БЯ!

…Вот, еду я в метро, вижу массу народа. Все спешат по своим делам, думают о чём-то или же просто дремлют. Стоп! Гаджеты засосали в себя процентов восемьдесят пассажиров в вагоне – одни ноги торчат. Кое-кого – пресса, и уж совсем немногие прячутся в книгах. Они едут, не осознавая того, что они в данный момент едут, не осознавая себя едущими. Отсутствие само-осознания себя в данный момент времени в данном месте и глубины своего участия — погружения в процесс поездки. Чёрт возьми! – Да я просто уверен в том, что девяносто девять и девять процентов пассажиров вообще не осознают факта моего присутствия в вагоне. Это же просто свинство с их стороны! Какого хрена…
— ПОТОМУШТОВ!!! – резкий звук прервал ход его мыслей. Он сидел за столом в офисе на общем собрании, и это, как оказалось, обращались вовсе не к нему:
— …потому что у нас нет мощностей для производства такого количества продукта…
Он не любил свою фамилию и каждый раз вздрагивал, когда слышал «потому что», «что» и «почему» (так как это подразумевало продолжение). Это тянулось из детства – постоянно над ним подтрунивали и шутили. Дал Бог фамилию: Павел Потомуштов! А ещё в студенчестве, когда вышел культовый «Брат», бывало, спросят «ты кто?», и сами же отвечают: «Павел Ефграфович я»…
— Паша, а ты как думаешь, осилим? – поинтересовался напарник, толкнув его локтем.
Он спокойно встал, предложения он уже обдумал накануне и даже набросал в виде тезисов, взял листок, набрал в грудь воздуха:
— БЯ!.. БЯ! – вырвалось из него, да ещё и вышло громко, с вызовом. Он замахал руками, будто отмахиваясь от мух, покашлял, стуча себя кулаком в грудь. Что за хрен!? Отдышался и приготовился начать снова:
— БЯ! БЯБЯБЯ… БЯ! – он побледнел, ошарашено смотря на присутствующих.
— Паша, что с тобой? Тебе плохо? Тебя что – тошнит? Откройте окно!..
Он видел тревожные, удивлённые лица коллег, они переглядывались между собой. Он как мог жестами объяснил, что ему надо выйти на воздух и выбежал из кабинета.
Забежав в туалет, он склонился над умывальником, включил воду, набрал в горсти холодной воды и окунул лицо. Из зеркала на него смотрело бледное испуганное лицо с красными глазами. Странно, мыслю я членораздельно, а пытаюсь выразиться – получается «бя», как рвотный рефлекс. Может, переутомление или химоты надышался? Вернувшись в кабинет, он жестами дал понять, постукивая себя по животу, что, мол, брюхо крутит, и он уходит домой. Возражений не последовало, благо была пятница и конец рабочего дня.

Павел вышел из института и направился к метро. В голове с самого утра у него крутилась песня БГ:
«…а в небе бабы голые летят
на их грудях блестит французский крем
они снуют с бесстыдством крокодила
Гори, гори, моё паникадило
не то они склюют меня совсем…».
Его обогнала барышня, обернулась и спросила в какой стороне метро «Нарвская». Он поднял руку, желая указать направление, и у него вырвалось «БЯ!». – Она аж отпрыгнула в сторону, испуганно таращась на него, покрутила пальцем у виска, буркнув что-то типа «наркоманы кругом», и ускорила шаг.
Павел зашёл в вагон и уселся на пустующее место. Достал Джойса, отыскал нужную страницу и приготовился к чтению. На следующей станции в вагон зашёл прилично одетый мужчина с борсеткой в руках, он довольно громко что-то говорил. Павел решил, что он по телефону треплется, но в ушах у него ничего не было, да и телефона в руках не наблюдалось. Он сел рядом с Павлом, продолжая говорить сам с собой. Говорил: на каких фабриках в России делают лучшие баяны, будто бы советовал кому-то, рассуждал, какое звучание больше подходит тому или иному ансамблю, жестикулировал руками, ни на кого не обращая внимание. Павел убрал книгу, так как никак не мог сосредоточиться на чтении из-за болтовни соседа. Баяновед вышел на Восстания, не прерывая своего увлекательного повествования.

Павел по привычке зашёл в табачную лавку возле дома и в нерешительности остановился перед прилавком: как сказать-то, чтобы не шокировать продавщицу, но, к счастью, она его узнала (он постоянно там отоваривался): «Вам как обычно?». Он кивнул в ответ, расплатился и вышел. Да, теперь понятно, что чувствуют глухонемые. Ты не можешь выразить свои мысли. Не можешь обратиться к кому-нибудь с простой просьбой. Постоянно ждёшь пренебрежительной реакции, брезгливости по отношению к себе, чувствуешь себя неполноценным.

Он зашёл к себе в комнату, переоделся, разогрел ужин, налил чаю… Естественно, пришлось соблюсти ритуал: поднял кота на вытянутых руках над головой, потряс из стороны в сторону, подождал, пока котяра «включится». Когда тот довольно затарахтел, посмотрел ему в глаза и произнёс дежурную фразу: «Здорово, котище!». Вслух! Членораздельно! Без всякого «БЯ!». Павел подошёл к зеркалу, театрально показал на себя пальцем и произнёс: «Это потому, что ты чёрный». Нет, не так. Это потому, что ты Потомуштов!
Когда вечером пришла соседка, Павел вышел на кухню покурить и по привычке хотел поздороваться, приветливо улыбнулся и выдал: «БЯ!». Она вытянулась в лице и быстро вышмыгнула с кухни к себе в комнату. Чёрт, наверно подумала, что я пьяный. Блин, неудобно-то как. Он включил телевизор, там шли какие-то мультики. Надо выработать стратегию – как жить дальше. Почему наедине с собой у меня получается материализовывать мысли посредством речи, а, обращаясь к кому-то я выдаю брезгливое «БЯ!»? Он взял кота на руки и начал с ним разговаривать на обычном человеческом языке. Странно: я могу совершенно нормально говорить в кота. Не носить же его всё время с собой! Могу напевать что-то вслух или под гитару напевать… Надо на чём-то сосредоточиться. По ящику показывали в это время мультик про Буратино (или про Пинокио). Как раз тот момент творения, когда у него начал расти нос. Павел невольно представил, как у него самого удлиняется нос и – о, Чудо! – смог проговорить: «мама мыла раму, лысая холодная курица, урюк!». Не используя для этого кота.

Все выходные Павел тренировался в ближайших магазинах и торговых центрах на продавцах-консультантах, концентрируясь на своём воображаемом выросшем носе. Проявлял чудеса вежливости и обходительности. Гулял в дальнем уголке парка и проговаривал скороговорки. В будущем можно будет вообще сделать пластическую операцию по увеличению носа. А что, – тоже выход!

…Ранним ноябрьским утром прохожие могли видеть идущего бодрой походкой молодого человека в сером пальто с высоко поднятым воротником, лицо которого излучало дружелюбие и, вместе с тем, выражало твёрдую уверенность в себе. И его заметно удлинившийся нос, никому не бросался в глаза, он как бы затушёвывался общей аурой благожелательности, исходившей от него. Потому что я – ПОТОМУШТОВ! Он просто шагал и напевал себе под нос только что сочинённую им песенку:
…и свой нос я несу как прицел
сквозь него говорю я в людей
если будет кто против меня –
я припас для него своё «БЯ!»,
трам-пам-пам, трам-пам-пам, трам-пам-пам.
ЭХ!!!
18 октября 2017