Человек

Глава 1. Обычная ночь
Многие любят закат. Влюблённые парочки проводят вечера на берегу водоёмов в ожидании этого момента. Про алые блики на волнах сочиняют стихотворения и пишут романы. Не понимаю я их. Что красивого в том, что огромный кусок гелия и водорода заходит за горизонт. Обычное природное явление. Вот и сейчас, солнце медленно опускалось всё ниже и ниже, медленнее, чем мне бы хотелось
«Смотри на меня, человеческое отродье, мы же всё-таки на свидании!» — злой крик вывел меня из размышлений о вечном. В этом ему помог увесистый кулак, прилетевший в мой подбородок.
«А это был хороший удар» — равнодушно заметил я, поворачивая голову на своего обидчика. Кажется, пары зубов я уже лишился. Ну да ничего, еще 30 есть.
«Утром ударился ногой о кровать — и то больнее было» — прошепелявил я, сквозь дырочки во рту.
«Ах ты мразь…» — следующий удар пришелся в область желудка. На секунду все органы в моём животе сжались в ожидании боли. Но её я так и не последовало. Я уже не помню, что такое боль. Мозг в какой-то момент просто отключил эту функцию, признав её совершенно бесполезной. Если бы этого не произошло, вполне возможно, что я бы просто сошёл с ума. Опыт в качестве жертвы у меня немалый, так что я отлично научился за годы истязательств незаметно подставлять под удар те части тела, которые были не слишком важны для функционирования организма. Напряг мышцу там, немножко развернул тело здесь и вместо сломанного ребра — лишь синяк на животе.
Руки уже онемели, связали их крепко и умело, чувствуется опыт. Этот вечерний ритуал давно стал ежедневным. Спиной я чувствую шероховатость дерева, к которому меня и прицепили. Прямо передо мной с радостной ухмылкой пританцовывает Ганс. Этот молодой вампир – местная звезда. Я живу в вампирьей деревне уже давно, так что их обычаи выучил назубок. Для вампиров самым главным является их род. Они буквально помешаны на чистоте крови. В деревне Кохрия, где я и нахожусь, всего одна семья может похвастаться знатными предками. Отец Ганса совмещает в себе роли судьи, шерифа, мэра и палача. Его слово закон для всех жителей нашего небольшого селения. Их дом легко отличить от небольших и неказистых изб рядовых вампиров. Шикарный особняк из серого камня возвышается над всем вокруг, словно неприступный вал. Шпили башен заострены в виде наконечников копий, придавая строению ещё более зловещий вид. А над воротами натянут флаг семейства Ларбитов – чёрная роза на красном фоне. Вечером, когда тени вокруг поместья приобретали особенно пугающие очертания, даже самые смелые вампиры предпочитали обходить это место стороной. Естественно, что в таких условиях даже самое милое дитя не могло вырасти нормальным. Ганс с самого детства полюбил насилие. Издевался над своими слугами, гонял дворовых котов, а после переключился и на меня.
«Почему не скулишь, щенок? Может быть, твой плач услышат местные и помогут тебе» — спросил меня вампир под хохот своих дружков. Шесть теней стояли вокруг меня полукольцом, прикрывая со стороны деревни. Делали они это скорее ради приличия. Все и так прекрасно знали, что происходит на опушке леса каждую ночь, но никто не осмелится пойти против семьи Ганса.
Потому что твоя мать-сука может услышать знакомые нотки и прибежать сюда» — выдавил я в ответ.
«Да как ты…?» — взвизгнул Ганс тоненьким противным голоском. Меня всегда веселила эта его черта. Как только он начинает злиться, голос подводит гордого и сильного вампира и наружу из его рта вылетают звуки, которые я часто слышу, убираясь в свинарнике.
Ох, надеюсь, кость не сломал. В этот раз Ганс не стал сильно обо мне заботиться и лупанул со всей силы стальным носком сапога прямо по левой голени. Нога предательски подогнулась, и я остался стоять перед мучителем на коленях. Знает же, сволочь, куда бить. Благодаря своим садистским увлечениям, Ганс по праву считается самым умелым молодым бойцом в деревне. Ростом почти под два метра, ловкий и сильный, он сразу привлекает к себе внимание случайных путников. Чёрные короткие волосы обрамляют красивое лицо вампира, на котором каждая черточка буквально кричит о его аристократичности. Стильная и дорогая одежда только дополняет образ. Все девушки-вампиры в округе мечтают хотя бы о свидании с ним, а отцы то и дело возят своих подрастающих чад в особняк на смотрины. Отточив на мне свою технику, удары Ганса стали крайне эффективным оружием. Нормального человека парочка его хуков свалила бы наземь без проблем, но я не совсем обычный человек.
«Что стоите? Можете тоже немного развлечься» — обронил Ганс своим товарищам
«С удовольствием»
«Я первый, первый!»
«Бей человека»
Ух ты, сколько энтузиазма. Но по сравнению с главарём, удары этих сосунков даже вреда мне существенного нанести не могут. Больше похоже на массаж. Ганс решил взять перерыв. Присев на свежую зелёную траву он начал жадно глотать воду из кувшина. Поймав мой взгляд, вампир едко оскалился и вылил остатки влаги на землю.
«Не сильно и хотелось» — равнодушно подумал я, наклоняя голову вниз, спасая лицо от града из кулаков.
«Эй, уважаемый, иди куда шёл!» — окрикнул Ганс неизвестного, находящегося позади меня. Так как к дереву меня привязали на славу, посмотреть, к кому обращались эти слова, я был не в состоянии.
«Снова человека жизни учите, уважаемый Ларбит?» — заискивающий голосок показался мне знакомым. Кажется это дед Триш из домика у пруда. Не верьте глупым человеческим суевериям – вампиры тоже стареют. Пусть медленнее и неохотно, но также неумолимо, как и все остальные расы. Дед Триш уже не мог ходить без помощи трости. Некогда длинные черные волосы покрылись сединой, и теперь сильно напоминали паутину, из-за грязи спутываясь своими локонами.
«Давай иди уже, ты ничего не видел» — пригрозил Ганс
«Как скажите, добрый господин, я тут просто по лесочку гулял…» — проблеял удаляющийся голос.
Всё как обычно, чего ещё можно ожидать? Нет смысла ждать помощи, ведь на мне висит клеймо намного страшнее насильника или убийцы. Я человек.
Когда мне было 10 лет, я нашёл в шкафу красивую, объемную книгу. Её обложка благородного красного цвета была покрыта бархатом, подчёркивающим её ценность. Название книги вызвало во мне жгучий интерес: «Расы Полноземья. История победы». Как и все мальчики я обожал истории про войны и рыцарей, которые ударом меча побеждали любого врага. Но как сильно я удивился, когда узнал что враг – это я сам.
В былые времена все разумные расы сосуществовали в гармонии и спокойствии. Три первоисточных: эльфы, гномы и вампиры, жили на этих землях с незапамятных времён. Будучи мудрыми существами, они поделили все территории на зоны влияния, гномам достались горы и холмы, эльфам – леса, а вампирам поля. Никто не имел права без разрешения вмешиваться в дела чужой расы и незаконно пользоваться их ресурсами. Так были заложены основы торговли. Торговли честной и сбалансированной, ведь камень, зерно, и деревья были нужны каждому. Столетия спустя появились расы второисточных: орки от союза гномов и вампиров, оборотни, от грехопадения эльфов с животными и драконы, появившиеся казалось-бы из ниоткуда. Мир сохранялся тысячелетиями, пока на карте не появилась новая раса, ставшая болезнью, страшнее чумы и вездесущей холеры. Изначально это было лишь лёгкое отклонение в генах смешанных браков. Рождались существа слабее всех остальных рас. Но так как первоисточные были добрыми и справедливыми, они решили вместе с второисточными вынашивать этих странных неказистых младенцев, не предавая их огню или другим смертельным мукам. За это все и поплатились.
У людей, так назвали новую расу древние, не было никаких преимуществ, кроме одного, невероятная приспособленность. Они могли жить где угодно, переносить самые трудные погодные катаклизмы. Казалось, что сама природа оберегает их от бед. Среди других рас даже поговорка появилась «Живучий как человек!». Позже выяснилось, что у людей есть ещё одно преимущество над другими расами – высокая рождаемость. Сношаться с людьми чурались даже второроисточные, так что люди быстро смекли, что любовь они могут получить только от себе подобных. От одного такого союза рождалось от 2 до 12 детей. Буквально за десятки лет люди стали самой многочисленной расой во всём Полноземье. И в горах и в лесах можно было найти этих вездесущих проныр. Выгонять их было бессмысленно, так как на двух ушедших приходилось по 10 прибывших. Но те двое вполне могли попридержать своих собратьев, не желая терять свои нагретые места. Так что расы хоть и ворчали, но предпочитали оставлять у себя кучку людишек.
Неизвестно, что так вскружило голову самой молодой расе, но в 3245 году от появления первоистояных, они решили, что могут использовать землю, как им угодно. Первыми от их эгоистичных действий пострадали эльфы. Стараясь обогреть свои избы, люди стали вырубать деревья в бесчисленных количествах, опустошая леса остроухих. Драгоценные камни и минералы, добываемые гномами, люди использовали так неумело и расточительно, что и их запас в природе сильно поредел. Реки из-за опытов человеческих учёных и алчной деятельности торговцев стали окрашиваться в неестественные ядовитые цвета. Поголовье животных и птиц сократилось больше чем на половину. Но сильнее всех досталось оборотням и вампирам. Люди посчитали себя выше их и стали преследовать нерадивых под крестом новой псевдорелигиозной организации. Многие оборотни пошли на эксперементы, а вампирьи клыки долгое время были главным товаром на человеческих ярмарках. В 3300 году терпение первоисточных и второисточных лопнуло. Дипломатические разговоры не принесли результатов. На Совете Древних было единогласно принято решение – истребить расу людей. На бывших «королей» мира была объявлена настоящая охота. Они преследовались без жалости, получая стрелы и в грудь, и в спину. Трупы людей часто можно было найти на трактах с кирками между ног. Но страшнее всего за людей взялись бывшие гонимые. Вампиры и оборотни не гнушались пыток, они убивали и женщин, и детей. Их глаза были застелены гневом и желанием отомстить за своих родных. Когда расы опомнились и осознали, что совершили, люди были почти полностью вычищены с лица земли. Те немногие, что выжили в этой травле, забились в самые тёмные пещеры, в самые глухие чащобы. Но гнев народов так легко не утих. Хоть официально была объявлена людская амнистия, человека в любом селении ожидали лишь камни и палки, в руках ощетинившихся жителей.
Жёсткий удар под дых снова поставил меня на колени.
«О чём мечтаешь?» — с издёвкой спросил Ганс. Его безумная жестокость подарила парню исключительную внимательность к жертве. Пока мной занимались шестёрки, можно было без помех углубиться в свои мысли, тем самым спасаясь от реальности. Но младший Ларбит был другим. Он легко научился по моему отсутствующему взгляду определять, когда я ухожу в себя. И ещё быстрее он научился возвращать меня на землю, используя свои самые изощрённые удары.
Пока солнце не ушло – продолжатся эти прилюдии. Это словно игра, где кошка имеет клыки и когти льва, а мышка прибита к земле. Первые недели я кричал, звал на помощь, как бешеный вырывался из пут. Но постепенно понял, что тем самым только доставляю большее удовольствие мучителям. Где-то в это время боль и сказала мне «прощай».
Скоро начнётся настоящий ад. Когда на улице стемнеет, Ганс со своими товарищами возьмётся за меня всерьёз. Вампирам собственно всё равно какое освещение, они прекрасно видят и в полной тьме. Но ночь стала своеобразным колокольчиком к началу представления.
Последние тёплые лучи пропали за горизонтом. Ганс приближается ко мне, держа в руках гибкий и хлёсткий ивовый прут. Ненавижу закаты.