СЕРАСКЕР ИЛИ КОТ, КОТОРЫЙ ГУЛЯЛ САМ ПО СЕБЕ...

«Все люди стремятся к счастью, но у них абсолютно отсутствует понимание того, что и мы, их любимцы, тоже к нему стремимся», — думал, лежа на диване, больших размеров ангорский кот Сераскер, — «Скоро хозяин отправится со своими школярами в летние лагери, и что будет со мной? Я привык к теплому туалету, и гулять по квартире там, где мне заблагорассудится. И мне, коту со звучным янычарским именем Сераскер, придется мочить лапы о росу и лужи. Нет, это полный нонсенс – Сераскер будет ходить в туалет по холодному. И они говорят, что меня любят. А ведь я с хозяином из одной породы – породы львиных. Какая-то бессмыслица получается. Ничего не понимаю».

И так он думал и думал. Переворачивался на другой бок и снова думал: «Хотя, если я пытаюсь понять смысл того, что я осмысливаю бессмысленность чего-либо, то этот самый смысл приобретает определенную смысловую осмысленность бессмысленности того, что я пытаюсь понять. Во! Ну, ничего себе я подумал. Впрочем, летние лагери – это все-таки не так плохо. Хозяин их возглавляет, и хозяйка будет рядом. И, честно говоря, по-моему, меня везут не в лагери со школярами, а на дачу. Интересно, а есть ли там музыкальный инструмент с таким странным названием – фортепиано?»

Вскоре Сераскера погрузили в «кошачий паланкин», и он отправился в Приветнинское. На дачу.

Приветнинское. Очаровательный уголок природы, расположенный в сосновых дюнах на берегу Финского залива. Здесь располагались летние лагери Высшего военно-морского инженерного училища имени Ф.Э.Дзержинского и Военно-медицинской академии имени С.М.Кирова.

Начальником военно-морского лагеря и был хозяин Сераскера, представитель, как считал Сераскер, и, как я уже упоминал, одного с ним львиного рода.

У хозяина Сераскера и, одновременно, начальника лагеря было звучное имя. Этим именем кот очень гордился. Звали хозяина Левон Грантович.

Что еще радовало ангорского кота так это присутствие горячо им любимой хозяйки Людочки, как он ее про себя называл.

Светило солнце, легкий бриз с залива приносил приятную прохладу. Сераскер, развалившись в тени, придавался послеобеденному сну и радовался своей удавшейся, с точки зрения кошачьих, жизни. Кот гулял среди цветов, валялся на зеленой травке, гонял птиц и бабочек, мурлыкал под аккомпанемент своей хозяйки. Короче говоря, он чувствовал себя тем самым предводителем янычаров – хозяином жизни, который может делать все, что его душе угодно и гулять где угодно. И даже «холодный туалет» ему не докучал. Главное, что лето было сухим, и легкие облачка не превращались в грозовые тучи.

Но погода в нашем «гнилом углу» непредсказуема. Наступил день, когда солнце закрыли эти самые грозовые тучи, и из них потекло, словно из ведра.

И тут голубых кровей коту приспичило туда, куда и цари, аки простой солдат, пешком ходят.

Сераскер заметался по комнатам. Как «потомок янычаров» он не мог пачкать помещение, в котором жил. Но и выйти под дождь он не желал, так как не переносил сырости.

Левон Грантович, недолго думая, взял протянутый его женой Людмилой зонт, прихватил семейного любимца под мышку, и выскочил под дождь на улицу.

Ах, как красиво смотрелась эта пара – огромных размеров кот осуществляет «туалетное дело» под зонтиком, который над ним раскрыл не просто его хозяин, а начальник военно-морского лагеря. И все это действо с немым выражением на лицах наблюдают товарищи курсанты, для которых дождь не является препятствием для исполнения распорядка дня лагеря. Строй курсантов ждал своего командира.

Устав — есть Устав! Он остается и останется Уставом в любой ситуации, пусть даже весь мир перевернется.