Моя жизнь от 0 до 7 ( маленькая детская повесть для взрослых)

Начало

Ну вот — у Моих родителей теперь есть Я!
Я только что родилась! Ну как — только что? Я еще не знаю, что значит — “только что”. Это что — минуту назад? Или секунду? Или в один миг? Я еще не понимаю, ЧТО такое время. Я моргаю на Них глазами, ну то есть – на Папу и Маму, но сказать ничего не могу. Только – “агу”, да и то не всегда. Я даже еще не знаю, что они Мои Папа и Мама. Мне это объяснят потом. Но сегодня Папа всем своим друзьям говорит, что Я была давно… только из двух половинок, и что это лично Он очень много сделал для того, чтобы Я сегодня появилась. Мама с ним не соглашается, но как-то не очень уверенно. И все время говорит:
— Ну, дурак — то какой! — и краснеет. Я не знаю… чего это она? — но Они все время об этом спорят, а Папа пьет что-то из бутылки и почему-то сильно нервничает. Наливает в стакан и пьет, Мама сердится, а Я думаю – ну, если человек пить хочет… Что тут такого? Я, например, хочу есть и у Меня одновременно болит живот. Они этого не понимают, а Я же им пока внятно сказать
не могу и кричу, аж задыхаюсь. А Они такие глупые, ну просто до ужаса какие глупые – ничего не понимают и психуют. А чего тут психовать, все же так просто – накорми, перепеленай Я и успокоюсь. Я же пока говорить-то не могу, а Они же ведь могут.
Мама с Папой хотят Меня “сбагрить” на Бабу. Папа так и сказал Маме:
— Давай мы Ее (Меня то — есть) СБАГРИМ на Твою Мамашу, нам же дипломы писать надо, — а Я пока не понимаю — что значит ″сбагрить и дипломы″? Бабка, не будь дурой, ответила просто:
— Я свое в этой жизни уже отпахала и таких, как Это (Она показала на Меня!), вырастила аж двух! Так что – от винта…, — и Я опять не знаю, что такое – “от винта”… Просто чувствую – когда хочу есть или распеленалась, Папа с Мамой спорят на балконе а Баба ко мне не подходит, это и есть – “от винта”.
Но только Я думаю, что Баба все-таки права – если Мои Папа и Мама захотели соединить Мои две половинки, чтобы получилась Я, они и должны Меня кормить и пеленать, а не переваливать друг на друга или на Бабку. Или Я не права?
Но вот — случилось. Теперь-то Я знаю, что это было как раз в октябре какого-то года в 18 часов 45 минут в роддоме города, где Папа с Мамой писали какие-то дипломы. Роддом, если кто не знает, это такой дом, где появляются дети, или, как взрослые говорят, родятся.
Только Вы не верьте, что детей находят в капусте на огороде, или их там какие-то аисты приносят…
Врут они все. Ну, Я – то ведь точно знаю – откуда Я появилась. Вопрос – зачем они все врут? Вот Я лично этого так до сих пор и не понимаю. Рост у Меня оказался вполне приличный — целых 57 сантиметров, вес 3 килограмма и 700 грамм. Это нормально и даже хорошо! Папа говорит:
— Здоровая баба, — а Я и не знаю, что такое — “здоровая баба”, только когда Нас с Мамой забрали из роддома, Папа опять сказал – поедем “к Бабе”. Как это? Я совсем запуталась в этих бабах.
Мама с Папой забрали с собой на память такие повязочки, которые были у Меня на руках с Моей фамилией, чтобы Меня не перепутали с кем – нибудь и не отдали насовсем чужим людям. Там было так и написано — это Я! Когда Меня с Мамой привезли из этого дома “к Бабе”, Папа сразу назвал Меня почему-то “мыши — разбойники”. Наверное Он даже и сам не знал, как угадает с разбойниками.
Он же думал – это все шуточки, когда они с Мамой соединяли Мои две половинки. А оказалось все еще как серьезно! Ну, Я им и дала прикурить. Папа же курит. Но Он почему-то сказал, что в страшном сне не думал… Сначала хотел бросить курить. Потом передумал и притерпелся.
А глаза у Меня голубые. Как у Папы…

Развитие событий

Старею… Мне уже 2,5 месяца.
До этого дня Мама снабжала Меня своим молоком. Ну – как своим? Это Она говорит – своим, но мы же с вами уже взрослые люди и понимаем, что если бы не Я, a Папа не постарался бы соединить Мои две половинки, то никакого молока у Мамы не было бы никогда в жизни. И пусть Она не говорит:
— Я кормила своим молоком! — надо говорить — нашим. Справедливость же есть и за нее надо бороться! — сказала одна тетя, которую потом посадили в тюрьму.
— Да-а! Совсем забыла вам сказать, что Я с Мамой и Папой переехала в другой город к другим Деду и Бабке. Дед был в отъезде, а когда приехал, привез Мне в подарок большую цветную резиновую собаку. Мама держала Меня на руках в пеленках, Я тянулась к собаке, а не к Деду. Но хитрый Дед все-таки сманил своей собакой и взял Меня на руки. Но Я тоже не лыком шита, собаку цапнула, а в благодарность обильно пролилась на Него и запросилась к Маме. Я думала Дед обидится, а Он почему-то обрадовался и все повторял:
— Ну, дела-а-а-а…, внучка у Меня, ну дела...,- и хлопал себя по колену, а Бабка ругала Его: — Чему радуешься, дурак, …теперь стирать! Сыну так не радовался, — и замахивалась на Деда кухонным полотенцем.
Я тоже не понимаю до сих пор — чему тут радоваться, если тебя поливают, или там… еще чего…? Но Дед радовался. Я еще много раз доставляла Ему такое удовольствие — что Мне жалко, если человеку приятно и Он всем говорит, что от этого получает кайф? ”Кайф” – это словечко от Папы и много чего еще, а Мама его ругает, потому что он это все где- то “подцепил”. Это Она про слова. Ну, мы с Дедом их и выучили.
Папа ездит куда-то за границу (а это еще что такое — за границу?), через какие-то горы и привозит оттуда всякие такие словечки.
И много-много какого-то масла и конфет для бизнеса. А Дед почему-то говорит, что это все для спекуляции. Вот и пойми их, что для чего… И что такое бизнес? А спекуляция? И в чем разница? И зачем надо ехать за какую-то границу, чтобы потом здесь спекулировать?
Папа Меня очень любит и всегда привозит Мне шоколадки, игрушки и всякие другие интересные вещи. ВСЕГДА! И не было ни одного раза, чтобы Он Мне что-нибудь не привез! Приятно, когда утром Ты что-нибудь находишь у себя под подушкой. Еще как!
Я уже все ем, наравне со всеми взрослыми. Очень люблю жвачку, ну — оч-ч-чень. Но, чтобы вы знали — это не еда, а такая хитрая резиновая штучка, сначала сладкая, потом очень липкая, жевательная и дети ее очень любят, ну и Я, потому что Я же ведь тоже – дети. А взрослые “делают на ней деньги”, как Папа говорит. Как это, из каких-то жвачек – деньги?

Первые шаги и другие приключения…

Первые шаги Я сделала очень решительно на ковре в гостиной у Бабки с Дедом в августе. Это я в 10 месяцев! Как вы считаете, это здорово? Я думаю, что это мое достижение. К концу августа уже очень уверенно хожу и ужасно не люблю, чтобы Меня кто-нибудь поддерживал. Всегда вырываю руку и ору — Я сяма! А то – ползунки, соски, вольеры! Я им что – зверюка какая, чтобы держать Меня в вольере? Правда Папа говорит… Вообще, первое, что Я в своей жизни сказала, это было слово “Баба”. Мне тогда было уже 5 месяцев. Даже не знаю почему. Может потому, что первое, что Я услышала от Папы было — “здоровая Баба”? Мама и Папа Я стала говорить месяцев в 8, сначала, конечно, Ма-а-а, Па-а-а. Дед обижается, что Я его не упомянула … пока. Но примерно в год стала его называть — “диди”. На кошку Я говорила – КХ, на собаку АВ, на гусей – га-га-га, ну, это вообще совсем просто. Хитрила, когда не хотела ложиться спать. В 2 года буква «Р» еще не получалась, а Дед и Папа все время заставляли меня говорить “БОБЁР-Р-Р” … Ну, такие мучители. Я говорила: — БАБЁЙ,- а Папа поправлял – НЕ БАБЁЙ, а БОБЕР-Р, но Я все равно: — НЕ БАБЁЙ, а БАБЁЙ! – и Папа опять сердился.
В 1 год Я весила 8 с половиной килограммов (как это с половиной – с половиной чего? От восьми? Я же еще арифметику пока слабо). В 2 года – уже целых 14. Во как разъелась… на родительских – то харчах, как Папа сказал. Да и рост уже 97 сантиметров. Прямо дылда …

Первый зуб и остальные…

Первый зуб вылез ровно в 8 месяцев, 19 или 22-го августа. Пришлось поорать! А Они как думали? — чтобы Я все переносила молча — и боль, и зуд, и просыпаться ночью мокрой? Чтобы Я это все терпела, а Они чтобы спали себе спокойно? Ну да — сразу! — будете сидеть со Мной, хотите оба, хотите попеременке! Я вам советую – напрягите Бабку. Она Меня сильно любит, как ребенка своего ребенка, пусть посидит над Моим больным зубом. Первые два вылезли внизу, потом два вверху, а за ними полезли один за другим, как грибы, остальные. И в 1 год и 3 месяца месяца было 16, а в полтора у Меня уже были все зубы и Я могла даже кусаться. И один раз укусила Деда.

Игрушки и увлечения

К игрушкам отношусь прохладно. Только уже в солидном возрасте – около трех, немного играю с куклами, которых у Меня много – Наташа, Катя, Золушка. Я их переодеваю и баюкаю. Но когда у Меня настроение плохое, Я их бросаю на пол или отрываю руки и ноги. Я так уже со многими раправилась. А что? Если этого не делать, родители перестанут Мне их покупать и дарить. Родителей же баловать нельзя. Только перестанешь орать, начнешь есть все, что дают, вовремя ложиться спать и не капризничать, Они тут же обор-р-рзеют и Твоя песенка спета – шоколадку каждый день уже не получишь. “Оборзеть” — это Я от Папы подцепила. Мне так понравилось словцо – ОБОР-Р-Р-Р-ЗЕТЬ, Мне же нужно букву “Р” разрабатывать, чтобы говорить не БАБЁЙ, а — “БОБЁР! Из развлечений больше всего люблю заниматься с Бабкиными и Мамиными помадами, кремами, одеколонами. Люблю Бабины туфли и сапоги. Бабкину эту, как ее, — фату (это такая накидка белая на голову, которую надевают невесты, когда за других Пап выходят замуж.) Люблю быть невестой! Люблю лази по шкафам, доставать одежду башмаки и туфли, все это примерять на Себя и крутиться перед зеркалом. Кем же это Я собираюсь быть — то? Ума не приложу… Очень люблю посуду. Ой, сколько Я ее переколотила-а-а-а-а… Вы только Бабке не говорите, а то…
Если бы Я сегодня умела считать, Я бы вам сказала. Но вы не сомневайтесь – хватит на небольшую кафешку. Папа прикинул. Книги люблю, у Меня даже есть букварь, люблю смотреть там картинки, к 4-м годам знаю все буквы (не буду хвалиться – или почти все) люблю, когда Мне читают. Есть такое кино – мультики называется, и Я люблю смотреть крокодила Гену, Микки Мауса, Тома и Джерри, Малыша и Карлсона, Волка и Зайца. Они все такие смешные… Один раз Я целый день просила Бабку: — Молись и кайся! Молись и кайся! – Она расстроилась – внученька, за что каяться — то? Она так и не поняла, что Я просила Ее включить Мне Малыша и Карлсона. Я же не виновата, что у Меня так получалось…Люблю рисовать и, когда рисую часами, в доме тихо, как в ночной аптеке. А еще – пластилин, это такая сказка, вам не передать – оч-ч-чень люблю… Леплю разные фигурки из него, вся квартира в пластилине и Бабка опять на него села. Что бы-ы-ы-ы-ло, вам не передать! Пластилин отобрали, надо же какие изверги!

Самые любимые праздники и почему…

Конечно Новый год. Новый год, чтобы вы знали, это когда Старый кончается и сразу он, Новый. Почему – то он только два дня и Я никак не пойму, когда проходят эти два дня – что, опять Старый наступает что ли? Он же целый год Новый на самом деле! А они… Эти взрослые… ну просто умора с ними. Новый год это что-то! Дед с Папой тогда устанавливают в доме елку и Я ее наряжаю красивыми игрушками. Мне конечно помогают Мама с Бабкой, но по-моему не очень охотно, наверное уже забыли, что когда — то были такими же, как Я…. И уже совсем поздно вечером ко Мне приходит Дед Мороз, Я пою ему песни и рассказываю стихи. Дед Мороз с белой бородой в крас-ной шапке и красным носом (пьет, наверное, как лошадь, говорит Мой Дед) просит, чтобы Я весь год слушалась Маму, Папу, Бабку и Деда, а за это Он подарит Мне разные игрушки и сладости. Как много надо слушаться – то! Что-то Он загнул… Ну, да ладно, раз подарит, пообещаю… Все равно же не отвяжется… И Я конечно уверяю его, чего не наобещаешь хорошему человеку, особенно если у Него в м ешке для Меня всякие ценные вещи есть. Перед Новым годом Я разучиваю стихи, 31 декабря вечером Бабка накрывает стол белой скатертью, Я с Нею пеку вкусный торт, Мы его ставим на стол, а Папа с Дедом достают какие-то бутылки, хрустальные рюмки с бокалами и тоже ставят на стол. Ну вот – игрушки у Меня. Дед Мороз может уходить. Интересно как — то получается — когда приходит Дед Мороз, Папа куда-то уходит и остается без подарка – Старый же не может ждать Его тут до бесконечности. Ему и к другим детям нужно и Он торопится. Правда, другие дети Мне говорили, что Дед Мороз иногда приходит со Снегурочкой. Но ко Мне – ни разу. Да и зачем она Мне? Мешка с подарками с собой у Нее нету, а так – полюбоваться на Нее Я могу и в Букваре. Тоже мне – Цаца, свалила на Старого мешок и красуется…
А еще люблю день рождения, Свой и всех в нашем доме. Тогда Я Сама накрываю на стол красивую посуду и зову на праздник. Люблю Праздник, потому что вкусно, сладко, дарят подарки и… не ругают… А в другие дни Бабка строгая и все время всем от Нее достается — и Мне и Маме и Деду. Ну, Дед — то у Нее вообще виноват всегда и везде, даже если и вовсе не виноват. Она не может простить Ему что-то из очень давно — давно, но никак не может и вспомнить — ЧТО именно. Говорит — Ты Мне всю жизнь испортил своим морем! — но Маме достается больше всех — и то у Нее не так и это. Только Папу Она жалеет, Он у Нее любимый ребенок. Наверное все бабки хотят, чтобы у их любимых детей были другие жены и чтобы другие были лучше, чем те, которые есть. Почему это?

Друзья и подруги

Лучшая подружка у Меня сегодня — Дед. И Я Его люблю. Но кошек и собак Я люблю еще больше. Бабка не разрешает Мне их гладить, потому что они — брождяжки и у них много блох. (Я говорю — “бадяськи”). Но Деда гладить разрешает, чтобы вы чего не подумали. Зато Мама и Папа разрешают Мне ВСЁ! Немного потом Они об этом оч-ч-чень сильно пожалеют, а пока что для Меня – разлюли – малина. Если бы не Бабка… Она строгая, ух…
В яслях Я не была. Правда, Мама все время грозится, что если Я буду вести себя плохо, то Она сдаст Меня в детский сад. Дед с Бабкой активно возражают. Наверное Они думают, что Детский сад это дом для беспризорников. Но Я же призорная, чего Меня туда сдавать?
Косметика Меня продолжает преследовать, не знаю – или Я ее. Вымазываюсь тенями и помадой до неузнаваемости. Папа, как Он говорит, не робкого десятка, но один раз увидел Меня в таком виде и перепугался до смерти — думал, что Я не Его ребенок, а чей-то, но подброшенный…
Ногти лаком — это семечки, как говорит Мама. А вот помада – это вещь!
И поскольку гены художества во Мне заложены еще от Прадеда, обои в квартире, как абстракция, похожи теперь на картину «Девятый вал» дяди Айвазовского ( у нас дома такая катина есть) — тенями, помадами, маркерами и фломастером. Папа наверное специально для этого Мне и привез их из-за границы. (До сих пор не понимаю, что такое “из – за границы?)

Три года и дальше

Одеваю и раздеваю своих кукол. Сама ем ложкой и вилкой, сама сажусь на горшок (или под кустик). Знаю весь алфавит — все буквы, умею считать до десяти.
К четырем научилась Сама одеваться и раздеваться, зашнуровываю башмаки, умею молоть кофе, активно помогаю Бабке и Маме на кухне. Я люблю эти кухонные дела, может буду какой-нибудь поварихой… или домохозяйкой – у Меня это получается. Умею делать из своих волос “хвосты.
Я забыла вам рассказать историю, как Меня называли. Меня еще в целости не было, вернее Я была, но еще у Мамочки в животе, а Папа, Мама и все Бабы и Деды уже спорили – как Меня назвать. Такие смешные – ну какая разница в наше-то время — как назвали, так и хорошо. Так нет. Особенно злился этот Дед, который в другом городе, куда мы потом переехали. И чего Он прицепился, спрашивается. Какое Его дело, Я же не Его дочка, а Папина? Папа с Мамой хотели назвать Меня Дианой или Анжелой, но Дед уперся и сказал, что если внучка будет Диана, то внука Он назовет – Рексом. Какие-то все собачьи имена. Слава Богу – споры прекратились, когда Меня назвали все-таки по – человечески.

Опять Мой любимый Новый год

31 декабря Дед принес домой пушистую, колючую, зеленую елку, потому что вечером уже Новый год. Я с Дедом поставила ее в большой комнате возле телевизора (это такой ящик, в котором мелькают разноцветные картинки и добрые дяди и тети по праздникам обещают, что завтра будет еще лучше, чем даже вчера.) Ну, как в сказках, которые там в этом ящике тоже показывают. Мама очень красиво нарядила елку. Бабка принесла много игрушек и Мне понравились эти золотистые блестящие, красивые шарики. Один Я даже раздавила в кулаке, хорошо, что не порезалась, а то был бы еще тот Новый год! Но Я никому не хотела портить Праздник и не орала. Всю неделю Я разучивала стихи и песню про елку — “…в лесу родилась елочка, в лесу она росла, зимой и летом стройная, зеленая была..."
Бабка Мне сказала, что придет Дед Мороз и если Я ему расскажу стишок, то он даст Мне подарок.
И точно — Дед Мороз пришел в 9 часов вечера в красной шубе и шапке с помпоном, с большой белой бородой и с мешком подарков. Я поначалу перепугалась, потом немного постеснялась (Я же девочка), но под елкой рассказала ему стих:
— Хомячок, хомячок, рыжий кругленький бочок, больно твой букет хорош, ты кому его несешь? — Я букет нарвал в лесу, другу — суслику несу…, — и про елку Я ему пела, которая в лесу родилась… Сказала, как Меня зовут, и пообещала что буду весь год слушаться Маму, Папу, Деда и Бабу. Что Мне жалко что-ли пообещать, если Дед Мороз просит? Наверное все обещают… Этот Дед (не путайте с Моим Дедом!) подарил Мне большую красивую куклу, которую Я сразу назвала Наташей, потому что Катя у Меня уже есть. А еще Мне Бабка подарила крокодила Тотошу, который в банке с водой глотает цветные шарики – нажмешь кнопочку, он и глотает. И не устает… А Я устала…. Нажимать кнопочку. Потом мы сели за стол – Я, Бабка, Дед, Прадедушка, Папа и Мама. Ну, в общем – все свои, наша семья. Позвонили туда, где Меня родили и поздравили других моих Бабу, Деда и тетку, Мамину сестру (а у Меня нет сестры, надо разобраться, не знаю с кем – с Мамой или Папой, что они там – никак не могут соединить две половинки Моей сестры что ли?) Какие-то Они странные… ну, прямо не знаю. За столом было весело и вкусно. Я просила дать Мне понюхать вино и сказала: — вино гойкое. Тогда еще с Р у Меня не получалось. Потом Я легла спать. Устала.

1992

1 января 1992г. Мы все – Я, Дед, Баба, Мама, Папа ездили на Дедовой машине на площадь, где елка. Елка была большая, даже больше нашей, которая дома, красивая. Но не красивей нашей. На ней мигали разноцветные фонарики, играла музыка и было очень даже много Дедов Морозов.
Значит Бабка Меня обманывала. Я–то думала, что Дед Мороз один на всех, такой волшебник успевает везде ко всем детям. А их оказалось – пруд пруди. Это как-то даже и не очень интересно. И Я заметила, что эти, которые на площади, хотя и с мешками, но не очень – то подарки раздают… Я с Дедом и Бабкой сфотографировалась с одним из них на фоне елки и Мы поехали домой, потому что было холодно. Без подарка. Я хотела намекнуть. Да уж ладно, перетерплю. С куклами и игрушками Мне было как-то не очень интересно и Я с ними играла мало.
За Мной нужен глаз да глаз. Так Бабка говорила, а Я и не знаю, что это такое – глаз да глаз. Это что – много глаз или где-то и куда-то их нужно вставлять? Я уже говорила, что Мое дело – это кремы, помады, духи, одеколоны. Мне интересно все, что в тумбочках, шкафах, на пианино. А они это все убирают, или ставят, как Папа говорит — на недосягаемую высоту… Ага… А Я ставлю табурет, влезаю на него, снимаю все, что стоит на пианино, сгребаю, что могу достать, рассматриваю, раскручиваю флакончики с духами и кремами и … прощай Мамин и Бабкин макияж. Макияж это так Мама сказала, Они его намазывают на лицо, «на морду», как Папа говорит. Ну и Я тоже «на морду», чего же Они буквально бесятся. Я и Сама просила – “Мама дай мне кьем”, или — “Баба намажь мне нос “кьемом”.
А когда тюбик Мне достается, Я выжимаю из него все содержимое, а дальше можете просто догадаться какой “макияж” получается.
Меня можно увлечь только рисованием. Рисовать Я люблю, Бабка научила Меня держать ручку и карандаши, дала Мне альбом и Я подолгу рисую кружочки, палочки, разные загогулины. Даже минут сорок. И тогда в доме становится тихо-тихо и эти все Мои родственники могут заняться своим делом. Но расслабляться Я Им не даю и прошу нарисовать Мне кота, солнышко, или Деда. Ну — моего Деда… Папу заставили рисовать, Он маленько умеет. Люблю читать, и чтобы Мне читали. К этому Новому году Я уже знаю все буквы алфавита и почти все стихи на открытках, которые Мне Бабка специально купила. Я часто спрашиваю – а это какая буковка? И Сама отвечаю какая. Бабка научила Меня, как называются пальчики на руках и Я теперь знаю их все – большой, указательный средний, безымянный и мизинчик. Наверное, так же и на ногах?

8 января

Мы с Папой и Дедом были в зооцирке. Видели тигров – Багиру, Малыша, Марата. Они такие же, как кошки, только большие и полосатые. Там была и львица по кличке Диана. Такую же кличку Мама с Папой тоже Мне хотели дать, но вовремя передумали. Я же не львица какая — нибудь… пока… Были там еще пумы, ягуары, леопарды, волки. Лиса спала в углу клетки и не обращала на нас никакого внимания. Мы даже обиделись – Мы пришли, а она ноль внимания… Долго стояли у клеток с медведями. Два бурых и один белый. Один бурый все время колотил лапой, наверное хотел есть, а ему не давали. А белый, весь пушистый, тоже не обращал на нас внимания. Наверное надоели ему эти посетители. И Я его понимаю – попробуй целый день сидеть в клетке — есть не дают, вазы с конфетами рядом нет и на тебя все время глазеют. Тут или сбесишься, или вот так, как он, ляжешь и – пошли вы все на фиг. Потом Мы видели диких собак Динго, одна выла, тоже понятно – и у нее в миске пусто, на улице мороз, в клетке холодно, а посетители — ходят мимо и все что-то жуют. Завоешь тут! Были и обезьяны, кабан, косуля и лань. Фотограф снимал детей верхом на маленькой лошади – пони называется. Мы долго стояли у клетки с дикобразами, какие они колючие, такие иглы длинные, длиннее, чем у ежика. Мне бы такие, тогда Бабка Меня не очень — то… Потом тиграм дали мясо и мы смотрели, как они едят – они хищники и мясо же едят не вареное. Но долго мы стоять не могли, потому что – холодно и Дед сказал, что надо ехать домой.
Я Ему, правда, предложила:
– “Пойдем выпьем кофейку!” – это Меня Бабка научила. Но Папа не пошел и Мы поехали.
Я про себя уже все знаю — и как Меня зовут, и фамилию и где живу, в каком городе, на какой улице и номер нашего дома и квартиры. Я знаю, кого как зовут — и Маму и Папу, и Бабку, а Дед это просто Дед. Ему и того хватит.

Буква Р

Я научилась говорить букву “Р”! Но еще не очень чисто, хотя все слова с этой буквой выговариваю старательно. Я даже делаю замечания взрослым, когда они коверкают слова, как маленькие, и вместо буквы Р нарочно говорят букву Л. Папе нравится слово БОБЁР-Р-Р, вот он Меня этим словом и прро-верряет. Сегодня Меня оставили на Деда, Папа, Мама и Бабка ушли в город. Я рисовала, потом рассказывала Деду книжку и показывала ему картинки. Дед накормил Меня обедом – гречневым супом с мясом, целую тарелку, потом макароны и вкусный крем из яблок и клубники с хлебом и маслом. Потом Он положил Меня в Мою кровать — такая деревяшка с прутьями, чтобы не вываливаться. Мне было очень весело, Я баловалась, хотела лезть в шкаф прямо из лежбища (это так Папа говорит про кровать). Дед Меня ругал, засовывал опять в эту клетку, а Я все же вылезла, вывалилась между кроватью и диваном, ушиблась и орала полчаса. Ай, да Мне и больно-то не было, это Я так — для острастки Деда, чтобы Ему служба со Мной не казалась раем (это Он сам так говорит, а Я запомнила). Дед, конечно, расстроился, жалел Меня и снова уложил в кровать. Наверное испугался, старый, что от Бабки попадет.Теперь со Мной сидел Прадед, пока Я не уснула. Проснулась когда пришли Папа с Мамой и Бабка. На Моей левой щеке образовался — таки синячок от ушиба, а Дед в свое оправдание сказал, что так бывает со всеми непослушными детьми. Но Бабка все равно сильно Его наругала. Кричала:.
— Ну ничего Тебе доверить нельзя, раззява! — другие Дед и Баба прислали Мне валенки, чтобы у Меня не мерзли ноги, потому что же – зима и идет снег, белый-белый и пушистый. Но все равно весна близко и солнце греет все теплее, а Я расту очень — очень быстро и опять Бабка говорит, что за Мной нужен глаз да глаз. Я стараюсь
при каждом удобном случае выскочить на балкон, а Меня ловят. Буква “Р” у Меня уже очень хорошо получается.

Апрель 1992

Я уже взрослая, но с соской пока не расстаюсь — мало ли что, какие обстоятельства могут наступить. Спать ложусь с тремя сосками – одна во рту, другая в руке, третья, смешно сказать, между носом и соской. Бывают и неприятности – «ловлю рыбу», как Папа говорит, прямо в постели. Ну так пусть они мух не ловят, а вовремя сажают Меня куда надо. Проворонили, говорит Дед, теперь – сажайте, перепаковывайте постель. Сами виноваты.
Люблю витаминки и Дед Мне часто их дает, но не много, потому что много – вредно. Я высасываю сладкое, что сверху, а кисленькие шарики выплевываю – кисло. Но Дед говорит, что это Я неправильно делаю, потому что все самое полезное как раз там внутри. Сладкого много тоже не дают, говорят — нельзя. Я не знаю, может и нельзя, но очень хочется. Ну вот скажите – разве они не изверги? Один раз Я долго просила Бабку:
— Дай Мне конфету, дай конфету, — ну, в общем — ныла, ныла, а Она Мне говорит:
— У Меня конфета уже во рту, а больше нет! Тогда Я придумала:
— Ба-а-а, а ты плюнь Мне конфетку в рот! — Бабка с Дедом долго смеялись, но конфету Бабка съела сама. Жадина! Ну вот как можно с такими людьми жить? Я и обиделась.
Я много гуляю с Бабкой и Дедом. А тут Дед еще и отпуск взял, чтобы больше со Мной гулять и ездить на машине. Ему дали на заводе путевку в профилакторий, мы с Ним там обедаем, а потом едем в парк. Я очень люблю качели — карусели и не боюсь крутиться. Но вчера, когда Мы гуляли и Я качалась на качелях в чьем-то дворе, Дед “дал пузыря”, как Он сам сказал, проморгал, иначе говоря, и Я упала с качелей “мордой об асфальт”. Это было как раз 8 мая, перед самым Маминым Днем рождения.
На лбу сделалась здоровенная синяя с красным шишка и Я конечно орала на всю округу. Потому что испугалась, а вовсе не от боли. Я же – женщина, а женщины боль переносят запросто, как Мама сказала. Ну вот – Я и переносила. Но больше всех испугался Дед, быстро засунул Меня в машину и Мы помчались домой. Папа с Мамой и Баба тоже сильно разволновались, позвали нашего соседа дядю Веню — нейрохирурга и он Меня осмотрел. Так все переволновались, что еле уснули. А Я уснула все равно первая. Дядя Веня — нейрохирург сказал, что сотрясения мозга нет, а шишка заживет до свадьбы. Вот это уже новая новость для меня — у Меня в голове оказывается мозги есть. Это которыми думают. Правда потом, когда Я уже окончательно выросла, Дед много раз Мне говорил, что мозгов у Меня нет. И вот кому верить, дяде Вене – нейрохирургу или Моему Деду, который простой механик и к мозгам никакого отношения не имеет?
На другой день Я проснулась здоровая и бодрая, не считая синей шишки, и снова запросилась в парк.
А Дед заболел… от переживаний. Я кричала – “Мне срочно в парк надо!“ И Мы с Дедом все равно туда поехали…
Театр

Вечером Меня с синей шишкой повезли в театр, где концерт. По дороге Я спрашивала:
— А что такое концерт? — но никто не мог Мне просто объяснить, что это такое. Не скажу, что Я такая уж заядлая театралка, но говорят – надо, Я и поехала. Пусть будут новые впечатления, надо же образовываться и культурно расти.
Но когда открыли занавес и включили яркие лампы, Мне что-то стало страшно и Я заорала на весь театр:
— “Ой-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй, Я боюсь, боюсь, боюсь! — весь зал обернулся к Нам и Меня срочно, как куль, вынесли в фойе (вот опять новые слова). Бессовестные… Я кое-как успокоилась, но в зал больше не вернулась и театральное образование пришлось отложить на неопределенное время. А 9 мая у Мамы был День рождения, Ей исполнилось 25 лет. Стол был, как всегда, вкусный и на нем было много всяких интересных блюд вещей, а ко Мне в гости пришла девочка Алка, чтобы Мне не было скучно. Они ведь взрослые и будут болтать о всякой своей ерунде — о ценах, о работе, о перестройке и других неинтересных вещах. И опять — все время о какой-то перестройке, а Я ни разу не видела не только перестройки, но и простой стройки какой-нибудь, не то что…
А ведь для того, чтобы что-то перестроить, нужно вначале что-то построить? Или Я чего-то не понимаю, хотя бы Мне и три года? Ну, это же так просто понять, что даже Мы с Алкой (ей тоже 3) это знаем. И Я не могу ″вкурить″, почему такие простые вещи не понимают взрослые? Я совсем запуталась в этих понимаю — не понимаю.
Алка привела с собой своих Папу и Маму, Они пошли к Моим разговаривать о перестройке, а Мы с Ней закрылись в другой комнате. Я вытащила все Свои игрушки, но эта девица что-то все кого-то пугалась, я не знаю кого. Дикарка какая-то. Вот Я – очень общительная, на улице сразу подхожу к какому-нибудь ребенку и спрашиваю – “Как тебя зовут? Ну как? Ну как?″ Очень люблю маленьких лялечек, которых еще в колясках возят. Люблю их катать…Расту…

Дача

Я уехала с Мамой навестить Бабу, Деда и тетку Любу. Там было очень жарко, Мы жили на даче, где у Бабы растут помидоры, клубника, картошка, лук. Я целый день бегала босиком, рвала ягоды и ела. А сегодня Мы пошли на речку купаться. Сначала Я очень боялась заходить в воду – она же мокрая! Потом Меня с ревом затащили и теперь Я с ревом не хочу выходить – понравилось.
Среди деревенских у Меня много друзей. От них Я узнала много интересных слов на разные буквы, даже целые выражения, и люблю их вслух громко повторять – и про Маму и про собаку, которая сука, и другие новые слова. Я их читала и на заборах, Я же буквы — то знаю. И на Х, и на Б, и на П. Но Бабе почему-то очень не понравилось и Она Меня сильно ругала. Один раз даже погналась за Мной с ремнем, наверное хотела отлупить. А за что? За грамотность, за алфавит! Не пойму, Она ЧТО, хочет, чтобы Я осталась неграмотной, что ли? Сильно ошибается.
Я обиделась и пошла гулять на сельскую улицу. Один встречный дядя дал Мне горсть клубники и Я согласилась идти к нему жить. Но тут Мама вмешалась и сказала:
— Эх, ты … Продалась за горсть клубники…,- Мне стало стыдно и Я осталась с Мамой. В августе Мы с Мамой прилетели к Папе и другим нашим Деду с Бабкой.
В самолете из Киева Я уснула и Мама Меня вынесла на руках. Нас встречали эти все наши здешние.
Я спросонок плакала и орала, чтобы Мне срочно дали Мою игрушку, но дома быстро успокоилась. Дед измерил Меня у двери сантиметром, сделал карандашом на косяке черту — Я выросла на 3 сантиметра. Вот здорово! Я примерилась к Деду и оказалось, Он — то и не вырос вовсе. Чудеса какие-то. Непонятно как-то… Много чего непонятного вокруг. Вот та же перестройка. Они опять все говорят про нее, но никто ничего не перестраивает, а как раз все идет в облом, как Папа говорит — Он остался без работы. Прощай мороженое, Я так понимаю эту ситуацию. Кажется, если перестраивать, то рабочие же руки нужны. А тут как раз все наоборот. Я не знаю. Какие-то эти взрослые недотепы… Все…

Трускавец

Мы собрались ехать в Трускавец, потому что Деду и Бабе дали две путевки — курсовки в санаторий «Карпаты» с 1-сентября. А 23 августа у нас случилось несчастье – умер Мой Прадедушка, которому было 78 лет. Он был Бабкиным Папой. Прадед старенький, плохо видел и Я его водила на кухню за руку обедать и ужинать. Я же добрая и любящая – Мне Его жалко. Он Меня очень любил и называл “Незабудкой”. Наверное потому что у Меня Папины голубые глаза. Есть такие голубые цветочки — незабудки, или Анютины глазки. Но Я же не Анюта. Мой ПраДед воевал на фронте с этими, как их… с фашистами, все 4 года и дошел даже до Берлина.
30 апреля под Берлином Он был сильно ранен и долго лежал в госпитале, пока немецкие врачи каким-то электромагнитом не вырвали из Него все осколки от снаряда, которые в Него попали.
Дед рассказывал, что было очень больно, но после этого Он сразу пошел на поправку и приехал домой. У Него было много наград — за взятие Будапешта, Варшавы, Берлина, и вообще за Победу. И даже один орден. Бабка говорит, что если бы не Прадедушка с друзьями — другими солдатами, то Нас бы сегодня вообще не было. Я вот этого не понимаю — как это, чтобы Нас вообще не было? Где же Мы бы тогда были? А теперь Прадедушки не стало! Бабка и Папа плакали, потому что Его с Нами уже больше никогда не будет.
Дед тоже расстроился и после похорон на кухне пил водку, бил себя рукой по колену и повторял:
— Ну, дела-а-а..., — а Бабка сердилась на Него и ругала за водку.
В Трускавец мы все-таки поехали на Дедовой машине. Ехали целый день. По дороге заблудились и спрашивали всех, как проехать, но никто не знал. Только одна добрая тетя на тротуаре с мальчиком сказала: — Езжайте прямо и за той церковью поверните направо – там и будет гостиница для вас, — Мы поехали, повернули, где надо, и въехали прямо… на кладбище… Интересно – или та тетя сама не знала, куда ехать, или… не знаю — зачем она Наc на кладбище — то?.. — Какие-то шуточки у них странные, — обиделся Дед.
— Ты что, не понимаешь, это же — бандеровцы, они нас ненавидят! — сказала бабка. Я спросила Ее, кто они такие, а Она ответила, что это те, которые Прадеду в спину стреляли, когда была война. Я так и не поняла, зачем они в Прадеда — то стреляли? Да еще в спину! Он же был такой хороший и дошел даже до Берлина. Но Бабка почему-то рассердилась:. -Отстань, Ты не поймешь! Занимайся своими куклами! — Ага, я не понимаю…
Устроились мы в гостинице “Карпаты“ в самом центре этого уютного и красивого курортного городка. Я с Дедом и Бабкой на 3-м этаже, Мама с Папой на 4-м. Было жарко и Мы поехали на озеро. Я опять не хотела заходить в воду, а потом зашла, но уже не хотела выходить. История с купанием повторилась. В этом году почему-то много ос. Это такие большие мухи и кусаются.
Они нас всех и покусали, особенно Бабку. Ее оса укусила прямо за ногу и нога распухла. Получается Баба наша пострадала больше всех.
Завтракали, обедали и ужинали в столовой санатория “Березка”. С Нами за столом сидела девочка Зоряна со своей мамой, а за другим мальчишка Вовка. Он никак не хотел есть и все время скандалил на всю столовую. А Я ела хорошо и к концу отдыха даже поправилась. Через четыре дня Мама с Папой уехали, а Я с Дедом и Бабой осталась. Мы ездили на машине в горы, в городок Сходница, и пили там нафтусю. Бабка говорила – какой воздух, какой воздух в горах, его можно просто ПИТЬ! А Я никак не могла понять – как это, воздух и – просто ПИТЬ, но Она опять не могла Мне это объяснить. А еще Мы ездили на дикий источник нафтуси и видели там избушку Бабы – Яги. Ну, надо же – она тоже Баба, у нее может даже и внучка есть. Но Моя Бабка говорит:
– Будешь плохо себя вести, отдам Тебя Бабе Яге. А Я думаю — зачем Мне чужая Баба Яга, когда у Меня своя родная есть? В Трускавце Мы пили полезную воду Нафтусю из поильничков и умывались водой из источника “Юзя”, чтобы помолодеть. Говорят, что давно — давно одна бабушка обиделась на своего деда, что он на нее перестал обращать внимания, ушла в лес, умылась этой водой, помолодела и снова стала красивой. Она вернулась домой, но, говорят, Дед все равно был как-то прохладно к ней. Я тоже умывалась, но Мне это не обязательно, Мой Дед Меня и так любит. А потом Мы поехали домой.
В октябре у Меня опять был День рождения, ко Мне пришли подружки Алка и Катя. Мы с ними праздновали, ели всякие вкусные вещи, которые Бабка приготовила. А потом долго играли. Папа сказал – “гудели” до вечера”. Комнату – детскую, где Мы “играли”, сообща превратили в непотребный вид и Бабка с Мамой ее потом долго приводили в порядок, отмывали и, как Они сказали, возвращали ей жилой вид. Ну что ж – День рождения требует жертв.
В Новый год, уже 1993-й, 31-го вечером опять пришел Дед Мороз. Снова Я ему “бухтела” стишки и пела песню. “Бухтела”- это так Папа сказал. Он так и посоветовал – “пробухти” ему (Деду Морозу) пару стишков, что Тебе жалко? И получишь подарки. Ну, Я и… А еще Я обещала слушаться всех, ну, не буду перечислять, их так много…, всех не переслушаешься. Но там кукла была красивая, пришлось
наобещать с три короба (с три короба – это так Папа говорит, потому что не верит Моим обещаниям. Он сказал что свои кадры знает!) Но куклу Я заполучила и назвала ее Мальвиной.

Опять весна и май

Вот уже весна, открылся городской парк и Мы с Дедом были там целый день, катались на качелях и каруселях. Я очень люблю кататься и не боюсь…
Я уже Сама открываю двери дедовой машины, забираюсь на заднее сиденье и Мы едем гулять с Дедом и Бабкой, а иногда только с Дедом. Я сижу на заднем сиденье (потому что же детям на переднем-то нельзя), и, когда Дед окликает Меня – “Зяник“,- Я Ему бодро отвечаю — “Я здесь!”. Зяник это Дед такую кличку для Меня придумал. Надо же!
30 мая Я была на празднике Защиты детей в Бабином Доме культуры. Поплясали там с разными другими “шнурками” (шнурки — это так Папа говорит на детей.) И что – получается, Я тоже — шнурок? Ну, этот Папа) На другой день Мы все – Я, Дед, Бабка, Мама и Папа катались на озере на водных велосипедах.
Я много гуляю с Бабкой, но Она говорит наоборот – это Она со Мной гуляет, а не Я с Ней. Хитренькая какая!
Трудно Мне с Ними, особенно, когда Они собираются вместе и начинают разговаривать свои разговоры. Теперь уже о каком-то ускорении, и о работе, которой нет и опять о перестройке. Мне становится скучно, потому что Они перестают обращать на Меня внимание и тогда, чтобы Они все – таки обратили и занялись делом, начинаю кричать и капризничать. Ой, а Бабкиной посуды Я перебила-а-а… Безнаказанно… Папа говорит – море. Бабка только вздыхает. А Я и не знаю, что такое море. Никак не хочу спать днем, просто категорически. Они Меня – в клетку, а Я вылезаю. Питаюсь, Бабка говорит, недостаточно, но энергии у Меня хватает на целый день. Утром Я просыпаюсь рано, а все – поздно, никто со Мной не гуляет и Я слоняюсь по дому без дела, Мне скучно и Я начинаю нудиться. Я с Ними уже умею разговаривать по — взрослому. Правда, бывают, как говорит Дед, проколы (надо запомнить). Мы однажды так нагулялись и Дед сказал, что сегодня Я буду спать без задних ног.
Я очень обиделась и не согласилась:
– Нет, я буду спать с задними ногами! С задними ногами! С задними нога-а-а-ми! – Дед Мне много там что-то объяснял, мол, это такое выражение, что на самом деле… и все такое прочее… Но так и не убедил, как это – без задних ног? А где же они, ноги — то?
Я не понимаю. А кто из нормальных людей вообще может это понять? Чепуха какая-то.
С этими взрослыми… Не понимают простых вещей и попробуй им что-то объяснить, сразу начинают – ты маленькая, ты не понимаешь… Ага… Я не понимаю…

Тетка Люба

10 июня к Нам приехала Моя тетка – Люба. Если вы забыли, то Я вам напомню — это Мамина сестра. И еще напоминаю, что у Меня так до сих пор сестры и нет. Ну, этот Папа! Я с Мамой собираюсь опять ехать в Воронеж к тем Дедам. Здешние Дед и Бабка расстроились, что Я уезжаю и сманивают Меня вместо этого поехать с Ними опять в Трускавец. Но Я с Мамой и Теткой все-таки уехала 15 июня. На вокзале Нас провожали Папа, Бабка и Дед. Бабка плакала, не хотела Меня отпускать и все время повторяла:
— Несчастный, бедный ребенок! — а Я удивлялась почему это я бедная? У меня же есть кукла Катя, кукла Мальвина и много всяких игрушек… Конечно Я бы хотела кое-чего еще, но понимаю, что сразу все, что Я хочу, они Мне все равно не купят. Со взрослыми надо уметь… Я Бабке пообещала быстро приехать.
На другой день Мы были уже в Киеве, катались на Метро и обедали в кафе, которое называется “Крещатик”. Вкусно! Я должна вам признаться, что в поезде вела Себя безобразно плохо – бегала по вагону, кричала, всех дергала и Мама со Мной очень устала, а Тетка сделала вид, что Я вообще не Ее племянница. Тоже мне! Мама говорит, что устала со Мной в усмерть, Она так и говорит — в усмерть. Это как? Как Прадед? Но Она же живая! Я говорю — с этими взрослыми…
Вообще Я очень неугомонная, шаловливая и непослушка. А Папа один раз сказал, что Я вообще — “оторва”. Вот опять новое слово и Я не поняла – откуда это Они Меня “оторвали”?
Со мной трудно, наверное потому, что Я балованная. Мама говорит, что Меня балуют Дед и Бабка. А Бабка наоборот — сами родители. Мне это на руку, пока они спорят, кто больше балует, Я продолжаю шалить и никого не слушаться. В Воронеже Мы опять жили на даче. Было жарко и Я бегала по даче в одних трусах.
А еще там были нутрии в котловане с водой, который вырыл Дед (не путайте с тем Дедом), кролики и Я таскала их за уши. Кроликов конечно. Были еще собака и две кошки.
По соседству жила одна девочка — Кристина, но она жадная. Один раз Я прыгала через скакалку, а Кристина выдернула ее у Меня и долго не отдавала. Взрослые опять со своими разговорами. Теперь говорят, что у нас с Воронежем будут разные деньги, а на границах – таможни. Границы Я уже знаю — за них ездит Папа и спекулирует шоколадом и конфетами. А вот таможни… это что-то новое. Мама сказала, что на таможне нас “обшмонают”.
Я спросила, а Она говорит – хотела две бутылки водки привезти Деду в подарок и мешок чесноку с Бабкиного огорода, а теперь не знает, потому что на таможне могут все отобрать. Я так и поняла, что таможня это там, где все отбирают. Ну, обойдется Дед без водки, и без чесноку. А воронежский сказал: — Ну вот, довыпендривались, придурки! — придурки Я поняла сразу, это Бабка так часто говорит на Маму с Папой, а вот почему — “довыпендривались” – не понимаю. Но Мама говорит — теперь Папе опять надо искать работу, чтобы Мы не сдохли с голоду. А как это – сдохнуть с голоду? Я не понимаю — это когда нету мороженого или конфет? A суп и кашу Я и так не люблю, хоть бы их и вовсе не было.
В октябре Мы поехали на поезде к Папе. На таможне нас “обшмонали” какие-то дяди. Заставили Маму показать, что у нее в сумке и спросили — есть ли у нас какие — то доллары (тоже новое словцо) и оружие. Мама показала им столовый ножик, которым Она режет колбасу, но этим дядям Мамин ножик не понадобился и они его не отобрали.
А долларов у нас отродясь не бывало (ну, у Меня-то – абсолютно точно) и дяди были какие-то даже расстроенные. Когда они ушли, Мама сказала:. — Вот, наели морды, бездельники! С такими мордами пахать нужно, а не дурака валять и побираться по поездам …
В Киеве нас встречал Папа с букетом цветов и Мы поехали дальше – к Деду. Ночью в поезде Я Папе “дала прикурить”, спихнула с полки, кричала, ну, в общем – развлекалась.
На вокзале встретил Дед с машиной и привез нас домой к Бабке.
В октябре и ноябре Я часто ходила в парк с Дедом или с Бабой и каталась там на качелях или в игровом зале на самолетиках. 19 октября 1993 года у Меня был опять День рождения — Мне исполнилось 4 года. Какая Я уже старая, просто ужас! Годы летят один за другим — вот опять Новый год! 1994!

Новый 94-й и другие интересные события

Ну, все, как всегда – елка, игрушки, разучивание песен и стихов под руководством Бабки и работа на кухне. Готовимся. Папа опять ездит за границу, теперь уже за другую.
Папа продал квартиру Прадеда, которую нашей семье подарила Бабка. Сказал, что без этого Ему ″не раскрутиться в бизнесе″. Вот опять новое для Меня слово – бизнес и Я его часто повторяю, хотя Папа так и не смог Мне объяснить, что это такое. Наверное Сам не знает. Дед очень просил Папу не продавать квартиру, прямо умолял, но Бабка сказала, чтобы он помолчал, это Его не касается, потому что квартира не его, а Прадедова и Папа “имеет право на ошибку”. Вообще-то Я тоже думала, что в квартире нужно жить, зачем продавать-то? Но Меня никто не спрашивал, а за Меня спросили какой-то опекунский совет, который согласился с Папой и Мамой, что Мне квартира не нужна и поставил, где надо подпись и печать.
И продали. Теперь у Меня нет квартиры… Хорошо, что Бабка…
Наконец пришел Новый 1994 год и все было, как всегда. Я пела и рассказывала стихи, Дед Мороз подарил Мне две игрушки – Чипа и попугая, а еще конфеты и шоколадного Деда Мороза. Все это Мне очень понравилось и Я опять пообещала хорошо себя вести и слушаться взрослых – что Мне, жалко что ли пообещать? Этот год какой-то очень холодный и у Меня откуда-то появился насморк. Насморк это когда из носа текут сопли и все время хочется чихнуть. Я Деда просила:
— Дед, высморкай Мне нос, а то сопельки вылезли и обратно не залезают! — Дед повозился носовым платком с Моим носом и дал Мне попить газированной воды, но она Мне почему-то не понравилась и Я ему пожаловалась:
— Дед, убери, убери – мне пузырьки на глаза нападают! — Я добрая и ласковая, хотя и капризная, особенно, когда Они Мной не занимаются и говорят свои разговоры. В январе и феврале Я ппросыпалась рано, вылезала из своей клетки и бежала к Бабке под одеяло. Дед меня спросил:.
— Ты напИсала сегодня в кровать?- а Я ему:
– Да…, но всего пятьдесят капель! — вот так! Наверное Я могу теперь считать до пятидесяти?
В феврале опять были морозы и снег, Я гуляла с Бабкой и с санками и заметила ей: — Ой, Ба-а-а-а! Какой снег, у Меня ноги ТРЕЩАТ!. Дома продолжаю безобразничать. С куклами играю редко, все больше наряжаюсь в Бабкины и Мамины платья, вымазываюсь парфюмерией, смотрю мультики.и рисую фломастерами, которые Мне Папа привез из Венгрии. Меня оч-ч-чень интересуют новые вещи — пишущая машинка, проигрыватель, магнитофон, электроплитка и всякие другие дела. Я пыталась их разобрать. Бабка строго – настрого запретила Мне это делать. Но Я…, разве Мне можно что-то запретить? Я нечаянно сломала ручку у электрплитки, испугалась и спряталась под кровать. Бабка заметила поломку и как закричит:
— А ну, вылезай, негодяйка, буду тебя лупить! – Я и не подумала вылезать из-под кровати и орала:.. — Если будешь лупить – не вылезу! – и сидела там, пока Бабка не успокоилась. Я же говорю — с этими взрослыми так непросто жить!

Мои достижения в 1994 году.

Ну, как достижения? Живем. Мама все время хочет сдать Меня в детсад, пойти на работу и говорит, что своим баловством Я Ее изрядно “достала”. Это опять новое слово, и Я не очень понимаю. Мама такая высокая, Я Ее даже со стула не могу достать. А Она говорит – достала! Бабка активно против детского сада, говорит – при живых родителях отдать бедное дитя в сад, это преступление. А Я не знаю, Мне все равно. Дед возит Меня в город, в центр, и Мы там гуляем, потому что наступает весна. Я конечно не могу пройти мимо киосков, где продаются всякие вкусные вещи – сникерсы, баунти, жевательные резинки, и прошу, чтобы Мне что-то купили. Дед и Бабка, конечно, покупают, а Мама говорит, что они Меня балуют. Ем Я неважно, потому что же наедаюсь этих сникерсов, какая еда? А Бабка тогда берет тапок и говорит, что отвозит меня по попе, если Я не буду есть. И тогда Я ем, потому что аппетит же приходит во время еды, да и по попе не хочу… Вообще – то Я здоровая, хотя и худая. Кровать – клетка Мне уже мала, ноги вылезают наружу.
Папа все время ездит в Венгрию и зарабатывает Нам на жизнь. Почему нужно ездить в Венгрию, Я не знаю, а Папа говорит:
— Сволочи, позакрывали все заводы и фабрики – негде работать! — вот тебе перестройка и ускорение. Но Я в этих делах пока ничего не понимаю.
Бабка говорит, что где-то началась уже перестрелка и Я не пойму – что же на самом – то деле делается — перестройка или перестрелка?

Одесса и санаторий “Россия“

В марте Я с Мамой поехала в Воронеж. Бабка опять расстроилась, что Я уезжаю, Дед — тоже.
Но Я их успокоила, сказала, что скоро приеду обратно. Ехать в поезде было весело, Я ведь уже привыкла ездить. В Воронеже Нас встречали Баба, Дед и тетка Люба. У них холодно, особенно не разгуляешься. Мама водила Меня в кафе — мороженое, купила Мне новую красную куртку с капюшоном и сапоги. Теперь Я приодетая. Тетка Люба говорит – классный “прикид” и Я поняла, что это Она про куртку и сапоги. Хорошее слово “прикид”, простое, понятное и Я его запомнила. Тетка Люба тоже угощала Меня конфетами, рассказывала сказки и учила новым стихам. Правда, с конфетами и сникерсами все же было как-то неважно и Мне захотелось домой, где с этим делом лучше. Я так и сказала Папе по телефону, что подарков Мне не дарят, сникерсов не покупают, и потому Я скоро приеду. В День рождения Папы 22 марта Мы с Мамой опять были в отъезде. Поздравили Его по телефону, а потом сели в поезд и приехали домой. Бабка с Дедом были рады, что Я опять дома. Я тоже радовалась, что вернулась к Своим игрушкам.
Дед где-то взял путевку в санаторий и Мы с Бабкой поедем с Ним в Одессу. Это хорошо и Я не против, потому что в Одессе же еще не была, моря не видела и даже не могу Себе придумать, что это такое. Дед говорит — это такое большое озеро, что другого берега не видно. Я и представить себе не могу, но Деду верю, потому что же Он – моряк и плавал в море. Дед сказал, что, наверное, будем купаться, а Я даже плавать по хорошему-то не умею. Мы начали активно готовиться к поездке, собирать всякие курортные вещи – игрушки, купальники, надувной резиновый круг и даже Мой ночной горшок. 28 апреля путевки у Нас на руках – две путевки по 24 дня. Дед сложил их, получил 48, разделил на три и получил 16. Это значит, что Мы будем там все трое 16 дней, теперь Я полноправная отдыхающая санатория “Россия” и Дед сказал, что Мне положено койко-место, харч в столовой и все Черное море.
Я немного простудилась и у Меня все время заложен нос. Дед с большим трудом достал два билета на поезд в Одессу, но ехали Мы почти всю дорогу в вагоне только сами. Дед говорит, спекулируют билетами и Я теперь знаю, что спекуляция билетами на железной дороге это тоже бизнес. Баба все время боялась, как бы Я не упала с полки и поэтому всю ночь не спала. Ехали Мы хорошо, Я уже привыкла ездить в поездах и хорошо ем. Бабка все время нервничала, потому что было много остановок, бесконечные таможни. Нас опять все время “шмонали”, рылись в наших чемоданах и сумках и проверяли документы. Хорошо, что Дед перед отъездом оформил на Меня доверенность от Папы с Мамой, что Они Меня Ему вроде как доверяют. А то бы нас на какой-нибудь таможне еще и высадили, как будто Я для них чужой ребенок! Ну, придумают же…
Но Мы все же в Одессу прорвались. На вокзале было чуть – чуть прохладно, хотя и солнце. Мы сели в трамвай номер 5 и приехали в санаторий. Комната Нам досталась не очень хорошая, сырая, хотя и с балконом на солнечную сторону. Дали раскладушку для Меня, потому что кровати-то две, а нас же трое!
На раскладушке спали по переменке Дед и Баба, а Я, как королева, на кровати. Бабка сказала, что наверное надо “сунуть”, кому следует, чтобы дали хорошую комнату. Я так и не поняла, что значит ″сунуть″, чтобы была хорошая комната?
И вот Я впервые увидела море. Ой, оно такое большое — большое, синее — синее и другого берега не видно. Как же Дед там бултыхался? На море были корабли, но они стояли, а не плыли и вечером на них зажигались огоньки – красиво! Утром, после завтрака Мы, конечно, пошли к морю.
Было солнечно, но ветерок прохладный и вода холодная. Жалко – купаться нельзя. Тогда мы с Бабкой поехали в город и Она показала Мне театр оперетты, а перед ним на площади скульптуру дельфина Егорушки с девочкой, которую он спас. Потом Мы были на улице Дерибасовской, ели мороженое и всякие вкусные вещи, а Бабка пила кофе. В санатории же нужно лечиться и Мы с Ней стали ходить на ингаляцию, потому что Она сказала, что нос у Меня плохой. А Я смотрела на Себя в зеркало – нос как нос, чего это Она… Дед ходит на какие–то ванны. После процедур Мы идем на море и загораем за ветерком, но Я вырываюсь и бегаю по воде, брызгаю и вообще хулиганю. Мне нравится. Бабка говорит Деду – что Ты смотришь, беги за этой негодяйкой, приволоки Ее сюда, потому что же простудится. Дед ловит Меня и приволакивает к Бабке за ветерок. Потом Мы идем обедать. Плохо ли, хорошо ли, но Я съедаю целый взрослый обед и за это Она покупает Мне конфету чупа — чупс. После обеда еще полчасика бегаю и прыгаю, но в 3 часа Я уже в кровати и засыпаю с полуслова, потому что воздух морской, чистый, свежий и от него у Меня щеки розовые, как яблоки, и спится хорошо. Пока Я сплю, Бабка уходит в город и, когда Я просыпаюсь, Она уже приходит оттуда со всякими вкусностями. Идем гулять до ужина, а после Я опять во дворе санатория бегаю, прыгаю через скакалку и набегиваюсь до того, что засыпаю быстро и глубоко.

Пляж Аркадия, Луна — парк и скандал

Мы часто ходим на пляж “Аркадия”, там хороший песок, много деревянных лежаков, всяких аттракционов и водные велосипеды. Мы с Дедом один раз целый час колесили по морю на водном велосипеде, а Бабка на берегу сильно за Нас переживала – это же море, стихия. А Я не переживала — Дед же моряк, плавал в океане и для Него это Черное море, как для Меня тазик с водой. В “Аркадии” есть Луна — парк с электрическими автомобильчиками и Мы с Дедом там тоже катались. Мне так понравилось, что Я хотела кататься каждый день с утра и до вечера. Один раз мы возвращались из города и Я потянула Деда с Бабкой в Луна – кататься, но Бабка сказала, что Мы опаздываем на обед и туда не пойдем. Тогда Я закатила скандал на всю Одессу. Я орала так, что прохожие думали, что Бабка с Дедом живьем сдирают с Меня кожу, жалели, а Их называли извергами, которым нельзя доверять ребенка За 1 час 32 минуты и показала Им и всей Одессе, что у Меня тоже есть характер, чтобы Они не очень-то… расслаблялись. Бабка с Дедом еще 2 часа не могли Меня успокоить и успокоиться сами. Дед сказал – может лупануть Ее, как следует? Но Бабка не разрешила, выпила валерьянки, а Я на всякий случай орать перестала – мало ли чего еще Деду в голову стукнет?

Синее море, корабли и праздник Победы

Через 8 дней Мы переехали в хорошую комнату на 3-м этаже. Наверное Бабка кому-то «сунула». В ванной комнате даже есть горячая вода и Мы с Ней каждый день купаемся. В один из дней Мы гуляли на пляже “Аркадия”, а у причала стоял красивый белый теплоход “Генуя” и Мы согласились поехать на нем в море. На теплоходе играла музыка, продавали мороженое и было очень интересно смотреть на синее — синее море. С Нами был один мальчишка – Сережа, он тоже первый раз плавал в море, очень его полюбил и сказал, что, когда вырастет – обязательно станет моряком. Мой Дед почему-то как-то хмыкнул, икнул, потом засмеялся, и сказал Сережке – ну-ну… хочешь всю жизнь спать стоя?
На Приморский бульвар Мы поднялись на эскалаторе, а когда проходили мимо оперного театра, Нас туда пригласили на концерт и Мы согласились. Сели в первом ряду и смотрели балет “Шопениану”. Балерины все Мне понравились, кроме одной, у которой было злое лицо.
Вечером в санатории Я показала Деду, как танцевали балерины. Он сказал, что очень похоже. Может быть Я буду балериной? После оперного Мы долго гуляли по Дерибасовской, где продают очень много красивых вещей, картин и цветов. Я попрыгала на большом надувном батуте и покаталась верхом на лошади Мартышке. Потом Мы пили пиво в Гамбринусе, это такой подвал на Дерибасовской, ели соленые бублики и рыбу. Один дядя с бородой играл на скрипке… Вернулись домой только вечером.
Я устала и по дороге говорила, что у Меня болит живот и Я не могу идти. Хитрила.
9 мая был большой праздник – День Победы! Мы пошли в город, смотрели, как возлагают венки и цветы к памятнику Победы. Везде в городе было большое гулянье, много цветов и музыки. Я подарила одному старенькому дедушке, ветерану войны, букет сирени. Он почему-то заплакал… и медали на его груди тоненько — тоненько так зазвенели…
А Я вспомнила Нашего Прадедушку — ветерана, которого уже нет в живых, и тоже заплакала…

Лето и другие дела

Мы ездили к Дедовым друзьям в село на берегу речки. Там Я провалилась в подвал, потому что подо Мной треснул шифер, которым он был накрыт. Но, по счастью, со Мной ничего не случилось, а Я только немного испугалась. Мы с Дедом гуляли по берегу речки, загорали и даже немного купались. Мы хорошо загорели, лето было очень жаркое и потом Мы ходили на Наше озеро, которое за домом и катались на водных велосипедах..
В октябре Дед сильно заболел, Его положили в больницу и сделали операцию, чего то там отрезали. Мы ездили навещать Его, а когда Дед вышел из больницы, Мы с Мамой уехали в Воронеж. В ноябре там была уже лютая зима, не то, что у нас. Мама купила Мне джинсовое пальто на меху с капюшоном и Я утеплилась. Мы с Мамой и теткой Любой были в цирке. Мне очень понравилось представление и клоун. Перед цирком Я каталась на пони и Меня сфотографировали. Воронежские Баба с Дедом очень по нам соскучились и долго не хотели отпускать, но Мы все — таки уехали домой, где Папа и другие родственники.

Другая квартира

Мама с Папой почему-то очень ссорятся и Им не до Меня. Бабка к Ним туда вмешивается, Папа пьет водку (что Он в ней нашел? Я однажды понюхала – бр-р-р-р, какая гадость!), а Мама обижается. Один умный человек сказал Папе, что у них с Мамой жизнь не получается, потому, что Мы живем у Бабки с Дедом. Папа решил съехать и теперь Мы живем в другой квартире, недалеко от дома, где остались Дед с Бабкой. Квартира большая, трехкомнатная и Мы в ней сами – без Них. Папа уезжает за границу и Его подолгу не бывает.
Мама все время спит, потому что работы нет, а Мне полный простор для хулиганства. Я бегаю по квартире в одной ночной рубашке и Мне никто не мешает. Мама не может за Мной уследить, наверное и не хочет, а Я привожу квартиру в абсолютно нежилой вид и даже невозможно себе представить, что эти безобразия могла устроить одна маленькая девочка. Это так Бабка говорит. Она иногда приходит, потому что волнуется за Меня и жалеет – пол – то зимой холодный на первом этаже, а Я бегаю босиком.
Тогда Она Меня одевает, уводит к Себе домой, кормит и заставляет Деда со Мной гулять. Правда, Его и заставлять не нужно. Он Меня любит и гуляет с удовольствием.
19 октября Мне исполнилось 5 лет и Мне опять подарили много разных подарков и всяких вкусных вещей. Деду через месяц – 55, он всего на 50 лет старше Меня, но Я же его догоняю! И догоню — Мне же на будущий год уже 6 стукнет!
Бабка хотела устроить Меня на танцы, но было уже поздно, группы набрали… Обещали принять на следующий год, а пока устроили в детскую школу – студию эстетики и дизайна. Школа частная, это тоже бизнес, как Папа сказал. Уроки проводит дядя Леня, комнаты очень красиво раскрашены и убраны. Не то, что у Нас в квартире, там, где Мама с Папой. Бабка говорит – бардак.
Мы рисуем, раскрашиваем картинки, в перерывах играем, шалим и пьем чай. Дядя Леня рассказывает Нам про краски, рисунки и вообще много интересного. Но Я плохо усидчивая, Мне нужно много двигаться, бегать и прыгать, а здесь не очень побегаешь. В эту школу Меня водит Дед или Мама два раза в неделю.
Фокус с переездом, как сказал Папа, не удался и они с Мамой продолжают ссориться, Я даже не знаю из-за чего. А когда Они ссорятся, Им совсем не до Меня и Я оказываюсь беспризорная. И была бы совсем беспризорная, если бы не Бабка, Она Меня от Них забирает к себе, кормит, одевает, а потом почему-то все время плачет. И Я опять не понимаю – почему. Но Бабка Бабкой, а Мне все-таки нужна Мама, я так думаю. Моя мама. Я пока это Сама точно не знаю — почему, но чувствую, что Меня что-то мучит и Я нервничаю. Очень переживаю, что Ей не до Своего ребенка и характер у Меня начинает портиться. Наверное, Папа с Мамой будут разводиться… Как это? Мама что – уедет? А Папа? И что будет со Мной – куда Я денусь? К Бабке не хочу – она больно строгая, не дает хулиганить и развлекаться, заставляет мыть руки и вообще умываться…
Папа же ездит за эту проклятую границу…и Его подолгу не бывает дома. А когда он дома, зачем-то пьет водку. И что

Новый 95-й

Мы все у Деда с Бабкой. В жизни все так получается, что как бы оно не поворачивалось, а Мы, Наша семья то — есть, опять там. У них елка, вкусно пахнет, стол накрыт белой скатертью, а в духовке зреет новогодний пирог. Мы все опять надеемся, что Новый год будет лучше, чем Старый. Все помирились. Временно. И Мне стало опять хорошо. Мама со Мной и Бабка не ругает.
Пришел Дед Мороз, а Папа опять куда-то ушел.
Я пою Морозу песню быстро-быстро, потому что волнуюсь почему — то, обещаю вести себя хорошо и за это получаю в подарок куклу Барби и кулек с конфетами. Барби Я давно хотела. Подарки получили и Бабка с Дедом и Мама.
Деду Дед Мороз подарил часы, чтобы он не опаздывал на работу. Потом мы пили чай с тортом и Я с куклой Барби улеглась спать, а Мама с Папой пошли гулять на площадь и к друзьям. Может быть, будет все хорошо? Я так надеюсь и очень этого хочу…
А утром уже было 1 января 1995-го

Разные дела

28 января у Моей Бабушки день рождения. Я конечно помогала готовить и накрывать. Очень люблю накрывать стол в гостиной, чтобы было красиво и празднично.
Пришли Мама с Папой и мы Ее поздравили. Я даже точно не знаю, сколько лет Ей исполнилось, А 22 марта день рождения у Папы. Он перед днем рождения заболел, лежал в больнице и Ему делали операцию, а Мы с Мамой в это время были опять в Воронеже. Мы почему-то всегда там, когда у Папы день рождения. Так получается.
В Воронеже Мы были недолго – недельки три. С Теткой опять ходили в цирк и Мне понравились медведи, собачки, пони и обезьянки. Но Я уже хотела домой и Мы с Мамой, наконец, поехали. Папа еще болел, когда мы приехали, а потом опять стал работать, ездить за границу на маленьком автобусе, который Он купил за деньги от квартиры.
… Наступает весна. Мы с Дедом опять в парке. На рисование больше не хожу, некому меня туда водить – все на работе и им некогда. А жалко! 9 мая отпраздновали Мамин день рождения у Нас, на другой квартире. Пришли Мамины и Папины друзья и мой Дед. Бабка не пришла, наверное обиделась… Они с Мамой сильно поругались…
Дед сказал, что 29 мая Мы едем в санаторий, опять в Трускавец. Мы — это Я, Дед и Бабка.

Трускавец – 95

Выехали на Дедовой машине утром. Погрузили все наши курортные вещи, еду и поехали. Погода солнечная и жаркая, даже через чур. Я на заднем сиденье среди подушек и одеял. Дорога очень хорошая, красивая, кругом зелень, леса. Не доезжая Ивано-Франковска остановились среди леса, потому что в машине было очень жарко и Бабке стало плохо. Позавтракали на пеньке, погуляли, сделали свои дела и поехали дальше. Через какое-то время Мне тоже стало жарко и Я закричала:
— Ой-ёй-ёй, остановите машину, Я вся ожарела! — остановили и повели Меня в тень охлаждаться.
В санатории “Каштан” Нас сначала не принимали — главный врач не хотел делить две путевки на троих. Потом все-же приняли и Мы начали отдыхать и лечиться. Опять пили нафтусю, а Я постоянно умывалась водой из источника Юзи. Очень хотела помолодеть.
За одним столом с Нами сидели две тети. Одна, тетя Катя, из Кишинева, из Молдовы, а другая из города Бендеры – тетя Валя. Бендеры тоже в Молдове, но только за речкой Днестр. Дед спросил тетю Валю, восстановили ли город после обстрела – перестрелки. Тетя Валя сказала, что не восстановили, а тетя Катя из Кишинева стала вся красная, как свекла, и накричала на нее. Она противно так верещала:
— А не надо было на нас нападать! — тетя Валя обиделась, заплакала, слезы из нее полились ручьем и она говорила:
— Как тебе не стыдно, Катя, я ни на кого не нападала, а к нам в город на центральную площадь приехала военная машина из Кишинева и из нее стреляли по домам и по нашим окнам. Пули попали и в мою комнату, а я с детьми лежала на полу и мы спаслись только чудом! — но тетя Катя не хотела ее слушать, вся покраснела от злости, встала из-за стола, ушла и больше за нашим столом не сидела.
И тогда Я поняла, что когда перестройка, тогда обязательно будет и перестрелка, как у тети Вали в Бендерах и люди ссорятся между собой. И кому это только нужно? А у Нас в городе нет перестройки, наверное поэтому нет и перестрелки. И это же очень хорошо, потому, что когда перестрелка, то мороженое же и сникерсы не продают. И жвачки тоже!
Мы опять ездили в Сходницу, пили там целебную нафтусю и еще какую-то воду, тоже жутко полезную, а по дороге на поляне собирали такие большущие ромашки, как подсолнухи, и набрали целый букет. Мы поздоровели на отдыхе, потому что лечились и пили целебную воду. Правда, у Деда где-то внутри врачи он нашли камень и Я не поняла, почему в Нем он оказался? Дед же камни не ел. Мы с Бабкой пошли в кафе “Сказка”, Я ела мороженое, а она пила кофе. Пока Мы с ней были в “Сказке”,. Дед куда-то исчез, а бабка ругалась и ...

(дальнейший текст произведения автоматически обрезан; попросите автора разбить длинный текст на несколько глав)