Как воспитывали аристократов

Рождение дочери в аристократической семье воспринималось с не меньшей радостью, чем рождение сына. Дети вообще рассматривались, как Божье благословение, как смысл семейного союза и главный капитал семьи. Дочь была также важным «инструментом» для укрепления альянсов между аристократическими семьями.

И лишь только когда вслед за первой дочкой рождались еще одна-две — только тогда начинали понемногу волноваться, а когда же наконец появится сын, наследник? Но так как детей в семьях было не менее 5-6, то вероятность рождения хотя бы одного сына была довольно высокой. И потом рождение дочки в аристократической семье не являлось тяжелым финансовым бременем, как это часто было в небогатых бюргерских или рабочих семьях.

Это кстати граф Фердинанд Кински фон Вхинитц и Теттау, кузен Норы Кински. Он являлся обер-шталмейстером, то есть заведовал придворной конюшней, экипажами и конюшенной конторой. Большой чин, между прочим (несмотря на слово «конюшни»). У них, видно, в родне все были на лошадях «завернуты»…

В аристократических кругах отношения родителей и детей в XIX веке были более близкими, чем в предыдущие века. Хотя дети аристократов по-прежнему большую часть времени проводили с гувернантками, но воспитание уже не перекладывалось полностью на персонал, как это часто случалось раньше, а проводилось под «мудрым руководством» и наблюдением родителей, особенно матери.

Девочки были с первых дней окружены несколькими людьми, которые о них заботились. Это прежде всего кормилица, которую нанимали, даже если мать сама кормила (такие случаи участились во второй половине XIX века). Кормилицу брали из рекомендованной семьи со «здоровыми традициями». Одновременно с кормилицей к девочке была приставлена няня, которую тоже брали строго по рекомендации. Эти няни нередко няньчили не одно поколение одной и той же аристократической семьи и жили в семье десятилетиями, их оставляли в доме, даже когда они уже были старыми и немощными (своего рода пенсионное обеспечение).

Дети были гордостью родителей и бабушек-дедушек. Но как бы ни были они любимы, но они не являлись центром семьи, как это часто бывает в наше время – когда жизнь семьи полностью подстроена под режим детей… Наоборот дети должны были подстраиваться под взрослых и их режим, перенимать их правила игры.

Не могло и речи быть о том, чтобы маленькие дети сидели за общим семейным столом во время приема пищи. А вдруг дитя кашлянет с наполненным кашей ртом? До определенного возраста дети ели в своей комнате вместе с персоналом. И лишь когда они овладевали правилами поведения за столом, только тогда их усаживали за общий стол. Обычно это случалось не раньше 10 лет, а то и позже. От детей требовалось не только безупречно обращаться со столовыми приборами, но и молчать во время приема пищи, за исключением случаев, если взрослые обратились к ним с вопросом. (Императрица Мария Терезия позволила своему сыну, будущему императору Иосифу, сесть за «взрослый» стол только в 15 лет, но это было в конце XVIII века).

Абсолютным табу было также, чтобы дети участвовали в торжественных и семейных мероприятиях – домашних балах, вечерах, салонных встречах, дамских чаепитиях… Максимум, что им позволялось – помочь в подготовке и украшении зала, и то если они не прогуливают при этом уроки.

Девочки и мальчики первые годы жизни воспитывались вместе. Первые годы дети обучались дома домашними преподавателями. Затем мальчиков отправляли в частные пансионаты (а под конец монархии нередко и в публичные гимназии), а девочкам почти всегда продолжали преподавать дома. Лишь в отдельных случаях их отправляли в (дневные) католические школы.

Воспитание девочки-аристократки было полностью направлено на то, чтобы вырастить из нее примерную жену, мать и гостеприимную хозяйку дома. Девочки учились рукоделию, составлению букетов, игре на фортепьяно. Также иностранные языки были чрезвычайно важны. В характере особо ценными считались доброта и сострадание. Кроме того девушка должна быть скромной, сдержанной, уметь управлять своими эмоциями и держаться в тени — семьи или (позже) мужа.

«Аристократическую» составляющую образования дети получали от своих родителей. Причем не единичными мерами и уроками, а постоянным демонстрированием аристократического образа поведения. Дети должны были наблюдать и перенимать правила поведения родителей. Аристократическая культура автоматически «передавалась» из поколения в поколение. Твое происхождение было своеобразным пропуском в мир аристократии. Этот «пропуск» нельзя было купить ни за какие деньги, он также не был «привязан» к материальным благам. Даже самого неимущего аристократа другие аристократы безоговорочно рассматривали, как равного себе — ввиду общего воспитания и происхождения. В то время как даже самым состоятельным предпринимателям и банкирам требовалось не менее двух поколений, чтобы они были «приняты».

Дети аристократов, особенно девочки, практически не имели контакта с детьми из других слоев населения. Даже дети из семей «второго общества» (так назывался класс богатых бюргеров), какими бы богатыми они ни были, не считались им ровней.

Граф Вильчек вспоминал, что его гувернантка дружила с девушкой, которая тоже служила гувернанткой в семье состоятельного банкира. И две гувернантки иногда встречались в городе поболтать, прихватывая вверенных им детей. Или гувернантка графа приходила со «своими» детьми в гости к гувернантке банкира. Когда мать графиня узнала об этом, она под угрозой увольнения запретила эти контакты. Детям аристократов не пристало общаться с детьми бюргеров!

Одежда девочек-аристократок была простой и удобной. Маленькие девочки одной семьи часто были одеты в одинаковые платья. Обычно это было простое шерстяное или хлопчатобумажное платье и к нему передничек, иногда с рюшами. В будние дни носили платья темных тонов, по выходным — светлых. На ногах – грубые чулки и башмачки. Будничные платья шились кем-то из домашнего персонала, кто умел шить. И только нарядные платья для особо торжественных случаев заказывались у профессиональных портних или в салонах мод. Маленькие носили платья до колен, с возрастом платья становились все длиннее.

Маленьким девочкам разрешалось носить волосы распущенными или полураспущенными, но когда они подрастали, волосы должны были обязательно быть заколотыми.
Как в поведении, так и в одежде главным принципом была скромность и сдержанность.

Сладкое детям в аристократических семьях давалось только по праздникам и воскресеньям. Не по той причине, что сахар вреден, а исключительно чтобы не разбаловать детей. Самым любимым праздником у детей было Рождество. Елку снизу доверху увешивали сладостями и орехами, и она полностью отдавалась на «разграбление» детям.

Важным методом воспитания были телесные наказания. Мальчиков могли выпороть, при наказании девочек использовали более «мягкие» методы – например, ударить линейкой по рукам или отшлепать. Но наиболее часто применяемыми методами наказания были лишение сладкого, запирание в комнате, а у старших детей – «лишение любви», демонстрация равнодушия, игнорирование.

Больше всего в аристократической семье опасались, что из ребенка может вырасти «мимоза». Самым постыдным было для родителей, если дети не умели себя «пристойно» вести на людях, если они были несдержанны, шумны и капризны. Поэтому эти вредные черты старались «ломать» как можно раньше.

Наверное, многие вспомнят многочисленные упоминания в литературе избалованных изнеженных детей фабрикантов, купцов, банкиров… И почти нигде нет упоминания капризных детей аристократов.

От детей в аристократических семьях требовалось не ныть по любому поводу, терпеть боль и физические неудобства. Принцип «держать тело в узде» возводился в культ, как признак принадлежности к классу «избранных». Условия жизни были спартанскими – детские спальни зимой отапливались по минимуму. От подрастающих девочек строго требовалось содержать тело в чистоте, а одежду безупречно аккуратной, причем при любых условиях.

В семьях аристократов очень поощрялось регулярное ведение детьми дневников. Не столько для того, чтобы запечатлеть важные события своей жизни, скорее чтобы дать оценку своему собственному поведению, чтобы осмыслить, достойна ли ты носить высокое имя, довольны ли тобой родители. Такой письменный «самоанализ», «разбор» собственных ошибок считался очень важным кирпичиком для безупречного поведения в будущем. Дневник девочки время от времени давался на «проверку» матери.

Таким образом культ и величие предков постоянно довлели над детьми. Каждому вбивалось в голову, что если он оступится, то это бросит тень не только на него, но и на всю семью, на всех его(ее) именитых предков.

Распорядок дня был строго расписан по минутам – занятия, прием пищи, игры, прогулки на свежем воздухе. Зимой дети любили ходить на каток. Вообще физическому воспитанию детей уделялось большое внимание – верховая езда, езда на велосипеде.

Летом вся аристократическая семья выезжала в свое летнее поместье. Родители ехали в поезде первым классом, а дети с персоналом – вторым. Дети обычно с нетерпением ждали этого дня, ведь за городом им предоставлялась гораздо большая свобода. Здесь им можно было шуметь, лазить по деревьям, рыбачить, плавать, и родители временно закрывали глаза на общение их благородных чад с детьми прислуги и местных крестьян. Здесь детям позволялось быть детьми, независимо от пола. Детские «банды» ставили на уши дворцовый парк, делали набеги на сады и огороды. И несмотря на социальные различия там нередко завязывалась многолетняя дружба.

Для девочек матери организовывали «детские балы» и «званые обеды», куда они приглашали своих ровесниц из других аристократических семей. Эти мероприятия устраивались не для развлечения, а в первую очередь чтобы девочки учились играть роль хозяйки дома. К ней приходили нарядные гости, хозяйка должна была «правильно» встретить гостей, учились пользоваться приборами, пили лимонад с пирожными, вели «светские» беседы, маленькая хозяйка следила (по крайней мере должна была следить), чтобы никто не скучал. Подготовка к «большой» жизни.

Когда дочка подрастала, на такие «балы», которые теперь уже назывались «адолесцентные» (подростковые), приглашались также и мальчики (само собой разумеется, исключительно своего круга). Для них нанимали учителя танцев.

За нравственностью девочек следили очень строго. Им не позволялось покидать дом без сопровождения «шаперон» (chaperone) – компаньонки, дуэньи. Или по-немецки Anstandsdame («дама для приличия»). Если в данный момент такой дамы не находилось поблизости, то компаньонку можно было нанять за деньги. Обычно это была какая-то (чаще всего немолодая) женщина, положительный моральный облик которой ни у кого не вызывал сомнения. Многие небогатые женщины (вдовы, старые девы) подрабатывали таким образом.

Девочки в аристократических семьях росли в почти полной изоляции от внешнего мира и даже, будучи уже женами и матерями, знали очень мало о жизни людей вне их круга. Это даже считалось плюсом – чем наивнее девушка, тем лучше. Но в начале 20 века многие аристократические семьи стали отказываться от принципа изоляции в воспитании дочерей, потому что понимали – такие методы устарели. Времена менялись, мир аристократов потихоньку «открывался»…