Заветное желание

… Одиноко
он стоит, задумался глубоко,
и тихонько плачет он
в пустыне.
М.Ю. Лермонтов.

Утро началось как обычно.
Брякала посуда на кухне. Топали чьи-то ноги. Гудели машины на улице.
Истошно запищали на разные голоса автосигнализации, встречая владельцев. Едкий скрип раздвигаемых штор резанул по ушам.
Таня поморщилась.
— Хватит спать, лежебока! – прикрикнула мать довольно ласково. — Подъём! Подъём!
Мишка, Танин младший братишка, тут же уселся верхом на сестру, деловито что-то бубня и хлопая её по голове плюшевым медвежонком.
Таня постаралась забраться с головой под одеяло, но взгромоздившийся на неё малыш не отступил.
— Уйди! Надоел! – простонала Танька, раздражённо морщась и отпихивая брата. Мишка заревел и ушёл обиженный. Танька зарылась в подушки, но шум проникал и туда.
Так началось утро, день был ещё хуже…
Она брела по пыльной, загазованной улочке, изнемогая от жары и проклиная чёртов город. Слившись в один единый поток с обступившей её толпой, Танька глядела по сторонам и думала о том, как она всех их ненавидит. Люди её бесили, раздражали. Ей хотелось умчаться куда-нибудь подальше от всего этого, в какие-нибудь дикие леса, на необитаемый остров, на Марс! Где никого нет, совсем никого! Но ведь так нельзя!
Танька ненавидела абсолютно всех: бомжей и нищих, просящих милостыню, разодетых и накрашенных дам «из высшего общества», хнычущих детишек, разморённых жарой продавцов в маленьких уличных палатках, шофёров, с упорством носорогов прорывавшихся сквозь дорожные пробки, спеша по своим делам, а особенно, хамоватого кондуктора в автобусе!
Когда же маленькая, высохшая, как мумия, старушонка попросила уступить ей место, тоном, не терпящим возражений, Танька едва сдержалась, чтобы не придушить её. Вместо того чтобы подняться, девчонка с самым наглым видом вальяжно развалилась в кресле. Возмущённая старушонка начала стыдить её на весь автобус, вскоре к её одиноким стенаниям присоединился разноголосый хор других пассажиров. Не выдержав, Таня выскочила из автобуса, не доехав до своей остановки.
Пронёсшийся мимо лихач обдал её с ног до головы фонтаном грязных брызг. Спрашивается, откуда в такую жару на дороге взялась лужа?!
Она замерла на миг. Потом решила глубоко вздохнуть, чтобы снять стресс. В это время злополучный автобус тронулся, деловито выпуская облачко чёрного смога. Именно этот дым, Таня и вдохнула!
Так проходил её день…
Вечером всё семейство собралось дома. Снова гремела посуда. Топали чьи-то ноги наверху. Кто-то смеялся заливисто и оглушительно, кто-то ругался. Орал телевизор, показывая очередную мыльную оперу, в которой воззвания к Хуану Карлосу и Марии Луисе периодически сменялись рекламой «Колгейта», « Комета», памперсов и прокладок.
С улицы доносились крики играющей в футбол детворы — по своим всплескам они напоминали рокот прибоя.
Поминутно звонил телефон, разрывая монотонный шум резкой переливчатой трелью.
Столь же пронзительно и громко ревел Мишка.
Таков был Танькин вечер…
Он был невыносим. Танька вышла на балкон. Ей казалось, что сейчас она взорвётся от возмущения, как пороховая бочка. Девчонка заткнула уши, чтобы не слышать шума и воплей, но не тут то было…
Звуки… Звуки пробивались даже сквозь пальцы. Таня сжимала голову всё сильнее, словно хотела её раздавить.
— Тишины, Господи! Как я хочу тишины! – простонала она.- Господи Боже, заткни же ты их! Сделай так, чтоб все заткнулись! Пусть они исчезнут с моих глаз! Ненавижу! Как я их всех ненавижу!!! Господи, чтоб они все сгинули! Как я хочу остаться одна!
Мысль эта показалась ей занятной. Она отправилась спать с мечтой об одиночестве.
И пришла ночь…
***
Утром Таня долго лежала в постели, нежась в косых солнечных лучах. Она потягивалась, жмурилась, зевала, наслаждаясь сонной тишиной. Тишиной?!
Таня удивлённо поднялась, прошлёпала босыми ногами по комнатам. Дома никого не было. Видимо, все домашние ушли рано утром.
Таня пошла на кухню, чтобы съесть тарелочку свежего супчика, который мама обычно варила по утрам. Но сегодня супа не оказалось. Сделать бутербродов тоже не удалось, в связи с полнейшим отсутствием в доме хлеба.
Быстро одевшись, Таня побежала в магазин. Она вошла и замерла на пороге. Там никого не было. Ни покупателей, ни продавцов. Танька остановилась. Она хотела найти этим странностям какое-либо разумное объяснение, но так и не смогла.
«Может, они сегодня не работают, — нерешительно предположила Таня, — но почему тогда двери нараспашку?!»
Таня вернулась домой ни с чем, угрюмо плюхнулась на табурет.
— Придётся есть без хлеба! — сказала она самой себе в абсолютной тишине.
И тут что-то нехорошее шевельнулось в её душе. Ложка замерла, не донесённая до рта. Таня в ужасе вскочила.
Она не видела сегодня ни одного прохожего! Тишина стояла в городе…
Вот, что было не так! Люди! Их не было!
Танька пришла в ужас от осенившей её мысли. Она отказывалась в это верить, но город был пуст!
Танька бросилась во двор. Никого!
-Люди! Люди! Кто-нибудь! — истошно заорала она в пустоту. — Эй, кто-нибудь, отзовитесь!
Но ответом ей была тишина. Напрасно Танька заглядывала в тёмные оконные проёмы. Никто не выглянул в окна, похожие на пустые глазницы черепа.
Отказываясь верить в очевидное, Танька вбежала в подъезд, позвонила в первую же дверь. Ей не открыли. Она побежала вверх по лестнице, истерично звоня и стучась во все двери. Никого! Нигде! Танька запнулась, упала на площадке, зарыдала от бессилия и ужаса. Что могло случиться? Куда все пропали?
И вдруг она затихла и резко села, стирая слёзы.
«Стоп! – сказала она самой себе. – А почему ты собственно плачешь? Ведь ты сама этого хотела. Вот и всё! Ты должна быть счастлива, ведь сбылось твоё желание!» Теперь эта страшная ситуация представилась совсем в ином свете.
Она поднялась, стряхивая пыль с одежды, распахнула окно в подъезде, высунулась по пояс на улицу, поглядела на мир с высоты девятого этажа и закричала:
— Я — хозяйка всего этого! Я – королева всего мира! Тут теперь всё моё! Только моё! А вы, идите все к чёрту! Идите к чёрту! Все!!!
И она засмеялась. Эхо разнесло её смех по пустому двору, потом резко оборвалось.
— Тишина! — выдохнула Танька умилённо.
Следующие две недели Таня прожила в своё полное удовольствие. Она убедилась в том, что в городе действительно никого нет. Но в этом странном безлюдном мире между тем работала вся техника, было электричество, газ, водоснабжение, и магазины ломились от продуктов и вещей. Каждый день она обследовала город, наслаждаясь всяческими благами цивилизации, и нещадно грабила магазины и квартиры.
Шикарная одежда, украшения, лучшее видео, лучшая музыка! А уж, сколько деликатесов она перепробовала! Дискотеки, где она – и ди-джей, и танцор!
Всё теперь принадлежало ей. По прошествии двух недель Танька решила научиться ездить на машине. Это получилось быстро — всё равно больше заняться было нечем. Благо, машин в городе осталось много. Разбитые она тут же бросала, находила новые. Но вскоре город наскучил Тане, и даже начало казаться, что она тоскует по своей семье. Чтобы отогнать эти дурацкие (на её взгляд!) мысли, она решила отправиться в круиз.
По городам и деревням добралась она из родной Самары в Москву. Всюду её встречали города-призраки. Пустые и одинокие. Лишь бродячие псы иногда выходили на дорогу, провожая машину Тани долгим печальным взглядом, и вновь исчезали.
Так Таня добралась до столицы. Ещё две недели она жила там.
Первопрестольная безмолвствовала. Исчез даже Ленин из Мавзолея.
После девчонка решила повидать далёкие страны. Ей хотелось побывать в Париже. Но причина её путешествия по миру была не только в любознательности и скуке…
Таня искала людей, хотя сама себе в этом ещё не признавалась.
По Парижу она бродила, как неприкаянная душа. Город любви и парфюмерии напоминал заброшенное кладбище и был ей противен.
Задержалась Таня только в Соборе Парижской Богоматери. Некоторое время она молчала, глядя с восхищением на величественное строение. А потом вдруг рухнула на колени и, рыдая, быстро заговорила:
— Господи, прости меня дуру! Прости! Верни людей обратно! Это ужасно быть одной. Господи, смилуйся! Я хочу, чтоб всё было как прежде! Пусть снова будет шум, гам, крики! Я всё стерплю! Но, верни мне мою семью и всех остальных! Я не могу больше говорить сама с собой! Зачем мне все богатства мира, если их никто не оценит! Прости меня, Господи!
Золотой луч солнца скользнул в окно и упал к ногам девушки. Таня решила, что это добрый знак.
Полгода спустя Таня оказалась на берегу Атлантического океана. За это время она успела объездить всю Европу. Как сумасшедшая колесила она по странам, пытаясь найти хоть какой-нибудь намёк на существование людей. Но все старания были напрасны.
Таня проклинала себя. Теперь она с любовью вспоминала даже старушонку-мумию, ворчавшую на неё в автобусе.
Однажды на рассвете Таня, ночевавшая на пляже, услышала шум мотора. Она вскочила и увидела катер, стремительно приближавшийся к побережью.
— Эй! Эй! — заорала она и бросаясь в полосу прибоя, размахивая руками.
Катер замолк. Ещё не дождавшись, когда он остановится, с палубы спрыгнул смуглый паренёк в красной бандане, завязанной поверх черных волос на манер пиратского платка. Он бросился по воде навстречу Таньке. Фонтаны брызг разлетались от него во все стороны, он падал, сбитый мощными волнами прилива, вскакивал и снова бросался вперёд.
Танька повисла у него на шее, весело смеясь. Он подхватил её, сжимая в объятиях, и закружил. Она целовала его щёки, плакала счастливыми слезами и причитала:
— Миленький мой, миленький мой, откуда же ты взялся?
Она была счастлива видеть его, будто бы он был её возлюбленным или самым близким другом.
— Я – Таня! – ткнула она себя в грудь, отстраняясь от парня. – А ты?
Она подумала, что, возможно, он не понимает по-русски, но всё оказалось гораздо хуже. Паренёк был глухонемой. Он показывал на горло и открывал рот, как рыба. Таня так и села. Она-то думала, что теперь будет с кем поговорить…
И всё же теперь их было двое. А значит, где-то, быть может, есть ещё люди. И они их непременно найдут! Так решила Таня.
— Какой ты забавный! Похож на пирата! Я буду звать тебя Роджером! Весёлым Роджером! — сказала она потом.
Постепенно она научилась более-менее понимать своего спутника, а он — её.
Они поселились в вилле на берегу моря. И по вечерам сидели у кромки воды, любуясь закатом и втайне надеясь увидеть на горизонте ещё один парус.
Роджер был из Англии, хоть внешне больше смахивал на испанского корсара.
В Британии было так же пусто, как и везде. Как и в Ирландии, Португалии, Италии и Греции, где он успел побывать.
— Ты тоже хотел остаться один? – спросила его Танька, помогая себе жестами. Роджер её понял и угрюмо кивнул.
— Мы с тобой — два идиота, Пират! – сказала Таня грустно.
Время шло. Роджер хотел отправиться на другую сторону Средиземного моря, в Африку. А пока, время от времени, совершал небольшие вылазки вдоль побережья.
Проводив в очередной раз долгим взглядом его катер, Таня посмотрела на синюю гладь океана, туда, где по её мнению находилась Америка. Теперь эта притягательная страна манила Таню в два раза сильнее. Ведь там, за океаном, могла быть ещё хоть одна живая душа.
Прошло две недели, а Роджер не возвращался. Таня ждала его, каждый день с тревогой сидя у самых волн. Тоска и отчаяние всё больше одолевали её. Одиночество становилось невыносимым. Она скучала по своему Пирату, но её согревала мысль, что возможно Роджер нашёл людей и вскоре приплывёт за ней не один.
Однажды она увидела следы на песке. Отпечатки босых мужских ног. Таня удивлённо разглядывала их минуты две, а потом побежала.
Вскоре она догнала странного высокого человека в сером балахоне.
— Постойте! – закричала она.
Человек обернулся — странный, покрытый пылью дорог, пилигрим — и спросил:
— Что тебе нужно, девочка?
— Я… Я… – запнулась Танька, после долгого бега ей было трудно говорить. – Я людей ищу!
— Зачем?! – удивился странник. — Ты ведь хотела быть одна, мечтала о тишине… Вот и сбылось твоё заветное желание!
— Но я так больше не могу! – воскликнула Таня. — Я не могу жить одна! Я ошиблась! Пусть всё вернётся!!!
— Да, ты ошиблась, — согласился человек, — а теперь ты платишь за свои ошибки! Ты сама себя наказала. Я не могу что-либо исправить. Это был твой выбор! Твой удел – одиночество.
Он отвернулся и пошёл прочь.
— Хотя бы Роджера верните! — взмолилась Таня.
— Не могу! – уныло повторил человек и указал рукой на море.
Таня обернулась … На отмели лежал перевёрнутый катер. Волны лениво набегали на берег, пугая чаек, скучившихся вокруг тела смуглого мёртвого паренька.
Таня зарыдала и бросилась к морю. Потом кинулась обратно за ушедшим странником, хотела вскарабкаться на дюну, но берег оказался слишком крут. Таня упала на спину и зашлась в рыданиях.
А чайки, кружась в лазурном небе, плакали, как дети.
Но Тане казалось, что они кричат с высоты:
« Ты – одна, ты – одна, ты – одна…!»
Тихо вздыхал океан.
Таня в изнеможении закрыла глаза.
***
Утро началось, как всегда…
Загремела посуда. Затопали ноги.
— Подъём! — прикрикнула мама шутливо.
Мишка оседлал сестру, с трудом вскарабкавшись на холмик из одеял и подушек.
Танька проснулась, с облегчением понимая, что весь этот ужас был лишь сном.
Она сгребла братца в охапку и сказала:
— Доброе утро, дружок! Какой же ты хорошенький! Ой, Мишутка, как я тебя люблю!
Она проворно вскочила, потянулась навстречу солнышку, жизнерадостно сиявшему в окне.
— Здравствуй, мамочка!!! – пропела Таня, трижды целуя удивлённую такой нежностью мать.
Так начиналось её утро…
Потом Таня шла по улице, со счастливым видом разглядывая прохожих, стараясь влезть в самую толкучку. Люди с удивлением смотрели на странную девицу, которая, улыбаясь своим мыслям, так восторженно глядела на мир.
Таня казалась странноватой, но улыбка её была такой милой и искренней, что прохожие непроизвольно отвечали такой же доброй улыбкой этой чудной незнакомой девчонке.
Так прошёл её день…
А вечером Таня стояла на балконе, любуясь закатом.
Внизу с громкими воплями играли в футбол дети. На кухне гремели кастрюли, мама готовила ужин. Кто-то из домашних смеялся, кто-то смотрел любимый бразильский сериал. Мишка плакал. Шум! Гам! Хаос! Неразбериха! Жизнь!!!
« Как прекрасен этот мир!» — подумала Таня и зажмурилась от удовольствия.