В огромной стране бескрайних возможностей.

Расея огромная страна, она гигантская, она просто невероятная по масштабам, да и не только. В ней прекрасно абсолютно всё, а люди, которые её населяют отличаются такой широтой души и непредсказуемостью, что понять их иноземцам практически невозможно. Да что там иноземцам, инопланетянам, видимо, тоже… Она богата своими залежами, в смысле ресурсами, валежником, папоротником, еловыми шишками. Это залежи, доступные её жителям, за ресурсы же, типа угля, нефти, газа придётся заплатить, символически, конечно, практически добровольно, и совсем не дорого, по мнению иноземцев и в пересчёте на их валюты. Но вот широта души и нестандартность в подходе практически ко всему это такой ресурс, которого больше нет нигде, возможно даже нигде во Вселенной…
Николай и Евгений обычные селяне. Конечно можно было бы назвать их колхозниками, вроде бы и привычно и не обидно, только вот колхоз в их сибирском селе давно закрыли, фермы разобрали, металл распилили и сдали, работы не осталось вообще никакой, кроме почты и школы. Есть ещё администрация, но хоть сейчас забей крест на крест досками двери и окна — не изменится ничего… И почтальон один на три села, вакансий на почте нет, в школе тоже нет, в отличии от городов профессия учителя в селе весьма престижна, потому что оплачивается.
Приходится селянам изобретать как прокормиться и при этом ничего не нарушить, как собрать детей в школу и не попасть в долги. Но ведь Расея страна бескрайних возможностей, настолько бескрайних, что они прям так и сыпятся с неба, сами, причём круглый год, даже осенью.
Осень в селе это межсезонье, когда в огородах делать нечего, лёд на реках и озёрах ещё не окреп, это будет чуть позже, когда придут морозы, заняться нечем, а пьянствовать, если кто к этому пристрастен, не на что. Именно таким осенним вечером, после бани, как без неё, пока парились их жёны, сидели Николай с Евгением на скамеечке под навесом и грустили. Евгений принёс с собой старенький, потрёпанный, переживший не один десяток сельских свадеб баян. Не просто баян, баянище. Концертный, редкий, доставшийся из закрывшегося клуба, имеющий не просто звук, а что-то такое грандиозное, от чего широта души увеличивалась многократно.
На нём Евгений и играл, любуясь как сверкает под фонарём первый снег, выпавший только вчера.
— Эх, Жека, Жека… Вот можешь ты, можешь...- взгрустнул Николай, отхлёбывая из стакана в подстаканнике крепкий чай,- нет, не можешь, не так скажу. Магёшь ты, Жека, магёшь. Вот играешь, а у меня что-то так и просится наружу, вот прям лезет…
— Угу,- кивнул Евгений и тут же выдал такой лихой перебор, что у обоих по спинам поползли мурашки.
— Шпиль, Жека, шпиль! Наяривай! Ты же у нас единственный культпросвет на селе!
И Жека шпилил и наяривал, не щадя ни инструмента, ни своей души, ни Николаевской, расширяя их переборами и переливами. Их жёны, попарившись, сидели в предбаннике и разговаривали о чём-то своём, женском, то есть мужьям не мешали и не обременяли их своим присутствием. Красота.
Где-то высоко в темнеющем небе, внутри облака, вдруг появился свет, как будто кто-то зажёг керосинку, большую такую, яркую.
— Да твою жеж...- Николай, заметив в небе что-то не совсем естественное, насторожился,- Жека, ты глянь, Жека! Вон, туда смотри.
Невидимая керосинка не спеша двигалась к краю облака.
— Да ладно...- Евгений замер, музыка кончилась, но широта души не уменьшилась,- не может быть.
А это самое не совсем естественно тем временем покинуло облако и начало также не спеша снижаться к полю за околицей.
— Бросай баян, пошли смотреть,- Николай встал со скамейки, поставил на неё пустой стакан, чай он выплеснул на снег, и запахнул фуфайку.
— Угу,- согласился Евгений, не отрывая глаз от не совсем естественного явления.
Баян он поставил рядом со стаканом Николая, при этом инструмент выдал что-то такое, от чего любителей народной музыки могло немного подтряхнуть.
Собирались они недолго, ведь не в оперу, где, собственно, никогда и не бывали. Озираясь, маскируясь за складками местности и прочими поленницами, что бы случайно не встретить на улице односельчан, Николай и Евгений помчались к околице, на место посадки чего-то неестественного. Минут через пять они уже были на месте.
— Твою жеж...- в сердцах выдал Николай, глядя на невысокий по космическим меркам, метра два с половиной, блестящий цилиндр, стоявший на поле среди высохшего бурьяна.
— Угу,- согласился Евгений.
— Алюминиевый наверное,- предположил Николай,- интересно, сколько в нём веса?
— Угу,- кивнул головой Евгений.
— Ты вот чё,- Николая захлестнул азарт, он даже чуть задрожал, непроизвольно, подсчитывая в уме предполагаемую прибыль,- стой здесь и никого не подпускай. Я за трактором. У тебя трос есть?
— Угу, в сарае,- ответил Евгений.
Николай ни задержался больше ни на секунду, убежал за трактором — древней чахлой «пукалкой» Т-25. Минут через десять над деревней уже слышался её характерный звук, за что транспортное средство и получило своё прозвище. Трактор мчался по деревне «на все деньги», выдавая километров пятнадцать в час, больше не мог, да и темно, а лампочки в фарах перегорели. Ещё минут через десять, попутно заехав за тросом домой к Евгению, Николай вернулся к месту, где его ждал цилиндр, Евгений и бескрайние возможности, если предполагаемая прибыль монетизируется.
— Ну чё тут у тебя?- спросил Николай, выпрыгнув из кабины и отвязывая от сцепки трос.
— Да чё, чё… Китаец, мать его,- разговорился обычно немногословный Евгений,- небольшой такой, рожа наглая, плоская, с той стороны зашёл и в люк лезет. Там же люк есть. Я ему кричу — пошёл нахер отсюда, мы первые её нашли.
— А он чё?- спросил Николай, по-хозяйски прикрыв открытый люк и обматывая цилиндр тросом.
— А чё он,- усмехнулся Евгений,- тупой он, по-русски не бельмеса вообще.
— А ты чё?- Николай тем временем просовывал конец троса в петлю, беря цилиндр на удавку.
— А я чё,- Евгения переполняли эмоции, он раскраснелся,- пенделя ему, вот чё. Я ему говорю, вы, паскуды, весь лес у нас выпилили и пожгли, херачьте отседа все, пока при памяти, пока не началось.
— А он чё?- спросил Николай, затягивая на цилиндре,- на, конец подержи, я трактор разверну.
— А чё он,- Евгений натянул трос и заговорил громче, что бы Николаю в тракторе было слышно,- тупой он, вот чё, забормотал что-то и убежал, я у него ещё телефон отобрал сотовый, чтоб своим не позвонил.
— Это хорошо!- крикнул из кабины Николай,- это ты правильно сделал, ну их нахер всех, а то понаехали тут, наживу почуяли, паскуды! Ты петлю повыше подними, как трос прицепишь, мы его завалим сейчас.
— Угу,- согласился Евгений.
Трактор натужно затарахтел, трос натянулся и цилиндр упал.
— Чётко!- Николай показал Евгению большой палец в знак одобрения,- садись, поехали.
— Угу,- угукнул Евгений и тут же забрался в кабину.
— Я думал в нём веса побольше будет,- крикнул Николай, громкость «пукалки» увеличилась,- трактор и больше бы утянул, опять же грязь замёрзла, да и по снегу тащить легче.
— Угу,- согласившись кивнул Евгений.
— Хотя, с другой стороны,- кричал ему в ухо Николай,- может быть он не из алюминия, а из магния. Ты не знаешь почём в районе магний принимают?
Евгений в ответ лишь помотал головой, цен на приёмке в районе он не знал.
— Давай к тебе в сарай утащим, или лучше в огород, через зады заедем,- продолжал Николай,- у тебя переноска есть?
-Угу.
— До конца огорода дотянется? Хотя, если мало будет,- перекрикивая пукалку кричал Николай, трактор карабкался в небольшой подъём,- мало если будет, я за своей сбегаю. И болгарку ещё прихвачу. У тебя диски есть?
— Угу,- сообщил Евгений о наличии инструмента, для верности кивнув головой.
— Это хорошо,- обрадовался Николай,- а то у меня нету, один вроде оставался, но не знаю, если он не на болгарке, то сразу не найду. В район надо ехать за дисками.
— Угу,- кивнул головой Евгений.
— Баян твой захватить или утром заберёшь?- крикнул Николай, трактор выезжал из переулка на зады, до огорода Евгения оставалась финишная прямая.
— Ай,- махнул рукой Евгений.
Николай остановил трактор, стало заметно тише.
— Ты вот чё, за руль садись, а я за переноской и болгаркой побегу, чтоб время не терять.
— Угу,- Евгений перелез за руль и потащил цилиндр дальше.
Минут через пятнадцать Николай вернулся, но уже в огород к Евгению, через ограду, с переноской и болгаркой. Евгений обратно устанавливал пролёт забора, который пришлось снять, что бы затащить цилиндр в огород. Он был разгорячённым и раскрасневшимся.
— Ну чё ты?- спросил Николай, любуясь неожиданным, но не совсем естественным приобретением, разматывая на ходу переноску.
— А чё я,- заговорил вдруг Евгений,- я-то ничё. Китаёза опять прибегал, видать претендует, падла.
— А ты чё?
— А чё я? Я ничё,- усмехнулся баянист,- куда ему против меня. Вломил ему опять, он и убежал, шаолинь недоделанный, мать его.
— Чётко!- одобрил Николай,- это ты правильно сделал, нехер претендовать, мы первые её нашли.
Всю ночь со стороны двора баяниста Евгения над деревней разносились визги болгарок. Мужики неистово предались распилу металла, неожиданно свалившемуся с неба. Металл на удивление легко пилился, что только радовало их и вселяло уверенность, что живут они в стране бескрайних возможностей. К утру распил закончился, вместо не совсем естественного цилиндра, ещё несколько часов назад подсвечивавшего облако словно большая керосиновая лампа, на снегу лежала большая куча цветного металла, каких-то непонятных приборов, что-то похожее на монитор и мягкое сидение со спинкой.
— Эх, маловата сидушечка, детская какая-то,- серчал Николай,- так бы в трактор поставил.
Ещё через час они, погрузив металл в прицеп, ехали в район, на приёмку, весёлые и счастливые. Прибыль предполагалась значительная.
Где-то очень высоко, далеко за стратосферой, межгактический разведывательный корабль, так и не дождавшись свой пилотируемый зонд с лучшим аналитиком и экспертом на борту, смирившись с его потерей, снялся с орбиты и отправился домой.
Ошибочно принятый за китайца пришелец к утру замёрз насмерть. Его холодное мёртвое тело клевали вороны, обрадованные неожиданной добычей.
— Жека, а зря ты баян в дорогу не взял,- Николай радовался, как ребёнок, чувствуя натугу трактора, тащившего металл в прицепе,- с музыкой веселее. Хотя места в кабине маловато, меха не растянешь как следует. Но ничего, это же только первая ходка, а там как минимум ещё на две. Да ещё приборчики если разобрать, может и серебро найдём.
— Угу,- согласился Евгений.
— И всё-таки, Жека, мы живём в стране бескрайних возможностей,- радостно голосил Николай,- где вот ещё можно столько бесхозного металла найти? И хорошо, что ты телефон у китайца забрал, только его лучше скинуть, и от деревни подальше, а то мало ли…
— Угу,- кивнул головой Евгений и запустил блестящий прямоугольный предмет в кусты.
Теперь устройство межгалактической связи валяется где-то на просторах огромной страны с бескрайними возможностями, иногда оно включается и бормочет что-то невнятное, но ответить некому, просто некому, да и зачем с кем-то связываться, если душа поёт от грандиозности, когда подумаешь какая она огромная, богатая и благодатная, Расея-м