Кажется, я совсем один

Ботинки гулко стучат по стальной решетке. Шумно открывается дверь, и моё сознание чуть-чуть отворяется вместе с ней. Всё та же картина: разбросанные старые вещи, беспорядок, новый пищепровод, включена одна маломощная лампа.
— Сынок! Ты как живёшь-то?
Не слышит меня. Он всё в этом шлеме…
Прошёлся по его вещичкам… Нет ничего вредного, ничего, за что меня ругали в его годы. А заглядывать в эту жестянку боюсь, страшно. Растолкаю его.
— Сынок! Это я! Папка твой!
Нет, мне говорят, что взрослый он уже стал. Я-то ничего не пойму. И разговоров его скупых, странных, и работы его. Вся жизнь в шлеме. Вся жизнь на койке с пищепроводом и калоприёмником! А ведь военным работает. Ужас!..
***
Разговор с ним прошёл как обычно. Я ему совсем не нужен, как и его матери. Опять решётка, лифты. Как в былые годы, в дороге мысли улетали куда-то далеко от скупой реальности, так и сейчас они снова парят… Как же долго они спали, как долго рутина отнимала по капле жизнь. Когда под куполом перестали существовать день и ночь, а появились только пресловутые сутки, жизнь быстрее покатилась туда, куда мне не добраться.
Теперь я спокойно хожу по коридорам, в унылой тишине, осматривая приборы. А вокруг никого… Всё ушло в эти шлемы. Теперь жизнь только в них. Ну да – ещё существует зона отдыха для низшего уровня, но туда даже заглядывать страшно. Так… Вот я и дома. Манатки все уж собраны. Ага, всё вроде, на месте.
И снова купол, решетки, транспортные комнаты. Когда-то у нас всё по-своему было, по-людски. Теперь всё по заграничному, по образцу. Теперь вся страна – как с конвейера. Одна у меня надежда – на станцию Базальт.
***
Снова ржавый А-340 под ногами вертятся. Мой-то, небось, тоже таким управляет. Хотя у военных посовременней роботы. Давно я от всего этого отказался. Семью я любил, помечтать, покушать любил… А эти чипы – один другого лучше и новее, дай только голову посверлить. У меня вот модель, которую ни у кого больше и не встретишь. Раритет! Толку-то с него всё равно немного, побаловался я с ним, только мало он мне хорошего дал. Потом все на шлемы перешли. Они там будто виртуальную красивую страну строят. А в реальности – решетки, бытовки, каюты, будки и купол, пропускающий свет настолько, чтобы сберечь энергию на освещение. Ночью купол, наверное, светится от ламп.
Платформа на вокзале тоже пуста – роботы и андроиды по-другому перемещаются, а про людей говорить не приходится. Не проронив ни слова, получил билет до Базальта. Касс уже нигде не осталось, только билетные автоматы. Пришлось через чип заказывать. Надо только дождаться транспортной кабинки. Ах, да! Раз уж чипом пользуюсь, то жене на прощание пару строк напишу. Она еще во времена моды чипов дорогущих сбежала от меня к управляющему высокого уровня. Познакомилась с ним в виртуале. Ушла и всё. Забыла про сыновей, про всё. Говорит – новая райская жизнь в виртуалити началась. Деньги и власть портят женщину…
А вот и кабинка – служебная, хорошая. Койка и шлем. Лягу просто так – шлем я не люблю. Может вздремну чуток. А приснятся мне мои старые друзья, с которыми раньше так много всего вытворяли. А теперь кто умер от вредного производства, кто пропал, кто в карцере, а кто в шлеме… Как я по ним скучаю, да и по денькам тем безмятежным, солнечным. Приснится мне сынок, да только не младший, а тот, что постарше. Часто он у меня во снах является. Пропащий… Скоро встретимся с ним. Уж я на это теперь очень надеюсь. Дочка-то редко приходит, жена вместе с ней уехала. Скучал, скучал, а та забыла про меня. Надеюсь, долгожданная командировка всё исправит.
***
Стук. Гул. Дверь открывается. Около моей кабинки робот имитирует гостеприимную речь. Я вскакиваю. Стук решётки. Лязг дверей. Эхо. Металл, металл, и только табличка «Базальт» греет душу. Край купола – пограничная сторожевая застава, в которую я просился уже год. Меня здесь ждут. Хоть мне и надо уже на работу, но я вряд ли когда-нибудь на неё попаду. Открываю люк, спускаюсь, лезу по узкому коридорчику. Через чип открываю дверь. Вот он! Терминал. Минуточку… Остановить бы частое дыхание.
— Я старший техник AS-35-URK. Техническая проверка! Отключить блок!
Внутренние двери блока открылись – сам блок стал отрезан от Базальта. Вперед. Вперёд. Направо. Так. Вот они. Все дроиды выключены. Посередине комнаты стояли два солдата и мой заказчик – дикарь извне. Его живые, бесноватые глаза ожидающе и умоляюще смотрели на меня. Я вынул дорогой чип сына и протянул военным. Один из них поставил его к себе в разъем и принялся проверять.
— Порядок.
Затем я вынул свой чип и передал его незнакомцу – тот проворно вонзил его в свежее отверстие на голове, прыгал и кричал. Я же передал деньги второму военному.
— Порядок.
Я слышал только стук в голове. Еле стоял от перенапряжения. Всё плыло. Военные суетились около секретного люка, а туземец расспрашивал меня, как всё лучше провернуть. За два года, надо признать, он стал намного лучше разбираться в моей специальности и теперь заменит меня в этом адском куполе.
— Садись! Живо! – крикнул военный.
В люке стояла машина. Я повиновался. Быстро пристегнулся. Махнул рукой, и машина вихрем помчала меня по коридору. До конца техосмотра оставалось полтора часа. При любых обстоятельствах этого достаточно для побега.
Свет! Свет! Небо! Я нёсся прочь от машины и чернеющего вдали купола. Послышался гром вдалеке.
— Сынок! Я иду к тебе! Я иду к свободе, — кричал я и рвал с себя браслеты и значки купола.
Только новая жизнь! Свобода! Страх! Пусть всё перемешается! Я изо всех бежал прочь! Не вернусь туда, пусть этот абориген сгниёт в проклятом шлеме!
И я стоял на холме, смотрел на заброшенные просторы былой страны. Над дикой землёй носился ветер. Холодный дождь смывал с меня воспоминания о прошлом.