Десяток.

Где-то на окраине галактики. Блуждающая планета с интригующим названием, — Хитрый лис.
— Эй, Граколис, иди быстрее, кажется босс на связи! Огромное несуразное существо, больше похожее на тролля, неожиданно быстро доковыляв до конвертизора, раболепно упало на колени и выждав несколько секунд, несмело подняло глазищи на объемник.
— Как идут дела, как товар? — Надеюсь, ты не забыл насколько это важно, чтобы наш заказчик остался доволен.
— Конечно босс, уверяю вас, вся пища находится под неусыпным контролем и через несколько временных циклов, отправится прямиком в систему Медузы.
— Надеюсь, все так и будет, иначе я не знаю, что с тобой сделаю. Послышался легкий треск и изображение в конвертизоре исчезло.
Образин, по имени Граколис, выйдя из ступора, направился к черному ящику, чтобы покормить десяток особей, за которых многие гурманы, выложили бы не одну сотню кредитов.

Хлупень, так звали нашего героя, вычморкнулся из норы и довольно причмокивая, пополз на болотные холмы, где находились грязевые купалища. Его холеное, черное тельце блестело, отражая лучи темно-лилового светила, висевшего огромным сгустком в зените. А если точнее, оно там находилось всегда, создавая эффект вечно длящейся ночи.
Впрочем, Хлупень не знал, что такое день или ночь. С самого рождения он жил здесь, вместе с другими глузнями, — существами, похожими на черных червей. Вместе с ними жила и его любимая Хлупа, на которую он частенько заглядывался, наблюдая, как она часами жует черные водоросли, смешно зачмокивая болотной жижей. Хлупа, тоже не раз замечала его взгляды и шевеля присосками, томно манила к себе. И Хлупень, бросив все дела, полз к своей ненаглядной, чтобы вместе побулькаться в жиже и пожевать, вкусную личинку, пойманную там же.

Черный день, сменялся черной ночью и жизнь нашего героя казалась вечной и такой же неизменной, как сама ночь.
Но вот однажды ему приснился странный сон: Большое, желтое солнце, пылавшее ослепительно ярким светом! Было в нем что-то такое, что проникало в самое естество Хлупня, заставляя его дрожать как в ознобе, от предчувствия чего-то непонятного, но такого огромного и величественного, чего никогда не было ни в черных купалищах, ни в лучах темно-лилового светила, ни даже в облике его любимой Хлупы.
Глубокая тихая ночь, раскинула свои щупальца по всему горизонту, укрывая десяток жирненьких червячков, копошащихся в тинном водоеме. Да, он был готов сидеть там целую вечность, испытывая несравнимое блаженство и все же, некое внутренне беспокойство терзало его. А все началось с того самого сна, что приснился ему накануне. И теперь в его голову лезли всякие мысли, на которые он не знал ответа: Почему нас только десяток? — Почему солнце лиловое? И что находится там, за болотом, куда им запрещалось ползти.

Хлупень не помнил, когда именно решился на столь отчаянный шаг. Да это было и неважно. Просто он уже не мог сдерживать то чувство необъяснимой тревоги, мешавшее ему уснуть. И вот в одну из наиболее длинных ночей, когда темно-лиловое светило становилось особенно большим, он выполз из своей маленькой норки и направился в обход грязевого купалища, — туда, куда вело его странное и необъяснимое чувство.
Стояла полная тишина и лишь негромкое потрескивание наверху, говорило, что скоро начнется дождь, а поэтому надо торопиться, чтобы успеть вернуться до того, как проснутся другие.
И вот купалища остались далеко позади, а наш герой все полз и полз, пока не ощутил присутствие Света и ничего более странного, Хлупень не знавал никогда. Чувствуя всем своим существом, что именно в нем и скрывается разгадка, он тем не менее стоял и дрожал всем своим черненьким тельцем, не в силах сделать шаг в неизвестность, — такую пугающую и такую манящую, одновременно.
И все- таки он отступил, решив вернуться и все рассказать своей Хлупе, надеясь, что она поймет и позволит показать этот ослепительный свет, бьющий прямо из-под земли. Представив, как она удивится и выгибая черную спинку, скажет, что он самый удивительный глузень на свете….
И тут он с ужасом заметил, что его кожа на спинке начала светлеть и сморщиваться, а внутри живота что-то забулькало и затрепыхалось, пытаясь вырваться наружу. От подступившей тошноты и страха, он тихонечко завыл, пытаясь уползти назад, домой и, забившись в свою маленькую норку, больше никогда, никогда не искать приключений. Но тут он услышал голос и это был голос Хлупы, родной переливчатый голосок, который он узнал бы из тысячи остальных.
Кинув взгляд на свое обезображенное тело, менявшееся прямо на глазах, он судорожно обернулся и бросился в бездну, из которой бил ослепляющий, белый свет.

— Идиот, ты хоть понимаешь, что каждый экземпляр черного глузня, ценится на вес эскорнианского золота, образина ты этакая. И чем я, по-твоему, должен его заменить?
— Извините босс, может стоит поискать где-нибудь еще?
— Где ты их найдешь, когда, уже несколько циклов назад, начался сезон вылупления!!! И теперь во всей этой дыре не осталось ничего, за что бы отвалили хоть тысячную долю того червяка, которого ты упустил, не заметив дыры в биоконверторе.

Прошло всего несколько недель с той поры, как Хлупень, превратившись в летающую стрекозу, летел по огромному, зеленому миру, лежащему перед ним как на ладони и сказочное ощущение жизни, ни на минуту, не покидало его. И только где — то там, в глубине его души, по – прежнему, стоял образ упитанной Хлупы с черненькой спинкой, так и не дождавшейся его возвращения домой, в норку. Присев на небольшую веточку красивого дерева, он неожиданно услышал потрескивание крыльев и, обернувшись, увидел ее, — свою Хлупу!!! Он бы узнал ее всегда, под любой личиной, но сейчас, на него смотрела поистине королевская грация.
Встретившись с ним глазами, она улыбнулась и, встряхнув крылышками, томно поманила к себе. И наш Хлупень, не раздумывая полетел к своей любимой, чтобы теперь, уже никогда с ней не расставаться.