Верка-мастырка

У каждого уважающего себя журналиста есть свои поклонники. И куда бы тебя не заносила нелегкая, эти поклонники обязательно найдут тебя и будут ходить в редакцию как на работу. Мне же Верка досталась в «наследство» от коллеги по перу, Елены Суворовой, ныне Марин. Причем Ленка честно предупредила, что ее может спрашивать некая Вера Ивановна, держаться от которой лучше подальше. Ибо Верка приставучая как репей, ну, или банный лист.
И вот в один прекрасный день на пороге редакции случилось явление Верки. Впечатление она умела производить: белое платье, кружевные перчатки, ридикюль и соломенная шляпка, из-под которой выбивались рыже-белые букольки. Ну просто этакая тургеневская барышня… Если бы не одно но… За плечами Верки было три ходки и 25 лет отсидки в местах не столь отдаленных.
В редакцию Вера Ивановна явилась, чтобы поблагодарить Суворову за квартиру. История была потрясающей. Верка, освободившись из колонии, вернулась в дом родной. Но так как за жильем никто не следил, то дом потихоньку превратился в развалину. Но Верка была бабой ушлой. Она сразу взяла быка за рога. Понимая, что в мэрии ей не помогут, отправилась на прием к прокурору Советского района. У прокурора она заламывала руки, подкатывала глаза, завывала в голос, но ничего не помогало. И тогда Верка сделала мастырку. Достав из сумки перочинный ножичек, задрала блузку и вскрывала себе живот. У прокурора глаза вылезли из орбит. Верка стала орать благим матом, что порежет себя на кусочки, так как жизнь ей не мила и жить ей негде. Прокурор вызвал скорую помощь, милицию, журналистку Суворову, которая написала про бедственное положение Верки в газете, и составил иск в суд. Короче, через полгода Верка справляла новоселье в однокомнатной квартире в центре города. За что и пришла благодарить Суворову, но та уже упорхнула работать в другую редакцию. Так что порцию благодарности пришлось принимать мне. С этого и началась наша внезапная «дружба» с Веркой…
В каждый визит она любила рассказывать о своей жизни, жалиться на равнодушие и непонимание и выпрашивать сто рублей на лекарства от сердца. Кстати, группа инвалидности у нее тоже была, как раз по сердцу. Говорит, что надорвала «мотор» тяжелой работой на лесозаготовках и опять же нервничала сильно.
Настоящее шоу
Мастыркой Верку прозвали неслучайно. Для общего понимания мастырка — причинение самому себе травмы. В среде заключенных — вещь распространенная.
У Верки за плечами богатое криминальное прошлое. Первый срок она получила за грабеж в 19 лет. Как рассказывала Верка, после окончания медучилища начала работать медсестрой в больнице, познакомилась с парнем. Жених оказался мелким бандюганом. Он и уговорил пойти «на дело». Верка стояла на стреме, пока кавалер с дружками грабил магазин. Сработала сигнализация, дружки врассыпную, приехала милиция и загребла Верку.
— Арестовали меня, — рассказывала Верка, — дружки записку передали, чтобы все брала на себя, мол, так меньше дадут, а они меня не забудут и в тюрьме поддержат.
В общем, получила Верка свой первый «пятерик» и поехала в Мордовию на лесозаготовки.
— Страшно? Не то слово, — рассказывала Верка. — Женская колония — свора. Там другие законы, более жесткие, чем у мужиков, там свои понятия и своя жизнь. Днем — одна, ночью — другая — жуткая, кровавая, остервенелая. Вот тогда она и научилась делать мастырку, чтобы получить возможность отдохнуть от своих товарок-каторжанок, от назойливого ухаживания главного «мужика». Первый раз было страшно, больно. Кровища хлестала из раны на животе. Верку тут же отправили в больничку, врачи посмотрели, наложили швы и вышвырнули обратно в барак. Хоть крови и было много, но никакого вреда она себе не причинила. Мастырка — это целая наука! Настоящее шоу, которое Верка научилась устраивать по поводу и без. Резалась умело, швы были кривыми, синюшными, но никакого вреда не причиняли.
Из тюрьмы она вышла с ранами на животе, руках и в душе. И если первые зажили быстро, то последняя кровоточила долго. Дружки забыли ее быстро, так что пришлось Верке самой прокладывать себе дорогу в «темное будущее», где она стала королевой зоны. Но это уже отдельная история.