Не жизнь - ерунда (Глава 24)

Хозяева прощального зала, видимо, были юмористами, раз построили сие заведение на улице имени отца советской космонавтики. Недвусмысленный намек. В тот день сотрудники в первый раз в своей жизни видели такое количество дорогих автомобилей представительского класса, суровых мужчин, одетых во все черное с неизменными темными очками на каменных лицах. Почти весь цвет криминального сообщества области и гости с других регионов собрались вместе, чтобы проводить в последний путь одного из самых уважаемых своих представителей – Леонида Матвеевича Гузелькина.
Резной лакированный гроб с телом доставили на роскошном катафалке престижной немецкой марки. Сиплый, будучи представителем старых традиций, вряд ли оценил бы такие пышности. Но ведь дорогие похороны устраивают не для того, чтобы проститься с усопшим, а для того, чтобы показать живым их место в пищевой цепочке.
Церемония прощания затянулась почти на три часа. После чего, дядю Леню повезли на кладбище. Сразу же за катафалком первыми поехали машины, в которых находились Кася, Махна и Дядя. За ними следовали люди рангом пониже, но не менее авторитетные. Тело предали земле под раскатистые песнопения главного местного священнослужителя – владыки Владимира.
Арчи старался держаться в стороне. Многих присутствующих он знал лично, но не испытывал к ним уважения и желания даже просто поздороваться. Как и полагается по традиции, Орчибинов кинул горсть земли, выпил рюмочку за упокой души раба божьего Леонида, и собирался было покинуть скорбное собрание, но его окликнул Махна, который внимательно наблюдал за ним.
— Рад тебя видеть, Арчик. – Мужчина протянул руку. – Давно не виделись.
— Взаимно, — Арчи ответил рукопожатием. – Правда, повод печальный.
— Согласен, — Махна приобнял Орчибинова за плечо. – Надо поговорить. Пойдем отойдем, потележим.
Они отошли в сторону от общей толпы на центральную дорогу. Махна молчал, Арчи так же не изъявлял желания разговаривать. Наконец, обернувшись пожилой преступник обратился к Игорю.
— Скажи мне, мил человек. Есть ли у тебя мысли по поводу того, кто мог бы совершить это гадство?
— Нет. – ответил Арчи.
— А мог бы твой друг, который Раджа, сделать движение в эту сторону?
— Он мне не друг, Махна, — сказал Орчибинов. – Раньше у нас были общие дела и интересы, теперь дорожки разошлись. Что касаемо твоего предположения. Не знаю. Был повод?
— Конечно был, — Махна утвердительно качнул головой. – И основательный.
— Тогда ко мне почему такие вопросы? Задавай их Радже. Я за его дела не в ответе.
— Видишь ли, дорогой друг, Арчи. Покойный хорошо к тебе относился, а его теперь нет. Надо отплатить, по справедливости, за такие привилегии. Ты ведь даже в общак долю не засылал, пока на зону не попал. И там тебя грели отнюдь не деньги Саныча. А старания Лени. Как думаешь? Справедливо мое замечание?
— Согласен, — ответил Арчи. – Справедливое замечание.
— Рад, что ты согласен с моим мнением. – Махна улыбнулся. – Есть еще один человек, с которым тебе надо поговорить. Кажется, что ты его должен знать. Сережа. Который Центровой.
— Да, мы знакомы.
— Ты на поминки едешь? Мы и на тебя пайку резервировали.
— Не планировал, но ради дела поеду.
— Славно. Тогда там с Сережей и поговорите.
Спустя пару часов видные члены теневого сообщества собрались в большом кафе, расположенном на улице Урицкого. Зал заведения делил на две части большой стол, заставленный всевозможными кушаньями, выпивкой. Поминальный обед проходил спокойно, без каких-либо эксцессов.
Арчи и Сережа Центровой сидели рядом. Наверняка старые воры постарались, чтобы эти два мужчины провели беседу именно во время собрания, чтобы мало кто мог их расслышать. Все-таки в зале набралось около сорока человек, а это шум. Даже если сидеть совершенно без движения. Отвлекаясь только на хвалебные речи выступавших и поднимая рюмки, Орчибинов и Центровой разговаривали.
— Я действительно разговаривал с Леонидом Матвеевичем по поводу Нокса, — продолжил Арчи после очередного поднятия бокалов. – Мне он посоветовал не лазить в эти дела. Политика и все такое.
— Это был правильный совет, — Сережа кивнул головой в знак согласия со словами Сиплого. – О чем еще речь шла?
— Он мне сказал, что брат с Духом работает.
— А про то, что Раджа там в доле, ты знаешь?
— Знаю. В последнюю нашу встречу, Сиплый и об этом мне поведал. – Арчи потянулся за соленым огурчиком, который лежал в виде нарезки на красивом блюде. – Серег, я все понимаю, вы ответку кинуть хотите, но мне объясни, я-то тут какими берегами?
— Сейчас объясню, — Центровой налил себе водки в рюмку, мигом опустошил ее и продолжил. – Все ниточки на Раджу ведут. Но в этом и загвоздка. Не бывает таких быстрых действий. Ты дом Сиплого видел, там и муха не поссыт без палева, но кто-то же проскочил. Причем, прямо в дом. А значит этому предшествовало долгое наблюдение.
— Давай начнем с того, кому выгодно было убрать человека, в руках которого областной общак?
— Вот тоже момент. Но по черной масти все чисто.
— Почему именно Раджа? Ему-то это зачем? Не понимаю.
— Дядя Леня предъяву ему кинул. Радик подписался. На долю в десятину.
— Я его не первый год знаю, — покачал головой Арчи. – Из-за такого он на заказуху точно бы не пошел. Он чинарь. Эти по закону действуют. Точнее выворачивают. Да и в чем его выгода? Если Радик подписался, вы все равно получать будете. Тогда какой смысл?
— Я тоже так думаю, — согласился Сергей. – И за несколько часов подослать опытного мокродела тоже не реально. Но ведь и Духу кроссовки купили так же. В чем тогда дело?
— Так же? – переспросил Арчи. – А как? Ты извини, но я не в курсе особо.
— Один четкий пикой в сердце.
— Один четкий пикой в сердце, — задумчиво повторил Орчибинов, повернув голову к выходу.
— Тебе есть что сказать? – спросил Сергей, поняв, что этот способ показался его собеседнику крайне знакомым.
— Пока нет. – Арчи мотнул головой. – Пойдем покурим.
Мужчины встали из-за стола и направились к веранде, на которой была обустроена зона для курения, которой уже пользовалось несколько человек. Закурив, они подошли к перилам веранды, поздоровались с некоторыми присутствующими.
— Боцмана так же убили. – Арчи продолжил свою мысль. – Но это было-то очень давно.
Он вспомнил слова Сиплого о том, что Сашу убили случайно, а главной целью был он сам. Тогда, в разговоре с законником, он не придал этому особого значения, так как, по большому счету, это были лишь предположения. Фактов Гузелькин не предоставил. Конечно, слова вора сомнению не подлежат и все такое, но факты – вещь неумолимая. А их нет.
И ведь Арчи и тогда догадывался, что Саныч, на которого начали грешить после гибели Боцмана, был не при делах. Гешефт он получил в виде ухода от расследования, но недоверие братвы в собственной организации Хантомаров явно не хотел. Был и еще один момент. Орчибинов догадывался, нет, был уверен в том, что знает человека, который так легко смог убить крупного Сашу Боцмана, без сопротивления подрезать Витю Духа, а также ловко и дерзко ликвидировать вора в законе. А самое главное – этот человек действительно имел отношение к Радже. И если это так, значит заказ на убийство был давно спланирован и поступил задолго до того, как Сиплый и Каримов поговорили. Арчи призадумался. После встречи на стадионе и он может стать целью. Если уже не стал.
— Что-то ты долго молчишь, — заметил Сергей, с неподдельным интересом разглядывая Орчибинова, у которого от последней мысли немного изменилось выражение лица.
— Ты знаешь, — Арчи сделал глубокую затяжку и шумно выдохнул дым, — Скорее всего, ты прав. Тут точно за Радиком шлейф тянется.
— Даже так? – удивился Центровой.
— Ага.
— Почему такие выводы сделал?
— Мы в прошлый раз с Леонидом Матвеевичем разговаривали как раз об убийстве Боцмана, и том, что Раджа там был сильно подмешан. И сейчас все совпадает. И уже не следацкая тройка, а полная колода.
— Ого! – воскликнул Сергей. – Это уже дело. Может быть ты знаешь, кто сработал?
— Этого не знаю, — ответил Арчи. Хотя он, скорее всего знал. Но решил не называть имени. По причинам, известным только лишь ему.
— Или все-таки знаешь, но не хочешь говорить? – Центровой подошел поближе к Арчи и пристально посмотрел тому прямо в глаза. Орчибинов ответил тем же, но тут его внимание привлекло какое-то резкое движение. Он увидел подъезжающий, на большой скорости, темный микроавтобус, из которого в ту же секунду начали выскакивать люди в черной форме и таких же балаклавах под шлемами, в разгрузочных жилетах, с оружием в руках.
— Ну твою-жешь Машу! — только и успел сказать Орчибинов. Сергей обернулся и в этот же момент оказался на полу веранды, как и все присутствующие гости.
— Всем стоять! Руки в гору! Работает СОБР!
Павел Евгеньевич как раз выходил из здания бизнес-центра, когда в кафе напротив началась современная версия передачи «Маски-шоу». Нокс остановился около автомобиля, чтобы посмотреть на это светопреставление, может быть увидеть знакомые лица. И он не ошибся. Через некоторое время бойцы СОБРа начали выводить людей под белые рученьки. Некоторых персонажей Золотарев видел впервые, но нескольких он узнал. Серьезные мужчины. А полиция продолжала выводить всех из здания поминального кафе, потом принялась за тех, кто оставался лежать на длинной веранде.
Сколько же здесь знакомых! Весь бомонд! Вот этот дядя полностью на лесе подвязан, за тем вся чернушка на регионе. А за этим? Нокс присмотрелся и немного побледнел. Как раз выводили Арчи. Тот спокойно шел по направлению к микроавтобусу. В какой-то момент он поднял глаза и увидел своего двоюродного брата, который стоял у белого седана и смотрел на происходящее. Золотарев молчал. Какая-то шальная мысль промелькнула у него в голове, неосознанно, иначе как можно интерпретировать то, что он улыбнулся и помахал рукой Орчибинову? В знак приветствия? Решил посмеяться? Или же подставил? Чтобы не думал в этот момент Нокс, но Арчи воспринял этот жест только как насмешку. Жаль, что Паша не умел читать мысли, иначе он никогда бы так не поступил.
Когда последних клиентов запаковали, автомобиль оперативных групп направились в отделения. Золотарев проводил их взглядом, посмотрел на часы. Времени до назначенной встречи оставалось все меньше. Чертыхнувшись, он забрался в салон.
— Опаздываем? – спросил водитель, наблюдавший за задержаниями из машины.
— Да, что-то я засмотрелся, — ответил Паша. – Давай поторопимся, нельзя заставлять себя ждать.
Автомобиль медленно выехал с парковки. Золотарев достал из кармана телефон, порылся в записной книжке и набрал номер.

***
Задержанных доставили в центральное отделение полиции. Для идентификации, дачи показаний, а возможно и предварительного заключения под стражу. Контингент был такой. Саша Фомин наблюдал за выгрузкой людей в ожидании именно того человека, который был ему нужен.
Когда из микроавтобуса вышел Арчи, Фомин подошел к одному из сержантов, светанул своей ксивой.
— Этого ведите сразу в камеру для допросов.
Полицейский кивнул, а Арчи, взглянув в глаза Александру, слегка усмехнулся и двинулся вглубь темного коридора. Остальные задержанные, поджав губы, отправлялись в клетки, которые расположились на первом этаже, в вестибюле отделения.
Уже в допросной, Арчи устало плюхнулся на металлический стул. А здесь, надо сказать, сделали ремонт. Сколько он тут не был? Лет пять? Кажется, да. Стены точно покрасили.
— Кажется, мы с тобой уже разговаривали на тему правопорядка, — вместе со скрипом открывающейся двери, раздался голос Фомина. – Не внял, я так понимаю?
— Тебя, гражданин начальник, не смущает тот факт, что я был на похоронах своего знакомого, а потом на поминках? – ответил Орчибинов.
— То, что Сиплого убрали – вот, что меня смущает, — сказал Саша, проходя вглубь комнаты и садясь за стол. – Есть разговор.
— Как же вы меня все задрали со своими разговорами!
— А ты как хотел?!
— Я весь во внимании.
— Короче так, — Саша подсел поближе и сделал свой голос тише. – Сейчас ты отсюда выйдешь. Домой. Я целенаправленно нарушаю приказ, потому что знаю, что потом за этим будет. Тебя хотят слить. По полной. Задержание твое было спланировано заранее. А заказ на это пошел от твоего брата и Раджи.
— Я догадался. Тебе, начальник, это все на хрена?
— Расскажи все, что ты знаешь про фонд Золотарева? И мы в расчете.
— А почему я должен это делать?
— Потому, что ты снова на зону пойдешь, — хлопнул по столу Фомин. – Меленчук заряжен. Они пару эпизодов держат, чтобы тебя лет на десять определить. А там, вполне вероятно, что на этапе, тебя в расход пустят.
— Может быть и так, – покачал головой Арчи. — Я до сих пор не понимаю, зачем ты так поступаешь.
— Будем считать, что это личное, — ответил Саша.
Он не лукавил. Прежде всего, он беспокоился о себе. Если Следственный комитет начнет работать по фонду, неужели они не докопаются до связи Апраксина с Золотаревым? Обязательно и непременно. А он, Фомин, зять. Поедет паровозом. И еще, раз Родион Сулимович тоже имеет отношение, значит, и его начнут крутить. Но на Раджу наплевать, а вот на кое-кого, кто работает на этого хитрожопого ублюдка – нет. Конечно же, речь шла о Марине Полозовой.
— Понятно, — Арчи посмотрел на оперативника. – Но при одном условии. Том самом, о котором мы с тобой, начальник, уже говорили.
— В данном случае – договорились.
Орчибинов еще раз осмотрел все стены, после чего глубоко вздохнул, пододвинул стул поближе к столу и начал свое повествование. Фомин внимательно слушал, делал небольшие пометки в своем блокноте, который заранее приготовил. Да, многие факты, предоставленные Арчиком, были ему неизвестны. По крайней мере, логическая цепочка начинала складываться в пазл, который мог попортить крови не только всему криминальному сообществу, но и правящей верхушке. Хотя, чего греха таить, последней всегда наплевать. Страна такая. Высшие бюрократические чины всегда защищены от подобных эксцессов лучше, чем ядерные бункеры. Диктатуры закона нет. Есть диктатура чиновников. А люди – всего лишь маленькие винтики в этой гигантской машине. Которые всегда можно заменить.