступившего парня Розана.
Парень возбудился от запаха её письки и ответил:
— Они разбили ей голову и ели после сатанинского ритуала головной мозг.
Розана учла, но в её глазах бытовал ужас. Всё это ради денег и рекламы честно-честно. Такое убийство вызывает на инстинкте у людей подходящий уровень послушания убийце и ажиотажа. Расторговывай убитую плоть как наркотики, вызывая у людей инстинкт памяти от её запаха. А сколько убитых так женщин использовали ещё остатками живыми? Мутировавшие верили, что могут есть с обычных особей человека мозг и соки центрального нерва через воздух с любого расстояния, часто наигрывая жертвам себя Богами и Богинями. Таков мир, где я живу. В Библии они обозначены Люциферово в похоти.
Нормально лишь то, что женщинам видно, а мужчинам интересно в форме галлюцинаций. Зачем наши дни слово воображение? Эра травли наркотиками… Эх, и я продолжаю в этих условиях жить. Я все время этого диспута о монстрах швырялась по площади парка туда-сюда. Да, тяжело трудиться наставником, но у Розаны есть деньги и влияние. В конце встречи я попрощалась с Розаной: «Спасибо!»
— Домой или пойти куда-нибудь ещё? – задалась я вопросом.
Эра травли наркотиками… Я домой пошла. Ну вот, меньше надобно было. Шла я домой, терпя в пояснице дикую боль нерва. Он болел как окровавленная рана, подманивающая хищников моего же рода человеческого. И слышу я вдруг в закоулке между двух восьмиэтажек шаги за своей спиной. Я оглянулась и увидела кудрявую армянку с примесью цыганки. Её чёрные глаза загадочно требовали мою квартиру. При чём есть она у мня или нет женщину не интересовало. Она молчала и смотрела на меня, а я на неё. Я ждала, когда он заговорит. И она спустя пять минут моего замешательства начала говорить:
— Вас интересует ваш собственный бизнес?!
— Бизнес?
— Предлагаю вам присоединиться к Oriflame…
Внезапно запахло кровью, и нас обоих отвлёк крик какого-то мужчины, ударяющийся о стены восьмиэтажек. Мужчина кричал, но его не было видно. Я только хотела побежать на крик, но меня остановила вторая армянка чистокровная, перекрыв мне выход из закоулка собой.
— А монстр где? – спросила я их.
— Мы убрали. Бери косметику, шлюха! Свою жизнь нужно оплачивать.
Мне хотелось закричать: «Спасите! Сетевой маркетинг!» — в итоге я купила набор на 2000 рублей и ушла. Наша команда оказалась не нужна в этой охоте, потому Orifflame уже их оприходовал с бордельщиками в качестве основного покупателя… Я продолжила шагать домой. Оставалось совсем немножко.
Я дома. Ну хорошо, чат не опустел без меня надеюсь; надеюсь рекламы, как и суицидов из-за наркоманов не будет, а если это и случится, — это не ничего себе, а просто что-то мерзкое и для людей позорно естественное.
Сообщения вызывали у меня скорее незнание ситуации с людьми, ставшими мутировавшими чудищами, калечащими нервы остальным через секс с любым родственным или через воздух. Как это возможно? От чего? В любом случае, что будет, всё то и правда, а я все эти дни лишь финансами трудилась, что мне помогает отвлекаться. По мозгам били наркоманы, пытаясь мозг зацепить наркотиками и вызвать ломку для блаженства от боли плоти. Ну я и терпела боль и агонию от того, что им это разрешали официально. С такой ноты многие совершали суицид или начинали принимать наркотики тоже, чтобы быть такими же способными издеваться над мозгом человека. Я выносила боль хорошо, изображая часто к ним просто безразличие, так как сидеть за таких не хотел абсолютно никто. Просто наркоманы, умирая от ломки всегда ищут жертвы зацепить болью и шкурятся от врачей. Абсолютно все был безумны от похоти. Люди вокруг отвеивали разными видами сумасшествия, так как каждый человек и хищник и бывает добрым. Да и логичное невозможно без нелогичного, как знание невозможно без незнания. Только дурак побеждает умного, потому что он умеет умирать, как умеет и жить, но ищет новые ошибки. Однако наркоманы все были очень умными за счёт шизофренизированных. Я презирала людей за то, что сильный среди гниющих наркоманов становился жертвой в пустую. Однако, что поделать, как найти ответ? У чего? Спрошу завтра у шлюх. Они всегда всё знают.
Я отрубилась от усталости в каком-то подъезде многоквартирного дома. Утром меня разбудил дворник:
— Спите, Госпожа? Тут человеку свободному от убийства и моральному опасно отдыхать, а податься вам я вижу, что некуда?
— Да. У меня нет денег заплатить аренду жилья.
— Вам повезло, что мутировавшие не забрали вас для развлечений. Вы бы остались искалеченной.
Дворник продолжал причитать о моей легкомысленности. Мир принадлежащий совершенным людям, ставшим чудовищами в каннибализме и убийствах и наркоманам. Мир зверя 666, который воскрес в сильнейших сам по себе. Кто я здесь? Я потенциальная шлюха и мясо надо мной поиграться садисту только ради удовольствия от моей тяжёлой смерти. Прав этот дворник. Я ничтожество с лицемерной шапкой культурности, а силы у меня никакой. Я не знала куда мне идти дальше и что делать и весь день слонялась по городу ища хотя бы работу. При этом я не курила, не пила алкоголь и не принимала наркотики, но голод страшил меня каждый мой день здесь. Совершенные или монстры конкурентно вытеснили людей, что эволюционно остались прежними по учению добра в Боге и рабочие места были теперь только им. Мир, будто бы, забыл нас – людей, избежавших новую мутацию…
В кромешной тьме своей жизни я чувствовала только смерть и печаль. Эта печаль похожа на одиночество, но я не была одна. Это именно печаль от невозможности избежать итог собственного разрушения, естественное фиаско любой живой тварь в тяготе обитания. Постоянно мне перед глазами жизнь указывает на совершённые ошибки, которые мне не исправить в данной жизни никогда. Они исправятся только после смерть моей текущей, так как подобное неисправимо, если человек не разрушен на уровне телесном как ошибка в старости или в юности, а может и множество иных вариантов есть, а о них не ведаю.
Я как уличная человекообразная макака шагала по грязи после дождя в порванных сандалиях на ногах, являя такой жалкой себя каждому прохожему на своём пути бомжихи, но всё же направляясь к месту по прописки. Дом за домом томительное ожидание конца пути. Я дошла до своей квартиры, где пописана и открыла дверь ключом. Меня постоянно мучает страх остаться без жилья на улице. Ничего с этим поделать я не могла. Я налила кофе, после выпила воды, умылась в ванной и после душа легла спать. Я без работы. Эволюционировавшие люди теперь основа труда я не знала, что мне предпринять. Как же Розана искушала нас охотой на живца на этих предателей человеческой святыни. Такие секты как у неё начали приобретать популярность в новом мире нового человечества. Лишь сектанты считали людей с новой эволюцией монстрами и относились к криминальным движениям относительно политики государства. Что мне делать? Убивать с ними ли найти другой путь?
У меня был опыт секса с эволюционировавшим мужчиной. Я как увидела, что он после секса пьёт у меня из плеча кровь и хочет моё мясо, то осознала, что чувств у таких как он к таким как я нет, не отрицая при том, что я так перепугалась, будто мир перевернулся. Это был мой первый опыт знакомства с Люциферовой эволюцией человека. В религии они назывались демонами или бесами. Но всё же неужели они прямо больше не люди? Я размышляла об этом каждую ночь.
Утром на дворе было много дворников и дезинсекторов, которые убирали труппы людей после ночной охоты местных демонов. Полиция больше не считала такие типы убийства официальным преступлением, если эволюционировавшие выплачивали политикам налог на охоту. Для создали все условия развивать свою мощь в городах. Мне предстоял ещё один день скитаний в поисках работы и денег. Вчерашний мир я увидела сегодня в ярких красках до момента, пока моя хозяйка съёмной квартиры, где у меня есть официальная доля на проживание, не начала со мной очередную воспитательную беседу: «Вы не платите вообще, постоянно давая обещание заплатить мне аренду завтра! Вы лицемерите так, что начинает сердце покрываться язвами до оцепенения женского каблука человеческого в меланхолии и умопомрачении…» – она обожала находить изысканные описания человеческих поступков, — почти до литературных высот. А мне и сказать й на это было нечего. Я молча согласилась и стала после завтрака собираться на улицу смотреть есть ли для меня где-то поближе работа.
Снова весь телеграмм забит предложениями товара и инвестиций, а также мошенническими рекламными сообщениями. Я шла по улице и рассматривала объявления на вывесках контор и магазинов, а также читая предложения в телефонных мессенджерах. Каждый день от хозяйки квартиры по объёму доли получаю по подзатыльнику за нищету безработицу.
Розана тоже писала в личном блоге телеграмм новые подробности охоты на людей, ставших Люциферовым поражением или же просто демонами. Если бы я нашла демонический эпицентр нашего города и смогла убить его, я была бы звездой церковного общества. Однако я даже не предполагала, как мне это сделать. У меня две руки и две ноги, а сильнее меня даже обычный мужчина, не то что демон. Я отправилась на сбор к Розане. В составе её бригад охотников на демонов были участники, которых на сегодняшней встрече сектантского состава она встретила особенно приветливо и с выражением своих к ним надежд. Так снова не найдя работы, я провела с ними весь день и до грядущего рассвета. Демонов мне ночью не встретилось, но мы нашли пять расчленённых женских трупов с оторванными головами. Придя домой под утро, я просто уснула.
Наступило новое утро. Из вчерашнего исходя мне оставалось только следовать за Розаной и получать большие деньги за смертельный риск завтра быть расчленённой демоном, выступая на охоте со всеми членами нашего общества в качестве шлюхи-приманки, манящей их для лёгкого секса при первом контакте. Моя квартира в доле с хозяюшкой, требующей аренду за свою часть и коммуналку, кухня, кофе, холодильник с немногим количеством консервов и пустота в голове. Всё остальное началось сегодня, как и каждый день. В туалете остался самый настоящий свинарник и мне пришлось тут долго убирать до полудня. Россия в этом новом мире была прямо как сегодня мой туалет, только с отличием, что здесь никто не убирает, но все красуются в отчётах как они много работают. В этом дерьме я продолжаю жить сегодня. Я собралась и отравилась на поиски работы по постоянному расписанию, после чего у меня была встреча охотников с Розаной.
И началось! Сегодня ночью демоны не сдерживались и по улицам стояли крики расчленяемых мужчин, защищавших семьи в многоквартирных домах, а с окон летели расчленённые головы и конечности, а также окровавленные мёртвые тела женщин и маленьких детей. Розана к этому часу раздала всем членам охотничьей гильдии оружие, стреляющее специальным медикаментом и сильнейшими транквилизаторами для животных, так как прикончить этих ребят не было возможно только ядов. Даже отрубленные руки у них легко заживали и прирастали обратно. Техника охоты была мне хорошо известна, так как Розана обучала нас на собраниях: сначала стреляешь успокоительным в величине дозы на слона, а потом стреляешь инъекциями яда, пока демон не скончается пьяный. Святая вода их при этом не страшила совершенно. Также их от нас отпугивали огнемётчики, занимавшие в нашей гильдии специальные касты.
Одного за другим мы группами по 10 человек с огнемётчиками загоняли в круги обстрела и достигали успешное умерщвление демонов. Наша охота точно также облагалась налогами государству, которые оплачивала Розана. Иногда и мы платили её организации за членство, если она требовала. Меня она не заставляла платить, понимая моё положение безработной проститутки.
— Ещё выстрел! Давай детка! Ура! – кричал мой друг Степан, — стреляя демона инъекциями.
Только мощные транквилизаторы и успокоительные замедляли скорости движения Люциферова поражения (или демона). Иначе любой из них убил бы всех нас даже один. Ошибка любого охотника могла привести весь отряд к смерти.
Степан гордо носил Фамилию Абашин, относясь к известному генеалогам фамильному славянскому роду. Была середина ночи, а мы убили только троих демонов. Людей же было по улице убило в разы больше, но многих они оставляли скотом размножиться им на пищу. Как мне нравился Степан Абашин этими ночами с оружием в руках. Я бы вечно наблюдала его бой!
Мы непременно победим и попадём в наш новый Рай! Я верила в это, но пора было заканчивать охоту и всем расходиться по домам к рассвету. Наконец Розана днём отправила мне много денег за участие в охоте, и я рассчиталась с хозяйкой части моей квартиры и за коммуналку. Я наконец-то спокойно спала. Однако даже я не была уверена проснусь ли я после сна.
Фамилия почти всегда отражает прошлое его носителя по истории его родословной. Когда я думала о Степане, мня всегда искушал интерес к его прошлому и его семьи. Я хотела быть с ним и знать о нём больше, но такую нищенку он не полюбит никогда. Я могла бы попробовать мигрировать, но мне хотелось победить демонов и защитить свой дом здесь и сейчас. Я не могу идти против своего искреннего решения.
Розана вызвала меня очередным днём и дала мне в руки катану, которую требовалось смазывать специальным ядом. На легко рассечёт любого демона отравит его плоть. Также я прошла медкомиссию после и получила официальную лицензию на ношение такого оружия. Теперь я охотилась со своей группой уже с катаной на случай, если закончатся инъекции-патроны к винтовке специального заказа.
Охота шла своим чередом и жертв в нашем отряде пока к счастью не было. Теперь у меня были деньги и всё, что мне было нужно. Нашла я и партнёра для секса, но совсем его не любила как человека. Он мне был лишь в сексе интересен. Обычный военный без каких-либо свершений и подвигов. Обычный убийца известного класса преданных государству людей. Его имя было Анатолий. Фамилию его я постоянно забываю. Как вспомню — скажу.
Абашин снова стрелял рядом со мной в нашем отряде. Патон-инъекция один за другим летели из наших ружей в демонов этой ночью, но это уже было обычными будними работами для нас. Ночной город и его переулки были полны трупов как обычно, а трупы эти на рассвете придут убирать санитарные бригады. Всё шло одинаково и людей всё больше погибало, но постоянно приезжали новые, полнились сиротами детские дома.
Счастье не бывает бесконечным. В одну из ночей нам попался особенно сильный демон. У этого эволюционировавшего юноши в момент агрессии кожа уплотнялась в броню и инъекции е брали его. Он быстро отсёк головы мужчинам нашего отряда, включая Степана Абашина, и его меньшие родственники планировали захватить меня и ещё двух женщин в нашем отряде на изнасилование и рожание им потомства как в гаремах сутенёров. Такой участи не желает никто и мы начали стрелять. Демон прыгнул ко мне и достала катану. Прыжок и мой уворот, следующий выпад и я снова отбила его катаной, отрубив ему руку до локтя и насытив его тело ядом. Дьявол с бронёй упал парализованный, но двоих девушек со мной убили и скрылись два обычных по эволюции демона. Я пришла к Розане последней выжившей.
Степан Абашин был убит вера ночью и на сегодняшней сходне при Розане охотников за Люциферовым поражением его фамилия не прозвучала ни разу. Я действительно любила его. В тишине, окутывающей разрушенные здания, моё сердце билось так же резко, как и в ту последнюю ночь, когда я чувствовала его крепкое тело рядом. Он был не просто бойцом — он был частью меня.
Каждый день, начиная с того момента, когда его не стало, напоминал мне о том, что эта война с демонами унесла не только жизни, но и мечты, и надежды всех нас. Я бродила по утоптанным тропам, где когда-то всем отрядом мы смеялись и делились историями у фонтанов городского парка. Теперь там осталась только пустота, наполненная отголосками давно ушедших дней и ночей демонического фиаско, ночей наших над ними побед.
Мы начали создавать новый отряд, объединив тех, кто выжил. Времена становились все более тяжёлыми, но вместе мы были сильнее, чем в одиночку. Каждый, кто присоединялся к нам, приносил свою историю, свою боль и свою силу. И в этом единстве я вновь ощутила проблеск надежды.
«Аба» на некоторых языках означает «друг» или «товарищ». Степан был меня ближайшим аба. В памяти звучат его слова: «Мы победим. Ещё выстрел! Давай детка! Ура!». Он верил в нас, но как же я могла продолжать верить без него? В те мгновения, когда ночь обнимала меня своим холодным дыханием, я чувствовала, как внутренние демоны шептали — это конец. Но я не могла сдаться. Он бы этого не захотел. Он бы скормил за такие мысли меня этим тварям самолично. Я не имею права на поражение.
С каждым шагом я снова и снова помогала новому отряду, в который меня определила Розана убивать бронированные особи катаной, лишая тем самым демонические группы преимущества, и пусть без него на каждой крепости наших рядов не осталось флага, я знала, что надо бороться до конца. За нас всех, оставшихся исходными людьми. За тех, кто лежит под этой бескрайней землёй расчленённым трупом. В памяти каждого из них горело пламя ненависти к естественным предателям человеческого. Я могла сделать гораздо большее, но как пересилить усталость и что будет потом?
Но однажды, когда я пряталась в заброшенном доме от преследующих мня бронированных дьяволов, я услышала шорох. Сердце забилось в унисон с адреналином, когда дверной проем заполнился силуэтом. Это оказался один из наших — Костя. Он тоже выживал. Он тоже искал ответ на вопрос, как жить с утратой, и он тоже подрабатывал, продавая Oriflame. «Ты не одна», — сказал он, и в его голосе звучала искренность, которая согрела мою душу. Мы решили остаться вместе, хотя ни один из нас не знал, что ждёт впереди. В этом страшном мире, где каждое утро могло стать последним, я нашла в нём поддержку и понимание. Он не был Степаном, но в этом хаосе мы оба были потеряны и искали смысл.
С каждым шагом к победе или хотя бы к выживанию, я понимала, что не стоит прощаться с прошлым. Степан навсегда останется со мной, вплетённый в каждый наш план, каждую нашу битву. Я научилась помнить его не как утрату, а как источник силы. Жизнь – это не только борьба, это ещё и память о тех, кто ушёл. И эту память я бережно храню в своём сердце, превращая её в топливо для следующего шага.
Днями с продолжала читать новые рекламные сообщения в телеграмм с телефона, сидя дома. Я чувствовала, что застряла в этом бесконечном круговороте, или, может быть, сама добровольно выбрала его. Глядя на экран, я надеялась найти что-то, что бы отвлекло меня, или хотя бы вызвало улыбку. Мои пальцы бегали по клавиатуре, но тут же замирали, не зная, что ответить на бессмысленные провокации.
Виртуальный мир открывался передо мной, как будто сжимался, заполняясь бесконечными спам-сообщениями и пустыми беседами. Я с тоской думала о том, как когда-то общение за пределами экранов наполняло моменты смыслом, как сейчас, когда смысл терялся в трёх линиях текста. Люди искали поддержку и понимание, но находили только кликбейт и забавные мемы, которые, как показывала практика, не могли утолить жажду живого общения.
Снаружи кто-то смеялся, и я подумала, что смех мог бы разорвать этот удушающий круг, как фамилия Кости, которую трудно запомнить, но она всё равно оставляет след в моём сознании. Или, возможно, я слишком увлеклась своим внутренним миром, забыв о том, что существует реальная жизнь, полная возможностей и открытий. Я снова взглянула на прохожих, которые спешили по своим делам, или, может быть, убегали от своих проблем, потеряв возможность вспомнить простые радости, которые когда-то наполняли их дни. Думая об этом, я почувствовала, как ни с того ни с чего захотелось встретить Костю снова, потому что он тот, кто даст мне снова понять, что в этом мире не всё потеряно и что за фамилией человека часто скрывается целая история, полная радости, горечи и надежды.
Загадочные огни неона отражались от луж после дождя, или, может быть, это было просто моё воображение?! Я встала с лавочки и направилась в сторону, где слышался смех детей и звуки музыки. Я хотела узнать, возможно ли вернуть это чувство радости и лёгкости? Или, хотя бы почувствовать, что я не одна в этом мрачном существовании.
Впереди распахнулись новые горизонты, или, может быть, это был лишь миг вдохновения, который звёзды подарили мне. Я решила, что больше не буду позволять страхам и одиночеству управлять мной, или хотя бы постараюсь не обращать на них внимания. Я пыталась помнить, что каждый новый день – это возможность изменить сценарий, или, как минимум, начать с малого. Невозможно предугадать, чем закончится вечер, но я была готова шагнуть в эту неизвестность, или хотя бы позволить себе мечтать о том, что он может принести. В сердце возникали восторг и трепет перед открывающимся бескрайним пространством, полным надежд и возможностей.
Жизнь или смерть ждёт меня этой ночью? Мои мысли метались подобно листьям на ветках весенних деревьев раннего апреля. Люди ли окружают меня сейчас или это Люциферово поражение прикидывается обычными людьми? Днём их можно отличить только по работоспособности и силе, да и скрываться им часто незачем – они делают это, чтобы охотиться на людей обычных. Родной человек может предложить мне всё — счастье или печаль, свет или тьму, надежду или безысходность. Вечером перед нашей охотой ко мне пришёл Константин. «Почему ты пришёл ко мне?» – спросила она, чувствуя, как его присутствие наполняет воздух напряжённой энергией. Он улыбнулся, и в этой улыбке скрывалась игра слов: «Я пришёл, чтобы показать тебе, что выбор – это всегда жизнь или смерть, радость или страдание». Я вспомнила, как легко иногда принимать решения, как трудно взвесить за и против, особенно когда речь шла о таких важных вещах. «Так что же у тебя на уме?» – спросила я с лёгким дрожанием в голосе. Константин шагнул ближе, и наши взгляды встретились. «Мы можем поговорить о мечтах или страхах, о надеждах или сомнениях. Ты сама выбираешь, как дальше идти». Каждое его слово было словно шёпот в моей душе, заставляя сердце ёкать: «Жизнь или смерть, свет или тьма, выбор всегда за тобой». «Но какой выбор мне делать?» – прошептала я, ощущая, как тьма нескончаемой ночи охватывает меня – «Если вообще этот выбор?». «Ты можешь выбрать свободу или контроль, любовь или ненависть, судьбу или случай. Каждое решение будет стоить чего-то, и ты должна быть готова к этому», – ответил он, взгляд его был проницательным, как никогда. Я замерла, осознавая, что каждый путь, который я могла выбрать, завёл бы меня в разные ситуации, наполненные ощущениями, противоположными друг другу: яркость или мрак, жизнь или смерть. И в тот миг, когда я поняла, что каждая возможность – это своего рода шепот судьбы, моё сердце забилось быстрее. «Так что же нас ожидает?» – спросил Костя, и его голос был полон искушения и неизбежности.
Как мы не размышляли о предстоящей ночи охоты на Люциферово поражение, а всякая версия, которую мы осознавали, была искажена, как пылинка на зеркале. Ночь охватывала город, погружая его в мрак, только редкие огни фонарей придавали улице призрачный вид. Я шла в переднем строю отряда из десяти человек с катаной, пропитанной специальным ядом, готовая противостоять демонам, которые искалечили наш мир и жизни. Мои абы не раз сталкивались с поражёнными Люцифром – существами, которые когда-то были людьми, но теперь были лишены разума, превратившись в мрак и агрессию.
С каждым шагом я чувствовала, как напряжение нарастает. На фоне мрачного неба, полусонного и затянутого облаками, мы отправились в ночную охоту. Наша цель была обыденна – уменьшить численность демонов и освободить тех, чье происхождение было затеряно в тьме для них. Каждый из моих компаньонов был одет в черное, чтобы слиться с окружающей атмосферой ночного города. Улицы, где когда-то звучал смех и радость, теперь выглядели как заброшенные руины, мрачные и безжизненные, полные бомжующими женщинами и стариками. Свет фонарей тускло освещал асфальт, который покрылся трещинами, словно раны, оставшиеся от ранений времени. Стены зданий, покрытые граффити и темными пятнами, свидетельствовали о том, что жизнь здесь тает, а демоны, как тени, обитают в закоулках. Повсюду стоял запах сырости и гари, создавая атмосферу безысходности.
Оружие в руках моих товарищей мерцало в тусклом свете, готовясь к бою, как предвестник грядущей бури. Я обратила внимание на множество теней, скользящих вдоль стен, что напоминали призраков, когда-то здесь живущих, но теперь только стертых с лица земли. На обочине одной из улиц, среди поросших мхом камней и кирпичей, стояла тихая статуя. Это была фигура старого рыцаря, закованного в броню, его лица почти не было видно под налётом времени. Взгляд был устремлен в бездну, как будто он ждал возвращения исчезнувших времён, когда улицы были полны жизни.
Я нервно сжала рукоять своей катаны и, взглянув на своих спутников, почувствовала, что у них есть только одно общее выраженное качество — ненависть к тьме и решимость освободить тех, кто ещё может быть спасён. Они шли вперёд, полные отчаяния и надежды, в поисках света в этом запутанном лабиринте ночного города, вооруженные арабским огнестрельным оружием с транквилизаторами и слоновой дозой успокоительного. Эта неординарная смесь оружия придавала им уверенность, что даже среди хаоса они могут сохранить контроль и спасти тех, кто оказался в ловушке неподдающегося разуму мрака.
«Напоминаю, цель — искать тех, кто может быть жив,» — шепнула я, прислушиваясь к звукам ночи. Удары сердец слышались в унисон, когда мы двигались вглубь заброшенного района, считая каждый угол; каждая тень могла скрывать опасность.
По своему происхождению я деревенская. Моя бабушка в детстве обожала мне рассказывать страшные истории о бесноватых людях среди нас. Деревня, где я провела своё детство была окружена прекрасными и чистыми зелёными холмами, полными душистой травы. Бабушка даровала мне веру в ангелов, которыми в войне с реальными демонами теперь вынужденно стремимся стать все мы. Мы часто разводили в ней костёр на берегу речки, и я слушала её истории о Боге и небесных ангелах. Эти истории питали мой дух и закладывали во мне зерна стремления к справедливости. Бабушка верила в Рай на небесах, а я верю, что Рай возможен лишь здесь и не отдам его им! Когда наступила роковая эволюция человечества? Почему неизменными остались только мы? Я потеряла близких, и это событие навсегда изменило мою жизнь. Я была вынуждена уйти в блуждание по миру, чтобы найти новых союзников и единомышленников, тех, кто также страдал от изменений нашего мира и человечества. С каждым шагом я становилась всё более решительной и опытной в бою. Обучение у старых мастеров, мимолётные знакомства с мудрыми учителями, как Розана, и моя собственная жажда справедливости закалили мою волю и мужественность.
Такого ещё никогда с ней не происходило. Тихий шёпот раздался в воздухе, и, как только я обернулась, то увидела, как два моих товарища помогают раненому мужчине, который, похоже, пытался спастись от поражённых Люциферово. Он был бледен, а на его одежде были следы крови, но в его глазах светилась искорка надежды. Я не раздумывая подошла к нему и спросила: «Где они? Где остальные, такие как ты?»
Раненного слова нельзя считать однозначными: «Его голос, полон боли, едва был слышен: „Они забрали женщин… В подземелья, где растят их как скот. Я видел, как они…“ Эта версия событий оставила меня в ужасе. Я вспоминаю это с сотрясением даже сегодня, хотя тот день уже прошёл. Каждый раз они всё говорят одинаково. Я могла предугадать всё, что ждёт нас дальше, так как действия демонов не менялись.
В этот момент раздался глухой шум, и группа резко насторожилась. Вдалеке послышался звук, который вызвал у них мороз по коже — хриплое рычание. „Демоны!“ — закричала я, а команда собрала в кулак всю смелость и готовность к бою. Всю нашу предстоящую судьбу невозможно было предугадать, но сейчас мы понимали одно: это не просто сражение за выживание, а это — борьба с тенью самого человеческого ужаса.
Из тьмы выходили фигуры, внешне ничем не отличавшиеся от обычных людей. Однако, когда их лица омывали тусклые лампы, становилось очевидно, что эти существа — нечто другое. Их кожа, словно броня, блестела в слабом свете, придавая уверенность их стремительной движущейся массе. В каждый момент они напоминали не просто врагов, а живую мечту о власти, готовую обратить мир в хаос.
Стальные мускулы и жесткие черты выскакивающих из темноты существ лишь подчеркивали их превосходство. Команда охотников чувствовала, что они не просто встречаются с противником, а сталкиваются с хищниками, которые были приручены самой войной и приспособлены к выживанию в новых условиях — городах, которые когда-то служили домом для обычных людей, но теперь были захвачены демонами.
С сжатым сердцем, команда замерла в ожидании, когда существа приблизились, скрывая в своих сердцах жажду охоты. Мы принялись по технике окружать по одному и стрелять иглами, а кто с катанами били броневиков. Я атаковала, стараясь нанести удары в наиболее уязвимые участки, веря, что именно там таится надежда на победу. В бою я старалась знать только о возможном, исключая любые свои фантазии.
Моё тело сжималось, когда я ощущала приближение врага. Я плавно наклонилась вбок, уклоняясь от атаки одного из хищников, и почувствовала, как моё сердце стучит в унисон с бешеным ритмом битвы. С легкостью, словно ветер, я скользнула вперёд, сжав катану крепче, чтобы нанести стремительный удар по руке противника. Мой шаг был быстрым, но расчетливым — я избегала прямых столкновений, используя каждую возможность, чтобы маневрировать вокруг врага.
С каждым атакующим ударом я ощущала, как мускулы напрягаются и расслабляются в идеальном ритме. Согнув колено, я прыгнула, перекрывая пространство между нами, и с разворота провела резкий удар. Ноги уверенно касались земли, готовые поднять меня вновь при следующей атаке. Я знала, что не нужно терять ни секунды, поэтому, совершив удар, мгновенно перешла в защитную позицию, готовая к следующему выпаду.
Я полностью сосредоточилась на движениях, чувствуя, как пальцы костяшками касаются рукояти, словно танец с холодным металлом во время боевого ритуала. Мысли о страхе и доблести остались где-то позади; в моменте существовала только я, катана, и стремление выжить.
Когда я оказалась в столь страшной ситуации, сердце готово было разорваться, но адреналин взял верх. В ту секунду, когда демон атаковал, я не успела подумать о последствиях. Я была сосредоточена на выживании, когда на экране своих глаз увидела его — того самого мужчину, который принёс мне безумные идеи о кредитах и бизнесе в парке, подойдя к лавочке, где я тогда сидела. Коварный жучила теперь вдруг стал моим спасителем! Остановите Землю, я сойду! Он ещё и охотиться на этих вздумал!
Я была в замешательстве. На миг время словно замерло, когда он бросился в бой, используя навыки, о которых я даже и не догадывалась. Его движения были отточены, словно это был не просто случайный прохожий, а настоящий мастер. Он перехватил руку поражённого, уклонившись от его мощной хватки, и, не теряя времени, пристукнул его по ноге, заставив эволюционировавшего в чудовище отступить от нас.
— Ты откуда здесь?! — вырвалось у меня, когда он обернулся ко мне, его глаза светились решимостью. — Как ты… что ты здесь делаешь? Я тебя спрашиваю!
— Об этом позже! У тебя есть больше вопросов, чем времени, — он снова встал между мной и демоном, чаша весов менялась, когда я понимала, что теперь вместо угрозы он стал моей защитой. Однако его глаза также таили желание развести меня на большие деньги в его пользу и меня эта перспектива откровенно не утешала.
С каким-то чудом, он вытащил из наколенной сумки огнемёт, не похожий на пушку, и вывалил из-под своей куртки небольшой нож, смазанный каким-то ядом, который я видела в руках у уличных бандитов ранее. Такими ещё пользуются наркодельцы. Прикрывшись от очередного удара демоновых когтей, он продолжал:
— В этом городе много тёмных дел, и я знаю, откуда поднимаются угрозы. Но сейчас важнее наши жизни. Давай, двигайся! Если мы не убьём этих ребят, то нам не будет денежки!
Словно под его командованием, я выбрала момент и сменила позицию. Бой разгорелся с новыми силами, но, несмотря на всю напряженность, я могла уловить во взгляде этого наивного мошенника нечто большее, чем просто умение манипулировать людьми.
Пока поражённый создавал из своей крови панцирь для его огнемёта – его ярость росла в геометрической прогрессии — меня мучили мысли, что именно делал этот парень, прежде чем явиться ко мне на скамейке. Оказавшись среди этого хаоса, его тёмное прошлое проскользнуло в моей голове, как тень, не дающая покоя.
После одной успешной атаки от одной из моих комбинаций, демон, истекая гневом, замер. Мы оба достали дыхание, когда я посмотрела ему в глаза, полные понимания и, возможно, надежды.
\»— Ты, как я чувствую, знаешь, с кем связываешься\», — сказала я, не сводя с него взгляда, но осознавая, что это была не просто игра.
— Я знаю, на что шёл, когда решил обмануть этот мир, — его голос был тверд, но в нём звучали нотки сожаления. — Но сейчас мы с тобой на одной стороне.
Чудовище снова бросилось на нас, и в последний момент я заметила, как он использовал свои чары, чтобы разорвать лишь мгновение между нами и смертельной угрозой. Я понимала, что теперь наше сражение не только за мою жизнь, но и за его искупление.
Мы сражались плечом к плечу, и те взаимные взгляды доверия и понимания позволили нам стать сильней. В тот миг, когда я повернулась, чтобы сокрушить своего врага, дело было не только в моем переживании, но и в желании спасти его от его же духа, к которому он был привязан в своей тёмной игре.
Вскоре бой закончился, и демон пал, но вместе с ним я обнаружила, что сама игра не окончена. Мы оба вынырнули из этого ада, и даже после всего произошедшего, я не был уверена, что смогу поверить всему, что он говорил. Но одно было ясно — между нами появились нити сотрудничества, за которые стоит бороться, несмотря на его тёмное прошлое. Как бы поступил Степан Абашин?
К утру мы все разошлись по домам, включая Люциферово поражённых – нас объединяло, что всем нам перед работой нужно спать. Если бы могли выяснить их фамилии, то можно бы было подать на них в суд в дневное время, но практики юридической победы их в суде было немного, но всё же такие случаи были в нашем городе, что им запрещал охоту на некоторые человеческие семьи.
Когда я проснулась, мне уже перевели оплату за ночную охоту, и я пустилась гулять. В этом городе, где небоскрёбы, как стражи, устремляются к небу, улицы живут своей собственной историей. Асфальт под ногами потрескался от времени, и в некоторых местах его уже поглотила зелень — сплошь красные кирпичные здания с потемневшими фасадами и висящими вывесками старых магазинов, обвитых лозами. На фоне руин были и свежие здания, и магазины вполне развивающие свои капиталы. Кому как повезло с демонами ужиться.
Я шла по главной дороге улицы недалеко от моего дома. Повсюду слышен гул машин, которые, словно муравьи, движутся по своим маршрутам. По одну сторону улицы — кафе с мозаичными столиками, где душистый кофе наполняет воздух своим ароматом и создаёт атмосферу непринуждённости. Здесь часто можно встретить людей, погружённых в беседы, смех и стук чашек создают музыкальный фон, который перекрывает шум машин.
С другой стороны, в переулках таится тьма. Грустные граффити, свидетельства быта горожан и их историй, украшают стены, словно печати из прошлых эпох. В воздухе витает ощущение недосказанности — здесь были встречи и разочарования, любовь и предательства, и каждый уголок шепчет о своих тайнах.
Ночь в этом городе особенно прекрасна: улицы светятся неоновыми огнями, отражая свою яркость в лужах. Люди становятся частью этой игры света и тени, когда тёмные силуэты пересекают яркие полосы. Ветки изогнутых деревьев, растущих вдоль тротуаров, кажутся оберегающими город от бурь, и в тишине ночи слышен лишь лёгкий ветер, шепчущий о будущем.
Каждый сантиметр этого города дышит противоречиями — красота и грусть, надежда и безысходность, шум и тишина. Это место, где жизнь бурлит, как река, не давая никому покоя, но и не оставляя шанса на безразличие. Здесь каждый шаг говорит о том, что потом, возможно, будет другой поворот — светлый или тёмный, но всегда волнующий.
Я снова смотрела телеграмм в своём телефоне. Это приложение означает, что кто-то хочет со мной поговорить. Каждое уведомление дарит момент надежды: возможно, это сообщение от друга, который давно не выходил на связь, или от человека, с которым я мечтала обсудить свои мысли и чувства. А по факту всё это только провокации на куплю. Рынок царит здесь повсюду.
С другой стороны, эта маленькая синяя иконка также навевает лёгкое напряжение. Что, если это будет что-то неприятное или просто неожиданное? Всё же, даже если страх иногда поджимает, я охотно нажимаю на экран. Каждый раз, когда я открываю приложение, чувствую, как сердце немного учащается, словно в ожидании важного поворота судьбы или неожиданного откровения.
Я задерживаю дыхание и смотрю на список сообщений. Друзья, знакомые, и даже те, кто когда-то воспринимался как недосягаемый. С каждой новой строкой открывается целый мир, и я вновь отдаюсь этому мгновению, когда каждое сообщение может изменить ход моего дня. Однако при переписке в наше время свои фамилии и настоящие имена здесь никогда никто нормальный не прояснит, остерегаясь компрометирующие действия собеседника.
Ночь была спокойна, и на следующее утро у меня было хорошее настроение, ведь мы снова собирались в кафе нашей текущей группой, чтобы обсуждать новые подробности ночной охоты или делиться удивительными историями, произошедшими за это время. Вдруг к нам присоединился паренёк, который разводил меня на кредит и спас мне недавно жизнь по воле случая. Обсуждаемые вопросы вызывали мнение о спокойном течении дел, потому что активность поражённых Люциферово уменьшалась высокими темпами, и они стали терять свои способности. Или, может, мы просто не предполагали, что изменения произойдут так быстро. В любом случае, реакция на ситуацию была быстрой и эмоциональной, или, возможно, даже драматичной, что подтолкнуло нас к пересмотру своих планов. Мы все уже тоже привыкли к убийству, а ведь поражённые тоже ранее были людьми и это можно было сразу ожидать.
В этот момент мы поняли, что наша прежняя тактика требует пересмотра. Важно было не только адаптироваться к новым условиям, но и искать способы вернуть тех, кто когда-то был людьми, а теперь стал жертвой своего собственного искушения. В обсуждениях всплывали идеи о том, как можно использовать наши силы для воздействия на этих несчастных, чтобы попытаться помочь им, а не только сражаться. Время поджимало, и нам нужно было действовать быстро, прежде чем все окончательно выйдет из-под контроля. В конечном счёте, мы каждый день сталкивались с выбором: продолжать выживать в этом мире или попытаться изменить его к лучшему.
Этой мысли было достаточно для того, чтобы дать нам надежду, но одновременно вызывать страх перед совершёнными убийствами демонов. Эта задача казалась почти невозможной, и каждый из нас понимал, что подобные изменения потребуют не только стараний, но и огромной жертвы. Эта осознание стало призывом для каждого из нас: мы не можем оставаться бездействующими, пока ещё есть возможность спасти тех, кто был потерян.
Эта готовность к действию сплотила нашу группу, и мы начали разрабатывать план. Эта работа требовала от нас исследовать старые легенды и изучить забытые знания, которые могли помочь нам в борьбе за души поражённых. Эта новая цель оживила нас, и каждый вносил свой вклад, делясь своими идеями и мнениями.
Эта энергия, которая заполнила наше обсуждение, напомнила мне о том, как важно иметь поддержку и единство в такой непростой ситуации. Эта общая цель могла направить нас на путь изменений, и уже в ближайшие дни мы начали собирать информацию о том, как действовать.
Будущее открылась нам для того, чтобы действительно остатки времени не убивать, а общими усилиями строить Рай – новый мир, где больше нет убийства. Чтобы действительно использовать оставшееся время с пользой, нам требовалось сосредоточиться на построении нового мира, где вместо насилия царила бы гармония. Мы поняли, что наше преимущество заключалось в том, что мы не были просто воинами, а могли стать архитекторами перемен.
Будущее потребовало от нас смелости и решимости, чтобы разорвать цепи старых привычек и противоречий. Мы начали объединять усилия, собирая вокруг себя тех, кто также стремится к изменениям. Будущее зависело от нашего желания учиться и понимать, как можно восстановить утраченное человеческое достоинство.
Будущее без убийства требовало от нас не только физической силы, но и мощи духа. Мы начали проводить встречу, обсуждая стратегии и способы взаимодействия с теми, кто был потерян в мраке. Наши глаза горели надеждой, а сердца переполнялись жаждой перемен. Мы не собирались сдаваться – это было лишь начало нашего великого пути.
Но, конечно, как мы все понимали, мир без убийства ставил перед нами новые вызовы. Без необходимой борьбы за выживание, без охоты за пищей, мы рисковали оказаться на краю деградации, медленно теряя способность адаптироваться и развиваться. Мы начали осознавать, что для устойчивого будущего нам нужно было переосмыслить свою связь с природой и роль в экосистеме.
Мы вскоре пришли к выводу, что вместо того чтобы быть хищниками в традиционном смысле, мы могли бы стать защитниками и хранителями окружающей среды. Это означало поддерживать баланс, заботиться о животных и растениях, стараться восстанавливать экосистемы, которые были разрушены. Мы начали рассматривать возможность создания новых форм сельского хозяйства, которые были бы этичными и устойчивыми: от органического земледелия до создания симбиотических отношений между различными видами.
Мы изучали старые технологии, которые позволяли людям жить в гармонии с природой, использовали опыт наших предков, и старались адаптировать его к современности. Нам нужно было не только восполнить утрату, но и перекроить свое понимание о том, что значит жить в мире, свободном от насилия. В этом новом обществе хищниками должны были стать не мы, а идеи, стремящиеся к гармонии и сотрудничеству. Такой путь давал надежду на то, что мы сможем построить общество, в котором каждая жизнь имеет значение и ценится.
Я же теперь живу в своих ежедневных радостях с Костей. Скоро мы с ним заключим брак и будет в нашем возрождающемся городе ещё одна молодая семья. Теперь я готова была понять, кто же он на самом деле и есть ли в нём шанс на искупление, или он лишь очередной обманщик, за которым скрывается тьма.