Окно

Владимир открыл дверь такси, и его взгляд поймал старенькую дверь гостиницы. Он даже хмыкнул то ли от удивления, то ли от расстройства. Настолько невзрачным ему показалось то место, где ему предстояло жить следующие три дня. В голове пронеслись слова брани в сторону партнеров, которые забронировали ему этот «презентабельный отель». Внутри гостиницы все же было лучше, но ветхий интерьер и ремонт откровенно навевали скуку. «Здесь хоть ванна есть? Или придется мыться в тазике?» — мелькнула мысль. Владимир недовольно ступил на кованую ступеньку лестницы. Как сказал менеджер гостиницы, лифт, почему-то, до второго этажа не ходил. Портье рядом не оказалось, и тяжелый чемодан пришлось тащить самому.
— Да уж, лабиринт, — уже откровенно ругаясь, Владимир пытался понять, в какой из коридоров ему нужно повернуть.
Немного поплутав, он все же нашел нужный ему поворот и, уже еле сдерживая себя от злости, открыл дверь в свой номер.
— Ладно, пойдет, — буркнул мужчина, заглядывая в ванную. — Вроде чисто.
Зазвонил телефон, и голос в трубке весело и забористо пригласил его на ужин в ресторане.
— Хорошо, Степан Андреевич, спасибо за приглашение. Буду, буду, а то здесь прям тоска, — щебетал Владимир, стараясь скрыть все свое недовольство.
— Да, Владимир Иванович, гостиница может и покажется скромной, но Вы даже не представляете, какое это историческое место. Вы же такой любитель старины. Мы специально для Вас старались.
— Старины, а не старья, — сквозь зубы процедил Владимир, уже повесив трубку.
Ресторан оказался в двух шагах от гостиницы. И, расслабившись после первой рюмочки ледяной водки, Владимир растянулся в блаженной улыбке удовольствия, позабыв обо всех неприятностях проживания. Его партнер, Степан Андреевич, на встречу к которому и прилетел Владимир, был в сопровождении жены. Елена Олеговна оказалась смешливой натурой, а ее звонкий смех над любой шуткой мужа даже больше поднимал настроение, чем сами шутки. Вечер подходил к концу. Раздобревший Владимир рассыпался словами благодарности за прекрасный ужин. Целовал ручки Елены Олеговны и уверял Степана Андреевича в полнейшей выгодности сделки от контракта, который они должны будут обсудить уже завтра.
— Болванка она и есть болванка, Степан Андреевич. Все обсудим, допишем, перепишем. Нам так же важен и Ваш интерес.
— Ладно, Владимир Иванович, все это завтра. Вы с дороги, Вам уже нужно отдыхать. Еще раз прошу прощения, что вытащил Вас сегодня, — Степан Андреевич бросил хитроватый взгляд в сторону жены. — Лена настояла. Мол, встретить нужно по-человечески. А то будет сидеть в номере. Скучать.
— Что Вы говорите? Прекрасный вечер, — где-то внутри всплыли слова о беспокойстве по поводу гостиницы, — и гостиница прекрасная. Старинная.
Елена Олеговна залилась звонким смехом.
— Вот видишь, я же говорила, что ему понравится, — она повернулась в сторону гостя. — Это одна из старинных гостиниц в городе. Одна из лучших в свое время. Кто там только не жил. Даже Шаляпин. Мы и номер его Вам забронировали.
— О, как? Даже бы не подумал, — Владимир хмыкнул про себя, но вида не подал. — Главное теперь не столкнуться бы с ним в ванной.
Все трое громко захохотали.
— Да, он-то уж нет, а вот хозяйка прежняя, говорят, нет-нет, да и наведывается, — сквозь смех прощебетала Елена Олеговна, передавая официанту счет.
Уже в гостинице, когда Владимир шагнул на лестницу, голова немного даже закружилась.
— Ничего себе дал. Все. Спать, — он бубнил под нос, медленно переступая очередную ступеньку.
В вестибюле своего этажа Владимир снова стал искать нужный поворот, но разморенный алкоголем, свернул все же не туда. Ему открылся длинный коридор, и он резко почувствовал веянье ветра из открытого окна, расположенного в самом конце. Сообразив, что заблудился, Владимир развернулся в обратном направлении, поеживаясь от холода.
Утро наступило быстрее, чем хотелось бы. Владимир, ощущая дикую головную боль, копался в сумке в поисках таблетки.
— И кто так просил напиваться? Все, сегодня никаких посиделок, — бубнил он, жадно запивая лекарство водой.
Холодный душ или таблетка все же немного помогли, и Владимир спустился к ресепшен.
— Вызовите мне такси, — обратился он к менеджеру.
Служащий после звонка, сообщил, что нужно будет подождать минут пять. Владимир в ожидании переминался возле стойки с ноги на ногу, и тут ему на ум пришла вчерашняя прогулка по коридору.
— А почему Вы держите окно в коридоре открытым? Еще ведь так холодно на улице.
— Окно? — удивился менеджер. — А Вы разве не на втором этаже живете?
— На втором.
— Так ведь там нет окна. Только на четвертом. И то его забили уже давно.
Владимир сглотнул. Сколько же он выпил вчера? Ответить он уже не успел, так как подъехало такси.
Разговоры заняли весь день. Контракт переписывали и обсуждали всем отделом. Владимир, обещавший выгодные условия для своих партнеров, к середине дня начал понимать, что сделка медленно и уверенно стала терять ту выгоду для его организации, на которую он изначально рассчитывал. Уже не в силах отстаивать свои права, Владимир просто сидел и слушал. Ему нужно было собраться с мыслями. Подготовится и преподнести партнерам веские аргументы. Степан Андреевич только мягко улыбался.
— Ну, все, все, Владимир Иванович. Давайте остановимся на сегодня. Вы хорошенько подумаете. А завтра продолжим.
Что-то хитрое блестело в его глазах. Но Владимир не хотел уступать. Ему очень была важна эта сделка, а сейчас его партер делал все, чтобы полностью перевернуть обоюдно выгодный контракт в свою сторону.
— Согласен. До завтра, — Владимир поднялся, собирая бумаги в портфель.
— Да, уж денек. После такого не плохо бы было и отдохнуть. Вы как, Владимир Иванович, разделите с нами ужин?
Владимир молчал. Он уже стал подозревать Степана в чем-то неладном.
— Нет, пожалуй, откажусь. Нужно действительно отдохнуть.
— Ну, смотрите сами, — как-то быстро согласился Степан Андреевич. — А знаете, мой водитель Вас отвезет. А то на такси как-то не по-человечески, — он, широко улыбаясь, похлопал Владимира по плечу.
«По-человечески. Контракт подпиши по-человечески» — мелькнула мысль, но Владимир только улыбнулся и кивнул.
Водитель, на его счастье, молчал всю дорогу. А Владимир перебирал в голове моменты прошедшей встречи. Он даже и не заметил, как они подъехали к гостинце. Поблагодарив водителя, мужчина стал выходить из машины.
— Подождите минуточку, тут Вам Степан Андреевич кое-что передал, — водитель протянул Владимиру увесистый пакет.
— Это что?
— Еда да бутылочка. Чтобы Вам с ужином не дергаться. В номере съедите.
Владимир принял пакет. «Ах, ну да. Чтобы все по-человечески» — мелькнула мысль.
На этот раз Владимир быстро нашел заветный поворот и уже через несколько минут лежал в ванной. Вода просто совершило волшебство. Как проснувшись, он снова почувствовал жизнь. Ароматный запах из пакета напомнил ему о голоде, и, поддавшись этому чувству, Владимир с наслаждением отправил кусок телятины в рот.
— И что тут у нас еще? — он рассматривал содержимое пакета. — Ого. Не плохо, не плохо. И откуда он знает, что я люблю? Ладно, пара рюмок меня не убьют, зато спать буду крепче.
Владимир хрустнул пробкой дорогого виски и приятно закатил глаза.
— Ни фига ты меня этим не купишь. Наивный.
Его уже почти морило в сон, как вдруг в дверь постучали. Нехотя и через силу, Владимир пошел открывать. За дверью никого не оказалось. Только были слышны чьи-то удаляющиеся шаги. Он махнул рукой и вернулся в постель. Но через пять минут стук повторился. Уже теряя терпение, Владимир дошел до двери быстрее. Но снова чьи-то легкие шаги удалялись за поворотом.
— Что за шутки? — Владимир выругался и решил больше на стук не реагировать.
Но стучали постоянно. Каждые пять — десять минут. Сна уже не было. Психанув, Владимир достал початую бутылку и прямо с горла хватил так, что аж в глазах засвербело. Опустив голову на подушку, он снова почувствовал головокружение.
— Вот так-то, теперь хоть застучитесь.
Но даже сквозь сон стук пробивался своей настойчивостью.
— Ну, и ночка. Выспался, называется, — Владимир поднялся с постели и переместился к двери, чтобы открыть ее при первом же стуке. Но на этот раз шутник решил повременить. Сам того не заметив, Владимир провалился в сон, опершись головой о дверь. Грохот да прямо по голове быстро и неприятно его разбудил. Он как мог скоро поднялся на ноги и распахнул дверь. Никого, и снова шаги где-то вдалеке. Но уже злость и желание наказать этого дотошного заставили Владимира побежать за ним. Поворот, еще поворот. Снова длинный коридор. И никого.
— Черт, он что, здесь где-то живет? — Владимир всматривался в закрытые двери, куда, по его мнению, шутник и забежал.
Выдохнув, он уже хотел развернуться, но неприятный холодок пробежал по его спине, ударив чем-то тяжелым прямо в виски. В конце коридора покачивалась створка открытого окна. Владимир медленно и неуверенно двинулся к нему, вспоминая разговор с менеджером. Окно действительно было на своем месте, не смотря на все уверения персонала об его отсутствии. А старая деревянная створка покачивалась, подтверждая этот факт. Владимир даже высунулся, чтобы поверить, на каком этаже он находился. Ровно два этажа.
— Да уж. Да тут вся гостиница — шутники. Завтра разберусь, — Владимир плелся в сторону своего номера.
Еле открыв глаза утром, Владимир вдруг ясно осознал, что все, что происходило, было рук уважаемого Степана Андреевича. Понятное дело, договориться на свои условия ему будет легче, если состояние партнера будет таким разбитым, как было у него сейчас. Он прокрутил в голове пару мыслей и решительно схватился за телефонную трубку.
— Степан Андреевич, здрасте. Отменяю я сегодня встречу. Почему? А Вы сами подумайте. Да. Завтра встретимся, — Владимир молча покивал на неубедительные слова о непонимании, что могло случиться, и положил трубку.
Дальше он спустился вниз и попросил, чтобы его переселили в другой номер. Но менеджер долго что-то выискивал в своем журнале и, в конце концов, извинился за отсутствие свободных номеров.
— Что, прям ни одного свободного? И придумать ничего нельзя?
Менеджер, еще в чем-то сомневаясь, все же выдавил:
— Есть, но совсем крошечный, и… на четвертом этаже.
— Да, бог с ним, что крошечный, хоть высплюсь. Переселяйте.
Получив ключ, Владимир отправился в номер за вещами. И тут, вспомнив про окно, все же решил заглянуть в соседний коридор еще раз. Он уверенно повернул за угол, и от увиденного ноги мгновенно налились чем-то тяжелым. С конца коридора на него смотрела абсолютно глухая белая стена.
Владимир собирал вещи, но руки его тряслись и не слушались. Он не мог объяснить самому себе, что с ним происходило. Не мог же Степан Андреевич так заиграться ради рядового контракта. Передумав уже все, Владимир спустился вниз, чтобы сдать ключ. Немного поколебавшись, он все же обратился к менеджеру:
— А Вы, кажется, вчера говорили, что окно в коридоре есть только на четвертом этаже?
— Да, только там.
— И что, ни на втором ни на третьем никогда не было окон?
— Никогда, — пожал плечами менеджер.
— А Вы давно здесь работаете? — Владимир уже не знал, что думать.
— Два года. Но, насколько я знаю, гостиница никогда не перестраивалась и не реконструировалась. Так что окон там не было с самого начала.
Владимир замолчал, переваривая услышанное. И уже собирался уходить, как слова менеджера его остановили:
— Говорят, здесь произошел несчастный случай. Очень давно.
— Какой? — в груди как-то неприятно засвербело.
— Мужчина выпал из окна. А окно тут же и забили. Но случилось это на четвертом этаже.
Новость неприятно кольнула, но стараясь не подавать вида, Владимир поблагодарил сотрудника и отправился наверх. Теперь хотя бы он мог воспользоваться лифтом, что ему понравилось больше. Рассматривая двери в поисках своего номера, Владимир и не заметил, как прошел в самый конец коридора. На него мрачно смотрело забитое старое деревянное окно, а справа от него находился его номер. Рассказ о несчастном случае еще был в памяти. Неприятно сглотнув, он открыл дверь и попал в малюсенькую комнату. Усталость от бессонной ночи давала о себе знать, и Владимир, не разбирая вещи, бухнулся на кровать и тут же заснул.
Разбудил его звонок по внутренней линии. Он нехотя поднял трубку.
— Владимир Иванович, к Вам тут просятся. Вещи какие-то передать.
— Кто?
— Представилась Еленой Олеговной. Ей можно подняться?
Еще не до конца придя в себя, Владимир согласился и пошел в ванную освежиться. Женщина с искренне обеспокоенным лицом скромно шагнула к нему в номер. Она огляделась и покачала головой.
— И чем же Вам, Владимир Иванович, номер-то наш не понравился?
— Здесь тише, Елена Олеговна. Хоть поспал нормально. Что Вы хотели?
— Степан Андреевич уж очень за Вас переживает. Вот домашнего Вам принесла, чтобы не утруждали себя. Покушаете, выспитесь, — женщина поставила пакет на стул.
— Да? Спасибо. Буду очень благодарен, — Владимир подозрительно посмотрел на пакет. Из него снова выглядывала бутылка алкоголя. — А вот спиртного-то уж и не нужно было.
— Ну как же? Наше. Где Вы еще такое найдете? Не выпьете, так с собой заберете. Главное, поправляйтесь.
Елена Олеговна быстро удалилась, закрыв за собой дверь.
— И вот, что об этом только думать? Ладно, если еда есть, ее нужно есть, — Владимир полез в пакет. Вытащив все съестное, его взгляду попался свернутый вчетверо листок пожелтевшей бумаги. Владимир хмыкнул, улыбнувшись. Но раскрыв, глаза его поползли наверх. Письмо как письмо, почерк каллиграфический, но что удивило, так это наличие гербовой печати какой-то фамилии. И фамилия какая-то известная. Он попытался вспомнить, откуда бы он мог ее знать, но ничего на ум не пришло.
— Так, ладно. И что тут? — Владимир вцепился глазами в строчки письма. Но тут же понял, что написано оно на дореволюционный манер.
Уже даже и не удивляясь такой фантазии своего якобы партнера, он взглядом пробежался по листку бумаги.
— Что за черт? Какая девка? Кого я там еще испортил? Это уж за все грани, — Владимир схватился за трубку телефона.
— Степан Андреевич, Вы хоть понимаете, что это выходит за все грани возможного? Сколько еще Вы надо мной будете издеваться?
— Да, Вы, Владимир Иванович, хоть объяснитесь, перед тем как меня оскорблять? — ничего непонимающий голос на другом конце потребовал объяснений.
— Что объяснять? Что тут мне Ваша жена за бумагу принесла? Это уже ни в какие ворота, слышите?
— Лена? — на мгновение в трубке все стихло, — Лену сегодня в больницу положили, так что, мой друг, давайте успокаивайтесь и объясните мне, в чем дело.
Владимир завис. «Вот ведь врет. Но ведь все можно проверить».
— Ладно, Степан Андреевич, я успокоюсь, — Владимир запнулся. — Всего доброго. Да. И жене поправляться.
Он сразу же набрал номер ресепшена.
— Вы можете оказать мне одну услугу?
Владимир нервно пересекал комнату широкими шагами. Резкий звонок телефона заставил его дернуться.
— Мы узнали, Елена Олеговна Камских действительно сейчас находится на амбулаторном лечении в четвертой городской больнице, — прозвучало в трубке.
— Тогда Вы можете мне сказать, кто ко мне приходил полчаса назад? — Владимир, уже не скрывая, психовал.
— К сожалению, не могу, я только десять минут назад принял смену.
Владимир лежал в кровати, обдумывая завтрашний день. Как ему себя завтра вести. Отменить сделку? Как он объяснит все своему руководству? Это же полный бред. Несуществующее окно, какое-то письмо из прошлого, ненормальный ночной шутник. И вообще, чего они добиваются? Это же невооруженным глазом видно, откуда ноги растут. Через некоторое время, Владимир все же не выдержал и достал бутылку из пакета.
— Черт с ним, может, хоть засну, — он гулко выдохнул и приложился к горлышку.
В голову сразу как-то странно ударило. Владимир просто закрыл глаза и попытался заставить себя заснуть. И на его удивление сон не заставил себя ждать. Но неожиданно его что-то неприятно разбудило. Он быстро открыл глаза и стал прислушиваться к тишине. Сердце вдруг неприятно екнуло от звука за входной дверью. Владимир сглотнул, сел в кровати и стал напряженно слушать дальше. Он не ошибся. Это был скрип. Еще раз скрип. В полной тишине он, казалось, гремел на всю гостиницу. Не выдержав, Владимир тихо встал и подошел к двери. Скрип стал громче. Стараясь не производить лишних звуков, Владимир открыл дверь и повернул голову к окну. В виски что-то ударило. Деревянная створка, медленно поскрипывая, покачивалась от ветра. Но следующее, что он увидел, бросило в жар и заставило застыть не дыша. К открытому окну подошел он сам. Глаза Владимира застыли от ужаса и непонимания, что происходило. А дальше резкое движение кого-то из коридора. Чей-то силуэт, опрокинувшись на него, подхватил его тело и выкинул через подоконник. Все промелькнуло так быстро, что Владимир не успел даже сообразить, что произошло. Он только хлопнул дверь и быстро запер ее на ключ. Еле переведя дыхание, Владимир сидел на полу в ужасе и пытался понять, чему он стал свидетелем. Но ни одной здравой мысли всему произошедшему он найти не мог. Через некоторое время Владимир все же решил открыть дверь и посмотреть еще раз. Створка неприятно скрипела. Он осторожно высунулся в сторону коридора. Тот был пуст. Сглотнув, Владимир подошел к окну и аккуратно выглянул на улицу. На асфальте было пусто.
Мелкий озноб бил его даже под теплым одеялом. Владимир снова сидел в кровати и хоть как-то пытался собрать мысли в кучу. Это плохо удавалось. Он глянул на часы. Было только около девяти вечера. Он с опаской посмотрел на странную бутылку «нашего».
— Черт, вообще не поймешь, чем они меня поили.
Решив больше не рисковать, он позвонил на респешен с просьбой принести ему спиртного из бара.
— Конечно Владимир Иванович, Вам доставят в течение пяти минут в Ваш номер. Если не ошибаюсь, 215.
— Нет, в 401. Я же сегодня переехал.
— Но как же? По записям Вы проживаете в 215. Мы 401 не сдаем.
Владимир сглотнул и повесил трубку. Минуту поколебавшись, он собрался и решил проверить, кто же живет в его прежнем номере. Уже подойдя к номеру, Владимир осторожно приложил ухо к двери. В номере было тихо. Он аккуратно постучал. За дверью не было никаких движений. Что-то стало его тревожить, и он быстро зашагал обратно. Вернувшись в номер, Владимир вдруг сообразил, что доставку спиртного сейчас сделают туда, куда он не заказывал, и он решил вернуться. Официанта в коридоре не было, Владимир снова постучал в дверь номера 215. Снова тишина.
— Так, меня это уже порядком все достало, — Владимир уверенно шел в бар, чтобы разобраться.
— Нам заказали из 401, мы туда и понесли, но Вас не было, — пожал плечами бармен.
— Да, что у Вас за организация?
В этот момент зазвонил телефон и парень, покивав головой, извинился.
— Да, конечно же, сейчас отнесем в 215.
— Так все-таки в 215 кто-то живет?
— Откуда мне знать? Я только доставляю, а живут или не живут, у менеджера спросите, — бармен поставил бутыль на поднос и вышел из-за стойки.
Владимир от такой наглости даже позабыл о происшествии, чьим свидетелем он стал буквально полчаса назад.
— Так может, Вы меня хотя бы обслужите, раз уж я здесь?
К бару подскочила молоденькая официанточка и с милой улыбкой проворковала о готовности помочь. Владимир принял бутылку из ее рук и сел за столик. Буквально через минуту вернулся бармен все с той же бутылкой и чуть ли не бросил ее на стойку.
— Там тоже не открывают, мне что, ночевать под дверью теперь нужно?
Его помощница, выразив сожаление, предложила отнести заказ сама. Но через некоторое время она вернулась, только пожимая худенькими плечиками:
— Не открыли.
Владимир сидел за столиком и только наблюдал за беготней персонала. Звонил телефон, и, то бармен, то официантка, нервно сглатывая, хватали бутылку, уходили и возвращались с ней же.
Уже подсмеиваясь над ситуацией и над супер организацией гостиницы, Владимир, наконец, ощутил усталость от выпитого и решил вернуться в номер. Он двинулся к лифту, поймав себя на мысли, что за все время проживания, кроме персонала не встречал никого. Дверцы лифта распахнулись, и он от неожиданности даже застыл. На него смотрела дама в темном платье до пят и с высоченной прической из побелевших кудрей. Владимир отошел в сторону, давая ей выйти, на что она произнесла, что едет наверх. «Странно, приехала сверху и снова наверх», мелькнула мысль. Но опьянение тут же остановило все мысли. Владимир шагнул в пространство лифта. Дама не обращала на него никакого внимания и вышла с ним на четвертом этаже. В тишине коридора мужчина услышал ее дыхание, понимая, что женщина следовала за ним.
— Хм, девку мою испортил. Где же совесть твоя? Хоть бы узнал, что она сделала с собой. А то ведь ведет себя как гусь придворный, — неприятный шепот дамы прошелся по сердцу.
— Да, какую девку? — Владимир резко развернулся. Алкоголь после такого просто вышибло из головы.
— А вот ту, которая во дворе мертвая сейчас лежит. Не выдержала позора, бедная из окна выпрыгнула. А ему хоть бы что, — дама тяжело надвигалась на Владимира.
Он сглотнул и развернулся. В лицо снова ударил холодный ветер из открытого окна. Как во сне, Владимир шел к злосчастному окну, ощущая тяжелое дыхание за спиной.
— Для тебя все будет возвращаться, и вчерашний день и тот самый день, и я буду приходить к тебе веки вечные, — дама дышала уже в затылок.
Владимир слушал ее, уже ничего не понимая. Он уверенно подходил к своему номеру. Нервно дернул рукой, чтобы проверить время на часах, тут же ее отбросил. Но неожиданно остолбенел от ужаса. Снова поднял руку. Дата. «Это же вчерашняя дата», только и успела мелькнуть мысль. В голове резко вплыл момент о шутнике. «Так, это, что же, я сам к себе приходил?» Перед глазами понеслись картинки с барменом и официанточкой, которые пытались доставить ему им же заказанный алкоголь. Владимир на ватных ногах как во сне снова развернулся в сторону дамы. И все поплыло перед глазами. Коридор неожиданно стал совершенно другим. На стенах появились картины. Дама неожиданно помолодела. Его сердце забилось, как ему показалось, в горле, не давая вздохнуть. Снова удар в виски. И глаза поползли бесконтрольно вверх. Из-за спины дамы неожиданно появился он сам. Немного другого непривычного вида из-за длинного сюртука старинного кроя. Его двойник прям бежал к открытому окну. Владимир отшатнулся, испугавшись его задеть.
— Ольга-то, Ольга бедная! Да как же! Руки-то так на себя наложить! — стало разноситься по всему коридору, и тот неожиданно наполнился толпой девок в длинных серых платьях.
Владимир вжался в стену. Все перемешалось в этой массе шуршащих юбок и голосящих воплей.
— Батюшки, а он-то куда? Держите его, миленькие!
Владимир потянулся в сторону окна, чтобы через толпу разглядеть, что произошло. Уже схватившись за подоконник, Владимир осторожно выглянул во двор. Резкий толчок сзади. Массивное тело дамы у него на спине. Ватные ноги и помутнение, и ни одного шанса вывернуться.
— Вот, так вот, миленький. Думал, что через время тебя не найду? Всегда находила, и сколько бы сюда не возвращался, один тебе конец. И судьба тебе одна. Сколько бы кругов жизни тебе не пройти, девку-то мою вечно будешь помнить.