Муза писателя (по мотивам рассказа А. Аверченко "Зверинец")

Без одной минуты в шесть часов вечера в гостиную вошел гость. Гладко выбритый, напомаженный, холеный молодой человек лет двадцати пяти.

— Здравствуйте, Ксения Алексеевна, я к Вам по объявлению. — весело сказал он.

— Ах да, Вы верно Валентин?..

— Сергеевич.

— Точно. Сергеевич. Что ж, присаживайтесь.

Молодой человек аккуратно присел на стул подле стола и в ожидании смотрел на своего потенциального работодателя. Ксения Алексеевна молодая женщина приятной наружности перечитывала некие бумаги, как будто не обращая на гостя внимания.

В этой неловкой тишине гость стал разглядывать место, в котором он оказался. Света было мало, тяжелые шторы занавешивали массивные окна, потолок был высок. Немного пахло сыростью, пылью, древесиной, газетами и книгами. А ещё сандалом и бергамотом. Помолчав так несколько минут, гость замечтался и расслабился. Сам он не заметил, как тоже начал вглядываться в бумаги, которые перебирала хозяйка дома.

— А Вы любопытны. — сказала она заметив его интерес к бумагам. — Как Ваша фамилия?

— Самсонов моя фамилия.

— Самсонов?.. Гмм… Ни купить, ни продать. – утвердила она. — у Вас была кличка в детстве? Нет?.. Очень жаль… А дурные привычки имеются?

— Гмм … Я курю… – призадумавшись, ответил гость.

— Хмм этого мало… Может, выпиваете?

— Ну… по праздникам самую малость как и все…

— Что ж, а каким было Ваше детство? Похвастаетесь детскими травмами? – не унималась хозяйка.

— Вы знаете, я мало помню себя в детстве… Но ничего дурного не происходило, рос я себе и рос, как обычные дети…

— В карты играете? – сурово спросила Ксения Алексеевна.

— Не имею привычки! – отрезал он.

— Ну а В бога верите?!

— Боюсь, что нет… Прошу меня извинить, но к чему такие вопросы? — в недоумении спросил он.

— Вы пришли на собеседование, ведь так?

— Да… Но… — Начал гость, но хозяйка его перебила.

— Вы верно не читали вакансию как следует?

— Читал… «Молодая писательница ищет музу. Пол и возраст не важен. Гибкий график, зарплаты сдельная». – протянул он.

— Читали, вижу! — но к сожалению Вы мне не подходите, до свидания молодой человек…

— Как это?! Всё? Спросите меня ещё! – воскликнул он.

— Я получила достаточно ответов. – безразлично сказала хозяйка.

— Гм… и что это за работа такая?! Муза… Пробурчал Самсонов себе под нос. И дураку понятно, что это развод чистой воды! Только время потерял…

— Что Вы там мямлите Самсонов?!

— Я?.. Я не мямлю, а констатирую тот факт, что вы крадете у людей их время своими заморочками. Вы временной воришка, Ксения Алексеевна! Честь имею. Прощайте! — и развернувшись направился к выходу.

— Да как Вы смеете?! Что Вы себе позволяете?! Хам! К тому же не умеющий признавать поражения! Скука смертная! И что мне с Вас писать прикажете?.. Я так отчаялась! Ищу уже целую вечность, а Вы хамите… — всхлипнула она.

— Ну что же Вы так расстраиваетесь… — растерялся молодой человек. — Ксения Алексеевна, голубушка, простите меня… я Вам признаюсь не очень верил… Вакансия ведь престранная! Ей-богу… — робко произнес он.

— Да? И в самом деле… Что же я Вас так с порога то пугаю… Пойдемте ка я лучше вам покажу свой зверинец! — весело прощебетала она.

— Зверинец? Пойдемте… Вы так любите животных?

— Хе-хе… У меня особый зверинец… Совершенно особенный! – загадочно сказала хозяйка.

Взяв связку ключей Ксения Алексеевна повела гостя через ряд пустынных комнат с тем же запахом.

— Вот мой зверинец! — сказала она, отперев ключом последнюю дверь.

В небольшой комнатке сидели за столом и играли в карты трое мужчин и одна женщина.

— Батюшки! Поддавальщиков! Поддавальщиков опять напился?! — закричала хозяйка на спящего лицом на столе человека с красным носом. Ну дармоеды! Признавайтесь, кто напоил?! Таргашкина, ты то куда смотрела?! — пригрозила кулачком хозяйка. Всех выгоню!

— Ой ну что ж Вы так голосите, милочка? — сказала Таргашкина. — это его Госпадинов напоил. – протянула рыжая, полная, расфуфыренная женщина.

А Госпадинов уже подошёл к гостю и уговаривал его присоединиться к их столу.

— А-ну! Пошёл, пошёл, старый мерзавец! — прогнал его хозяйка.

Гость с удивлением смотрел на эту картину и тогда хозяйка объяснила.

— Понимаете, я их для рассказов всяких держу… Вдохновляют они меня, дармоеды. Это не все, некоторые погулять вышли.

— А как они у Вас тут оказались?

— Как, как… увидела я Таргашкину на базаре, вопила что есть мочи, яблоками торговала, понравилась она мне, я её завернула вместе с яблоками и базаром, и домой привела.

— Это как так, завернули?

— А как подарки на Рождество заворачивают так и завернула.

— Или вот Светлов, я его встретила в путешествии однажды по загранице. Он оборванцем был, остановил меня и говорит: душа у Вас чистая, госпожа, светлая, Богу угодная. Подайте милая на хлеб насущный, век за вас молиться буду. Ну я и его забрала, понравился больно. Только вы с ним осторожнее. Что ни увидит, негодяй, все сопрет.- Ладно, пойдемте. У Госпадинова с Таргашкиной тут роман, не будем мешать. И воздух тут у них конечно…

Мы вышли и Валентин Сергеевич стал поспешно прощаться с хозяйкой.

— Что ж, Ксения Алексеевна, был рад такому знакомству… жаль что я Вам не подхожу…Пойду я пожалуй…Пока вы и меня не завернули… хе-хе — тихо произнес Самсонов. До свидания! — откланялся и пошёл к выходу.

Через две минуты вернулся и сказал:

— Эмм… Ксения Алексеевна, тут такое дело… У Вас, кажется, дверь захлопнулась… Не могли бы Вы меня… выпустить?

Хозяйка округлила глаза, губы растянулись в улыбке и вдруг она разразилась звонким долгим смехом. Смущенный Самсонов неловко стоял рядом и тоже улыбался. Когда смех наконец утих, хозяйка утерла слезящиеся глаза носовым платком и сказала:

— А знаете Самсонов! Вы приняты!