Гном Лёка

— Итак, господа студенты, кто ответит — какой едва ли не самый страшный кошмар современного человека? — Лев снял очки без оправы, потёр переносицу, оглядел притихшую аудиторию.
— Влезть в ипотеку? — шутка остряка с заднего ряда вызвала, как рассыпавшиеся шарики пинг-понга, приглушённые смешки.
— Ну, что ж, даю подсказку. — Лев протянул руку к столу и поднял над головой внушительный фолиант в золотом орнаменте. Открыв страницу, отмеченную закладкой, со вкусом прочитал, — Теперь нам может помочь только поцелуй любви.
— Ну, что — есть идеи?
— Неумение целоваться? — опять раздался всё тот же задорный голос.
— Отсутствие любви! Да-да! Именно тема любви стала одной из ведущих в философских размышлениях. Любой миф, любая сказка, — все они подчинены теме любви.
У меня в руках антология самых лучших сказок мира. Как думаете — что в неё вошло?
— «Сказка о золотой рыбке», — аудитория откровенно веселилась.
— Хороший пример. Я бы сказал – отличный! Ведь что, по сути, двигало несчастным стариком? – профессор выдержал театральную паузу. – Ни страх, ни рабская покорность. Нет. Им двигало исключительно чувство любви к женщине, которой кроме жалкой лачуги он так ничего и не смог дать в своей жизни. И вот на старости лет ему выпал такой удивительный шанс – исполнить все прихоти своей возлюбленной. Заметьте! Старик ничего не попросил для себя. Ни новой лодки, ни новых сетей. Нет! Даже в своей самой первой и самой примитивной просьбе, он думал о потребностях своей старухи!
— Ну, как же – чувство любви! – скривился студент со мощными следами акне на прыщавом лице и с выражением прочитал.
— «Смилуйся, государыня рыбка! Избу просит сварливая баба».
— Сварливая баба, а не любовь всей его жизни – вот она кто для него!
— «Не везёт парню с девушками, — подумал Лев. – Отсюда такое однобокое восприятие текста. Замечает лишь то, что ему близко по мироощущению. Как следствие — комплексы, и дальнейшее извращённое отношение к противоположному полу по принципу «все бабы шлюхи».
— Напомню вам известную байку. Как-то спросили у Сократа совета — стоит ли жениться или нет? Сократ, которому ужасно не повезло в семейной жизни, ответил: «Женись, конечно. Попадется хорошая жена, будешь счастливым, а не повезет — станешь философом...»
Взрыв смеха, подмигиванье мужской студенческой части.
— Так и наш Старик. Он не ропщет, а воспринимает старухино возвышение, как должное.
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка! Чай, теперь твоя душенька довольна».
— «Душенька довольна» – это о том, что герой этой истории всё делает для того, что его избранница, с которой он – заметьте – прожил тридцать лет и три года – была счастлива!
— Вряд ли Пушкин согласился бы с такой интерпретацией, — хмыкнули с откуда-то сбоку.
— Возможно – нет, а возможно, что –да. Не будем забывать о том, что Александр Сергеевич не только был блестяще образован, но понимал толк и в любви, и в женщинах.
— Осмелюсь напомнить вам о том, что древние греки выделяли шесть видов любви: эрос, людус, мания, сторге, прагма, агапе. — отметил Лев.
Эрос – страстная любовь-увлечение, опьянение любовью, стремление к полному физическому обладанию любимым. Именно про этот вид любви снимаются фильмы, пишутся поэмы.
Людус – это любовь-игра, флирт, заигрывание, секс без обязательств.
Сторге – любовь-дружба, основанная на нежных, теплых, надежных отношениях.
Агапэ. Это бескорыстная любовь-самоотдача, жертвенная любовь, растворение любящего в заботе о любимом.
Мания — иррациональная любовь-одержимость. Наше современное краткое, как автоматная очередь «Я тебя люблю» показалось бы древним грекам грубым и пошлым. Хотя, к сожалению, это реалии современного общества — торопиться изъясняться, торопиться чувствовать, торопиться узнать и познать, не ощущая послевкусия.
Аудитория притихла.
— «Слушают», — удовлетворённо отметил Лев.
— «Сказка о золотой рыбке» демонстрирует нам прагму — зрелое чувство, сложившееся в течение долгих лет между супружескими парами, олицетворяющую способность искать компромиссы, проявлять терпимость.
— Терпила этот старик, — и новый взрыв смеха.
«Ну, всё — пропала лекция- с сожалением отметил Лев. — Пора заканчивать».
— Жду от вас любовные истории. Любая история должна быть законченным рассказом с выводами автора о том, какой вид любви раскрывает каждая из них.
— Предлагаете написать «Декамерон» 21 века? — всё тот же юношеский дискант с задних рядов.
Лев кисло усмехнулся. – Вы опоздали. Вся слава досталась автору «50 оттенков чего-там».
Аудитория размышляла, переговаривалась, шушукалась.
— А вы сами напишите эссе про любовь? — подняла руку полногрудая девица в первом ряду.
— Я? — изумился Лев.
— Профессор, неужели Вам не о чем написать? — лукаво улыбнулась студентка. — Или у Вас совсем нет никакого любовного опыта? Может быть, мы Вам поможем?
Смешки, перешёптывания, хохотки, в ожидании ответа. Наманикюренные пальчики крутят шариковую ручку с задорным розовым пёрышком на конце. Всё это повторяется из года в год. Любовь — она волнует всех. Вот о чём надо размышлять. Все к ней стремятся, все её хотят. Все мечтают любить и быть любимыми. Не представляют себе жизни без любви. Любовь — это сказка, мука, страдание. Жизнь, одним словом.
— Спасибо, я женат, — вывернулся профессор.
— У-у-у-у, — разочарованно протянула женская часть аудитории.
«У-у-у», — протянул про себя профессор. — Никакой жены у него и в помине не было.
— Ну, Вы же нам подадите пример, расскажите свою историю любви и страсти? — Не отставала томная красавица.
— Всенепременно, — горячо отозвался Лев.
*********************************************************************************************************
— Внимание на изображение, — Лёка постучала указкой по всплывшему слайду. Пестик и тычинка – одни из самых главных частей цветка. Сегодня мы поговорим о том, из чего состоит тычинка и пестик и для чего они нужны.
— Да понятно, для чего, — с двусмысленной интонацией протянул великовозрастный дылда Серёга Дёмин.
— Итак, — продолжила Лёка, решившая ни за что на свете не обращать внимание на наглого второгодника. — В оплодотворении очень важна тычинка, но не менее важен и пестик, — продолжила она нарочито строгим учительским голосом. – Сегодня мы с вами разберём — что такое пестик и в чём его функция.
— Да понятно в чём, — вновь отозвался Дёмин, изображая руками двусмысленные движения.
Шестиклассники шушукались, подхихикивали, жеманничали. Тема для них была волнующая и щекотливая.
Лёка отвернулась к проектору, сделав вид, что не услышала пошлого комментария.
— Рассмотрим, как он устроен у растения. – И она живо переключила следующий слайд.
Изображение транслировало самый большой в мире цветок — «титан арум» высотой в 2,27 метра. Над темно-красными лепестками цветка победно возвышался желтый пестик.
— Вот это дилдо! — восхищённо присвистнул Дёмин.
— Дёмин, выйди из класса, — не выдержала Лёка.
— Да за что, Оль Васильна? — заныл второгодник.
— Я сказала — вон. — Лёка демонстративно распахнула дверь.
— Чё я такого сказал? — продолжал ёрничать долговязый отпрыск хронических алкоголиков, лениво пробираясь к выходу.
Он возвышался над учительницей на целую голову, ощупывая липким мужицким взглядом дворового пацана, для которого уже не осталось никаких тайн в женском теле.
— Чё, с родителями в школу, да? — Подмигнул Серёга одноклассникам, демонстративно натягивая штаны в районе ширинки.
— Мне только родителей твоих тут не хватало, — отрезала Лёка.
Класс откликнулся нервным смешком. Запойного Дёмина старшего, пившего до белой горячки, знал весь Кукобой.
«Всё. Пропал урок, — поняла Лёка. – Надо заканчивать».
— Дёмин, к директору, — и она вышла из класса.
Самой себе отказывалась признаться в том, что до ужаса боялась этого пятнадцатилетнего переростка, который по два года пытался освоить азы школьной науки. Легко обидеть человека, если в тебе всего полтора метра роста.
*****************************************************************************************************
— Ведь, не отстанут, — размышлял молодой профессор философии. — Надо придумать какую-нибудь интригующую историю знакомства. И лучше, если девушка будет из какого-нибудь Богом забытого Кукобоя.
«Кукобой, Кукобой, познакомь меня с собой», — напевал про себя Лев, ради шутки забивая в интернете название предполагаемого местечка.
«Есть»! — Несказанно удивился профессор. Оказывается, на просторах великой державы на самом деле оказалось сельцо со странным названием.
Сайт социальной сети выплюнул около сотни фотографий кукобойцев разных возрастов. Взгляд зацепился за большеглазое лицо светловолосой девушки. Ольга Лепёшкина.
«Лепёшкина! Дивная фамилия. Сразу хочется горячей пышки, с растекающимся сверху кусочком жёлтого сливочного масла». Во рту стало вкусно.
«Ну, посмотрим, кто ты такая, прекрасная кукобойка», — пробормотал профессор, подтаскивая поближе к экрану компьютера кружку с горячим чаем. Несколько минут он молча изучал страницу.
«Хм, 39 лет, всего на 2 года старше его самого — это ерунда. Фотографий немного. Понятно почему — плюшка-толстушка. Похоже, что не замужем. Лицо хорошее. Глаза — дивные. Космос, а не глаза, — одобрил Лев. — Ну, что же, образ воображаемой супруги найден, теперь осталось придумать историю».
«Итак, — рассуждал сам с собой профессор, — я был в Кукобое с целью… с целью… Какого чёрта меня вообще понесло в этот Кукобой»? — возмутился Лев.
Ноутбук внезапно отозвался звоночком.
[22.09.2018 22:10] Ольга Лепёшкина: Что забыл на моей странице незваный посетитель?
«Отвечать или не отвечать? — задумался Лев. — Почему бы и нет. Информация не помешает. И додумывать ничего не надо».
[22.09.2018 22:11] Лев Голицин: Прошу прощения за вторжение. Просто гость.
[22. 09.2018 22:12] Ольга Лепёшкина: И что надо «просто гостю»?
«Что ответить? — задумался Лев. — Подглядываю за чужой личной жизнью, потому что нет своей»?
[22.09.2018 22:13] Лев Голицин: Случайно увидел в сети Ваше фото и заглянул на страницу.
«Иногда лучше написать правду, чем выдумывать всякий бред», — решил для себя профессор.
[22.09.2018 22:14] Ольга Лепёшкина: И как?
[22.09.2018 22:15] Лев Голицин: Прекрасно! Давай на ты?
[22. 09.2018 22:16] Ольга Лепёшкина: Давай. Ты кто?
[22.09.2018. 22:17] Лев Голицин: Философ
[22. 09.2018 22:18] Ольга Лепёшкина: Шутишь?
[22. 09.2018 22:19] Лев Голицин: Нет. Преподаватель. Сегодня дал своим студентам задание — написать трактат о любви.
[22. 09.2018 22:20] Ольга Лепёшкина: Надо же. А я учительница. И рассказывала своим шестиклашкам о репродуктивных органах у цветов.
[22. 09.2018 22:23] Лев Голицин: И насколько успешно прошёл процесс познания?
Беседа неожиданно увлекла. Первой спохватилась Ольга. – Господи, первый час ночи, а мне вставать в шесть!
— До завтра? – неожиданно для себя спросил Лев.
— До завтра, — откликнулась Лепёшкина, пристраивая к посланию мордочку-анимашку, с кокетливо хлопающими глазками.
«Пошлятина какая», — пробормотал профессор, цепляя к экрану ответную скалящуюся голову.
***************************************************************************************************
— Лёка, — надрывался на улице сердитый женский голос. – Ты что – уснула там?
— Да иду я, иду, — нещадно зевая, бормотала совершенно не выспавшаяся Лёка, на ходу расчёсывая светлые пряди и втискивая высокий подъём в туфли на десятисантиметровой танкетке.
Забылась она практически под утро, заново переживая и передумывая переписку с новым знакомцем из Питера.
— Что застряла-то? — встретила её упрёком старинная подружка и коллега — математичка Юлечка, — У меня же дежурство сегодня. Не хватало ещё опоздать. Давай, бегом.
— Не могу я бегом, у меня каблуки, — пожаловалась Лёка, торопливо перебирая мелкими шажками за стремительной худощавой Юлькой.
— Ну, и куда ты так выпендрилась, показушница? –недовольно заметила подруга. – У тебя что – открытый урок? И так еле нашли на твой детский размер клёвые туфли – так нечего их тут по нашей пылищи занашивать. Прибереги для особого случая.
— Может быть, у меня как раз сегодня тот самый особый случай, — мечтательно отозвалась Лёка.
Юлька замедлила шаг. — Эй, Лёка, что случилось? Ты сегодня вся прямо светишься, — заметила она. — Влюбилась, что ли?
Лёка глубоко вдохнула тёрпкий, грибной, с примесью спелых ягод рябины аромат аромат сентябрьского утра. Настроение и впрямь было чудесное. Неожиданная переписка с интересным незнакомцем настроила на романтический лад. Жизнь уже не казалась скучной и бесперспективной. И где-то в груди поселилось тёплое солнышко счастья.
— Да, нет. Просто решила на зимних каникулах съездить в Петербург, — как можно небрежнее ответила Лёка. – Знакомый зовёт.
— Знакомый? Вот прямо так и в Петербург? — картинно ахнула подруга, которая ещё накануне и слыхом не слыхивала ни о каком знакомце.
— Да. Вчера с Лёвой переписывались в сети, — как можно равнодушнее сообщила Лёка. — Ждёт. Обещал парки показать. Музеи. В Эрмитаж сходим.
Лёка говорила, всё больше и больше веря в такое чудо. Вот она сходит с поезда, вот её встречает на перроне высокий красавец с букетом, вот подхватывает её скромный саквояж.
— А куда положить гостинцы? – вслух задумалась Лёка, — с кошёлкой-то как-то не комильфо. Как считаешь?
Юлька смотрела на неё распахнутыми изумлёнными глазами.
— Грибы надо ему привезти, засолки. Он таких там, наверное и не пробовал. Пирогов напечь. Как думаешь? Напечь пирогов?
И Юлька поверила. — Варенье свое фирменное привези,- посоветовала она, глядя на подругу восторженными глазами.
-А какой он?
— Красивый, — зажмурилась Лёка. — Высокий. Волосы длинные, до пояса – представляешь? А ещё…
Юлька остановилась так внезапно, что Лёка впечаталась ей куда-то между лопаток, оставив на светлой блузке смачный помадный след.
— Ты чего? — удивилась она и тут же всё поняла. Перед школой топтался Дёмин-старший.
— Юльчик, — внезапно испугалась Лёка, — это же он ко мне пришёл. Я вчера его оболтуса из класса к директору отправила, а тот разорался и пообещал парня совсем из школы вытурить.
— Ну, ты и дура! – выругалась Юлька. – Ничего лучше не придумала. Дотерпели бы до лета – вылетел бы сам. Пятнадцать лет, всё-таки. Ладно, держись за меня, — Юлька вцепилась в руку Лёки, совершая обходной маневр вокруг алкаша.
— Слышь, ты, гном-недомерок, — взревел Дёмин-старший, заметивший Лёку и, размахивая початой бутылкой, рванул наперерез.
— Дёмин, угомонись, — прикрикнула на алкаша Юлька.– Давай домой вали, проспись сначала. Или я сейчас Вальке твоей позвоню, она быстро скалкой тебя в чувство приведёт.
Пока Дёмин, покачиваясь на нетвёрдых ногах, пытался осознать уровень угрозы, Лёка шустро посеменила к школьному крыльцу, проклиная в душе высокие каблуки.
— Куда пошла? — взгляд алкаша сфокусировался, на удиравшей Лёке. — Стой, говорю!– рванул Дёмин вслед за учительницей.
— Получи, гад! – Юлька со всей силы опустила тяжёлый портфель на спину дебошира.
Не удержавшись на ногах, алкаш повалился на асфальт. Раздался звон разбитого стекла, остро запахло дешёвым алкоголем.
— Ах, ты, сука, — держась за горлышко разбитой бутылки, как за гранату, Дёмин с трудом поднялся с колен. — Бутылку из-за тебя разбил! Ну, ты сейчас у меня получишь.
— Полицию вызывайте, — заливалась истеричным криком Юлька, спешащим в школу учителям и прикрывая портфелем Лёку.
Лёка стояла на ватных ногах, парализованная ужасом. Уши заложило и только, как в немом кино она видела распахнутый рот подруги и острые края бутылки, пропарывавшие нежную белую кисть.
***************************************************************************************************
— Ольга, стой. Стой, я сказала! – мордастая тётка кинулась наперерез к школьному крыльцу.
— Валентина, отпусти. – Лёка попыталась освободить рукав куртки, от вцепившейся в него потной ладони.
– Ну, подожди, поговорить надо. Я тебя тут час поджидаю. Слушай, забери заяву из полиции. Я уже перетёрла с участковым. Ты не думай – я отблагодарю! Вот, смотри, я тебе и денежку принесла. Целых пять тыщ. На, бери.
Валентина пыталась сунуть синие купюры в карман куртки. — Ты только показания свои забери, а? Ну, или поправь там чего. Скажи, что Юлька сама на бутылку упала.
Лёка молча смотрела в сторону.
— Ну, будь человеком, Лепёшкина. А? Что тебе с того, что Дёмина посадят? А я что – семью одна тянуть должна? Да? И передачи на зону отправлять? Да? Пока ты тут про свои пестики с тычинками будешь рассказывать? Да ты, дура, лучше себе бы пестик нашла! — перешла на крик Валентина. – Бесишься, что нет у тебя никого, что никто тебя не трахает, вот жизнь другим и ломаешь! Всё из-за тебя, гадина! Всё из-за твоих цветочков! Да, чтоб тебя все мужики дальней дорогой обходили! Да чтоб тебя…
Не дослушав очередное пожелание, Лёка со всей силы дёрнула рукав и ровно, как на уроке сказала в орущую глотку. — Заявление забирать не буду. А мужики, как твой Дёмин, пусть лучше дальней дорогой меня и обходят. Такое говнище – даром не нужно! — И, закусив губу, чтобы не расплакаться от обиды и унижения, решительно поднялась по школьному крыльцу.
-Задерживаетесь, Ольга Васильевна, — сухо заметила завуч.
— Извините, Ангелина Степановна, родительница на входе задержала, — пояснила Лёка.
— Родительница, — задумчиво, откликнулась трудовичка Ирина Ивановна. — А я ведь Валечку с пятого по восьмой здесь учила. — Девочки, — обратилась к женскому педколлективу трудовичка, — помните Валечкины компоты из лесных ягод?
— Ещё бы не помнить! – ажиотажно воскликнула престарелая литераторша Зоя Устиновна. –А сейчас как нелегко Валентине, – покачала она химическими кудряшками. – Ведь чему учат нас великие произведения русских классиков? Любви. Всепрощению. Покаянию.
— Вот-вот – всепрощению и покаянию! – подхватила завуч. Праздник-то сегодня какой! – молитвенно сложила она руки на груди. — Покров Пресвятой Богородицы! Простить и покаяться!
«Сговорились, — поняла Лёка. – Пялились в окно и обсуждали тут меня».
— Ну, так, что, — первой не выдержала трудовичка. – Заберёте заявление из полиции?
— Ольга Васильевна, голубушка, Вы моя, — Ангелина Степановна встала прямо перед Лёкой. — Вам же ещё здесь жить. Вы что думаете, Вам такой проступок простят и забудут?
— Какой проступок? – Лёка подняла глаза от журнала.
— А Вы что думаете, что вот так взять и засадить человека в СИЗО – это нормально? – возмутилась Зоя Устиновна. – Ведь Вы – педагог! – рука с вытянутым указательным пальцем взметнулась вверх. – Чему мы должны учить подрастающее поколение?
— Чему? – полюбопытствовала Лёка.
— Смиренности! Жертвенности! Доброте! Перечитайте, голубушка Достоевского!
— Зоя Устиновна, а Вы Дёмина-старшего тоже учили? – уточнила Лёка.
— А как же – и Стёпу Дёмина, и Валечку – жену его!
— Смиренности? Жертвенности и доброте? Этого алкаша?
— Не передёргивайте, голубушка! Не передергивайте! – возмутилась литераторша. – Пить, бабу бить – это всё в характере русского мужика! – гневливо тряслись седые букли. — Может быть, он от страдания своего пьёт, как Фёдор Михайлович устами Мармеладова верно подметил: «Для того и пью, что в питии сем сострадания и чувства ищу. Не веселья, а единой скорби ищу… Пью, ибо сугубо страдать хочу!» — Страдать хочу! – слышите Вы? Да не слышите Вы ничего! Потому что Вы чужая тут, пришлая, прибыли к нам по разнарядке!
— Помилуйте, Зоя Устиновна, я в этой школе преподаю уже пятнадцать лет!
— Потому что не замужем и не понимаете — какое это счастье, когда мужик – какой-никакой рядом есть! – не слыша Лёку, продолжала литераторша. Развиваться надо, классиков читать больше, голубушка, а Вы погрязли в своём скотском эгоизме.
— Счастье – когда тебя бьют? – тихо уточнила Лёка.
Резкий школьный звонок прокатился по зданию, напоминая о начавшемся уроке.
— Вы подумайте, Ольга Васильевна, — посоветовала завуч, подхватывая пачку тетрадей. — У Вас же аттестация в этом году, насколько я помню. Можете и не пройти, — и отодвинув Лёку сухим плечом, первая вышла из учительской.
**************************************************************************************************
[14.10.2018 23:06] Лев Голицин: Покров. Сегодня в Питере снег, падающий огромными мокрыми хлопьями, который, попадая на ресницы, там и остаётся огромной наращенной белой мохнатостью.
[14.10.2018 23:07] Ольга Лепёшкина: Как красиво! Всё! Начинаю копить деньги на поездку в Питер! Обязательно приеду на зимние каникулы! Ну, если суд над Дёминым закончится к Новому году.
[14.10.2018 23:08] Лев Голицин: А меня зимой всегда накрывает депрессия. Холодно, сыро, особенно в ноябре.
[14.10.2018 23:09] Ольга Лепёшкина: Депрессия у меня сегодня днём была, пока на меня Валька орала. Знаешь, а я ведь зашла после уроков в полицию. Ждали меня там. Участковый радостно так спросил: «Ну, что, заявленьице переписываем? Дескать Юлька сама упала и рукой на осколок напоролась». А у меня перед глазами этот алкаш с бутылкой наперевес. Так противно стало. А зиму я люблю. Солнце, снег и лыжи.
[14.10.2018 23:10] Лев Голицин: Если честно — плохо представляю тебя на лыжах. А заявление ты не забирай. Потом по селу слух пойдёт, что ты за тридцать серебряников подругу продала. И глупости и гадости бабские не слушай. Это не твоя вина, что Валентина всю жизнь с маргиналом живёт. Лучше просто наслаждайся выходными.
[14.10.2018 23:14] Ольга Лепёшкина: Я и наслаждаюсь. Читаю, вышиваю, гуляю, выращиваю томаты-черри на подоконнике.
[14.10.2018 23:14] Лев Голицин: О, Боже! Томаты! Это те турецкие красные штучки, которые продаются в супермаркете?
***************************************************************************************************
«Ощущение тоски и бесцельно проживаемой жизни. Исчезло желание куда-то двигаться, к чему-то стремиться, чего-то достигать. — размышлял Лев, вышагивая вдоль крепости Линнойтус. — И краткосрочные поездки в соседнюю Финляндию на фольклорные ярмарки, такие, как нынешняя, уже не радуют. Рядом порхает жизнерадостная maman. Задерживается у каждого лотка с ароматными блюдами на уличной ярмарке. Строит глазки финнам».
— Лёвушка, ты только попробуй какая селёдочка! Восторг! Мечта!
Maman, в ярко-жёлтой, стилизованной под тыкву флисовой шапке кажется частью всеобщего грандиозного веселья.
Ещё бы! Сегодня ночью Финляндия празднует День Всех Святых.
— Лёва, ты только посмотри Ряпушка! Я готова отдаться за эту рыбку! – простонала maman.
— Madam шутит, — вежливо ответил Лев на невысказанный вопрос торговца.
— И ничего я не шучу, — экспрессивно отозвалась maman. – Язык проглотить можно! — качнула она тюрбаном в сторону прилавка.
Лев поморщился. Maman отреагировала моментально. – Ну, всё, хватит тут с кислой физиономией ходить! Подержи-ка эту чёртову шапку — только мешает. — И стремительным жестом сорвав с головы флисовую тыкву, картинно рассыпала по плечам жемчужно-платиновые пряди.
— Значит так – я беру эту рыбу! Всю!
— Всю? – недоверчиво переспросил торговец.
— О, Вы понимаете по-русски! – восхитилась maman. – Дорогуша, Вы даже не представляете себе, как будут счастливы мои друзья в России, когда я их угощу этой сказочной рыбкой! Мы устроим пир горой!
— Мама, с таким количеством продуктов тебя просто не пропустят на таможне, — предупредил Лев.
– Тогда я останусь в Финляндии до тех пор, пока всё это не съем! – изумилась maman. Спроси у…Кстати, как Вас зовут?
Мика, — отозвался лоточник, не сводивший ошеломлённого взгляда с экспрессивной русской туристки.
— Мика! – восхитилась maman. – Какое дивное, какое чудесное имя!
Лев закатил глаза. — «Вот она – «людус» –любовь-игра в чистом виде».
— А я — Мария! Ах, Мика, у вас же сегодня праздник! Посоветуйте, куда можно сходить вечером повеселиться? Попугаться! Постращаться! Боже, как я люблю бояться! –maman, то складывала руки в молитвенном жесте на груди, то прикладывала их к щекам. А может быть Вы составите мне компанию?
— Компанию? Я? – несказанно удивился финн.
— Ну, да, компанию! Я Вас приглашаю. – правая рука в изящном жесте взметнулась вверх, поправляя растрепавшиеся локоны, плавно спустилась вниз по шее, задержавшись в ямочке с золотым кулоном, прошлась по линии плеча и вновь завладела локоном, накручивая его на палец.
Мика заворожённо следил за жестикуляцией обворожительной покупательницы.
— Мама, не пугай местное население, — склонился Лев к бриллиантовой серёжке.
— Сам не умеешь радоваться жизни, так мне не мешай! — ответно шепнула maman.
— Ах, Мика! Вас, наверное, дома ждёт семья – жена и дети, — спохватилась она.
— Я не женат, — признался ошеломлённый финн.
— Чудесно! – Мaman захлопала в ладоши. – Лёвушка, тогда ты сейчас забираешь всю эту вкуснотищу в гостиницу, а мы с Мики сейчас пойдём купим что-нибудь выпить. Мики, дорогой, давайте водку! Ледяная водка с ряпушкой, чёрным хлебом и зелёным луком – что может быть замечательнее!
Мaman восхищалась, сверкала глазами, напирала и командовала. У несчастного, внезапно ставшего «дорогим» Мики, не оставалось не единого шанса.
— Ладно, мамуль, я пойду прогуляюсь. Я тебе тут только мешаю.
«Ну, действительно, что он таскается рядом. Великовозрастный сын молодой дамы».
Перекладывая баул с одной руки в другую, задержался у витрины с парфюмом. И вдруг спонтанно решил отправить духи Ольге. «Как она там, в своём Кукобое?»
Долго и придирчиво выбирал аромат.В соседнем гастрономе прихватил карамельки в шоколадной глазури, пару круглых бутылок финского фруктового ликёра. На стоянке нашёл фуры дальнобойщиков. На удачу подвернулся водитель из Ярославля, пообещавший по дороге передать посылку.
Молодой худощавый парень повертел в руках шампанское, усмехнулся и посоветовал, — Охота было гламуриться — водяру бы отправил и нормалёк.
В гостиничном номере, повертел бутылку Sauvignon blanc, недолго думая, отломил кусок финского рыбного пирога, покромсал на дольки десертным ножом твёрдое осеннее яблоко. После пары бокалов лёгкого вина потянуло на общение.
[31.10.2018 20:25] Лев Голицин: Моя дивная cotton candy, моя сладкая сахарная ватка, позволь поздравить тебя с этим странным праздником, который в Европе называется Хэллоуин. Здесь в Финляндии он празднуется с размахом, сочетая в себе все первобытные верования финских крестьян о том, что в этот день души умерших родственников навещают свои дома. Жаль, что не могу показать тебе весь размах этого роскошного чужеродного праздника, который докатился и до нашей старушки России. Но, в этом вся и прелесть нашего дикого славянского бытия — мы готовы присоединиться к любой забаве — будь то Рождество в Европе или китайский Новый год. Наша скифская сущность готова принять, поглотить и переварить любое торжество, поучаствовать в любой вакханалии. Наш славянский ген жаден и ненасытен во всём – в любви, праздновании, вере или жажде жизни. Я несказанно рад, что ты — хотя бы частично вошла в мою жизнь. И у меня появился друг, с которым я могу делиться сокровенным, общаться, советоваться.Ты невероятно хороша, умна, интеллигентна. Цени себя. Балуй себя. Наслаждайся своей цветущей молодостью. С любовью и нежностью. Лев.
*****************************************************************************************************
Голубой флакончик в виде античной римской колонны трепетно передавался из рук в руки. Девчонки в возрасте от 30 и до 80 лет нюхали, перешёптывались, восторгались, с нескрываемой завистью поглядывая на Лёку. Ещё бы! Такое впервые случилось в их провинциальной жизни. Чтобы столичный кавалер прислал новогодние подарки их коллеге из самой Финляндии!
— Ой, Лёка, — жарко зашептала Юлька, — умеют же финны парфюм делать! Дашь помазаться?
— Это не финский — итальянский аромат, — отозвалась Лёка, отводя глаза от, изуродованной и ставшей похожей на куриную лапку, кисти подруги.
— Ольчик, а ты когда к нему поедешь?
— Не знаю. Я же тебе говорила, что у его студентов сессия начинается.
— Так и будет бесконечно — то летняя сессия, то зимняя. Спроси ты его напрямую — он сам-то собирается создавать семью или нет? — доливая в фужер остатки морошкового ликёра, давила Юлька, — вкусненько-о-о, — протянула она.
— Что, вот так в лоб и спросить? — засомневалась Лёка.
— А чего стесняться? Давай, пиши, — протянула Юлька планшет.
[13.01.2019 12:00] Ольга Лепёшкина: Лёвушка, спасибо за подарки. Твои конфеты стали главным украшением скромного стола.
— Скромного! — хмыкнула Юлька, потянувшись за солёным огурцом. Ты напиши ему, что у нас тут и картошечка, и грибы, и домашняя буженинка из кабанчика, и пироги с брусникой. Спасибо ему, конечно, за ликёрчик, но наливочка у нас тут своя — не хуже. Пусть в конце концов прочувствует, что ты девушка хозяйственная, домовитая.
— Не мешай, — отмахнулась Лёка.
[13.01.2019 12:01] Ольга Лепёшкина: У тебя завтра начинается сессия, а у нас – заканчиваются каникулы и вновь – уроки, задания, контрольные.
— Что ты ерунду какую-то пишешь какую-то, — возмутилась подруга. — Ну-ка, дай сюда. — Юлька выхватила планшет и ловко заколотила указательным пальцем по экрану.
— Эй, ты что там строчишь? — встревожилась Лёка.
— Не волнуйся, всё нормально. Нужна ли ему семья? — Решительная Юлька уже нажала клавишу отправки.
К откликнувшемуся звонком сообщению, подруги рванули одновременно.
[13.01.2019 12:17] Лев Голицин: Оля мне важнее, чтобы рядом был человек, который бы воспринимал меня, как отдельную личность, а не спонсора красивой и сытой жизни. Поэтому, я не спешу. Целую твои ручки.
— Целую твои ручки, — пролепетала счастливая Лёка.
— Ну, ты и дура, — жалостливая Юлька погладила Лёку по светлым волосам — Ясно же, что бортанул он тебя. Давай, не дури. Вон, Витёк, хоть и валенок, но всё — какой-никакой мужик. Кабанчика на стол подогнал. Давно к тебе подкатывает.
Лёка перевела взгляд на ВитькА — красномордого завхоза школы, натужно прислушивавшегося к перешёптыванию подруг.
— Любви хочется, — прошептала Лёка.
— Чего? — несказанно удивилась Юлька. — Любви? А это что такое?
********************************************************************************************************
Лёка всхлипывала у открытого ноутбука. Восьмое марта! По странному совпадению судьбы — у неё двойной праздник. День рождения! Почти двенадцать, а человек, без общения с которым она уже не представляла свою жизнь, до сих пор не объявился.
«И где моё «Доброе утро, Олечка»? — вопрошала Лёка мерцающий экран ноутбука. — Забыл? Надоело общение с провинциалкой? Конечно, у него там театры, окультуренные барышни, молодые стройные студентки! Господи, она даже вчера в спортзал выбралась и целых пол-часа добросовестно вышагивала своими короткими ножками по беговой дорожке. Согнала 200 килокалорий! — так её во всяком случае известил бездушный тренажёр.
«Зато уже с утра пришёл — припёрся — с досадой поправила себя Лёка, — Витёк с шипастой розой в целлофановой обёртке».
Завхоз по-хозяйски достал из буфета узкий водочный графин, зачерпнул воды из бочки рядом с рукомойником и водрузил своё сокровище на стол. Озадачено посмотрел на зарёванную Лёку и изрёк, — С праздничком, значит, с женским днём.
Лёка молчала.
— Да не реви, ты, Ольга Васильевна, — неправильно понял её Витёк. — Ну, подумаешь, сорок исполнилось. Ты ещё баба молодая, здоровая, родить сможешь. А я вот водочки захватил и сальца на закуску. Давай, сейчас по-быстрому настрогаю. Пирогов не напекла, что ли?
— Сорок лет не отмечают – примета плохая, — отозвалась Лёка.
— Сорок-не сорок, а стол на праздник накрыть надо. Неправильно это, не по-хозяйски, — гундосил Витёк. — Замуж тебе надо, Ольга Васильевна. Чтобы было кому за тобой приглядывать, жизни учить. А хлеб есть у тебя?
Витёк бесцеремонно рылся в навесном шкафчике, ловко вскрывая финкой банку рыбных консервов и кромсая хлеб крупными кусками.
— Ты иди, Витёк, — удушливо от сдерживаемых слёз, попросила Лёка. — У меня завтра день тяжёлый. Нам с Юлькой в суд надо будет ехать.
Витёк топтался, сопел, не уходил. — Так может, это — чаю попьём? Или чего там покрепче, раз водку не хочешь? Я принесу. Хочешь, за тортом сгоняю? Что молчишь? Торта хочешь? Вафельного? «Принца шоколадного»? Или ещё какого?
Ноутубук тихо тренькнул мелодичным колокольчиком.
— Иди, Витёк. — отмахнулась Лёка. – Сам выбери, что купить. — А душа ликовала — «Позвонил! Не забыл! Счастье какое»!
— Ну, я — быстро, — заторопился Витёк. — До магазина и обратно. Ты, это — дверь не закрывай.
— Да иди уже, — рассердилась Лёка, торопливо включая скайп.
[08.03.2019 13:05] Лев Голицин: Доброе утро, моя любимая девочка – улыбнулся Лев с экрана ноутбука. — Поздравляю с наступлением весны и с этим чудесным весенним праздником, который в нашей стране по ошибке называется женским днём. Мне кажется, что женский день должен быть ежедневно. Невозможно представить себе мир без женщин — он будет пуст и бессмыслен. Из него исчезнет радость, тепло, уют, забота и красота.
[08.03.2019 13:09] Ольга Лепёшкина: Спасибо, Лёвушка. Я в депрессии. Жизнь перевалила на пятый десяток.
[08.03.2019 13:10] Лев Голицин: Не глупи. На самом деле возраст не имеет значения. Можно быть стариком в восемнадцать и юношей в семьдесят.
В прихожей стукнула дверь.
«Витёк вернулся», — с сожалением подумала Ольга.
– Подожди минутку, я сейчас – только нежданного гостя спроважу.
— Не буду тебя смущать. Спроваживай.- улыбнулся Лев.
— С праздничком, Вас, Оль Васильна, — раздался гнусавый голос. — С днём рожденьица!
Лёка медленно повернула голову. В дверях стоял Серёга Дёмин.
— Дверь у вас нараспашку. Непорядок. — Серёга демонстративно задвинул тяжёлый засов и не снимая грязных растоптанных кроссовок, протопал к столу.
– Гостей ждёте, Оль Васильна? – наливая в стакан водки, поинтересовался Серёга. – Или так, от бабского одиночества сами бухаете?
Кусок сала, подцепленный остриём финки, отправился в раззявистую пасть.
— Поговорим, Оль Васильна? — поигрывая ножом, Дёмин ногой придвинул к себе табурет.
Лёка бросила отчаянный взгляд на окно. — «Витёк, ты где?»
— Вот это не надо, — покачал головой Серёга. Задёрнул лиловые шторы.
— Переписываетесь? С хахалем из Питера? — понимающе кивнул Серёга, не сводя с Лёки тяжёлого взгляда. —А я вот папане передачи вожу. Завтра может уже и не надо возить будет. Как считаете, Оль Васильна? Не надо?
Ноутбук напомнил о себе мелодичным переливом.
— Мне нужно ответить.
— Да закройте, Вы, крышечку, Оль Васильна. Подождёт Ваш хахаль.
— По правилам этикета, Дёмин, надо попрощаться с собеседником. — Ольга старалась держаться уверенно.
— По правилам… — покачал головой Дёмин — Ну, валяйте. Прощайтесь. — Серёга навис над Лёкой, дыхнув густым чесночным запахом. Нагло опёрся мужицкой ладонью на её плечо и уставился в экран.
— Дёмин, некрасиво подглядывать за чужим разговором, — строго заметила Лёка, стараясь, чтобы второгодник не заметил, как дрожат её руки.
— Так мы ж не чужие, Оль Васильна. Какие же мы чужие, если ты, сука, моего папаню на нары отправила? Мы теперь почти родня, — проворковал Серёга, лаская шею Лёки холодным лезвием. — У нас друг от друга теперь секретов нет.
— Оля, куда ты пропала?– удивился Лев.
— Лёвушка, — скороговоркой произнесла Лёка. — Ко мне пришёл гость, мой любимый ученик Серёжа Дёмин. Прощай.
— Любимый ученик? – напрягся Голицин.
— Любимый ученик — это хорошо, Оль Васильна. — задумчиво протянул Серёга. – А это и есть тот самый хахаль? — поинтересовался Дёмин, вглядываясь в экран. — Так на что ты, тварь, готова ради любимого ученика? Может позабавимся для начала? — широкая лапа нагло сползла с плеча сквозь вырез блузки прямо на грудь.
— Дёмин, ты что себе позволяешь, — возмутилась Лёка, — и тут же взвизгнула от боли, когда грубая рука резко дёрнула её за волосы вверх.
На пол полетела, срезанная острой сталью, пушистая светлая прядь.
**************************************************************************************************
Дорога была однообразна и утомительна.
«И что за чёрт дёрнул меня рвануть в этот Богом забытый Кукобой», — ругал себя тридцативосьмилетний профессор философии, сворачивая с трассы Вологда-Ярославль к ближайшей заправке.
Несомненно, виной всему был необыкновенно жаркий июнь, накрывший имперский город. Санкт-Петербург задыхался в асфальтовых фимиамах, мозг плавился под неожиданно жарким северным солнцем и мыслить можно было только в сосновых лесах Карельского перешейка.
Нет, Лев, конечно, не страдал от одиночества у себя на даче – бабушка, частично покорённая маразмом, кокетливо требовала кофе в постель и свежесрезанного букета по утрам, периодически называя его Женечкой – так звали деда.
Голицин обустраивал водогрей для душа, монтировал капельный полив для огорода, получая удовольствие от физического труда и ждал в гости maman, которая обещалась приехать в гости из Финляндии с полной сумкой ряпушки.
— Лёвушка, супчик будешь? — бабушка в пурпурном халате и с половником в руках появилась на крыльце в сопровождении трёх из восьми своих котов. — Я грибной сварила, с перловкой, как ты любишь.
— Спасибо, бабуля. Супчик — самое оно после трудовых подвигов, — согласился Лев.
— А Сашенька супчик будет? — озираясь уточнила бабуля.
«Придуривается, или правда маразм побеждает»? — задумался Голицин.
— Бабуля, мы с Сашенькой расстались три года назад.
— Да? — изумилась бабуля. — Надо же, а я и не знала. Ну, ты же солидный человек. Без жены — никак. А кто у тебя сейчас?
— М-м-м, Оля, — после минутной запинки выдавил из себя Лев.
— Оля. Хорошее имя, — рассудила бабушка. — Я её буду Лялей звать. Или Лёкой. Надеюсь, девушка не против? И где она? Почему ты её от меня прячешь? А кошек она любит? — вдруг встревожилась старушка.
Кошки мурлыкали, тёрлись о брюки, оставляя пёструю шерсть на отворотах.
— «М-м-м-м», — взвыл про себя профессор.
Сиюминутное желание рвануть в незнакомое село со странным названием возникло остро и спонтанно.
— Бабуля, ты без меня пару дней протянешь?
— Что значит протянешь? — строго спросила старушенция. — Я ещё из ума не выжила. Всё понимаю. Езжай. Привези ко мне Лялю. Будем знакомиться. Чай, в первый раз внука женю.
*************************************************************************************************
Лёка сидела за накрытым столом. Умопомрачительно пахло свежевыпеченным тестом, к которому примешивался сладкий запах клубничного варенья. Невесть каким образом пробравшаяся в дом оса, упорно пыталась дотянуться хоботком до сладкого лакомства.
«Какая дура! – обращаясь к осе, объявила Лёка. – Голову, наверное напекло, если решила, что он приедет».
Лёка притянула к себе бутылку красного сухого вина, приобретённую в местном магазинчике за сумасшедшие 470 рублей по скидке. И решительно плеснула в бокал рубиновую жидкость.
«Вот сейчас и попробуем, что это вы пьёте, господин Голицин».
Вино Лёка пила редко и в марках не разбиралась. Бутылку приобрела неожиданно, испугавшись, а вдруг и вправду заявится нежданный гость? Высокий, красивый, с гривой длинных волос, небрежно стянутых в хвост резинкой.
Поставив тесто, побежала в ближайший магазин. Вино на полках выбирала долго и придирчиво, предварительно перечитав переписку с Лёвой в соцсети. Сухое. Красное. Италия.
«Неплохо», — одобрила Лёка, подливая второй бокал и придвинув к себе айфон с перепиской.
[22.06.2019 22:10] Лев Голицин: Добрый вечер, моя дивная девочка. Только что приехал с театра — настроение — наипрекраснейшее, восхитительнейшее!!! Смотрел Чехова в исполнении Марии Ароновой. Аронова — бесподобна, чудесна и невероятна!!! После пышных форм Ароновой думаю только о тебе. Жаль, что ты с кем-то другим. И так далеко.
Открыл бутылку итальянского сухого красного вина, и мысли после второго бокала потекли только в одном направлении. Если отправлю тебе сейчас — завтра, наверное, пожалею. Но, так хочется прикоснуться губами к нежной женской шее, расстегнуть пуговку на блузке и ощутить под ней кружево бюстгальтера. Прижать к себе сочное тело и медленно-медленно освободить роскошные плечи из плена.
«И мысли после второго бокала потекли в одном направлении», — пьяненько хихикнула Лёка.
[22.06.2019 22:10] Лев Голицин: Провести рукой по груди, ощутить, как набухает желание в сосках. Сжать их и поцеловать одновременно.
Запустить руку ниже, освободить от ненужной одежды. Опуститься на колени и найти пульсирующий бугорок между ног и впиться в него.
Если бы ты была сейчас рядом — раздвинул бы твои ножки, медленно провёл языком, чтобы ощутить ответное желание. И… взял бы тебя. Медленно. Глубоко. Так, чтобы ты застонала и просила — ещё!
[22.06.2019 22:15] Ольга Лепёшкина: Мда… Тебе не философию преподавать, а писать дамские романы.
[30.10.2018 22:18] Лев Голицин: Представил, как прижимаю тебя к себе- такую сочную, такую роскошную, такую нежную.
[22.06.2019 22:18] Ольга Лепёшкина: Прекрати немедленно
[22.06.2019 22:19] Лев Голицин: Впиваюсь в тебя
[22.06.2019 22:18] Ольга Лепёшкина: Прекрати, или заблокирую
[22.06.2019 22:32] Лев Голицин: И целовать так, чтобы назавтра пульсировали губы.
[22.06.2019 23:14] Лев Голицин: Представил, как ты на мне. И нежная грудь колышется в такт движениям. Крупная, волшебная грудь. И я бы потянулся губами к соскам. Ты меня возбуждаешь. Хочу немедленно.
[22.06.2019 23:15] Ольга Лепёшкина: Всё, удаляю тебя из друзей.
[22.06.2019 23:15] Лев Голицин: Выезжаю Жди.
— Выезжаю. Жди, — передразнила Лёка. — Выезжаю. Жди! – неожиданно заорала она.
– Выезжаю! Выезжаю! Выезжаю! – заверещала Лёка.
— Да чтоб ты провалился, Голицин! Да чтоб ты не доехал! Вот дура-то. Поверила! Голову на огороде напекло? Темечко перегрелось?! Никто никогда не приедет! Да кому-ты нужна, тетёха сорокалетняя?!!! Толстуха! Бесприданница!
Из огромных, на пол-лица глаз катились крупные слёзы.
****************************************************************************************************
— Кофе чай, булочки? — привычно спросила девушка на заправке.
— Кофе, булочки, воду, – улыбнулся в ответ Голицин. — И шоколадку.
В ожидании заказа невольно прислушался к разговору шумной компании за столиком.
«Дальнобойщики», — определил для себя. Лев.
— Я этому лоху и говорю – Чего ты к Ольке с шампанским прёшься. Нечего гламурничать. Водяры купи и нормально прокатит.
Имя резануло ухо.
— Ваш заказ готов, — позвала девушка за стойкой.
Лев отложил шоколадку с подноса. – Это для Вас.
— Спасибо, – радостно поблагодарила девушка. — Лёгкой, Вам, дороги. И, взглянув на обнажённые пальцы Льва, лукаво улыбнулась, – и жену, Вам, хорошую, добрую, хозяйственную.
— «Водяры купи – и нормалёк», — усмехнулся про себя Голицин, потягивая кофе.
В багажнике лежал традиционный подарочный набор – пара бутылок шампанского, сырная нарезка и прелестный набор украшений из муранского стекла, который ему навязала mamаn.
— Женишься-не женишься, а к девушке в гости с пустыми руками ехать неприлично. Станет женой – хорошо, бриллианты на свадьбу подаришь. Не станет – пусть о тебе с теплотой вспоминает.
«Эх, мама, мама…Кажется, не доеду я до этого Кукобоя. Дурь и блажь».
Теперь совершенно понятно — ему не нужна эта встреча с Ольгой, переписка с которой развлекала его последние несколько месяцев.
«Кукобойная красавица с ростом в метр пятьдесят шесть страстно хочет замуж и решит, что он для неё отличный кандидат в мужья. Это же просто гном какой-то! Гном по имени Лёка – распалял себя Голицин. — Нет, уж. Всё. Назад. В Питер».
Лев выехал на трассу, стремительно набирая скорость. Боковым зрением успел заметить, возникший на обочине силуэт лося. Реакции не подвели. Вывернув руль, он отправил внедорожник в свободный полёт над придорожной траншеей.
«И жену, Вам, хорошую, добрую, хозяйственную», – мелькнула напоследок мысль.
****************************************************************************************************
— Ну, парень, твоё счастье, что лося не задавил. Ты сам как? Цел? Или скорую вызвать? — суетился тщедушный, как подросток, лейтенант на полицейском ВАЗе.
— В порядке я, — поморщился Лев, — Поможешь эвакуатор вызвать?
— Тебя куда тащить?
— Куда тащить? — переспросил Лев. Рука болела невыносимо, мешая думать. — Слушай, лейтенант, а ты приметы веришь?
— В приметы? Конечно верю! — всплеснул руками патрульный — На нашей работе без примет — никак. Знаешь, я вот когда из армии вернулся, первым, кого встретил…
— Ясно. — Нелюбезно прервал откровения патрульного Голицин. Сорвал придорожную травинку, покатал её в зубах и задумчиво произнёс. — Ну, тогда в Кукобой тащить надо.
— В Кукобой — удивился патрульный? — Так я сам из Кукобоя. Давай попробую тебя дёрнуть. Машина твоя вроде цела. Может на ходу. Трос есть?
— Должен быть. — Лев порылся в багажнике. — Лови.
— А ты к нам как — в гости или по делу?
— В гости. К Лепёшкиной Ольге. Знаешь такую?
— Знаю, конечно. Я, когда в девятом классе учился, она к нам на практику пришла. С тех пор так в школе и преподаёт. А весной, прикинь, на неё ученик напал. С ножом! — рассказывал, прикручивая трос к машинам, молодой патрульный. — Хорошо, что её знакомый из самого Петербурга дозвонился, Настырный такой — до самого Ярославля бучу поднял. Праздник же бы, восьмое марта. Сам понимаешь — ну, кто там будет в участке сидеть. Так этот из Петербурга —трезвонил без перерыва. «Я, — говорит, — порву вас всех, если с Лепёшкиной что-то случится».
Лев улыбнулся, слушая рассказ. — Ничего он подобного не говорил.
— Ты чё? — поразился полицейский, неправильно истолковав его улыбку. — Не веришь? Да я сам там был! По весне в магазине как раз охранником подрабатывал.
— Так ты не брат Валентины? – уточнил Лев.
— Не. Это как раз наш бывший участковый, чей племяш на Ольгу Васильевну и напал. Сняли его, после этого случая. Приехали мы, значит, а у неё под дверью школьный завхоз с бутылкой топчется. Стучится, ломится, дверь плечом пытается высадить, плачется, что Ольга его на порог не пускает. Мы, понятно, его под белы рученьки и в участок. В Ярославль доложили, что взяли дебошира, сами за стол — отметиться. А этот неугомонный снова названивает. Ему начальство объясняет, что всё в порядке, нарушитель под замком. А он требует Ольгу к телефону. Ему говорят — мужик, по уголовной статье пойдёшь за заведомо ложное сообщение, а он — дебилы, вы все там мозги пропили...». А ты про Валентину откуда знаешь? – запоздало спохватился патрульный.
— Дёргай, давай, — уселся за руль Лев. — Потом дорасскажешь. — Конец истории он знал лучше лейтенанта.
Вопли завхоза, пытавшегося проломить дверь, спугнули Серёгу Дёмина. Местным жителям были розданы ориентировки на малолетнего преступника, которого в конце концов обнаружили у тётки в Пошехонье.
— А я, смотрю, у тебя номера тоже питерские, — заметил лейтенант и задумался. — Так к Лепёшкиной, говоришь, спешил. — А ты, случайно, не тот самый?
— Тот. Самый. Спасибо за помощь, — протянул руку Лев.
****************************************************************************************************
Лёка решительно налила в лазоревую парадную кружку крутого кипятка, плеснула заварки из кобальтового чайника, надкусила пышный пирожок со свежей капустой, с чувством прожевала и вдруг завыла в голос. Она всхлипывала, сморкалась и размазывала слёзы по щекам, чувствуя, как набухает рот и всё не могла остановится. С каким-то остервенением пихала в себя следующую булку с грибной начинкой, давясь горячим чаем.
— «Ну и пусть. Ну, и ладно. Ну, ничего и не надо!».
На улице стукнула калитка и громкий голос соседки позвал.
— Ольчик, ты дома? Тут тебя какой-то мужчина спрашивает.
— Дома, — хотела отозваться Лёка, с ужасом чувствуя, как толстая поджаристая корка застряла в горле, перекрыв воздух. Она сипела и кашляла, ничего не видя, готовясь задохнуться, как вдруг чья-то огромная ладонь со всей силы стукнула её между лопаток.
Проклятый кусок выскочил из горла прямо на филейную вязаную скатерть. Лёка разевала рот, дыша и икая. Слёзы вперемешку с соплями лились из глаз и из носа. И тут всё та же сильная рука протянула ей треклятый недопитый бокал и весёлый голос спросил. — Ты тут без меня напилась, что ли?
Лёка смачно высморкалась в жёсткий накрахмаленный край, подняла глаза на высоченного лохматого парня, медленно оглядела порезы на лице, осмотрела перевязанную руку и спросила строгим учительским голосом.
— Голицин, что у тебя за вид?
Лев громко расхохотался, оторвал от пола крошечную толстушку, прижал к себе и прошептал.
— Я так к тебе спешил.