Коробочка с летом

Элен сидела в своей маленькой тесной кухоньке и смотрела в окно. А там всюду лежал стерильно чистый белый снег. Стерильный и гладкий — как салфетки в дорогом ресторане: ни одного пятнышка, ни одной складки. Сколько уже времени прошло с тех пор, как он покрыл крыши домов, тротуары, все знакомые тропинки и дорожки? Два месяца? Три? Полгода? Год? Кажется, это произошло так давно, словно бы никогда и не было ничего другого…

Снег, верно, выпадал по ночам, потому что каждое утро, когда Элен, проснувшись, подходила к окну, то видела: ещё один слой белой перины лёг на всё, что окружало её дом. Днём же никаких снегопадов не бывало, словно природа не хотела, чтобы разгадали одну из её тайн.

Элен изобрела несколько рецептов — как можно спастись от бесконечной зимы. Для начала она покрасила волосы в чёрный. На какое-то время это, конечно, помогло, но в конце концов вездесущая белизна всё равно победила. Потом она стала ходить по дому в лёгких как пух сарафанах и летних босоножках, представляя, будто прогуливается по побережью, будто лежит не на циновке в своей спальне, а на пляже. Но всё равно зима просачивалась сквозь оконные стёкла, вместе с завыванием ветра, побеждая вновь и вновь.

И только одно действительно спасало её от этой нескончаемой зимы: та самая коробочка со спрятанным внутри летом. Коробочка? С летом внутри?! Да, да! Это была самая обыкновенная картонная коробка, оклеенная цветной бумагой, но внутри… Элен нечасто её открывала, потому что боялась, как бы лето не выскользнуло оттуда и не погибло среди этого холода и белой безбрежной пустоты. Но когда она открывала коробочку, то задёргивала шторы, гасила свет и… Вот уже запахло сосновыми шишками, смолой. А вот и шоколадными конфетами. Они растаяли на солнцепёке, и запах какао распространился по всей квартире. Дальше что-то до боли знакомое, какая-то ни с чем не сравнимая смесь ароматов. Объяснить это невозможно, можно только перечислить то, из чего это соткано: жаркий песок и морская соль, переспелые фрукты и пролитый на рубашку лимонад, тетрадка со вписанными в неё шариковой ручкой стихами, и конечно же — запах зелени, прелой травы, дубовой коры и раскалённого песка. В этой коробке, если угодно, — доказательства лета. Да, да! В эти бесконечные бело-серые дни лето нуждается в доказательствах, так же как несправедливо осуждённый нуждается в доказательствах своей невиновности.

Элен достаёт первое доказательство: это куколка, сделанная из соломы. Она пахнет полем в жаркий знойный день, деревней, лесом. Перед внутренним взором Элен тут же возникает то утро, когда она её сплела. Кажется, это было на каком-то острове на заливе, года два назад. Или, может быть, три? Нет, наверное, даже лет пять назад. Да, был бесконечный июньский день, и море нашёптывало языками волн какие-то немыслимо древние, давно забытые легенды. Элен сделала куколку из прошлогодней соломы, которую нашла здесь же, в одном из незапертых сараев невдалеке от берега. Кукла послушно лежала на её руках и тоже внимала волнам-рассказчикам, которые сказывали самые разные морские легенды. О лодьях и драккарах, бороздивших воды залива много столетий назад. О бесстрашных викингах, плывущих покорять Европу. О многочисленных маленьких деревушках древних эстонцев, карелов, ингров и ижорцев, разбросанных по берегам и островам залива. Кто знает, может быть, прямо здесь, на этом берегу, где сейчас сидит Элен, всего лишь несколько столетий назад было какое-нибудь рыбацкое поселение, где жили представители одного давно забытого народа. Они говорили на каком-нибудь малопонятном языке; строили большие избы, в которых жили их громадные семьи; летом они плясали странные танцы и совершали какие-нибудь древние обряды для того, чтоб умилостивить силы природы. Кто знает, может быть, это бревно, на котором сейчас сидит Элен, когда-то было частью большущего терема, в котором жил богатый купец с восемью дочерьми и сварливой хозяйкой-женой. А может быть, оно лежало в основании тюремной избы, в которой томились мошенники, разбойники и лихоимцы? Кто знает, кто знает…

Элен дышит полной грудью и чувствует этот запах — запах моря, запах безбрежья, запах высушенной на солнце морской тины. И вот она достаёт из своей волшебной коробочки следующее доказательство. Это — всего лишь несколько маленьких ракушек. Ох и давно же это было! Года два назад? Нет, конечно же, не два: два с половиной! Для Элен эти два с половиной года — словно целая жизнь. Вперёд, вперёд… Точнее, нет: назад! Вот она лежит на горячем песке тёплым солнечным вечером. Это южный вечер. А значит — бриз с солоноватым привкусом, галдящие чайки… Что ещё? Ну конечно же: камни и ракушки. Бесчисленные, неповторимые, все разные, как люди, и вместе с тем такие друг на друга похожие. Она берёт одну ракушку и прикладывает её к уху. «Внутри неё море, послушай!» — любила говорить ей мама. И она слушала. И она слышала. Да, там действительно было море. «Интересно, какое оно?» — думала Элен. И она начинала представлять, что внутри ракушки спряталось маленькое-маленькое море. И в нём живут микроскопические рыбки, и медузы, и даже акулы! «А интересно, можно ли в нём искупаться?» — спрашивает сама себя Элен. И вместо ответа на собственный вопрос она уже видит: море закручивается бесконечной спиралью куда-то вниз… или вверх? И она плывёт, кружась вместе с этим морем, становясь такой же маленькой, как эти микроскопические рыбки. И правда, иногда так хочется стать размером с песчинку, думает Элен. Даже меньше! Чтобы никто-никто тебя не нашёл. Но чтобы ты сама всё видела, слышала и чувствовала: каждое дуновение ветра, каждый этап пробуждения жизни где-то в корнях дремучих трав, каждый лучик света, пробивающийся сквозь толщу плотного пыльного воздуха…

Но — пришло время для третьего доказательства. Ух ты, что бы это могло быть? Элен закрывает глаза и запускает пальцы в коробку… нащупывает что-то мягкое и гибкое, как змейка… Точно, это же фенечка! Самая обыкновенная плетёная фенечка — та самая, которую Элен сделала прошлым летом. Вообще-то она сплела несколько одинаковых фенечек и раздарила их своим лучшим подругам. Кроме одной — её она оставила себе. Элен помнит, как сейчас: она по очереди замеряет ниткой ширину запястья у каждой своей подруги; затем они все вместе выбирают цвет и размер фенечки.

Был тёплый долгий душный вечер. На небе собирались тучи. Элен сидела у открытого окна. Она не задёргивала шторы, но было всё равно сумрачно. Поэтому она включила настольную лампу. Родители её были ещё на работе, и она в тот вечер одна хозяйничала дома. Элен держала в руках разноцветные ниточки, уже собранные в пучки, и думала: «Я вплету в них этот вечер. Эту собирающуюся грозу. Этот запах перед дождём. Это небо ярко-серого с фиолетовым цвета. Эту тяжёлую, но такую сладостную духоту. А когда сверкнут молнии — а они обязательно сверкнут, — я вплету и их в этот узор». И она начала соединять пучки между собой, переплетать их, комбинировать разные цвета, что-то отбрасывая, что-то добавляя. Небо вдалеке высветила зарница — она добавила синий, багровый. Засверкали молнии — она добавила ярко-жёлтый. Пошёл дождь — она добавила белые капли на фиолетовом фоне. В конце концов получилась удивительной красоты фенечка. Все остальные, которые Элен потом просто скопировала с этой, не шли ни в какое сравнение. Когда она на следующий день (который был ясный и солнечный) встретилась со своими подружками, она показала им сделанные фенечки и попросила каждую по очереди выбрать себе по одной. Как же она была рада тому, что та самая фенечка, которая была для неё самой красивой, самой идеальной — та, что была первой, — досталась в конце концов именно ей.

Элен сняла свои наручные часы и обвязала вокруг запястья фенечку, вспомнив о том, что летом совершенно не обязательно следить за временем. А стало быть, и часы совсем не нужны. Достаточно того, что видишь: солнце ещё высоко. Или, наоборот: солнце уже низко, пора домой. Не снимая фенечки, Элен снова отправила свою руку прямиком в коробку с летом. В основном там оставалась теперь только разная мелочь: завалящие карамельки, чайный пакетик, моток ниток с иголкой. Но вот рука что-то нащупала… Бумага! Школьное сочинение? Газетная вырезка? Нет. Это было письмо. Письмо от летней Элен. Той самой Элен, что осталась в жарком прошлогодней июле. Она достала письмо, развернула и жадно начала читать.

Дорогая Элен!
Я пишу тебе из лета. Здесь светло, тепло и уютно. Здесь поют птицы и листья шелестят на ветру. Светит яркое солнце, и я прячусь от жары в тени деревьев. Я нашла свободную скамейку в сквере и сижу на ней, пишу тебе это письмо. Я знаю, у тебя там, наверное, холодно сейчас. Ты смотришь в окно, а там повсюду снег. Я угадала? Знаешь, мне иногда хочется отсюда, из лета, очутиться там у тебя, в январе или в феврале. Конечно, я бы наверняка сразу замёрзла и захотела обратно, но… Зима ведь тоже не так плоха, Элен! Хотя бы тем, что без зимы не было бы лета. Вернее, не было бы того лета, которое мы любим, которого ждём. Ведь мы любим его как раз за то, что оно приходит на смену холоду, на смену снегу, на смену неуютным пасмурным дням. За весну, которая предваряет её. За эти потрясающие, ни на что не похожие запахи пробуждающейся новой жизни. За те ощущения, которые каждый раз переживаешь словно заново, как праздник, потому что успеваешь их позабыть за долгие месяцы зимы. Первый раз за лето искупаться в озере — как будто впервые в жизни! Впервые за лето поехать на электричке за город на целый день. Или на велосипеде, в одних шортах и футболке! Впервые плутать светлым тёплым летним вечером среди засыпающих деревьев и трав…
Знаешь, Элен, ты в чём-то даже счастливее и удачливей меня сейчас. Ведь у тебя впереди весна! Она совсем скоро, вот увидишь! Ты даже не заметишь, как она настанет. А за нею — лето. Ты окунёшься в него как будто в первый раз. Как будто в первый раз в своей жизни. А у меня впереди — август, долгая дождливая осень и долгие месяцы зимы… Так что не вешай нос!
Твоя летняя вторая половинка, Элен.


Элен прочла письмо и долго ещё сидела задумавшись. Над тем, что в нём было написано; над тем, почему за зимой приходит весна, за весной — лето, а потом — осень и снова зима; над тем, почему людям всегда хочется чего-то большего, чем то, что у них уже есть, и почему летом им постоянно жарко, зимой холодно, осенью и весной — сыро… Зазвонил телефон.
— Алло?
— Элен? Привет, это я, — звонила Мария, её лучшая подруга.
— Привет, — ответила Элен.
— Ты уже сделала уроки, я надеюсь?
— Нет ещё. Но мне совсем немного осталось. А что?
— Посмотри, какая погода! Выгляни в окно! Пойдём с нами кататься на коньках!
— А там не холодно?
— Какое холодно? Там почти весна. Посмотри, какое солнце!

И правда: после разговора с Марией Элен выглянула в окно, и ей так захотелось выбежать скорее туда, навстречу солнцу, навстречу весне. И вот, едва успев накинуть пальто и шапку да захватить свои новенькие коньки, Элен уже мчалась в направлении ближайшего катка, где её ждали подружки. И под скрежет коньков, под хруст всё ещё крепкого снега в голове у Элен какой-то лёгкой детской песенкой долго ещё мельтешили эти слова: «У тебя впереди весна! Она совсем скоро, вот увидишь! Ты даже не заметишь, как она настанет. А за нею — лето. Ты окунёшься в него как будто в первый раз. Как будто в первый раз в своей жизни».