Глава 3. Демон (часть главы №2) (Глава 35)

Когда Святогор ушел и оставил Чадо в одиночестве, Чадо погрузилась в подсознание. Библиотека была разгромлена, а на поваленных стеллажах и разбросанных книгах восседал чертенок. Клетка чертенка была разбита, но, несмотря на все, Чадо все еще верила, что все это можно исправить. Надо лишь вернуться домой и все будет легче. Кто знает, быть может Чадо здесь нашла ответы на вопросы, которые помогут побороть недуг первого поколения и тогда все это можно будет исправить? Чадо села на поваленный стеллаж и уставилась на чертенка, который сидел, словно запыхавшаяся от долгого бега собака и с высунутым языком часто дышал ехидно ухмыляясь. Чадо закрыла глаза и пыталась успокоиться, чтобы в последний раз все обдумать, прокрутить план, дабы проверить все ли Чадо учла, и начать действовать. План Чадо заключался в простом побеге, но был ряд нюансов, которые усложняли побег. Самый главный нюанс – это силы. Дело в том, что после падения, Чадо пришлось тратить силы и ресурсы организма на восстановление. А после ссоры и нападения гиганта на Чадо, частично восстановленные силы были безвозвратно потрачены на новое восстановление, ибо нанесенные раны были серьезными. Не будь Чадо тем, кем она является, то нанесенный ей урон убил бы ее, но в очередной раз – спасибо генной инженерии. За эти сутки Чадо успела восстановиться и вернуть часть сил. Сбежать их хватит, но вот на матч-реванш с гигантом увы… Технически, Чадо сильнее гиганта, но не физически, а ментально. Для Чадо не составит особых усилий свалить зверя и крупнее гиганта, но… Силы… Чадо, методом тыка отыщет капсулу, а дальше что? Если потратить силы сейчас, то на дальнейшее путешествие сил точно не хватит и Чадо попросту умрет от истощения. Пси-удар для гиганта будет неожиданностью, но он точно его не испугает, а потому с большей вероятностью, что он, когда придет в себя, еще и догонит Чадо. А потому силы надо беречь на тех, для кого пси-удар будет чем-то вроде страха смерти. Сейчас гигант ушел проверять свои охотничьи угодья, а значит, его чуть меньше суток не будет. Чтобы не пересечься в пути — стоит выждать и дать гиганту фору. Гигант явно направился не в лес, но в любом случае на север, а вот на север попасть можно несколькими путями. Первый путь, самый короткий — вел через центр и два острова, а после на север, по проспекту Энгельса и Выборгскому шоссе через Парнас, к Сестрорецким болотам и в лес. Второй путь, самый длинный, но самый, скорее всего, безопасный — вел по Обводному каналу, через Московский вокзал, а после через Калининский район выводил к КАДу. Оттуда к Дальним болотам, что за Всеволожском, а по самому КАДу можно дойти до первого пути. Третий путь, был средним и пересекался с первыми двумя путями, а пролегал он по Обводному каналу, через вокзал, а вот дальше по Свердловской набережной к Финляндскому вокзалу. Оттуда уже на север по проспекту и шоссе, но уходил на Озерках в сторону, прямо в лес. Третий, средний, путь был удобен, а потому Чадо избрала именно его. Помимо этого, важными были вопросы еды, питья и одежды. С едой и питьем проблем не будет, а вот с одеждой да. Так как на улице ранняя весна, а костюм Чадо поврежден, посему защита от холода ставилась на первый план.

— Что я упустила? – произнесла Чадо. – Так, дорога? Есть. Припасы? Есть. Одежда? Найдем. Путы?

Чадо вернулось из подсознания в реальный мир. В подвале было темно, но Чадо хорошо видела в темноте. Подвал хоть и был темен, но мрачность ему предавала не темнота, а разделочный инструментарий. Однако среди всего были вещи, выделяющиеся из прочей массы. Например, книги: серия книг из цикла «Эхо» Ли Петра, коллекция из семи книг о Гарри Поттере от Роулинг и семи книг про дозоры от Лукьяненко, при условии, что прочие книги были больше по делу. Различные халаты, от банного и до лабораторного. Непонятный синий комбинезон с цифрами на спице, а еще… Смирительная рубашка? Чадо даже разглядела бирку с именем на рубашке: Стрендинг. Странные инструменты и приборы, вроде молотка из кружки, позолоченной сковороды или булавы, сделанной из черепа, насаженного на деревянный черенок. И прочее, вроде дорожного знака, автомобильного номера и красного таксофона с надписью большими белыми буквами «РОССВЯЗЬ».

Но разглядыванием подвала Чадо занималась, пока восстанавливала силы, а сейчас не до разглядываний. За эти сутки Чадо сумела при помощи психомедицины вдохнуть немного жизни в мертвые сухожилия, которыми гигант приковал Чадо. Формально, психомедицина способна даже оживлять мертвые ткани и организмы, но… То, что в итоге оживлялось — жило лишь условно. Скорее даже не жило, а существовало, и способно было даже выполнять простейшие действия. Но такая жизнь была жизнью лишь биологически, поскольку клетки ткани или организма просто выполняли свои функции, но из-за процессов, протекающих в клетках, эта жизнь продолжалась недолгое время. Но для того, чтобы освободиться от тугих пут, ненадолго оживленные сухожилия, для их большей мягкости и податливости, позволяли это сделать без труда. Освободившись, Чадо не спешила торопиться. Святогор, в силу своего роста и выносливости должен добраться, плюс-минус, до Озерков за три часа. Для Чадо — это отличная фора. За это время Чадо успеет подготовиться физически и психически к своему марш-броску.

После освобождения от пут, Чадо выбралась из подвала. Отплевываясь от неприятного вкуса, оставшегося на языке после перегрызания сухожилий, которые, слава Ньютону, не являлись человеческими, Чадо осматривала помещение. Воду, что гигант дал Чадо в подвале, Чадо потратила на сухожилия, дабы ускорить процесс, а потому сейчас Чадо интересовало, чем бы подкрепиться и что попить. Вода нашлась быстро, ибо Чадо уже знала, где гигант ее хранит. Еда тоже нашлась, на удивление быстро. Небольшой сверток, вроде тех, что гигант обычно брал с собой, лежал рядом с выходом. Чадо не думая принялась хозяйничать в доме, словно Машенька в доме медведя. Поев и попив, не торопясь, тщательно разжевывая каждый кусок, чтобы тот как можно лучше усвоился, Чадо принялась искать одежду. Большая часть костюма уцелела, но лишь нижняя его часть, а вот верх нужно было чем-то закрыть. Те тряпки, что гигант дал Чадо, от холода не защитят, а скорее просто для скрытия наготы. Чадо знала, где гигант держал шкуры, но их нужно было соединить в подобие одежды. На кройку и шитье времени особо не было, а потому Чадо прибегла к психомедецине, к тому же приему, что она использовала с сухожилиями. Частично оживив шкуры, Чадо принялась сращивать их, придавая им вид шубы. На сращивание уходило много сил, но все это входило в расчет. На изготовление ушло почти два часа, но результат себя оправдывал с лихвой. Творение Чадо вызывало сильнейшее отвращение, ибо сделана шуба была не из искусственно выращенной шерсти, а из настоящей! Каждый кусок шубы был когда-то живым и в определенном смысле разумным! Ужас… Но успокаивала одна мысль – всех их убила не Чадо.

— О чем я думаю… — укоряла себя Чадо. – Их убила не Я! А значит все хорошо?! Чем моя голова забивается? Бежать… Нужно срочно бежать отсюда!

Чадо накинула шубу, собрала провизию и стала перебирать в голове все ли взяла? Вроде как все, но что-то смущало, словно что-то все-таки забыла. Бывает такое чувство, когда куда-то собираешься и вроде все готово и собрано, а нет, все равно есть чувство, что что-то забыл…

Чадо осмотрела комнату, на всякий случай спустилась в подвал и оглядела помещение. Взгляд остановился на дорожном знаке пешеходного перехода. Среди прочего выделяющегося хлама, именно этот знак выделялся сильнее. Знак выглядел так, как обычно выглядит фетиш, как объект особой ценности, но вот только ценность этого знака Чадо был не известен. Чадо как экзоархеолог, еще в первый день пребывания в этом подвале отметила для себя эту особенность знака, но вот заниматься его изучением желания не было. Какое-то время Чадо глядела на знак, словно любуясь картиной в галерее, но после, чуть задумавшись, отвлеклась и продолжила осмотр помещения.

— Нет, все… Все, что нужно взяла, — заключила Чадо.

***

Участок пересечения КАДа и ЗСД был словно огромным, в несколько квадратных километров, островом посреди болот. Сами же болота были обычными болотами – вода, грязь, живая и мертвая растительность. Правда вот живая растительность сейчас еще спала, а потому она своим видом смешивалась с мертвой. Остров посреди болот больше походил на участок по лесоразработки, только без спецтехники. Святогор обходил свои охотничьи владения и проверял силки, капканы и водные ловушки. Большая часть была либо пуста, либо сломана, а того, что все же попалось, было с гулькин нос. Но Святогора это не удивляло, ибо время года особо не располагало на богатую добычу.

Поздней весной и до самой осени болота были богаты грибами и ягодами, но из-за того, что большая часть были ядовитыми, и Святогор это хорошо знал, интерес к богатствам болот он потерял очень быстро. Сейчас же, ранней весной, болота были богаты мелкой живностью. Но эти твари юркие, пронырливые, а многие еще и скользкие, а потому ловить их, то еще удовольствие, но Святогор ловил. Да, еды дома было в достатке, но странное, пугающее чувство, словно в какой-то момент может настать время, когда еды не будет, сильно и давно тревожит Святогора, а потому – больше, больше и еще раз больше! Порой Святогор сравнивал это с историей русского человека, которая берет начало во времена Великой Отечественной войны. Тогда люди голодали и голод на долгие сто лет вперед сделал из людей нацию нехвата. Вроде еды вдоволь, а все равно запасали, словно не сегодня, так завтра очередная война. Правда, порой мысли Святогора разбавляли иные соображения. Порой Святогору казалось, что он не более чем животное, которое ест и никак не может насытиться. Потому все его мысли забивала лишь – еда, от того и запасы, потому, что ничего другого ценного в жизни Святогора и нет. Как оно на самом деле?

Пройдя несколько километров и собрав все что было, Святогор решил сделать привал и перекусить. Найдя для привала удобную полянку, Святогор снял рюкзак и раскрыл его. Пошарив рукой в рюкзаке, ища и не находя того, ради чего сунулся в рюкзак, Святогор начал волноваться. В рюкзаке было много чего, но одного он не мог найти – еды. Вытряхнув рюкзак Святогор понял, что забыл сверток дома.

— Твою ж… — обреченно произнес Святогор.

Слабая злость накатила на Святогора. Сочтя, что виной того, что он забыл еду, целиком и полностью на девчонке, Святогор со злостью ахнул рюкзак о землю.

— Удавлю… — зло произнес Святогор, пытаясь взять себя в руки.

Делать было особо нечего и Святогор принялся перекусывать добытым мясом. Добытое мясо можно было пустить на суп, а в чистом виде, убрав все кости и потроха, самого мяса, как говорится: «На один зуб». Для утоления аппетита добычи не хватило и потому, пока Святогор ел, он решил проверить главное болото – Сестрорецкое, которое существовало еще до войн. В этом болоте у Святогора стояли капканы и ловушки на крупную дичь, но проверять их сейчас было рано, но Святогор все же решил проверить, на всякий случай. Стресс усиливал голод, а потому именно голод сейчас больше заставлял думать.

До Сестрорецкого болота Святогор добрался быстро, менее чем за час, но вместо пойманной дичи нашел нечто другое. Часть капканов были не то чтобы пустыми, а начисто отсутствовали, словно их кто-то забрал. Святогор ставил капканы на совесть и на крупную добычу. Кто мог попасться в них, да еще и уйти своим ходом вместе с капканами — уму непостижимо… А может и не своим ходом? Святогор принялся осматривать следы у одного из капканов. Добыча явно не ушла своим ходом, но Святогор твердо знал, что в округе нет людей, но судя по тем же следам, именно люди помогли, правильнее будет сказать – унесли.

— Может с севера? Или с запада? – тихо произнес Святогор. – Странники какие-нибудь?

Мысль о возможных людях Святогора не ободрила, а скорее — напротив. Однако тщательно все обдумать Святогору не дали. Источник проблемы, которая возникла перед Святогором, явил себя в лице трех человек. Они стояли за спиной Святогора и приняли его за крупное животное, а потому и не задумываясь, навели свое оружие на него. Вооружены странники были арбалетами. Когда один из троицы зарядил болт в свой арбалет, слабый, но отчетливый щелчок механизма, что удерживает тетиву, заставил Святогора обернуться.

По всей видимости, троица была уже тут и Святогор попросту их не заметил, а потому сильно удивился, когда увидел трех вооруженных и целящихся в него людей. Святогор стоял и молчал, а троица людей в странных одеждах, чем-то напомнившие Святогору римские латы, но из бумаги, покрытой какой-то смолой, вытаращив глаза, стояла и осматривала Святогора. Они выглядели, словно огромные раскрытые шишки, отлично сливаясь при этом с окружением. Кроме их странных одеяний, странным было и оружие – арбалеты и короткие мечи, словно выкованные из арматуры. Еще на поясах висели странные длинные трубки из дерева. Крайний слева от Святогора не удержался и нажал на спусковой крючок. Святогор среагировав, попытался увернуться, но не успел и болт угодил в левое плечо. Человек явно целился в сердце и, если бы Святогор не среагировал, он туда бы и попал. Не сговариваясь, остальные тоже открыли огонь по Святогору. Один болт прошел мимо, а вот второй задел, рассекая острым наконечником кожу на спине Святогора. Святогор же, пытаясь увернуться, повалился на землю. Троица принялась перезаряжать арбалеты, а Святогор видя, что у него появился шанс, бросился в атаку.

Глаза Святогора блестели золотом, а сам он ревел словно потревоженный во время спячки медведь. Святогор взял на таран одного из людей и со всей силы ударил его о дерево. Однако человека это не убило. От страшного перелома позвоночника человека спасли латы, но вот оглушить его все же оглушило. Видя, что двое других перезарядили арбалеты и уже целятся на Святогора, он вскочил на ствол дерева. В этот момент два стремительных болта угодили прямо в грудь третьему, но латы это не пробило. Святогор обрушился с дерева на двоих незадачливых стрелков и принялся их колотить. Странные латы не поддавались деформации и когда Святогор понял, куда следует бить, третий уже пришел в себя и зарядил арбалет. Переключившись на третьего, Святогор, подобрав камень, со всего маху зарядил его в лицо человеку. Лишившись лица, тело, с разбитым черепом, упало на землю и забилось в конвульсиях. Двое оставшихся людей попытались встать, но Святогор не дал им этого сделать. Разъяренный до предела, Святогор схватил одного за ногу и словно битой ударил второго, а после принялся дубасить второго первым. Святогор продолжал бить, пока не выбился из сил. В руке Святогор держал оторванную ногу, а взгляд был устремлен в пустоту. От двух людей осталась лишь груда мяса, вперемешку с латами. Оторванные конечности были разбросаны в разные стороны, а кровь покрывала несколько квадратных метров земли. Земля еще частично была покрыта снегом, который теперь окрасился в красный от крови цвет.

Святогор глубоко и часто дышал. Такого он не ожидал и в голове копошились мысли.

— Кто они, черт возьми! – тихо произнес Святогор. – Откуда они здесь?! – выкрикнул он. – ЧТО ЗА ХРЕНЬ?! – орал Святогор.

На вопросы ответом была лишь тишина.

— Ответьте мне! – потребовал Святогор.

Но ответом вновь была тишина.

Святогор поднял ногу, которую держал в руке и оглядел ее. Гнев понемногу отступал, уступая место другому чувству. Святогор принюхался и с каждым вдохом злость таяла все больше и больше. В недрах памяти всплыли странные и сладостные воспоминания. Необычно соблазнительный запах исходил от оторванной конечности, да и от мертвых тел в целом. Святогор вдыхал аромат все глубже и глубже, приближая конечность все ближе и ближе к лицу. Запах принадлежал крови и пахла она сногсшибательно. Тело Святогора затрясла мелкая дрожь, а в животе кто-то словно бы ежился и пытался дотянуться до источника запаха. Тело Святогора расслаблялось и странное, ласкающее чувство растекалось по телу. Святогор вдыхал аромат свежей крови и его посещали ужасные, но сейчас такие желанные мысли. Святогор приоткрыл рот и попытался лизнуть свежую кровь. Когда Святогор лизнул, вкусовые рецепторы словно бы взорвались от безумного и приятного вкуса, а желудок словно бы живое существо, все настойчивее и настойчивее требовало кусочка. Святогор, теряя связь с миром в звенящей тишине, укусил плоть. Тело вздрогнуло от наслаждения. Святогор откусил кусок и принялся жевать. Все вокруг вдруг стало ослепительно ярким и словно бы заполнилось мерцающим блеском. Цвета стали ярче и насыщеннее, а тишина взорвалась канонадой звонов и переливов. Святогор испытывал наслаждение. Он испытывал настоящий гастрономический оргазм.

В какой-то момент в звуках стали различаться голоса, но не ясно, словно говорили вдалеке. Святогор жевал и уже был готов проглотить кусок человеческого мяса, но голоса привлекли его внимание и Святогор, словно бы человек, который только-только проснулся, попытался прислушаться, замерев на месте и перестав жевать. Голоса становились все яснее и громче, но вместе с тем все вокруг заливалось усиливающимся звоном. Когда же звон начал причинять боль, мысли стали проясняться. Святогор выронил оторванную конечность и опорожнил рот, падая на колени, прижимая ладони к ушам. Звон причинял боль, но эта боль отрезвляла и Святогор, увидев разжеванный кусок человеческого мяса, осознал, что сейчас сделал.

Чувство страха вернулось и тело уже тряслось не от наслаждения, а от паники. Святогор задышал чаще, а глаза стали все больше и больше расширяться. Осознание накрывало подобно лавине и тогда Святогор, неуклюже поднимаясь и падая, бросился бежать. Паника гнала его, мысли ворочались, а чудовищный, но такой сладостный вкус человеческой плоти ощущался на языке.

Убежал Святогор не далеко, ибо из-за паники сбил дыхание. Остановившись отдышаться, Святогор увидел кровавые руки, которые тряслись как у прожженного алкоголика. Святогор принялся промывать руки в болотной воде, пытаясь отмыть кровь. Торчащий болт из плеча Святогор выдернул, даже не ощутив боли. Вспомнив, что держал мясо во рту, Святогор принялся полоскать рот. Он усердно пытался избавиться от крови и ее вкуса, а мысли тем временем метались, дергались и искрили, словно оголенный провод, не давая сосредоточиться.

— Вернииись… — произнес хриплый голос.

Святогор в ужасе обернулся, неуклюже падая в воду. Позади не было никого и Святогор, замерев в страхе, насквозь мокрый, вглядывался, пытаясь увидеть владельца голоса. Но вокруг были лишь кривые и тощие деревья, кочки сухих, но жестких трав, редкий снег между кочками и талая вода, а вдалеке слышалось карканье.

— Тебе же понравилось, вернииись! – шипя, произнес хриплый голос.

Святогор заметался на месте, пытаясь высмотреть владельца голоса, но никого не увидев понял, что голос этот из его головы.

— Нет! – воскликнул Святогор. – Я туда не вернусь!

— Тебе ведь понравилось, разве нет?! – хрипел голос.

— НЕТ! – воскликнул Святогор.

— Врешь! – шипя, прохрипел голос. – Я знаю, что понравилось. Дай мне тоже насладиться этим вкусом.

Святогор принялся бить себя по голове.

— Уходи! Прочь! Оставь меня! – кричал Святогор. – Ты просто еще один пустозвон в моей голове! Сдохни, сдохни, СДОХНИ!

— Ха-ха-ха-ха! – прерывисто и хрипя, смеялся голос. – Я слаб, но это пустяк, скоро, очень скоро я стану тобой еще раз и сил не будет уже у тебя!

— Нет! Я человек… Я человек… Я человек… — твердил Святогор, словно заклинание или мантру.

— Утешай себя! Мы – животное! Мы – чудовище!

— Оставь меня! – кричал Святогор. – Я человек… Человек… — произнес Святогор сквозь зубы. – Человек, человек, человек, ЧЕЛОВЕК! ЧЕЛОВЕЕЕЕК!!! – закричал Святогор.

Святогор замолчал, а голос ничего не ответил.

— Я не чудовище… Я не стану… Я… — с трудом произнес Святогор.

Святогор встал. Было холодно, а до дома далеко. В голове царил гам и дабы согреть себя и развеять мысли, чтобы абстрагировать себя от того, что произошло, Святогор побежал. Порой Святогор даже переходил на звериный бег – на всех четырех конечностях, но происходило это не осознано и когда Святогор это замечал, сбивал темп и возвращался в человеческий бег. Пробежка помогала. Мысли рассеивались и голову забивала пьянящая пустота. Эмоции и чувства успокаивались и уже ближе к дому, Святогор пришел в норму, словно бы ничего не произошло.

***

Чадо, не смотря на наличие карты, все же блуждала по руинам Питера и потратила изрядное количество времени, чтобы попасть на север города. Чадо читала, что Питер и до войны был серым и как Англия дождливым местом, но сейчас эта серость была ярко выраженной. Здесь была вся палитра оттенков серого. Каждый кусочек имел свой серый цвет, словно отдельный пиксель экрана, а гамма этих оттенков выдавала монохромный шум и лишь небо, изредка, разряжало голубыми красками.

Добравшись до леса, блуждания Чадо не прекратились. Из-за того, что капсулы предназначались для спасения экипажа, а компьютеры (голофоны) для личного пользования, два этих агрегата не были связаны, а потому найти капсулу при помощи компьютера было возможно лишь перепрошив его. Собственно, этим Чадо, до своего пленения, и занималась. Правда, компьютер не мог дать точного пеленга капсулы, но мог вывести на нее детекторным методом. То есть, как в игре «тепло – холодно». Компьютер настраивался на частоту компьютера капсулы. Компьютер выдавал звуковой сигнал, чем интенсивнее сигнал, тем вернее направление. У Чадо ушел час на то, чтобы отыскать нужное направление, ибо поиски начались на периферии зоны действия. Если Питер был серым и пустым, то вот лес был полной противоположностью. Даже спящий лес не был таким пустым как город. Плюс, в отличие от города и пригородных поселений, которые были словно монолитные интеграции человеческого прошлого, застывшие в этом прошлом, лес был в настоящем и двигался в будущее. Лес жил и поглощал подобно голодному человеку, что ест и не может насытиться.

На поиски ушло несколько часов блуждания по лесу и захваченных лесом пригородах. Деревня Юкки утонула во вьющейся растительности, а вот Порошкино выглядело так, словно под деревней были шахты, которые затопило и за десятки лет почву размыло, вследствие чего земля провалилась вместе с деревней. Капсула же была где-то между двумя деревнями, чуть на север. Местность вокруг капсулы была черной, снега не было вообще, от чего на общем фоне место падение больше походило на плешь или скорее огромный, черного цвета лопнувший прыщ.

Первым делом Чадо осмотрела местность. Уже начинало темнеть, и нужно было как можно быстрее добыть данные о ближайших базах или зонах, с которых можно было бы подать сигнал, чтобы забрали с планеты. Капсула все еще функционировала, но сильно пострадала. Чадо проверила систему и выяснила, что один из осколков пробил броню и стал причиной выхода из строя нескольких систем. Капсула способна пережить падение на планету, но не смогла устоять перед крошечным куском мусора, а причина была очень проста – скорость! Капсула при падении на поверхность планеты развивает скорость не более восьми сотен километров в час, что обусловлено законом Ньютона, в то время как суммарная скорость, еще будучи в космосе, капсулы и куска мусора, из-за движения на встречу друг к другу, равнялась нескольким тысячам километров в час. На такой скорости усиленная броня была для крошечного снаряда не мягче масла. Снаряд вывел из строя системы, а крупный мусор сбил капсулу, бросая ее во власть Земной гравитации. Из-за сбоя систем, криоген стал поступать в организм в чрезмерных количествах, от чего Чадо и получила отравление. Однако сама капсула, несмотря на повреждения, все еще была исправна и архивы были не повреждены. В базе данных компьютера капсулы хранились координаты всех еще действующих зон кита и законсервированных баз. Из данных Чадо выяснила, что ближайшая база расположена — в Выборге, а ближайшая зона — в Рускеале. До Выборга чуть более ста километров, а до Рускеалы двести, но в Рускеале — зона, а Выборге — база. Опять но! В Выборг формально прямая дорога, а до Рускеалы — кривая, которая увеличивает расстояние еще на полсотни километров. Снова но! Исходя из снимков, дорога до Выборга покрыта лесами и болотами, заполненными неизвестно чем, а вот до Рускеалы больше поля и скалистая местность. Еще раз но! Припасов и сил мало, а потому до Выборга выгоднее, но…

Чадо думала и пыталась решить куда направиться. Исследование карты затянулось и Чадо не заметила, как стемнело. После часа взвешиваний всех за и против, Чадо все же выбрала – Выборг. Загрузив данные в голофон, Чадо поискала хоть что-то полезное в капсуле, но поиски были прерваны странными звуками. Чадо замерла вслушиваясь. Различалось отчетливое карканье и слабый вой. Чадо высунулась из капсулы и огляделась. На темнеющем небе появились силуэты птиц. Это были вороны, одни из немногих птиц, которые, несмотря на все, сохранились и не подверглись мутациям. Вдали, откуда-то с востока, доносился вой и этот вой становился громче. Чадо, выбравшись из капсулы, направилась на запад, в сторону Выборга. Сто километров, технически, можно преодолеть за двое суток, сил и выносливости у Чадо хватит, но сейчас надо убраться подальше. Видимо работа капсулы кого-то привлекла и это скоро будет здесь, а потому нужно найти укрытие, где можно будет заночевать. Судя по картам совсем рядом, чуть севернее Юкки, есть деревня Дранишники, где и можно будет найти ночлег. Добравшись до деревни, Чадо пересекла одноименный ручей и огибая бетонную ограду выбралась на остатки Приозерского шоссе. На Березовом переулке, заросшем вьюном, Чадо догнали твари.

Тварей было восемь: семь в человеческий рост, рыжих собакоподобных тварей, с осьминожьими головами, за щупальцами которых скрывались грозные клювы и один, по-видимому — вожак, самый крупный, покрытый шрамами и седым волосом. Твари окружили Чадо и принялись кружить вокруг, пытаясь сбить Чадо с толку и выжидая момент, когда напасть. Однако планы тварей закусить свежим мясом разом рухнули, ибо Чадо их всех опередила, нанеся по всем пси-удар. Твари опешили и кольцо разорвалось. Три твари, в ужасе бросились прочь, а остальные пять, включая вожака, остались и оскалились. Твари принялись рычать и скалиться. Рычание больше походило на утробные звуки или отрыжку, но звуки были очень низкими, что и придавало рычащий оттенок. Чадо вновь ударила и твари заметались, словно дворняги от звука выстрела.

Чадо готовилась нанести еще пару сильных пси-ударов, дабы деморализовать тварей и те в страхе разбежались, а после и не думали приближаться более, но планы порушил неожиданный гость. С востока, со стороны леса, бежал кто-то с криком: «Белль!»

***

Святогор вернулся домой. Истощенный физически и психологически, он вошел в недра дома, надеясь заесть неприятные воспоминания. Но уже на пороге Святогор замер понимая, что в помещении что-то не так, как было до ухода. Святогор нашел на столе раскрытый и пустой сверток с провизией. Сверток был, а вот провизии нет. Значит, ее кто-то съел. Кроме этого, наличествовали и другие следы деятельности, но Святогор остановил взгляд на свертке. Постояв какое-то время глядя на сверток, Святогор увидел открытый подвал и уже понимал кто его открыл, и кто все это здесь учинил. Святогор поспешно спустился вниз и увидел, что девчонки нет. Он в гневе своротил попавшую под горячую руку мебель, выбрался из подвала и стал метаться по комнате, судорожно соображая.

— Дура! – произнес Святогор. – Дура! Дура! Дура! – без умолку повторял Святогор. – Хотя стой…

Святогор остановился и задумался.

— А и хрен с ней… — произнес Святогор, понемногу успокаиваясь. – Сдалась она мне… Пусть валит куда хочет, но не дай Бог она верне… — недоговорил Святогор, замерев от поразившей его мысли. – ДУРА! – Воскликнул Святогор.

Невысказанное слово «вернется» натолкнуло Святогора на мысль, что она хочет вернуться к себе, а она вроде как интересовалась капсулой, значит она ей нужна, а значит она к ней направилась, а это значит… Святогор застыл.

— Она направилась в Северный лес! – с ужасом в глазах произнес Святогор. – Я же ей говорил, что сейчас туда опасно, ДУРА! – воскликнул Святогор. – Вот же тупая… — он замер. – Нет, нет, нет… Плевать… Туда ей и дорога, пусть подохнет…

— Леша… — произнес человеческий голос. – Ты действительно бросишь ее?

— Да! – зло ответил Святогор. – Сама виновата, вот пусть теперь и подыхает.

— Даааа… — шипел другой голос. – Правильно!

— Завалитесь! – крикнул Святогор. – Прочь из моей головы сволочи!

— Мы не можем Леша, — произнес человеческий голос. – А если ты хочешь быть человеком, то бросив ее на верную погибель, это как самому же ее убить, ты же не хочешь этого?

— Что?! – недоуменно произнес Святогор. – Она сбежала, а я ее предупреждал, моя совесть чиста!

— Верно! – шипел голос.

— Завались! – крикнул Святогор.

— Ты просто тешишь себя иллюзией.

— А мне это только и остается… Все равно мне тут подыхать, жизнь какой-то суки меня мало волнует…

— Тебя волнует твоя человечность, а значит и ее жизнь должна волновать, — заключил человеческий голос.

— С чего это вдруг?

— Нас тут больше и одного из нас ты даже боишься. Если ты ее не спасешь, он победит.

Тело Святогора содрогнулось мелкой дрожью, дыхание усилилось, по телу разлился страх, а в мыслях встали образы растерзанных тел и то, как Святогор пытался их съесть.

— ААА! Черт ее дери! Ладно! – выкрикнул Святогор, отбрасывая силой стол в сторону и выбираясь на улицу.

Святогор бросился обратно, тратя остатки сил. Для подготовленного человека четыре или пять десятков километров за сутки – это испытание на выносливость. Но Святогор давно уже не человек и за свою жизнь прошел не один десяток ТЫСЯЧ километров, а потому для Святогора даже сто и сто пятьдесят километров — пустяк. Пустяк, особенно сейчас, ибо сейчас Святогор гнал как зверь, как адский пес!