Работа не волк, в лес не убежит

Говорят, работа не волк, в лес не убежит. Пословица такая есть. И пожалуй все с ней согласны. Мол, работа есть всегда, никуда не денется. В любой момент можно её бросить, в любой момент снова взяться за неё. Она — на месте, не пропадет, не скиснет, не протухнет, не убежит.
Но я немного не согласен с этим высказыванием. Интересно вам знать почему? Расскажу. Как от меня работа… Не совсем в лес, а в лесопарк; и не убежала, а уехала на старом, разбитом «ПАЗике».
Скоро мне пятьдесят лет будет. Полвека прожил. Многие называют меня по имени-отчеству. И когда товарищем назовут, когда господином. Но чаще — гражданином, а пару раз — даже паном называли. Но более чем четверть столетия назад я был просто — молодым человеком, парнем. Бедным студентом. И называли меня лишь по имени и на ты. Но иногда, и фамилию озвучивали — преподаватели в училище. Был я студентом бедным и вечно голодным. Постоянное чувство голода и сподвигло меня искать работу.
Надо сказать, в городке, где я учился и жил, с работой было туго. Особенно для парнишки-студента. Ну, будь я красивой девушкой — пошел бы в путаны. А что? Днем — учись, вечером — отдыхай, ночью — работай. Или будь я спортивной внешности, с грудой мышц и прескверным характером — пошел бы в рэкетиры. Но тут — и днем, и вечером работай, а ночью — гуляй, и времени на учебу совершенно нет. В начале девяностых годов только такие вакансии и были для студентов в нашем населенном пункте. Иногда можно было устроиться и грузчиком, и продавцом. Но студентов брали неохотно. Да и платили уж очень мало.
Зимним февральским днем по дороге с учебы на столбе увидел объявление. Да, странное дело в те года фонарные столбы были. Фонарей на них не было. Лампочек не было. Проводов, натянутых меж столбов — тоже не было. Всё поснимали голодные и нищие люди. И столбы то выкорчевали, да в приемку металла их не сдашь. Да и не просто выдернуть их из земли. Особенно зимней и мерзлой. Только объявления и клеили на эти стройные высокие конструкции. Остановился, стал читать: " Крупной американской компании требуются торговые агенты с карьерным ростом до президента филиала. Оплата в СКВ." Адрес указан, телефон. Номер не запомнил, не смотрел на него даже, а вот адрес — это же напротив, через дорогу. В ДК Швейник (дом культуры нашей ткацкой фабрики). Решил сходить. Уж очень заманчиво — «президент филиала»…
Кабинет той фирмы на третьем этаже расположен. Поднялся. Стучу в дверь. «Да, да, открыто! — кричат из кабинета, — Входите!» Вошел. Неприметная комната, небольшая, квадратов 15. Ядовито-желтые стены, пару пустых книжных полок висят на них. Да у окна громадный, скорее всего дубовый, письменный стол, на котором телефон находится и пару папок для бумаг. Три стула рядом дополняли скудный интерьер.
— Здравствуйте, — говорю, — я к вам на работу. Вы студентов берёте?
За столом спиной к окну и лицом к двери сидел мужчина лет 35 в бежевом костюме.
— Берем. И студентов, и пенсионеров. Работа ведь всем нужна. Верно?
И не дав мне ответить, продолжил:
— Меня Альберт Ильич зовут. Я занимаюсь подбором персонала. У нас крупная американская фирма (он и название сказал, да я не запомнил: уж очень слов английских много). Мы продаем нужные любой хозяйке и хозяину в быту вещи: ножи, канцтовары, перчатки. Предметы, без которых дом — не дом, а так, не обжитая жилплощадь. Понимаете?
Я кивнул:
— Да, понимаю. Мелочи создают уют и комфорт.
— Верно, верно, — радостно продолжил работник по подбору персонала. — У вас есть хватка, понимание. Такие люди нам и нужны!
Я даже немного смутился от таких слов. Румянец на щеках появился. А может и не от смущения он образовался, а от мороза. У меня всегда так — на морозе перемерзнешь, зайдешь в теплое помещение — и щеки краснеют.
— Таких людей мы и видим на посту президента филиала. Ведь вы хотите им быть?
— Наверное, да,- слегка неуверенно я ответил.
— Хотите — обязательно будете! Только внешний вид у вас… — слегка поморщился Альберт Ильич ,- Пальто ваше, свитер. Не модно это, устаревши. Но ничего. Поработаете у нас пару месяцев — приоденетесь. Купите кожаную куртку, модные джинсы. И можете считать себя президентом филиала. Согласны?
«Вот радость, — думаю, — привалила. Искал подработку, а нашел...»
— Конечно, согласен,- по другому наверное и не ответил бы.
— Вот и замечательно. Тогда прямо сейчас и начнем работать. Правда вы немного опоздали. Ваш наставник уже на объекте. Но ничего, там и встретитесь с ним. Я думаю, вы не против начать трудиться прямо сейчас. С сегодняшнего дня строить свою карьеру в нашей американской фирме?
— Всегда готов,- коротко ответил ему.
— Смотрите,- продолжил хозяин кабинета, — мы вас не знаем. Кто вы, чем занимаетесь. А товар у нас дорогой.
Альберт Ильич указал правой рукой за мою спину, туда, где дверь. Я обернулся. Слева от входной двери, оббитой дерматином, стояла большая клетчатая сумка.
— Там наш товар. А он дорогой. Вам с этой сумкой целый вечер надо быть рядом. Нет, я вам конечно доверяю, верю вашему честному взгляду. Но порядок у нас такой, — мой собеседник печально вздохнул и опустил глаза вниз; дескать я тут ни причем, так надо, — вам необходимо оставить паспорт в залог. Вечером вернетесь назад, принесете остаток товара, деньги за проданные вещи — документ вам вернем.
Я кивнул ему, вроде как правильные слова он говорит. Обезопасить американскую компанию от мошенников непременно стоит.
— Заодно наша служба безопасности проверит вашу личность. Я вам верю и доверяю, тем более вы практически президент филиала. И к тому же не жулик вы — глаза честные.
Он посмотрел в мои глаза, словно хотел абсолютно убедиться в своих словах.
— Фирма у нас заокеанская — в Америке так принято проверять сотрудников. Я надеюсь паспорт у вас с собою? — спросил Альберт Ильич не переставая пристально смотреть в мои честные глаза.
Я молча достал из внутреннего кармана пальто паспорт. Положил на стол.
— Так… — мой собеседник начал рассматривать документ. — Борис Леонардович, вот и узнал как вас зовут.
Он снова пристально посмотрел в мои глаза. Я кивнул утвердительно
— О, и вам 23 лет еще нет? — продолжил рассматривать мой серпастый документ, — Будете самым молодым президентом филиала. Замечательно, что у вас паспорт с собой оказался. Так…
Альберт Ильич посмотрел на меня, потом в документ, потом снова на меня и с неким недоверием спросил:
— А почему на фотографии лицо у вас упитанное, а в живую — тощее, щеки впали?
— Мало кушаю, денег нет особо, — слегка стыдливо пришлось мне ответить.
— Но ничего,- заулыбался специалист по подбору персонала. — С сегодняшнего дня, Борис, вы работаете в американской компании. Хорошо зарабатывать будете, начнете вкусно и аппетитно питаться, снова появятся пухленькие щёчки.
— Не плохо, — отвечаю, — было бы. А сколько зарабатывать буду?
— А по работе, по условиям, по оплате расскажет ваш наставник. Зовут — Елена Арчибальдовна. Она ждет вас в лесопарке, у кафе «Белый гриб». Знаете такое?
— Да, знаю.
— Езжайте туда, берите сумку. Наставник ваш еще часа полтора будет у кафе находиться. Если не застанете её там, что ж, возвращайтесь назад, — произнес хозяин ядовито-желтого кабинета, убирая паспорт в ящик стола.
— А как я узнаю её, Елену Арм… Арс… — я осекся в её отчестве.
— Арчибальдовну, — продолжил собеседник. — Она будет в зеленом пуховике, красной вязаной шапке, сапоги на высоком каблуке. Да и по сумке вы её узнаете. Такая же клетчатая как и ваша. В Лесопарк от ДК автобус ходит, седьмой маршрут.
— Тут конечная, и в Лесопарке конечная, — отозвался я.
— Удачи вам, Борис, в первом трудовом дне!
Альберт Ильич встал, слегка наклонился вперед ко мне, протянул правую руку. Рукопожатием мы закрепили мои будущие рабочие свершения.
Спустившись на первый этаж дома культуры я открыл сумку. Чего там только не было! И электрокипятильники, и наборы ручек, и всевозможные ножи, и разнообразные книги. Вот как американская фирма заботится о быте наших сограждан. Товара много, но сумка легкая. «Хорошо, — подумал тогда, — если тягать её с собой целый вечер, то и не устану».
На остановке нужный мне автобус уже стоял на посадке. Это была серая, местами подгнившая машина марки ПАЗ. С сильным шумом работал мотор, сзади из выхлопной трубы выходили плотные сизые отработанные газы. Казалось, автобус будет ехать не по маршруту в Лесопарк, а в утиль. Вот такая техника перевозила моих земляков и гостей нашего городка в начале девяностых годов.
— Скоро поедем? — спросил я у кондуктора, заглянув в дверь.
— Минут через пять.
— А можно я сумку занесу, а сам в туалет сбегаю, В ДК, я успею и за три минуты? — снова задал вопрос кондуктору.
— В сумке то, что? — подключился к разговору водитель. — Бомбы нет?
— Да, что вы! — отвечаю. — Товар одной американской компании.
Кондуктор посмотрел на водителя. Водитель подмигнул и лениво сказал:
— Валяй…
Я занес в полупустой салон, поставил около передней двери, сказал кондуктору:
— Я мигом.
И побежал в ДК.
Ровно через три минуты я вернулся на конечную остановку. Моего серого «ПАЗика» не было. Не увидел его и на дороге. Уехал давно, не дождался меня. Уехали мои кипятильники, ножи, разный скарб. Уехала моя работа. Без меня. В лесопарк.
Я покрутил головой, словно ища свидетелей исчезновения автобуса с товарами американской компании. Но вокруг не было ни души. Никого, кто бы посочувствовал мне, либо посмеялся над моим фиаско. Так я стоял с минуту, сиротливо оглядываясь по сторонам. Потом улыбнулся и про себя сказал: «Вот и пригодился паспорт. Не зря неделю назад я подобрал с пола в универсаме. Не зря положил в пальто. И не спроста я так похож на Бориса Леонардовича. И возрастом, и лицом. Ну подумаешь, мордой он шире. Морду и отъесть можно. Это дело наживное!»