Дед Максим в лесу.

— Бабка, тащи молоток, шо у америкоса с белыми волосами вчера забрали.

— Это он от страха поседел. И зачем тебе молоток?

— Дверь отошла, надо починить.

— Несу… Я им отбивные делала. Теперь придется щитом этого… ну как его… америкоса *тупого*. Он кажется у них главный. А толку от него, как из Пушкина математик.

— Внучка, поди побросай вилами бананов, а то у нас бабуин голодный. И как ты только стала американцем? Завербовали! Это все ваши компуктеры. Вот у меня с бабкой в детстве ничего такого не было.

— Дед…

— Шо тебе внучка?

— А ты можешь больше не вытаскивать мясо из зубов копьем?

— Да зубочистками неудобно, а копье то шо надо, как говорится, что доктор прописал. О, вот и молоток подъехал.

— Максим, у нас мясо кончается, поди в лес на охоту. И без мяса не вздумай возвратиться. Ах да, забери из кладовки калашик.

— А дверь?

— Потом доделаешь. Туша сама не придет.

— Но и дверь не починится.

— Самый умный, я посмотрю? Если сейчас же не побежишь в лес…

— То что?

— Запрещу тебе кататься на Белазе.

— Ну, это уже слишком жестко… Хорошо, уговорила, иду в лес.

— А тогда, ты закажешь мороженое от мороженщика Джагусяна.

Дед Максим перебрался через колючую проволоку с табличками «Карантин» и отправился в ближний лес.

— Осень скоро, какие звери то. Да рядом с карантинной зоной. А нет, вон, что то на дереве.

На дереве был труп. Рядом был нарисован круг в центре, которого сидел заяц.

— Господи помилуй, что за? Почему на дереве растерзанный труп? Хорошо, я за другим пришёл. Грохну кролика. Жирный какой.

Прицеливается… Выстрел. Пуля прошла сквозь зайца.

— Почему кролика не подстрелил, а автомат? Или это я косой? Ладно, попробую сюрикенами. Не зря же я их ношу.

Бросок. Сюрикен пролетел через зайца. Дед чуть в обморок не упал.

— Ну его, леса этого. Зиму можно и без зайцев прожить.

Дед Максим помчался пулей, от этого заколдованного места. По пути останавливался и оглядывался, не бежит ли тот неадекватный заяц. Прибежал к бабке.

— Зинка, я такое видел. На дереве труп обезображенный, рядом круг и в центре круга призрак зайца.

— Старая ты скотина, опять наелся моего озверина с гудроном?!

— Я только чуточку попробовал.

— Ты забыл?

— Что?

— У тебя начинаются глюки, после гудрона. Ты два года назад попробовал. Тебе потом казалось, что на нас идут гномы-осьминоги.

— Но гномы то были, али нет?

— Не было никого.

— Как? Но я же видел кого то?

— Это голуби были. И ты давай, дурака не валяй, а иди в лес. Живо! А то найду место, где ты выпиваешь с дедом Вагоном.

— Одна угроза страшнее предыдущей.

— Иди, иди давай.

Дед Максим вновь перебрался через колючую проволоку и стал углубляться в лес. Тот заяц был реальным. Дед вновь на него натолкнулся. Он подошёл к нему по ближе. Вдруг, заяц увеличится в несколько раз. Его глаза заалели. Его шерсть поднялась дыбом и стала похожа на иглы дикобраза. Максим отошел от него, и заяц вернулся в свое прежнее состояние.

Рядом проходил бизон. Заяц ударил его лапой, бизон отлетел метров на двадцать. Дед обошел странного зайца и забрал тушу бизона. Он потащил его домой.

— Вот хороший улов! Из кожи шубу бабке сделаю, мяса должно хватить на долго. Кости тоже пойдут. Куда, потом с женой разберёмся.

Ликуя, дед Максим не заметил, как вышел из леса. Он вдруг почувствовал холод, исходивший от бизона. Дед обернулся и увидел за место бизона, кости. И они не разваливались. Дед схватился за сердце. – Ну его, леса. За что так со мной? Почему? Не пойду больше в этот странный лес.