Источник Конфликта (Глава 1.1)

Я поправил чёрный котелок, что красовался на голове, и, поставив саквояж из хорошей коровьей кожи, сел на лавку, что стояла рядом. Взглянув вверх, я увидел стальные арки, крытые снаружи стеклом, благодаря которым вода от частых дождей не проникала внутрь. Над путями был небольшой мостик с коваными перилами, а на самом мостике висели красивейшие часы. Тут ко мне подбежала толпа ребятишек. Их внешность была весьма примечательна: здесь были перемешаны как восточные народности, так и представители темнокожих. На их шеи были надеты ошейники, а на плечах виднелось клеймо раба. Что-то выкрикивая на куче разных языков, они подбежали поближе и подняли руки. Самый маленький из них, одетый лишь в кепи и набедренную повязку, вышел вперёд и с жутким акцентом проговорил:

— Господин, подайте на пропитание!

— У меня ничего нет. Прочь отсюда! — начал я спокойно, а последнюю фразу уже прокричал.

От моего резкого крика дети бросились врассыпную кто куда. И в суматохе один из них умудрился вытащить часы на золотой цепочке из кармана моего пальто. Подхватив саквояж, я бросился за ним через толпу, спешивших на свои поезда. Мальчик бросился на платформу моего поезда, что отправлялся через полчаса, где затерялся среди детей одного мужчины. Тот был одет, так сказать, «с иголочки»: чёрный цилиндр и макинтош на его плечах говорил о большом капитале. Его окружали дети-рабы, а сопровождала очаровательная девушка в платье с глубоким декольте. Осмотрев эту процессию полминуты, я подошёл к этому джентльмену и пожал ему руку.

— Приветствую, сэр, один из ваших рабов вытащил у меня часы на золотой цепочке, — обратился я к нему.

— Ох, да, извините, Вы, наверно, имели в виду вот эти? — ответил мужчина и подозвал к себе того самого паренька в кепи. — Якоб, что я тебе говорил про кражи? — обратился он к нему, грозя пальцем.

— Давайте я сам решу, что с ним делать, сэр..? — высказал я своё предложение.

— Картер. Картер Бредли. А Вас как величать? — представился он, поправив галстук и посмотрев на поезд.

— Джек Лэнг, сэр Картер, — ответил я и ещё раз пожал ему руку.

— Очень приятно, мистер Джек. Вот Ваши часы, кстати, — сказал он и подал мне пропажу.— Решайте, что делать с Якобом сами, Джек.

— Да, очень благодарен Вам за это право, — ответил я, прикрепляя часы на их место. — Жандарм! Подойдите сюда.

Подошёл вежливый человек с завитыми вверх усами в чёрном пиджаке и значком жандарма на нём. Я объяснил ему ситуация, и, достав конституцию, он стал оживлённо перелистывать страницу за страницей. Наконец, найдя нужную статью, он начал читать про себя, а после, захлопнув книгу, сказал:

— Двадцать ударов плетью по рукам.

Эти слова громом разнеслись в голове Якоба. Он и представить не мог, что его детская шалость могла обернуться столь суровым наказанием. Но такова была истина. Кто-то содержал рабов мягко и в хороших условиях. Но их наказания были строго нормированы в конституции Королевства. Именно «Законы Тренча», составленные пятьдесят лет назад, определяли все работы и наказания для рабов.

Вдруг послышался свисток поезда, а это значило, что до отправки оставалось меньше двадцати минут. Подойдя к двери, я подал свой билет контролёру, после чего вошёл в богато обставленный состав. Боюсь, что этот поезд потребует отдельного описания. Его длина насчитывала шесть вагонов вместе с угольным и самим поездом. Панорамные окна в купе пассажиров открывали чудесный вид на пейзажи полей и гор, через которые и шёл состав. В вагоне-ресторане могли удовлетворить самого привередливого гурмана из любой точки Королевства. Стены в вагонах были отделаны ценными породами дерева и драгоценными металлами.

Зайдя в купе, я открыл саквояж. На самом верху лежал заряженный револьвер, что я всегда носил с собой. Под ним — папка с документами на шахты, куда я сейчас и направлялся. Пять тысяч эльбов были у меня с собой, и ещё пятнадцать тысяч на счетах в банке. Вдруг послышался стук колёс, и поезд тронулся с платформы. Выйдя за границы города, состав двинулся бодрее. Сменив дорожный костюм, я открыл двери и направился в известный вагон-ресторан. Войдя внутрь, я увидел открытую кухню с барной стойкой и столики с диванчиками, обитыми велюром. Кроме меня, тут находился также мистер Картер и несколько других пассажиров. Сев за столик, я подозвал к себе официантку — красивую темнокожую девушку в униформе. Клеймо раба было выжжено на её шее и слегка прикрыто воротником одежды. Она вежливо поклонилась и положила меню на стол. Дальнейший её путь лежал на кухню, где она, схватив два подноса, принялась разносить еду богатым пассажирам, что сидели в ожидании вкусного ужина.

Окинув взглядом вагон, я обнаружил несколько примечательных особ. Первой была герцогиня Тесиния, женщина в возрасте ростом чуть выше среднего. Напротив неё сидела девушка — узкоглазая служанка из регионов Шивии. Хоть эта территория не так давно была колонизирована, но красота их женщин запомнилась офицерам армии надолго. Часть же населения отправили на рынки рабов в столице. Через столик сидел богатый и довольно известный предприниматель — Фрэнк Чейз, худой мужчина высокого роста в чёрном костюме и с грациозной фигурой. Взглянув на него в солнечный день, наверное, можно было ослепнуть. На каждой его руке было по 4 перстня из золота и серебра, украшенных драгоценными камнями, а на шее висел мифриловый кулон с портретом какой-то девушки. Присев рядом, я начал с ним увлекательный разговор.

— Приветствую, мистер Фрэнк, — сказал я и протянул ему руку.

Старик поднялся и, проведя одной рукой по своим седым волосам, перевёл взгляд на меня. Его чёрный пиджак был будто только куплен, хотя рядом с воротником были заметны следы упавшего из трубки табака. Зелёные глаза этого старика сверкали добротой и некоторой кровожадностью. Хотя, может, мне и показалось. Из его вида можно было сделать вывод, что он, хотя и был богатым, не особо тратился на свой внешний вид.

— О, здравствуйте, сэр, мне очень приятно с Вами познакомиться, — сказал он, пожимая мне руку. После он улыбнулся, сверкая своими частично золотыми зубами, и спросил:
— А как мне Вас величать?

— Джек. Джек Лэнг, мистер Чейз, — ответил я и, заразившись излучаемым им позитивом, также улыбнулся.

— Куда направляетесь, Лэнг? — поинтересовался он и уселся на мягкий диванчик.

— В Уолидейл. Дорогая, подайте нам по бокалу вина! — крикнул я в сторону официантки.

— Оу, в такую глушь? — удивился Фрэнк Чейз и начал медленно набивать трубку.— А я вот в Траго на авиашоу направляюсь. Бывали когда-нибудь на авиашоу?

— О да, доводилось где-то полгода назад. Весьма увлекательное зрелище, — кивнул я и услышал звон бокалов.

Официантка, аппетитно виляя бёдрами, несла в руках бутылку вина и два бокала. Поставив их на стол, она достала штопор, но, принявшись открывать бутылку, столкнулась с трудностью. Пробка так крепко засела в горлышке, что даже подоспевший на помощь повар не смог её достать. Почесав рукой затылок c полминуты, он хлопнул себя по лбу. Забежав за стойку он достал короткий меч.

— Дамы и господа, — проговорил он своим мягким голосом, — поскольку сия бутыль вина не поддаётся, мы откроем её по-особенному, — после этих слов пассажиры перевели свои взгляды на повара и сосредоточенно принялись наблюдать за процессом открытия.

Меч, что он взял на кухне, он начал разогревать на газовой горелке. Когда остриё меча стало слегка красноватым, он стал водить клинком по горлышку бутылки, будто пытаясь разрезать. После минуты таких движений, он повернулся в сторону официантки и подмигнул ей. Зайдя за стойку, она вынесла пёрышко, обмакнутое в холодную воду и провела им по месту «ударов» мечом, как их называл повар. Оно с оглушительным хлопком лопнуло. Но всё было проделано так искусно, что в месте, где провели пером, остался ровный срез, как на дереве после пилы. Пассажиры вагона-ресторана зааплодировали направо и налево, а мы наконец-то получили своё вино. Это оказался портвейн хорошей выдержки. Выпив по два бокала с Фрэнком, я, пожав ему руку, направился в своё купе. Глянув в окно, я осознал, что сидел в вагоне-ресторане более двух часов, и уже давно зашло солнце. Подойдя к двери купе, я достал из кармана часы. Они показывали десять, а значит, уже пора заводить их на ещё неделю. Пружина была хорошей, и не раз эти часы спасали меня. Войдя внутрь, я закрыл двери и сел на кровать. У стенки лежал комплект свежего белья, а на столике стояла чашечка чая с мятой. Лишь это в такие тревожные, как сегодня, дни помогало мне заснуть. Сделав глоток, я почувствовал странный привкус острого перца — такой жгучий, вызывающий тошноту. От него у меня сразу перехватило дыхание.

Дышать становилось всё тяжелее, картинка перед глазами стала размываться. Я потянулся к саквояжу, и, открыв его, нащупал несколько пузырьков. Картинка была настолько размыта, что, едва увидев символ натрия, я потянулся к нему. Взяв пузырёк, я открыл его и упал на кровать. Дышать становилось всё тяжелее, и руки уже не двигались. Вдруг я услышал звук открытия двери, и на пороге появилась темнокожая официантка со словами:

— Простите, сэр, Вы забыли котелок, — шляпа тут же упала на пол.

Что-то просопев, я показал пальцем на пузырёк. Постояв секунду, она захлопнула дверь и бросилась ко мне. Всыпав содержимое мне в рот, она встала рядом. Через пару минут дышать стало гораздо легче. Голова всё ещё кружилась, а выпитое накануне вино так и просилось наружу. Встав с помощью этой официантки, я сел на край постели и прислонился плечом к поручню. Девушка встревоженно смотрела на меня несколько минут, а после, когда я в очередной раз пошатнулся, не выдержала и сказала:

— Милорд, прошу простить меня за такую грубость, но с Вами всё в порядке? — быстро произнеся эту фразу, она тут же зажмурилась.

В нашем обществе к белому человеку рабы не могли обращаться. Они могли лишь отвечать. Опираясь на спальную полку, я подошёл и открыл окно. Холодный воздух влился в комнату и немного освежил мою голову от произошедшего. Откупорив стеклянную бутылку с водой, я сделал несколько резких глотков и посмотрел на девушку, что обеспокоенно сидела на краю полки.

— Во-первых, хотел бы сказать спасибо тебе. Ты спасла мне жизнь, — ответил я и, смочив руку, провёл ей по лбу.

— Что произошло, сэр? Мне позвать охрану? — с тревогой в голосе обратилась она ко мне.

— Нет! — крикнул я. — Прости… Оставь меня и никому не говори о происходящем. Но! Завтра после десяти часов утра приди сюда, у меня есть к тебе разговор.

— Но, сэр, я же официантка, а не гувернантка, — возразила она, в очередной раз закрыв глаза.

— Ничего, держи, — сказал я и, достав из саквояжа пятьдесят эльбов, вложил их ей в руку. — Никому — и завтра в десять. А теперь иди.

Она кивнула и, забрав деньги, покинула купе. Закрывшись на два оборота ключа, я снял одежду. Из окна дул приятный ветерок и, оставив лишь маленькую щёлку на проветривание, я лёг на кровать. Мысли в голове путались — то ли от недавнего отравления цианидом калия, то ли от этой жары. Дёрнув за верёвочку, я выключил свет, и комната погрузилась во мрак

Ближе к утру раздался резкий звук падения чего-то или кого-то на пол моего купе. Приподняв голову, я увидел размытый свет, что лился из коридора через открытую дверь. Последствия отравления были всё ещё ощутимы — руки были будто бы свинцовые, но всё же мне удалось их поднять и немного протереть глаза. Пары секунд мне хватило, ведь увиденное привело меня в шок. На полу лежал человек в простеньком пиджаке с накладками на локтях. Но в его спину был воткнут длинный кухонный нож, а рядом с ним сидела на корточках та самая официантка, с испугом глядя на тело. Её руки были почти по локоть в крови, а на ладони зиял неглубокий порез от того самого ножа. Подхватив рядом лежащие часы, я взглянул на циферблат. Они показывали 5 утра. За окном всё ещё была видна луна, и уже постепенно проглядывали здешние густые леса.

Вскочив с полки, я в первую очередь закрыл дверь и запер её на ключ. Сев на край кровати, я попытался прийти в себя от увиденного на полу. Протянув руку к столику, что стоял у окна, я нащупал пару своих перчаток. Натянув их на руки, я подошёл к телу. Нож был вогнан довольно глубоко и, судя по месту раны, вошёл под углом, пробив лёгкие и сердце. Схватившись за деревянную рукоятку, я достал двадцати пяти сантиметровый штык-нож. На рукоятку была нанесена гравировка, но из-за крови было сложно разглядеть её не представлялось возможным. Сняв со стола полотенце, я протёр перчатки и спрятал их в саквояж. Всё это время девушка, несмотря на шок, внимательно наблюдала за моими действиями, а после, когда я достал орудие убийства, резко отвела взгляд.

— Й-й-я убила белого человека… Я убила белого человека… — повторяла она себе под нос, при этом качаясь взад-вперед.

— Успокойся, — сказал я ей, но это не помогло.

— Меня убьют ещё до суда его родственники, — проговорила она и закрыла лицо окровавленными руками.

— Никто тебя не четвертует и не подвесит за ребро, если ты поможешь мне кое-что сделать, — после этих слов девушка резко подняла на меня свои оливковые глаза, в которых загорелся огонёк надежды.

— Что мне надо сделать?! — чуть ли не крича спросила она.

— Обыщи тело, достань всё, что найдёшь: документы, кошелёк, письма… Да даже фамильную флягу. А после сбросим тело в окно. В это время мы должны проезжать реку. Туда же скинем и нож.

Протерев всё тем же полотенцем рукоятку ножа, я принялся разглядывать гравировку на ней. Там был изображён причудливый символ в виде гнутой линии в форме горы, находившейся посередине круга. Я знал этот символ слишком хорошо и даже не сомневался, кому принадлежал сей шедевр сталелитейного искусства. Лишь одна фирма в Королевстве обладала таким логотипом, и это была «KarmanStahl industris» — огромная стальная империя, построенная Кристофером Карманом более тридцати лет назад и сейчас занявшая большую часть рынка. У моего отца, Даррела Лэнга, была давняя дружба с Кристофером. Но всё закончилось в тот момент, когда Даррел изнасиловал дочь Кристофера и выиграл суд по этому делу. Причина же, по которой он решил убить именно меня, была мне неясна, как и то, почему он вручил убийце свой нож с гравировкой.

Девушка тем временем, перевернув убийцу на спину, начала шарить по его карманам. Внутри пиджака ей удалось отыскать документы, в которых сей мужчина значился как Дастин Тодд — подданный её величества королевы Ракконской, владения которой располагались на юге от Эльба. Но что гражданин такой дальней страны забыл тут— было загадкой для них обоих. Также в его кошельке оказалось свёрнутое в несколько раз письмо, немного заляпанное кровью, но, впрочем, довольно читабельное. Развернув его, девушка начала тихо читать вслух.

Дорогой Дастин. Хотя ты новичок, но данный заказ не будет слишком сложным для тебя. Вместе с тобой будет действовать другой профессионал, который должен подменить сахар в стакане мистера Лэнга на цианид. Но в случае, если его окажется недостаточно, в дело вступишь ты, ведь кинжал, что я тебе вручил, имеет «маленький секрет» в виде ампулы с ядом, что выпустит его внутрь после удара.

С таким заданием справишься и ты, так что желаю вам удачи.

Мистер К.

— Мистер Лэнг? — обратилась девушка ко мне, пока я сидел, потирая затылок.

— Избавляемся, я уже слышу стук колёс о мост, — сказал он и открыл окно.

Первыми в окно полетели штык и салфетка, дальше в воду реки Хенв отправилось тело наёмника, а также одежда. Я скинул майку, в которой спал, а вот официантка осталась лишь в бандо (бюстгальтер из полос мягкой ткани, что завязывались по форме груди) и таких же трусах. Все остальные вещи полетели в реку. То количество крови, которое оказалось на них, сложно было описать, но даже чёрная одежда стала алой. Девушка прикрыла оголённую часть груди руками. Её лицо слегка покраснело, и она опустила голову. Я укутал её в плед и сказал, чтобы она шла спать.

«А что если у меня спросят, где я была?» — спросила она, стоя в дверях.

«Скажи, что ты переспала со мной за освобождение, — сказал я с усмешкой.— И у тебя получилось…»

Последний наш разговор был максимально тихим, после чего девушка направилась в сторону вагона рабов. Закрыв двери на ключ, я сменил майку и закрыл окно. Хотя это и был апрель, тепла не следовало ожидать ещё месяц, и по ночам на улице было холодно. Когда же я закрыл окно, отопление стало давать ощущаемый эффект, и уже через пять-десять минут было тепло. Раскрыв саквояж, я достал оттуда перьевую ручку с золотым пером. Шарик был мифриловым и очень долговечным. В отличие от классических ручек, эта не протекала в принципе. Не зря я выложил за неё полторы тысячи эльбов. Достав лист бумаги, я принялся писать письмо. Оно было обращено к последнему родственнику, что у меня остался — младшему брату Оливеру Лэнгу. Он служил в колониальных войсках. Где-то на островах, вдали от дома, и мне это даже нравилось, ведь он был далеко от всего это дерьма, что начало происходить. Закончив выводить красивые буквы чёрными чернилами, он решил прочитать написанное вслух.

Оливер. Пишу тебе, чтобы ты не волновался. С нашей последней встречи прошёл месяц и надеюсь, что в колонии дела не хуже, чем тут. Вчера сел на поезд и уже направляюсь в Уолидейл, как и писал тебе накануне. Сейчас меня беспокоят некоторые проблемы, о которых, может быть, расскажу в следующем письме.

Удачи тебе. Твой старший брат, Джек Лэнг.

За окном постепенно светало, и поезд начинал замедляться, а это означало, что первая большая остановка была близко. Это был Гларес, город старых традиций. Остановка была сроком на полтора часа и, прихватив с собой ту самую официантку, Джек вышел пройтись по «старому городу». Архитектура была выдержана в традициях эпохи Лесли Денада: многогранные крыши, соединение кирпича и дерева, а также балконы и множество мелких элементов. Улицы были вымощены гранитными плитами, которые подогнаны друг к другу с такой точностью, что не требовался цемент для их соединения. Постукивая лёгкой тросточкой, я двигался в сторону главной улицы, Лиам-Сквер. Этот проспект, длиной километр, пересекал весь город с юга на север. Здесь располагались известные рестораны и дорогие магазины. Тот, у кого были деньги, всегда мог купить тут самую лучшую одежду и аксессуары. Рядом с маршрутом Джека была мастерская знаменитого оружейника Мерлин Харди — именно её револьвер сейчас лежал в его саквояже.

— Слушай, ведь тебе нужно имя, — после этих слов глаза девушки округлились от удивления. Ведь рабы не имели право иметь имя и окликали их исходя из должности.— Как насчёт Мэри? Мэри Лэнг. Вроде бы звучит?

Девушка исступлённо остановилась и застыла от удивления. Лишь через пару метров заметивший это Джек развернулся и посмотрел на Мэри. Начинался дождь, и пару капель упало на лицо девушки. Джек, схватив её за руку, рванул под крышу ближайшего магазина, как на счастье, это оказался магазин одежды. Войдя внутрь, к ним тут же бросился продавец магазина, одетый в атласный пиджак и галстук-бабочку. Его лысая голова так и блестела в лучах люстры, а хитрые глазки так и бегали по сторонам, осматривая сначала Джека, а потом и Мэри.

— Здравствуйте, милорд.— Пропищал он своим голоском и поклонился так низко, что удивительно, как он не ударился об пол.— Все ваши покупки может доставить наш работник, хотя я вижу, вы привели с собой своего раба?

— Во-первых, приветствую, а во-вторых, не оскорбляйте мою жену, либо ответите передо мной за свои слова.— Сказал Джек и, приподняв полы, пальто показал заряженный револьвер в нагрудной кобуре.— Мы сами выберем одежду.

Перепуганный мужчина снова низко поклонился и поспешил удалиться за стойку от греха подальше. Пройдя к вешалкам с разнообразными платьями, Джек снял несколько вешалок, вручил их Мэри, которая всё с такими же круглыми глазами от удивления наблюдала за всем происходящим. Они направились к примерочным. Девушка вошла внутрь, а Джек извлёк свежую газету, что он прихватил на улице и уселся на мягком пуфике у стены. Рядом сидел ещё один мужчина, покуривавший трубку из пенки, ароматный запах которой медленно распространялся в сторону Джека, и с трудом удерживаясь от соблазна закурить, он продолжил читать газету. Из колоний были неутешительные новости— расширялось влияние лидера беглых рабов Майлса Белла, ведь силы его сторонников росли каждую неделю. И, как назло, это происходило именно там, где сейчас служил Оливер. И если решат бросить на подавление беспорядков войска метрополии, то брат Джека окажется в центре этой заварухи.

«Всё это из-за слабости местных властей…» — Именно так рассуждал об этой ситуации он— такой далёкий от политики человек.

Время шло, а Мэри всё не показывалось, а ведь через полчаса надо было уже отправляться дальше в путь. Отдёрнув ширму примерочной, Джек увидел девушку, схватившуюся руками за голову и сидящей на корточках в углу. Джек зашёл внутрь и, задёрнув ткань, сел рядом, пронзительно взглянув на Мэри.

— Что такое, дорогая? — Спросил он и провёл обратной стороной ладони по её щеке.

— В.вы не понимаете, какой это для меня шок! — Крикнула она и тут же стала говорить тише.— В один день, я убила белого человека, при этом дважды спасла от смерти другого. А потом ещё и получила свободу и имя, а так же стала вашей женой?! Я так растеряна от происходящего!

— Жизнь быстра Мэри, и нам предстоит либо подстраиваться под неё, либо прогибать под себя. Выбери себе платье и другую одежду покрасивее, а после отправься со мной и прогнёшь жизнь.— Сказал Джек и резко вскочил.— А если хочешь, то ты свободна! Иди и живи, как хочешь. Но! Если ты выберешь первое, то жду тебя через двадцать минут на станции.

Джек договорил и быстрым шагом направился прочь из магазина, дождь уже прекратился и на улице был лёгкий туман. Схватив оставленную у входа трость, он направился в сторону станции, воздух был прохладным и влажным, что придавало ему особый вкус. Но подходя к станции он начал замечать одного и того же человека, что сидел и дымил трубкой тогда в магазине. Он двигался почти в такт Джеку и как-то подозрительно посматривал на наручные часы. Подойдя к ступенькам на платформу, он подмигнул двум подозрительного вида джентльмен в кепи, которые после его жеста начали расходиться в разные стороны насвистывая полонез. Один из них весьма быковатой внешности был известным грабителем банков Николас Флойдом, так же известный, как «Аккордеон» за силу рук. Будучи схваченным, он сумел разорвать наручники, а потом разогнуть прутья грузовика и избежать повешения. Сейчас же он стоял напротив Джека подозрительно потирая руки, секунда — и вот он уже извлекает из сапога длинный нож. Второй уже незнакомый джентльмен стоял позади и, как и «Аккордеон», достал нож, а пухлый любитель трубки стоял позади всех, потягивая ароматную смесь табака.

Но вдруг послышался тяжёлый «ох». Потому что сзади в этот момент в голову ударили пустой бутылкой, от чего он тут же рухнул. Это была Мэри, уже одета в красивое платье красных оттенков с милой шапочкой. В её руках красовалась «розочка», что образовалась из остатков бутылки, она подмигнула Джеку, после чего тот в мгновение ока раскрыл саквояж и извлёк револьвер. Выстрел. И вот уже на месте могучей руки «Аккордеона» красовался её жалкий остаток с брызжущей оттуда струёй крови.

— Твою мать, какой тут калибр?! — Радостно и одновременно испуганно крикнул Джек.

— Что же, мистер…? — Обратился он к джентльмену с трубкой.

— Питер, лорд Питер Крейг.— Ответил он, настороженно отведя трубку.— Что вы хотите за то, чтобы я остался жив?

— Кто второй киллер? — Обратился Джек к нему.

— Он был с вам в вагоне-ресторане. Это всё, что я знаю.— Ответил Питер, после чего прозвучал выстрел из револьвера.

Мэри испуганно взглянула на Джека, но после его кивка бросилась в сторону поезда. Вскочив за пять минут до отправления, они направились в сторону купе. Когда на их пути возник Фрэнк, Джек в шутку схватил Мэри под руку и повёл её по коридору, как свою жену, коей она и являлась. Идя по вагонам, они обращали на себя презрительные взгляды с нотками зависти со стороны мужчин. Ведь несмотря на то, что Мэри была рабыней, обращались с ней довольно хорошо, благодаря чему она выросла статной красавицей. И поэтому, когда она шла под руку с ним, белым человеком, у людей, что видели эту пару, было два вопроса.

«Как он посмел встречаться с рабом?! Её даже человеком считать нельзя!»

«Вот повезло ему… Такую львицу отхватил себе…» — Последняя мысль скорее приходила на ум одиноким мужчинам.

Пройдя до вагона-ресторана, они внимательно оглядели всех, кто присутствовал тут. Здесь был Фрэнк, что успел вернуться после их столкновения в коридоре. Картер, которого Джек повстречал ещё на платформе и чьего раба он отдал на наказание. А также герцогиня Тессиния, которая в данный момент допивала виски из бокала. И в некоторых моментах напоминала скорее матроса, которого Джек видел тогда на перроне — она могла бы сидеть и свободно курить длинную, фарфоровую трубку. И в ней чаще всего был даже не табак. Сев за стол вместе с Мэри, Джек начал тихий разговор, но вместе с тем к ним подошёл Картер. Он сел напротив вместе с бутылкой вина и бокалами, разлив терпкую жидкость, он подал сосуды и негромко сказал.

— Вас хотят убить, Джек.— Сказал он и сделав глоток, посмотрев в окно.

— Почему я должен вам верить, Картер? — И хотя он знал, что это так, он решил проверить его слова.

— Я вам не враг.— Ещё один глоток.— А вот тот сэр, что направляется на «авиашоу», не кто иной, как «Мистер Hat».

Эти слова вызвали недюжинное удивление в глазах Джека. Он ещё раз повернулся в сторону Фрэнка и взглянул на Картера, тот в свою очередь кивнул и сделал ещё один глоток. Джек начал думать, а его собеседник, отставив бокал, пожал ему руку и поспешил выйти из вагона-ресторана. Попутно он прихватил с собой и герцогиню Тессинию, Мэри хоть и была далека от всего этого, понимала, что может произойти сейчас. Она встала и подошла к своему другу— повару и попросила его выйти. Джек встал и подмигнув Мэри направился к Фрэнку, в этот момент девушка подошла и спросила, чего желает Фрэнк.

— «Стейк, пожалуйста» — Сказал он и протёр губы.

Джек сел напротив и заказал пирожное, за которым Мэри тут же отправилась на кухню. Они сидели друг напротив друга несколько минут, Фрэнк спокойно попивал виски из бокала. Он исподлобья взглянул на Джека, на его голове красовался цилиндр с одетыми на него гоглами, что было достаточно странно, ведь он не был ни лётчиком, ни сварщиком. Вдруг его рука начала двигаться куда-то в сторону края диванчика, там лежало знаменитое оружие «Мистера Hat» — багор. Этот на первый взгляд безобидный инструмент моряков стал страшным оружием в его руках. Совершив за месяц четыре жестоких заказных убийства, он стал известен на весь Бласос, позже и на весь Эльб. Теперь же его прислали убить Джека, но и он был не из простых орешков — высунув револьвер, он стрельнул по пальцам «Мистера Hat» от чего тот резко подпрыгнул.

— Так вы всё поняли? — Обратился Фрэнк к нему, зажимая отстреленный палец салфеткой.

— Не без посторонней помощи.— Ответил Джек и поднял револьвер уже над столом, направив его ствол прямо в лоб киллера.— Но это было бы слишком банальная смерть для тебя, Фрэнк.

Джек выложил на середину стола два одинаковых пакетика. Лишь он сам знал, что и в каком находится и, взглянув на Фрэнка, он улыбнулся. К столу подошла Мэри, но в её руках вместо пирожного и стейка было просто два мусса на маленьких тарелочках. Фрэнк с подозрением осмотрел тарелки с десертом, понюхал и даже съел кусочек, но так и не понял, в чём был смысл.

— В одном пакетике сахар, а в другом цианид.— Сказал Джек и положил пистолет на диванчик слева от себя.— Один пакетик берёшь ты, а второй я. Согласись, это куда интереснее!

— Ну да, тут ты прав, мальчик.— Сказал он и взял тот, что лежал правее.— Кристофер был прав— «Он сын своего отца… Фрэнк…»

Вслед за Фрэнком пакетик взял и Джек, разорвав верхнюю часть почти одновременно они высыпали содержимое в мусс. Нехотя киллер взял ложечку, запустив её содержимое в рот и проглотил. А через секунду упал лицом в стол. Джек тихо поднялся и позвав движением руки Мэри, сначала забрал револьвер, а после с помощью Картера потянул Фрэнка на станцию. Усадив бездыханное тело на лавку, он поправил тому цилиндр и направился снова в вагон. Зайдя в купе на него гневно посмотрела Мэри. В её взгляде читалась растерянность, страх и возбуждение одновременно.

Столько всего случилось с этой девушкой за один день. В миг она перестала быть рабыней, а уже сейчас связана с таким чудаком, как Джек Лэнг, кровью и браком. Хотя он и есть всего лишь на бумаге, но теперь её жизнь наполнилась смыслом. Когда она родилась, то у неё была лишь одна цель— служить белому господину всей душой. А теперь она не понимала, куда вела её нить судьбы, но знала, что их встреча с Джеком была не случайной.

Джек сейчас думал лишь о том, чтобы его брат был в порядке и его не повели сражаться с восставшими рабами. Он возможно слишком сильно беспокоился за него, но, впрочем, Оливер всегда был мастером попадать в неприятности ещё с детства. Поезд набирал обороты для последнего рывка в сторону Уолидейла, именно там его ждал старый друг— дядя Доминик, что должен был ввести его, а теперь и новоиспечённую жену, в курс дела. Этот мужик был для Джека настоящим отцом, в то время, как Оливер остался у матери, после смерти отца на дуэли с Кристофером именно дядя Доминик взял его к себе. Он научил его писать и читать, а после отдал за свой счёт в престижную школу и университет, из которого тот в свою очередь отчислился.