Мятежный бог (Глава 1 глава. Слушай, Элиза)

Вы когда-нибудь пробовали магию на вкус?
Открою секрет – это нечто среднее между вишневым джемом, лимонным пирогом и медной проволокой.
И не верьте людям, что магия не имеет вкуса. Если жрать ее горстями, как драже, очень даже имеет.
Эти же люди (зануды!) утверждают, что магия не имеет цвета. Не верьте им. Сгустки магии обладают ярко-желтым, как у солнца, цветом.
Верьте мне. Я же из Флагманштадта, а в этом городе магию разве что в духовке не запекают.
А может, и запекают. Вы бывали в кондитерской, что на углу Флюгерной улицы и Дурацкого переулка? Обязательно загляните. Уверен, что господин Шлиссельман добавляет какой-то магический ингредиент в свои круассаны. И он мне нисколечко не заплатил за рекламу.
Впрочем, сейчас я находился далеко от Флюгерной улицы. И думал вовсе не о круассанах.
Знаете, я ненавижу газетные клише. Один идиот как-то назвал Флагманштадт городом магии и разврата, а все остальные за ним повторили. Впрочем, истина от этого не меняется. Публичных домов здесь гораздо больше, чем бакалейных лавок и магазинов готового платья.
И особо велика их концентрация здесь, на Собачьей улице.
Но только в одном из них додумались применить магию совершенно неожиданным образом.
Заведение под названием «В гостях у сказки» располагалось в неприметном двухэтажном особнячке. В таком доме могла быть библиотека, или пансионат для кисейных барышень – настолько уютным он выглядел. Перед ним даже клумбу разбили, и засадили ее садовым укупником и флоксами.
Но увы, здесь была не библиотека. Здесь был самый дорогой во Флагманштадте бордель.
Доступ к нему имели только избранные – администрация об этом позаботилась.
Я постучался. С глухим скрежетанием отворилась тяжелая металлическая дверь.
На пороге стоял низенький толстячок в засаленном цилиндре.
Он оглядел меня с ног до головы – потому что мог.
Оценил мой наряд, вероятно, вычислив в уме стоимость пальто, пиджака, сорочки, галстука, брюк и ботинок.
Смею вас заверить – в итоге должна была получиться кругленькая сумма. Добавим к этому часы «Альказар» восьмой модели.
Как вы понимаете, голодранцев в сказку не пускали.
— Ваше имя, — важно произнес толстячок, не переставая пожирать меня своими маленькими глазками.
Я мог бы назвать любое имя, тем самым сохранив инкогнито.
Но я не для того себе придумывал звучный псевдоним, чтобы стесняться потом его произнести!
— Тео Винкль, — гордо ответил я.
Тут толстячка будто подменили. Глазки сделались масляными, улыбка наползла на лицо, как чулок, отчего толстячок стал похож на довольного таракана.
— Да-да, знаем-знаем, — залепетал он, пропуская меня внутрь. – Знаем, знаем.
Меня избавили от пальто и провели в маленькую комнатку.
Помните, я говорил про сочетание магии и разврата. И про то, что до этого могли додуматься только во Флагманштадте?
Сейчас поясню, в чем была особенность заведения в «Гостях у сказки».
Посетителя приводили в отдельную комнату, где стоял странный магический прибор. Далее посетитель клал руку на клавишу, пытаясь вообразить в своем сознании некий образ женщины (или не женщины, смотря к чему имелась склонность), с которой хотел провести время. Через какое-то время в комнате материализовывалась эта самая женщина, и вуаля! С ней было можно делать все, что угодно. Любые извращения. Собственно, даже то, что с настоящей женщиной вы бы никогда не отважились сделать. Например, поговорить о политике.
Богатенькие бюргеры валом валили в сказку.
Да, забыл уточнить. Искусственная нимфа (или нимф), существовала определенное количество времени. То есть, если вы заплатили за час, то после истечения часа фантазия схлопывалась, как мыльный пузырь. И вы либо оплачивали еще час, либо уходили домой, довольные.
Я бы очень хотел бы посмотреть в глаза волшебнику, который придумал этот магический прибор. И более того, я бы хотел пожать ему руку. И выразить восхищение его больной фантазией.
— Сударь, — пропел толстяк. – Располагайтесь, фантазируйте. В вашем распоряжении час.
— Благодарю, — ответил я.
Знаете, меня окружают очень вежливые люди. Мне нравится. Вообще, чем больше у вас денег, тем выше концентрация вежливости вокруг вас. Мило!
Итак, я заплатил за час и дотронулся до клавиши магического прибора.
Спустя пар минут моя фантазия материализовалась в виде рыжей красотки в белоснежном платье из тонкого муслина.
Почему рыжей-то? Именно этот образ сидел в моем подсознании? Впрочем, я остался доволен.
И еще – девушка была абсолютно как живая. Блестящие серые глаза, нежная кожа, легкий пушок на лице. Если бы я не знал, что это плод моей фантазии, то был уверен, что она настоящая.
— Здравствуйте, господин! – мелодично произнесла рыжая. – Я готова провести время с вами. Выполню все ваши прихоти и капризы, вплоть до самых невероятных. Уверена, вы останетесь довольны.
— Элиза, — перебил я искусственную девушку.
Она поставила на меня круглые серые глаза, ловко изобразив удивление.
Да, я могу сбить с толку даже искуссвенную девушку.
— Я хочу, чтобы тебя звали так, — продолжил я.
— Как скажете, господин, — согласилась рыжая. – Как я уже говорила ранее…
— Ты садись, садись, — не дослушал я.
— Да, господин, — откликнулась Элиза и грациозно уселась в кресло, обитое красным бархатом. – Поскольку меня на самом деле не существует, вы меня можете мучить, подвергать некоторым истязанием в целях получения вами удовольствия…
— Да понял я. Элиза, я знаю, что тебя на самом деле не существует, и ты всего лишь материализованный плод моей больной фантазии, — произнес я и сел напротив девушки.
Элиза внимательно уставилась на меня. Будто и в самом деле что-то понимала.
Вряд ли искусственная девушка обладала склонностью к рефлексии. Интересно, она понимала, что срок ее жизни – один час? Вот чтобы сделал я, если бы знал, что через час мне предстоит исчезнуть?
— Слушай, Элиза! – выпалил я. — Наш мир полон скорби…
— Господин, — перебила меня искусственная девушка. – А когда начнутся извращения?
— А ты не поняла? Конечно, как ты можешь понять, искусственная ты душа. Они уже начались. Дорогая моя, я еще не опустился до того уровня, чтобы платить искусственной девушке за секс. Мне поговорить не с кем. Так вот, весь этот час тебе придется меня слушать. Я ведь заплатил деньги, поэтому могу делать все, что захочу. Я хочу говорить.
— Я вас поняла, господин…
— Можешь звать меня Тео. Так вот, Элиза, наш мир полон скорби…
И целый час я распинался перед искусственной девушкой о том, как несправедливо устроен этот мир, как много в нем болезней, горя и страданий…
О том, что в Северном городе голодают дети. А том, как их отцы, изможденные непосильным трудом на фабриках и заводах, находят свое единственное утешение на дне бутылки. О том, как их матери не доживают до тридцати лет.
О том, как девочки из Северного города в погоне за красивой жизнью переезжают в южную часть Флагманштадта. Не найдя ничего лучшего, устраиваются в публичные дома, и опять-таки не доживают до тридцати, ибо сифилис в этом городе еще никто не отменял.
О том, как в Южном городе предаются разврату, пьют абсент и обжираются стейками зажиточные бюргеры. А потом возвращаются к своим женам и детям, чистые, святые и с нимбами на головах.
О том, как огромным Флагманштадтом правит кучка престарелых немощных волшебников – Магический Совет. Этим людям давно пора на покой, но они все еще коптят своими телесами землю.
Магия способна вылечить любые болезни, вплоть до венерических. Магия способна подарить хлеб голодающим, а воду жаждущим.
Но пока в этом городе мире магия доступна лишь горсточке аристократов, здесь так и будут умирать дети.
Магия способна исцелять людей. И только в этом городе додумались использовать магию в качестве наркотика и секс-игрушки.
О Флагманштадт, великий и ужасный, что же ты с собой делаешь?
Мне понадобился ровно час, чтобы рассказать это Элизе.
Если бы на была настоящим человеком, то после моей речи точно захотела бы покончить с собой. Именно поэтому я и не люблю погружать в свои думы знакомых мне людей.Но она была всего лишь порождением моей больной фантазии, пусть и материализованным в человеческую оболочку.
Этот мир полон скорби, Элиза.