На второй неделе самоизоляции.

Наш мир стремительно меняется, это очевиднейший факт, не требующий никакого подтверждения. В нём очень внезапно и неожиданно может начаться всё, что угодно и сколько это будет продолжаться тоже неизвестно. И если ещё пару десятков лет назад люди писали друг другу письма, слали телеграммы и отгораживались друг от друга бумажными газетами или журналами, то в настоящем это какие-то пережитки прошлого, место которым в архивах и музеях. Мы живём в век электроники, которая с одной стороны сократила дистанцию между людьми, ускорила время и облегчила коммуникацию, но с другой она же и заменила нам общение друг с другом на зависимость от неё же самой.
В настоящем запросто можно увидеть полный троллейбус пассажиров, уставившихся в экраны телефонов и совершенно не замечающих друг друга, но некоторые из них тем временем могут переписываться с кем-то с другого края географии не тратя на это недели ожидания.
Электронные устройства могут много чего, в том числе сообщить о том, что нужно держаться друг от друга подальше, лишний раз не дышать в общественных местах и вообще начинать затворнический образ жизни не только во избежание сурового наказания, но и для профилактики распространения неведомой до недавнего времени заразы, перед которой бессильны все, даже те, кто ещё совсем недавно собирал стадионы, втыкая в голову перья и голося бессмысленные песни под фонограмму.
Самоизоляция имеет несколько совсем не похожих друг на друга сторон. Некоторые ей рады, это что-то вроде неожиданного отпуска, во время которого можно отдохнуть, что-то переосмыслить, поменять некоторые взгляды и потом появиться уже совершенно другим человеком, другие же наоборот, боятся сойти с ума от навалившегося вдруг одиночества и встречи с самими собой, настоящими, обросшими ненужными и навязанными ценностями. И именно такие граждане перед самоизоляцией скупали спиртное, праздновали начало этих массовых мероприятий, устраивали пикники и прощались друг с другом так, как будто их надолго забрасывают в тыл к лютому врагу. И если первые дни вынужденного отпуска взаперти сопровождались переписками и перезвонами между самоизолированными, репортажами с застолий и взаимными подбадриваниями, то ближе к концу первой недели и особенно в начале второй, некоторые граждане почувствовали непреодолимое желание встретиться массово, коллективно, посмотреть друг на друга, поделиться тяготами, поговорить о надоевшей гречке, да и просто повеселиться.
Тем, кто живёт в своих домах в частном секторе в этом отношении гораздо проще, их частная жизнь скрыта заборами, жители многоэтажек же этого преимущества лишены, тусоваться в гаражах тоже не самый оптимальный вариант, поэтому самые догадливые нашли выход из создавшейся ситуации наиболее оригинально, им даже не пришлось выходить из подъездов — они начали собираться на крышах. Понятное дело, что подойдёт для этого не всякая крыша, но кого это остановит? А собраться всем вместе помогут именно электронные устройства — телефоны, планшеты, компьютеры.
Жильцы одной из пятиэтажек одного из спальных районов большого города или маленького городка, точно не установлено какого именно, да и зачем это надо, устав от самоизоляции и размышлений от собственной бессмысленности погожим весенним днём, предварительно списавшись и созвонившись поднялись на крышу родного дома, но не с пустыми руками, кто-то принёс с собой мангал, кто-то уголь, а кто-то и остальные недостающие для организации импровизированного пикника ингредиенты, не забыли и о профилактических средствах, имеется в виду не мыло, даже не жидкое мыло и не влажные салфетки с масками, наши люди под профилактическими средствами понимают кое-что другое и все прекрасно знают что именно.
В первый день народа собралось немного, человек семь-восемь, пробыли не очень долго, поговорили о том о сём, посмотрели друг на друга, сначала подняли тост за самоизоляцию, потом за самоорганизацию, потом за конституцию и так далее. Посиделки удались, слух о таком интересном явлении, как скопление жильцов одного дома на очень ограниченной площади но при этом не нарушившим большинство правил самоизоляции быстро облетел сначала микрорайон, в котором была эта пятиэтажка, потом сразу весь город и тут же разлетелась в самые разные и очень далёкие друг от друга географически места, всё это было подкреплено фото и видео съёмкой, пример оказался заразительным. Что начало происходить в этих местах, не так уж и важно, везде примерно одно и то же, а именно самоизоляция начала меняться на самоорганизацию. А на следующий день на той самой крыше, с которой всё и началось, собралось уже человек двадцать, с тремя мангалами, раскладными стульчиками, парой походных столиков, шезлонгом, пляжным зонтом, вставленным в подставку от новогодней ёлки и магнитофоном на батарейках, дождавшегося своего звёздного часа в чьей-то кладовке.
Пришёл даже гармонист Петрович, наплевавший на то, что находится в группе риска. Он вылез на загудроненную и разогретую весенним солнцем поверхность крыши под звуки растягивающихся мехов своего инструмента. Увидев соседку из второго подъезда, он подобрал гармонь, растянул меха и тут же затянул песню собственного сочинения на знакомую всем мелодию
— Перестаньте жрать Лариса
    Перед телевизором.
Собравшиеся на крыше тут же дружно рассмеялись, Петровичу обрадовались, поднесли стакан домашней наливки.
Конечно обрадовались все не только гармонисту и балагуру Петровичу, больше всего они радовались друг другу, были практически счастливы, что по началу охватившая всех паника уже позади, что она забылась, что все живы и здоровы. Ещё они радовались тому, что не смотря на недавнюю изоляцию друг от друга они не утратили общий язык и понимание, что эти меры только сплотили их теперь они стали уверены друг в друге ещё сильнее, чем раньше.
Кому-то позвонили с другой крыши, передали привет, сообщили, что переняли передовой опыт и что это очень весело. А затем начали махать и кричать такие же жители соседнего дома, с соседней крыши. Через час к собравшимся поднялся участковый. Все дни самоизоляции до сегодняшнего он бдительно нёс службу, иногда останавливал особо подозрительных граждан, проверял документы, выяснял маршруты и даже что-то записывал на бумажку, которую потом прятал в папку, с которой никогда не расставался.
Когда участковый увидел импровизированный пикник, на который собрались представители всех поколений и обоих полов, он очень и очень удивился, потом уже было возмутился, но Петрович затянул другую песню.
— К нам забрался участковый
          Проверяет карантин
          Но его мы не обидим
          Много нас а он один.
Самоорганизованные самоизолированные дружно рассмеялись и участковый вдруг оттаял, неожиданно для самого себя, повеселел, разулыбался. Его пригласили к столу, посадили на раскладной стульчик. Минут через двадцать, захмелевший и расслабившийся он уже жаловался на то, как устал от такого режима работы, устал от подозрительности и очень рад тому, что всё и идёт к завершению и скоро закончится. Ещё через полчаса он засобирался продолжить обход.
— Вы только поаккуратней здесь, пожалуйста, не уроните никого отсюда,- попросил участковый, спускаясь в люк.
— Не волнуйся, участковый
          Мы тебя не подведём
          Посидим ещё немного
          Как стемнеет, так пойдём,- тут же под дружный хохот выдал гармонист Петрович.
Участковый ушёл, никому ничего он не доложил, никто не приехал снимать с крыши нарушителей, видимо он понял, что такие мероприятия как вынужденная временная самоизоляция разобщает людей только в самом начале, а потом наоборот, сплачивает.
Да и любая беда, в каком виде бы она не приходила, всегда нас сплачивает до такого состояния, в котором одолеть нас просто невозможно и в истории этому есть масса примеров. И дух партизанства никогда не покинет русского человека, он всегда найдёт в себе силы сопротивляться чему угодно, даже карантину и неведомой заразе, найдёт место где собраться всем вместе и принять контрмеры, и тем более никогда не позволит кому-то решать за себя, тем более решать за всех.