Ещё одна жизнь окончена

Дерен посмотрел в сторону. Рядом сидела молодая женщина. Убранные в лаконичную прическу иссиня-черные волосы. Украшенные вечерним макияжем и длинными распахнутыми ресницами немного узкие красно-карие глаза. Чуть смугловатая кожа, на которой прекрасно смотрелось элегантное, красное вечернее платье с разрезом на ноге. Это — Эллин. Такое же элегантное имя, как и она сама сегодня. Такая же прекрасная, как и всегда.
— Нервничаешь? — Чуть слышно спросил он, подавая ей руку. Она всегда держится прекрасно.
— Есть немного, — ответила женщина. — Это заметно?
— Нет, хотел удостовериться, что все идет хорошо.
Она кивнула, мерцая золотыми серьгами. Напротив — высокий мужчина с сияющими серыми глазами. Темно-каштановые волосы были аккуратно причесаны. Ботинки начищены до блеска. Красивый черный костюм, галстук и красный цветок в петлице. В цвет её платья. Это — Дерен. Такой же улыбающийся Дерен, как и всегда. Такой же одетый в костюм, как и сегодня.
— Спасибо, — Сказала Эллин.
Дерен взял её под руку, иногда скашивая взгляд на позвякивающие золотые браслеты. Его украсили дорогими часами на левой руке, которые могла наблюдать Эллин, если бы опустила взгляд. Но обоим нужно было лишь приветливо и натурально улыбаться, проходя в арку огромных дверей.
Огромная зала старинного здания. Эллин незаметно любовалась убранством помещения, чувствуя необычайную умиротворенность и спокойствие. Все было очень размеренно и величественно. Красивая оркестровая музыка. Скрипки. Виолончели. Оркестр находился на отдельном балконе над входной дверью. Музыка — прекрасная тема для разговора в высшем обществе.
Какой-то надушенный дипломат подошел, чтобы поприветствовать Дерена.
— Мистер Льюис, очень приятно встретить Вас здесь!
Дерен вообще понятия не имел, кто этот улыбающийся мужчина, откуда он знает этого самого «мистера Льюиса» и, главное, подозревает ли он что-нибудь неладное.
-Приветствую. Мне взаимно приятно видеть Вас. Познакомьтесь, это Эллин, моя ассистентка.
— Очень приятно, Эллин. Меня зовут Фостер.
«Хоть имя теперь знаю, — подумал Дерен. — Ну что же, мистер Фостер, время выяснять кто ты такой»
— Эллин, я забираю у Вас посла. Там есть шампанское, кстати.
Эллин посмотрела на дипломата затуманенным взглядом и еле заметно кивнула в знак согласия. Мужчины удалились.
Эллин выдохнула. Теперь нужно лишь постараться скрыться и не попасться на глаза какому-нибудь чрезмерно общительному послу вроде этого типа. Она заняла одно из кресел и попыталась собраться с мыслями.
Зал был разделен узкими колоннами, идущими по стенам и сводящимися к потолку. Между колоннами на стенах висели подсвечники. Большая люстра, также позолоченная, висела под сводом потолка. В середине зала плиткой был выложен узор. Наверх вела застеленная ковром лестница, выходящая прямо к тяжелым дубовым дверям. Гости мероприятия расходились по также застеленным коврами широким и длинным балконам, идущим от лестницы.
Когда музыка заиграет громче, выйдет сам хозяин дома. Но обычно он слишком занят своими делами до последнего, и торопится к выходу лишь тогда, когда начинает играть оркестр.
— У тебя есть немного времени, после того, как все про тебя забудут и до того, как появится сам хозяин, — сказал Дерен какое-то время назад.
Эллин уловила нарастающее крещендо в мелодии и быстро ушла на второй этаж. Оттуда было легче всего ретироваться в нужную сторону.
Она уже несколько минут разглядывала эти несносные картины. За свою жизнь девушка повидала уже больше произведений искусства, чем придирчивые критики из модных журналов.
Свет приглушили. Прожектор освещал вход в зал. Гости направили все свое внимание на эту дверь. У тусклого прожектора, который освещал музыкантов, явно случились какие-то беспричинные неполадки. Опытные музыканты, как ни в чем не бывало, продолжили мелодию. Эллин сделала глубокий вдох.
Нога через перила, рука за подсвечник, нога на балконе с оркестром. Флейтистка незаметно открыла дверь за «кулисы», прятавшуюся между тяжелым, лиловым бархатом штор. «Ассистентка» исчезла за бархатом, а «флейтистка» невозмутимо продолжила играть.
Девушка окинула взглядом гримерную. Темное, крохотное помещение с несколькими столиками и стульями, с разбросанными листами нот и текста. Она открыла окно и забралась на подоконник. В один прыжок девушка оказалась наверху и наконец-то перевела дух. Всё начиналось так размеренно и величественно. Даже сонно. Сняла украшения и быстро стерла помаду. Как же её раздражал этот приторно-сладкий запах. Больше не нужно натягивать милую улыбочку. Больше не нужно притворяться тем, кем ты не являешься. Это — Розали Эванс. С поджатыми губами и хладнокровным взглядом. С острыми шпильками, закрепленными в тонких бретелях платья и в прическе. С усыпляющими иглами в перчатке. С пистолетом на ноге, спрятанным под платьем.
Пройдя немного по крыше, она нашла люк в одну из комнат. В люк залезать было нельзя, иначе её могли заметить в коридоре и поднять тревогу. Дальше — наружные балконы, по которым Роуз должна будет попасть в приемную комнату. Девушка натянула перчатки. Бесшумно опустилась на один из балконов. Она прыгнула через несколько перил и оказалась на нужном месте.
Роуз связалась с оператором. Выключить сигнализацию должен был один из агентов поддержки, подосланных сюда.
В кабинет зашел мужчина, кивнул и открыл окно. Девушка перемахнула через подоконник и оказалась в комнате. Агент поманил Роуз в свою сторону. Они вышли за дверь, и тот приложил палец к губам.
Кто-то резко схватил её за плечи и приставил нож к груди.
Подосланный агент поспешил удалиться. Роуз подняла дрожащие руки, тихо прося не убивать её. Грузный мужчина, видимо, охранник, приставил нож к её спине и приказал идти в противоположную от кабинета сторону.
Девушка одним движением вырвала заточенную шпильку и вонзила её в охранника. Секунда. Амбал замедлил. Роуз вывернула его руку и быстро ударила собственным ножом. Ещё секунда, другая, третья. Тело глухо свалилось на пол.
Роуз никогда не страдала обостренным чувством справедливости. Это не та профессия, где ты можешь себе позволить чем-то страдать.
Прошло несколько секунд. Она подозревала, что заточенной шпилькой этот шкаф в человеческом обличии убить невозможно. Поэтому оставить всё так, как есть, было невозможно.
— Минимум жертв и никаких свидетелей. Ничего — это меньше, чем минимум, Эванс. Обостренное чувство справедливости — не повод, чтобы не выполнять приказы. Тебе не нужно думать о гуманности твоих действий. Тебе нужно думать о том, выполняешь ты миссии, или нет.
Она отряхнула перчатки. После чего сообразила, что агент сбежал, и у неё могут быть серьезные проблемы.
Девушка быстро вылетела на крышу и связалась с оператором, коротко и сухо сказав, что нужно определить местоположение агента. Расположение отобразилось на карте. Предатель оказался не так глуп, и не побежал трубить на весь особняк о шпионке, навлекая на себя подозрения в шпионаже. Он затерялся где-то в главном зале.
Роуз мысленно выругалась. Дерену нельзя ничего говорить. Пока.
Окна выходили прямиком из кабинета. Чья-то тень. Охранник. Окно мягко открылось.
Роуз обхватила локтем шею охранника и вонзила иглу со снотворным.
Это — задание государственной важности. Никто не подходил лучше, чем Дерен и Розали. Дерен играл роль новоиспеченного дипломата и быстро завоевал доверие. Его ролью было следить, что операция не идет под откос и устранять лишних свидетелей. А Розали — быть его неприметной спутницей.
Оба охранника уже устранены. В любом случае, ни один не вспомнит про неё. Остался лишь сам агент-предатель. Девушка быстро нашла пульт управления и отключила сигнализацию.
— Это 068.
— Это 167. Что случилось? — Послышался голос Дерена. Он явно поспешил скрыться, чтобы ответить.
— Тот парнишка, что должен был отключить сигнализацию. Мне пришлось делать его работу. Он двойной агент.
— Понял. До связи.
Роуз вскрыла сейф. Куча документов. Бумаги. Пробежалась глазами по документам. Вроде, ничего. Фото большинства отправились в центр, а некоторые особенно примечательные экземпляры агент оставила себе. Она закрыла сейф и включила сигнализацию обратно.
Состоялся краткий разговор с флейтисткой. С соседнего балкона, где располагались прожекторы, послышались неприкрытые возгласы негодования. Агент-флейтистка быстро поправила прическу Роуз и пожелала удачи.
Розали сидела в кресле на балконе, закинув ногу на ногу и наслаждаясь шампанским. Свет ламп и подсвечников отражался от тысячи кристаллов на люстрах. Весь зал сиял золотистым светом. Гости танцевали и разговаривали. Кто-то нашел себе кресло и просто отдыхал. К Роуз вернулось чувство спокойствия. Хотя, возможно, это просто эффект шампанского. Теперь можно обо всем забыть.
К девушке подошли два человека — Дерен и прилипчивый дипломат. Дерен что-то сказал сначала Фостеру, а потом ей. Роуз встала и, незаметно прихрамывая на одну ногу, взяла напарника под руку.
— Весело проводила время?
— Конечно. Просто обожаю эти приемы. — Они вышли из здания, и Розали в последний раз оглянулась на особняк.
Ещё одна жизнь, жизнь Эллин, теперь окончена.
Сестра дипломата Дерена Льюиса. Перекрашенные в каштановый цвет, спадающие на плечи блестящие локоны. Черное коктейльное платье и туфли на высоком каблуке того же цвета. Драгоценное ожерелье и красивые часы. Сияющие, улыбающиеся карие глаза. Это — Ингрид Коулман. Такая же прекрасная, как и всегда.