Яркое солнце нового дня

Ночь густым и черным брюхом напарывалась на верхушки сосен. На небе не было видно ни одной звезды, поскольку еще со вчерашнего вечера оно до самого горизонта было затянуто дождевыми тучами. Около полуночи состоялась гроза, значительно своей влагой потрепавшая лесные тропки, по которым сейчас на велосипеде передвигался отчаянный Андрюша. Лес и ночь все еще пахли дождем. Этот запах остро врезался в распаленные быстрой ездой легкие Андрюши, заставляя его терпеть приятно пахнущую боль с каждым вдохом и выдохом. Грязь летела из-под колес велосипеда, пачкая его штаны, но он внимания на это совсем не обращал; его беспокоило другое. Он держал свой путь к руинам старого замка, стоящего в нескольких километрах от города, на невысоком холме. Кратчайший путь к нему пролегал через лес, и именно этим путем Андрюша и следовал. Мальчик торопился, потому что встреча должна была состояться перед рассветом, до которого уже было совсем недалеко; Андрей проспал: высыпался перед важным делом, на которое никак не мог позволить себе опоздать, не мог позволить себе подвести ребят. Глядя на желтый свет фонарика, освещавшего ему дорогу, он все больше задумывался о том, куда и зачем он едет. Он понимал, что скоро должно разрешиться совершенно все, но ему не нравилось то, каким обещает быть исход, какие будут последствия. Пусть для себя Андрей уже все и решил, все продумал, но он не мог ручаться за поведение остальных; он не знал, как они отнесутся к его решению и тем более не знал, как к нему отнесется Тарас.
Тарас Андрею всегда не нравился. Этот парнишка возглавлял банду ребят, которые вечно норовили перейти дорогу Андрюше с его друзьями. Их вражда длилась уже несколько лет и из вражды двух банд, мальчишеских группировок, команд, — называйте как хотите — перетекла во вражду личную. Однако Андрюша рос человеком совершенно неконфликтным и своими отношениями с Тарасом совершенно не был доволен. Тарас был на год старше Андрея и во всем внешнем ему противоположен: у него были светлые волосы, темные глаза, носил он всегда яркую и выделяющую его из толпы одежду. Все его друзья так же были старше друзей Андрея, так что казались им гораздо взрослее, больше, и тем хуже. Этой ночью все давиды и голиафы должны были встретиться, чтобы раз и навсегда разрешить свои разногласия.
Андрей налетел на кочку и чуть было не сорвался с велосипеда. Надо лучше следить за дорогой. Сегодня важная ночь, и не хватало ему только приехать на место измазанным в грязи. И как он все-таки мог проспать? Да, он хотел выспаться перед важным делом, чтобы в нужный момент его рука не дрогнула, но как же так вышло? Он никогда не опаздывал на встречи со своими ребятами, тем более на такие. Будто бы сам организм Андрюши был против того, чтобы он ехал к этому замку. Даже теперь, в лесу, Андрюша испытывал какой-то внутренний дискомфорт, похожий на то, что обычно называют плохим предчувствием; но он старался списать все на поврежденный дешевой пищей желудок и плохой сон. Тем не менее это его не останавливало, и он продолжал свой путь. От сонливости и внутреннего непорядка он старался отвлечь себя мыслями о том, что сейчас может произойти, прокручивая в голове все возможные варианты развития этой предрассветной встречи. Разумеется, ему было страшно; и так, во страхе, он следовал через лес, крутя педали, подлетая на кочках, увязая в грязи, и освещая свой путь ярким желтым фонарем.
Этот свет еще издалека завидели находившиеся на холме мальчики. Они стояли неподалеку от руин замка, на небольшой поляне, откуда открывался прекрасный вид на лес и сам спящий городок, из которого они все недавно сбежали. Их было семеро. Недоставало только спешащего к ним Андрюши. Две неравные группки людей наблюдали за тем, как свет фонаря вынырнул из леса и постепенно приблизился к ним. Далее еще один велосипед присоединился к общей стоянке железных коней, и, наконец, можно было начинать.
— Опоздал, — заметил Тарас.
— Неужели? Приступим же.
Андрюша не желал тянуть и хотел как можно скорее со всем покончить. Сердце все еще колотилось в его груди не то от езды, не то от страха; он дышал прерывисто, и руки его дрожали.
— Андрюша, ты чего? — побеспокоился один из его товарищей, — мы уже думали, что ты нас тут бросить решил.
— Доставай! — рыкнул Андрюша Тарасу. — Простите, ребят, я не специально.
Последняя фраза была адресована его друзьям, но произнесена столь тихо и в сторону, что едва ли кто-то из них мог ее расслышать.
Тарас снял рюкзак, запустил в него руку и через мгновение выудил оттуда небольшой черный предмет. Если бы ночь не скрывала лица мальчиков, было бы видно, как сильно все они нахмурились и напряглись. Андрей подошел к Тарасу и принял из рук его друга монетку.
— Орел, — шепнул Тарас, передавая рюкзак одному из своих товарищей.
Монетка подпрыгнула и, к великому несчастью Андрюши, через секунду упала орлом кверху. Андрей сдержал порыв ужаса, развернулся и отошел к центру поляны; за ним последовал Тарас, в правой руке у которого был недавно вынутый из рюкзака предмет. Они встали спиной друг к другу и под счет одного из присутствовавших разошлись на равное расстояние; они повернулись друг к другу лицом и застыли, страшась.
— Свет! — крикнул Тарас одному из своих товарищей.
Темнота к этому моменту уже отступала: небо постепенно перекрашивалось в синий, и, казалось, вот-вот на все еще затянутом тучами горизонте покажется красный солнечный диск; но несмотря на это, дополнительное освещение требовалось. За спиной Тараса встал кто-то из ребят и направил луч желтого света прямо на Андрюшу. Тот сощурился, не видя больше своего врага, но продолжал стоять прямо и гордо. Более он не мог знать, что делает его противник; все усилия его были направлены на то, чтобы удержаться на ногах и не упасть наземь от ужаса.
—Можно, — раздался чей-то голос.
Воцарились тишина и напряжение. Ослепленный фонарем Андрюша стоял прямо и дрожал. Так же стоял и невидимый ему Тарас. Вытянутая рука Тараса дрожала. Тишину нарушало лишь карканье птиц, круживших над руинами замка, и оглушительный стук сердца, готового выпрыгнуть из совершенно каждой присутствовавшей груди.
Гром. И ночь обагрилась.
Первые лучи красного солнца осветили холм. Мальчики были столь сосредоточены на происходящем, что совсем не обратили внимание на восход и продолжали светить на раненого.
Андрюша понял, что у него шла кровь, только когда почувствовал, как она стекает вниз по его ноге. Он посмотрел вниз и увидел растущее красное пятно на своем правом бедре. Тут же Андрюша опустился на одно колено и, слабо и сквозь зубы, прохрипел:
— Дай мне.
Ему поднесли, и тут же раздался еще один раскат. Ночь багрилась еще.
Кровь текла только из ноги Андрюши, но это был не промах; раненый совершил задуманное. Все присутствующие были поражены.
Андрюша, стоя на колене, держал дрожащую руку поднятой высоко вверх. Потом он обессиленно опустил ее, разжал, и лег на землю сам. Тарас тут же бросился к нему и помог подняться.
В лучах нового дня холм опустел. Мальчики вместе скрылись в лесу, оставляя руины, кровь и ярко-красное солнце позади.
Велосипед Андрюши забрали с собой.