Греческие смоковники

Ты можешь мне не поверить, но я сам был участником тех событий. Такое не придумать. Это надо видеть. Сколько лет прошло, а всё перед глазами. Каждый момент, каждая деталь. Да, такие дела.

Была в нашем городе баскетбольная команда ветеранов. Не стариков, конечно. Нам было под сорок. Кому больше, кому меньше. Но в форме себя держали. Две тренировки в неделю стабильно, попробуй не приди. На турниры по стране ездили за свой счёт. Могли себе такое позволить. Кто уже бизнесом занимался, кто с детьми работал, да и не шиковали особенно в поездках. Хотя пиво могли себе позволить.

И приходит нам приглашение из Москвы принять участие в международном турнире по баскетболу среди ветеранов. Международном! В Греции!!! Вот так и я сначала не поверил. С какого такого перепугу, нас посылают, когда особенных заслуг мы не имели? Но, видно, что-то в Москве не срослось. Команду, которую хотели послать — распалась, другие отказались, ну, короче, кроме нас, как бы и честь страны защищать некому. Тем более Москва отправила на нас заявку и оплатила взносы за участие. И сроку дали неделю. На всё про всё. А у нас не у всех и загранпаспорта были. Жека(198) с Карбановым(201) мотались в Эмираты за товаром, Вялый(196) на Кипре был, да, ещё Шмутя(200) в Чехию ездил. А у остальных – наш, тогда ещё серпастый-молоткастый.

Собрались, пьём пиво, решаем, что делать. Половина команды за, другая против.

— А чего думать, — сказал Лека(170), — я бы в Грецию съездил. Тем более, бесплатно.- Заодно узнаем, почём там плашки на три дюйма.

Лека был нашим директором и администратором. Договаривался о матчах, арендовал залы, доставал форму, находил деньги, дружил с коммерсантами, чиновниками, спорткомитетом, крутился одним словом. За это мы выпускали его в конце победного матча на последних секундах, и он забивал два очка.

— У меня дела, — хмуро ответил Шмутя.

— У всех дела. Отменим.

— А меня жена не отпустит, — вздохнул Вялый.

— Так я скажу, что ты со мной поедешь.

— Тем более не отпустит. После того раза.

— Ладно, не вспоминай.

— А паспорта? – спросил Бодя(199).

— У меня бывшая ученица в ОВИРе работает. Сделает.

— Так у меня даже фотографии нет.

— Я тебе свою дам, — сказал Жека.

— Как это?
— А я на ней с фингалом. Один фиг ничего не понятно.

— А я так думаю, приготовимся, а перед самым отъездом, всё пойдёт наперекосяк. Или не мы поедем, или денег не найдут, или ещё чего придумают. Сколько уже раз так было. Забыли, в какой стране живём?

— Ага, или перепутали баскетбол с хоккеем.

— Или окажется, что нет такой страны Греции.

— Без Длинного(206,5) нельзя ехать, сказал Мурза(191).

— Какая проблема, — ответил Лека. – Я его беру на себя.

— Проблема в том, что у него кроссы порвались. Где теперь его размер достанешь?

— Вы чего? Всего-то 53-й. Мы же едем в Грецию. А в Греции всё есть. И, вообще, братцы, в кои веки нам выпала честь за страну выступить. Мы же так мечтали. Дадим последний бой. Покажем всем.

— Или они нам, — хмуро ответил Вялый.

В общем, Лека всех убедил.

Дальше слушай. Всё было организованно по высшему разряду. До Москвы добрались за свой счёт. Ведь первоначально, команда, которая должна ехать на турнир, была московская, поэтому лишних денег федерация не выделила. Зато выделила трёх сопровождающих, которые нас встретили и, в дальнейшем, должны были отвечать за проживание, питание во время турнира, ну, и для решения мелких вопросов. И на том спасибо. На вопрос Леки о суточных, старший ответил, что мы летим в Афины. Вылет вечером, в 19-00, до аэропорта своим ходом. Но до какого, не сказал. Я же говорю: отличная была организация.

Лека, не надеясь на Грецию, попытался найти кроссовки для Длинного. Убил три часа, использую все свои московские связи. В результате в музее обуви он нашёл, что-то похожее на кеды отечественного производства 53 размера. Директор музея, сетуя на малое финансирование, согласился обменять, как он выразился: Ценный экспонат на некоторую сумму.

И полетели защищать честь страны. Настроение отличное, самочувствие хорошее, неизвестность полная. С кем играть, как играть и вообще, что за турнир?

Попытались в самолёте разговорить наших сопровождающих из федерации, но те отделывались туманной фразой: «Все вопросы по прилёту». Я так понял, он, и сами толком ничего не знали. А Лека мне сообщил, что все трое никакого отношения к баскетболу вообще не имеют. У них в Греции свой интерес. А нас послали, как бы прикрытие. Вот такие дела.

А теперь самое главное.

Ты когда-нибудь стоял голый в центре зала перед многотысячной толпой? Постой ради интереса. И ты прочувствуешь всю гамму чувств, которую испытывали мы, когда организаторы объявляли об открытии чемпионата. Если бы у нас не онемели ноги, мы бы давно дёрнули в аэропорт и первым же рейсом в багажном отсеке — домой. Но ноги онемели, тела окаменели, душа улетела, мозг отключился, и только глаза выдавали, что мы ещё живы. Это был провал, это был позор, это был чиздец-горбунец. Знаешь, маленький такой с крылышками. Вот-вот.

Во всём великолепии блистали команды Италии, Португалии, Аргентины, Алжира, Японии, Югославии и, конечно, Греции. Яркие световые эффекты, бравурная музыка, праздничное открытие, дети, девушки, цветы. Рёв болельщиков. И всё это прекрасное шоу портили десять ложек дёгтя: Жека, Турсун, Вялый, Шмутя, Карбанов, Лека, Бодя, Мурза, Длинный и я.

Во-первых, нам не дали форму. А, вот не подумали. Нет, её сделали, но под другую команду, которая не поехала. Им и отдали, потому что майки были с фамилиями. Пришлось нам выходить в своей. Ну, взяли мы с собой, на всякий случай. Но не на игры же, тем более, открытия соревнований.

Во-вторых, у всех игроков команд были в руках сувениры, игрушки, коробочки, а у нас кроме пота на ладонях ничего не было. И когда команды стали вручать друг другу и нам, в том числе, эти сувениры, нам оставалось в ответ только жать им руки и похлопывать по плечу.

Но не это ещё было самое страшное. Позор пережить можно. Если его потом водкой заглушить. Но паркет, паркет, который был в зале, совершенно не держал сцепления с нашими кроссовками. На своих-то площадках и об сучок можно оттолкнуться и на неровности резко остановиться, а тут идеально ровное покрытие. Идеальное. И как они это только делают? А для такого паркета нужна специальная обувь. А у нас первая игра. И сразу с Югославией. А ещё нам достались Япония и Аргентина. А ещё нам было уже на всё глубоко наплевать.

Единственное, что было за нас, то, что организаторы турнира по регламенту разрешили ничьи на первом этапе. И на этом спасибо. Не мальчики же до утра мяч гонять. А о финале мы и не мечтали.

Первый матч мы провалили начисто. Игра не шла. Паса не было. Броски были, но мимо. А это в баскетболе в зачёт не идёт. По паркету катались, как фигуристы. Счёт мог быть и разгромным, если бы не Длинный. Его обувка из музея быстро приспособилась к паркету, и Длинный довольно твёрдо стоял на ногах и приносил очки. Вот, ведь, умели делать. Куда всё девалось?

Ну, ладно. Не устал ещё? Тогда дальше слушай.

На следующий день Лека припугнул наших сопровожатых, что много чего о них знает. И выманил все суточные. На эти деньги он приобрёл нужные кроссовки и форму. К вечерней игре с Японией мы немного пришли в себя. Поразминались, побросали мяч, вроде пошло. Главное, было успокоится и забыть про вчерашнее поражение.

Я всегда считал, что японцы такие маленькие вежливые люди. Куда там. Против нас вышли такие лбы, что можно было подумать, их выращивают в специальных баскетбольных оранжереях. А о вежливости и говорить не приходится. Я одному по рукам ударил, случайно же, конечно. Думал, он сейчас руки лодочкой сложит на груди и поклонится с улыбкой. Ну, нам так рассказывали. Так мне это японец номер семь, так локтем двинул, что флакон нашатыря пришлось вынюхать, чтобы в чувство прийти. Сложная была игра, сложная. Но мы сумели свести матч в ничью.

А вот на Аргентине мы проснулись окончательно. Привыкли к шуму зала, с паркетом подружились, сыгранность появилась. И, что интересно, усталость пропала. Бывало, после двух игр подряд, ноги на площадку не выходят, “на скамейке остаются”. Было у нас такое выражение. Понимать надо, не пацаны уже. А тут, как будто каждый из нас килограммы лишние сбросил и лет по пятнадцать. Мы просто летали по площадке. Мы летали и издевались над соперником. Мы даже не думали, что победитель этой игры выходил в полуфинал. Бывает так, в азарте забываешь всё на свете. Короче, победили мы Аргентину. И за счёт командной игры и за счёт мастерства. Ну, разумеется, которое у нас было.

А во второй группе Греция, неожиданно проигрывает Италии и со второго места выходит на Югославию. Ну, а мы, соответственно играем с итальянцами. Такой вот расклад перед финалом.

Игру с Италией вытащил Длинный. Практически один. Он брал все подборы, выигрывал все верховые мячи и вообще творил чудеса. До сих пор удивляюсь, как он выдержал весь матч. Есть выражение, что в какой-то момент у человека открывается второе дыхание. Так вот, в тот вечер у Длинного заработало второе сердце. Ну, это я так, образно.

А Греция с трудом победила Югославию и вышла финал.

И вот тут начинается самое интересное. Кому рассказываю, никто не верит. И я бы не поверил. В наших газетах тот турнир не освещался, прямой трансляции не было. Но это было. Не забуду. И внукам и правнукам ещё долго рассказывать буду. И ты слушай.

Перед финальной игрой утром мы провели небольшую тренировку. Размялись, посмеялись, чтобы снять напряжение. Победить Грецию дома — шансов было мало. Честно говоря, нам и второго места уже хватало. А что, не подвели, не опозорили, оправдали. Попили минералки. Нам эту минералку организаторы бесплатно доставляли. И в гостиницу. Отдохнуть, расслабиться, ну, просто отвлечься.

А когда до игры оставалось два часа схватило живот у Мурзы и Боди. Облевался Длинный и заперся в туалете. Я, как пулемётчик во время крепкого боя расходует ленту, использовал туалетную бумагу. И не вздохнуть.

Лека метался как угорелый, выясняя, что случилось, но и сам пропадал на долгое время. В общем, и без градусника ясно, траванулись. Лека нашёл наших представителей, ситуацию объяснил, что играть невозможно. И так далее. Давайте врачей, медсестёр, Интерпол и вообще всех, кто отвечает за безопасность. Назревал скандал. Только подумать. Почти целая команда отравилась. И не просто команда, а именно та, которая должна играть в финале с хозяевами. Если бы отравился Алжир, думаю, никто бы и не заметил. Но нам-то надо играть. Как? Кому?

А ещё понаехали репортёры. Как учуяли? И в прямой эфир: Русские не хотят играть в финале. Русские испугались. Организаторы: Игру отменить не можем. Билеты уже все проданы, мы потерпим большие убытки. А эти убытки будут списаны на нашу баскетбольную федерацию и, впоследствии, будут приняты суровые меры. Вот так. И никак не меньше.

Приехали врачи: ничего страшного, вот таблетки. Все живы и здоровы. Пульс немного учащён, что характерно для волнения перед матчем. И всё. И выживай, как знаешь. Связались с Москвой. Москва: Матч должен состоятся. При любых обстоятельствах. Видели бы они эти обстоятельства. Осталось пять игроков. Жека, Турсун, Вялый, Шмутя и Карбанов. Лека выпил стакан водки с солью, потом ещё один и всё пытался спасти ситуацию. Не помогло. Ни водка, ни соль, ни попытки.

И тут надо прочувствовать момент. Ровно в семь часов, под оглушительный вой трибун на площадку вышла пятёрка, чудом уцелевшая и готовая дать последний бой, который трудный самый.

Шансов никаких. Кроме одного – умереть с честью.

Пять игроков против всей команды. Молодёжь сейчас этого не поймёт. Но тогда для нас слово Родина ещё играла огромную роль. И они ринулись в бой.

Злость, неизбежность поражения, безнадёга могут сотворить чудо. И чудо, если действительно существует такое понятие, случилось. Первую половину наши ребята выиграли. Пусть всего три очка, но они сделали это. Турсун и Карбанов бились как в последнем бою. Жека бегал в отрыв как молодой сайгак, за самкой в брачный период. Шмутя и Вялый закрывали зону, как солдаты держали плацдарм после известного приказа: Ни шагу назад.

Во второй половине игры всё встало на свои места. Ребята просто устали. Под рёв трибун греки стали накатываться волнами, и наша корзина только и успевала проглатывать все летящие в её кольцо мячи.
В четвёртой четверти мы проигрывали с разницей в 12 очков. Не самое плохое поражение при такой ситуации. И тут получает пятый фол Турсун. Всё. Заменить некем. Турсун обнимает остальных, поворачивается к зрителям, и, делает им низкий поклон. Публика в шоке. Раздались аплодисменты. Наши вчетвером. Нам накидали ещё четыре очка. Свисток судьи. Пятый фол получает Вялый. Вскидывает вверх руки. Обнимает оставшихся: Жеку, Карбанова и Шмутю. Публика притихла. У кого-то появляются слёзы.

А наши остаются втроём.

Трое против пятерых, в финальном матче. И скорее бы сирена.

Но, видно, есть высшие силы.

И пошли дальние броски у Жеки. И пошёл дриблинг у Карбанова, а Шмутя кидал вообще из любых положений. И мяч, пролетая, по невозможным кривым через руки защитников, исчезал в кольце. Это было нечто.Это было зрелище.

И греки сникли. У них не получалось ничего. Они стали грубить. Мяч выскакивал у них из рук. Игроки мазали из выгодных положений. А наши, лишь дойдя до центра, бросали. И попадали.

А вся огромная аудитория уже прониклась к нашим баскетболистам. Хотя греки и любят свои команды. Но ещё больше они любят баскетбол. А в этот день баскетбол был просто сказочный. И эту сказку сделали наши ребята.
Греки забивали два очка. Жека им сразу закидывал три. Греки пытались забросить три, Карбанов перехватывал, передавал Шмуте. Тот просто кидал не глядя. Ещё три.

Публика ревёт. Кто по настоящему, кто от восторга.

А до конца матча остаётся три секунды. Мы проигрываем два очка. Это не тот случай с Едешко и Беловым на Олимпиаде с американцами. Это гораздо круче. Теперь внимай.

Мы выбрасываем из-под кольца. Что делают греки? Конечно, применяют прессинг. Пятеро против двоих. Надо сказать, это очень, очень надёжный прессинг. Тут надо руки поднять и сказать: Всё, вы победили.
Так и подумали греки. А вот вам всем дулю.

Карбанов стоял у лицевой линии с мячом. Жека в центре, а Шмутя под кольцом соперника. Карбанов приготовился к дальнему броску Шмуте. Два грека прыгнули, чтобы помешать броску. Но Жека из центра рванул к Карбанову. Получил мяч. И, получая удары по голове, рукам, шее, сделал бросок через себя. От своего кольца. Не глядя. В кольцо соперника. По высокой дуге, чтобы никто не смог накрыть этот бросок.

Траектория была очень высока. Три секунды пока летел мяч, истекли, и судья дал сирену. Зал взорвался аплодисментами. Потому что греки очень любят баскетбол, но ещё больше они любят, когда побеждает их команда. Неважно, какими приёмами.

Но.

По правилам баскетбола, даже после сирены, мяч, летящий в воздухе, считается в игре. А мяч, попав в дужку кольца, запрыгнул на верхний край щита, сделал три подскока, упал на крепление кольца к щиту и замер.
И зал замер. И все замерли. И игроки, и судьи.

И тут появился Лека, который принял ещё стакан водки с солью, и в этой звенящей тишине громко крикнул.

Что он крикнул, я не буду говорить. Иногда наши спортсмены позволяют говорить это даже в камеру. На всю страну. Но первым это крикнул Лека.

Мяч качнулся и упал в корзину. И даже сетка не шелохнулась.

И рухнул зал. И упал Жека. И упал Карбанов. И упал Шмутя.

И побежали тренеры греков, что-то доказывать судьям. И побежали организаторы совещаться.

Но всё же кубок нам достался. Дело с отравлением тихонько замяли. Организовали нам экскурсию в качестве компенсации, но мы решили не ехать. Мало ли чего. Призовой фонд за победу где-то в Москве затерялся. Да мы особенно и не интересовались. Домой вернулись и на этом спасибо. У меня даже фотографии были о той поездке. Кому-то дал посмотреть. Да так и не вернули. Нас после той поездки нас стали называть греческими смоковниками. Ну, ты знаешь, фильм ещё такой был. А мы и не обижались. Что-то схожее с фильмом в той поездке всё-таки было.