Глава 3 (Глава 4)

Петербург прекрасен куполами церквей и церквушек, где молятся священники и монахи разных авторитетов и духовных классов. Иерархия, иерархия, иерархия. Авторитет – это очень важно. Кто Богу угоднее я или мой коллега? Для кого из нас грех заключён в правде, а кто лицемерит? Постоянные диспуты священников о том, кто же Бог в их жизни не угасали в их жажде прославиться до вершин Ватикана, Рима, Иерусалима, раскрыв эту страшную тайну. Видели бы они беседы Демида… Видели бы они то, что он может видеть…
Тёма и Ольга в этот солнечный день тоже молились: каждый по своей причине. Тёма молился лишь о том, чтобы его преступление, что он совершил неделю назад никем не было раскрыто. Он продолжал жить, ходил на работу, успешно объяснял ученикам сложные нюансы работы на ПК, но волнение не отступало. Он жестоко заблуждался, что, если он сможет взломать доступные государственные сервера, то найдёт там что-то ценное. Естественно, он не смог взломать почти ничего, так как даже ip вычислить оказалось непросто: он в результате просто запутался, что ему взламывать, и в психе украл данные Пенсионного Фонда. Да, он теперь знал размер выплачиваемых пенсий населению, но тогда он от стыда даже позеленел. Тёма рассчитывал, что взлом государственного канала ip его выведет на федеральные базы с военной информацией, страшными тайными документами и так далее. А что по факту? Списки пенсионеров, инвалидов и граждан с оформленными субсидиями. Словно сама жизнь над ним насмехнулась в этот момент. Взламывая найденный адрес государственного учреждения, Тёма не знал, что это такое: просто хотелось им подпортить хоть чем-то репутацию, слив их секретные преступления журналистам, но жизнь этим результатом взлома словно дала ему ответ: «Они ещё платят пенсии…» Тем не менее, Тёма был подобен Родиону Раскольникову в муках его совести и страхе поимки за это: он уже десять лет ничего такого не делал, а тут сервер Пенсионного Фонда взломал не слишком блистательным инструментом – куча мусора и следов, по которым он лишится и репутации и своего компьютера. Всё, что Тёме оставалось: молчать и терпеливо надеяться, что всем будет это безразлично.
Ольга Жаневрова писала статью в личном блоге на основании интервью по Скайп с местным политологом: они вели разговор о потребительских налогах на оружие в России и зачем вообще в современных условиях гражданину оружие. Отчего человеку защищаться оружием? Естественно, политолог пошутил, что только от нашего правительства и ЖКХ им и следует обороняться в столь мирной обстановке. Ведь на фоне общих социальных масс преступлений очень мало: даже не заметил бы никто, не напиши о том много статей журналисты и криминалисты. Однако политолог отметил, что инвалидов и нищих в безденежье видят абсолютно все, но криминальная хроника, безусловно интересней, так как она отражает проявление социального бунтарства. Ольга всё писала обыденные статьи, чувствуя, что в этих буднях она теряет что-то важное из своей собственной жизни. Обыденная охота за достатком подарила ей способ сбежать от очевидного: она ничего по существу по делает, живя в городе. Да, она популярна. Да, кто-то даже узнал её в магазине и поблагодарил за публикации, но что есть в её жизни по существу? Она понимала, что ничего нет: только небольшая зарплата, на которую она развлекается и немного имущества в пределах жилья. Всё. Все её поездки заграницу, путешествия, которым она хвасталась… Где это всё сейчас? Где же всё это?
А тем временем где-то в России кто-то применил оружие по назначению и застрелил маленькую девочку, что играла на детской площадке. Девочка была там одна и свидетелей не было. Убийцу так и не нашли, потому что продавец патронов не смог среди массы проданных партий патронов найти им информацию о покупателе: полиция просто не предоставила СМИ данные для публикации хроники об этом инциденте. Это бывает очень часто: много пострадавших, но нет виноватого. Когда виноватого нет, значит нет преступления. Всё предельно логично, всё закономерно. Справедливость превыше всего: нужно только успешные поимки публиковать, а не портить репутацию исполнительных органов общественного правопорядка. Всё правильно. Сколько документов на оружие оформляется! Сколько разрешений! А мнение человека в процессе получения документа и после в его лицемерии меняется. Искушение пострелять в прохожих, как в песнях шансона нарастает, и мужчина в шутку в девочку стреляет. Вообще без задней мысли: у него не было даже мотива. Просто так жаль, что оружие пылится без дела, а что эта? Что у неё будущее есть в этой стране? Вон вся растрёпанная, худая – родители бедные, явно. Надо ей страдания облегчить, а то жалко будущую шлюху на панели.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Интересно, почему тот живой существ решил убить ребёнка? Он считает, что так сможет что-то изменить в этой тяжбе? Какой же глупый живой существ… Интересно, а кто сегодня ещё стреляет?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Он давно мечтал об этом, но не мог убедить остальных использовать продукты своего концерна по назначению. Он видел нищих на улице, но ничего не мог сам исправить: отпусти он всё своё богатство населению – не прокормил бы сам. Тем не менее, это сильно тяготило миллиардера, имеющего в оружейном концерне контрольный пакет акций. Он получал всегда от Государства множество заказов для их забав, понимая по существу, что вложился в торговлю человеческими трупами. У его взывало презрение это обилие финансирования его же собственного источника заработка: сам он мечтал бы открыть большую фабрику и видеть вокруг счастливых детей, включая своих. Но нет возможности: правительство уничтожает заводы завышенными требованиями к производству. Его часто мучали мысли: они намеренно или случайно это устроили? С каких времён многие заводы и фабрики работали и всё – устарели, мол. Надо закрывать. Почему не купили туда модернизацию? Как же люди, что там работали? Сколько лет этим забытым и текущим событиям!
Он косвенно предполагал, что правительство следует далеко не национальным интересам и уже давно, но не знал, как ему это доказать. Он уже давно заказал приём президентом по волнующим его вопросам и получил разрешение посетить его сегодня. Он нервничал: не знал, что спросить и что делать. Он вздохнул и зашёл к его большой, богатый кабинет. После приветствия и всех формальностей. Что он проделал на естественном автомате они перешли к обсуждению того, что его волновало больше всего:
— Я не собираюсь им ничего об этом сообщать. Пойми, что моя мечта, как лица этой страны – восстановить её. Я с молодых лет, если перейти на наш прежний манер общения, пытаюсь починить здесь то, что они продолжают разваливать. Я – это один человек. Да, у меня есть силовые структуры, но они не дают мне должных полномочий на реформирование внутрирегиональных и внутритполитических процессов. Здесь я всегда делегирую полномочия – это их намеренное решение, понимаешь? Я могу лишь не одобрить что-то с их стороны, но не могу их во всём остановить. К тому же, если предельно честно, я боюсь за моих детей… — сказал Владимир Владимирович.
— За ними есть кто-то ещё? – спросил он товарища.
— Конечно, там целая иностранная гидра, — сказал Президент, — наших военных сил давно недостаточно для противостояния и фактически – мы исполнители. Уже давно для многого нам необходимо одобрение США, Китая, Великобритании и НАТО в некоторых вопросах. Я не перечисляю даже их отдельные органы и структуры: ты итак знаешь. В катастрофе страна: нет никакого кризиса. Мы реформируем, исполняя в большинстве случаев указание вышестоящих, потому что всё продано ещё до нас в молчании. Мы устраивали уже не одно собрание, но люди склонны принять временное существование России, чем пытаться им оказать противостояние.
— Но ты же нарушил их указание, отстояв Крым? – возразил он, — они же тебе запретили им мешать тогда.
— Инстинкт военного, — ответил Владимир, — я просто послушал мнение своих людей. Просто уже у меня самого не было сил терпеть их произвол. Мне просто стало наплевать на их реакцию, и ты видишь, то они предприняли.
— Значит, ты решил до конца отыграть эту роль политической пешки? – спросил он товарища.
— А куда мне деваться? – сказал Владимир, — наша валюта заграницей считается просто бумажками. Уже давно мы в финансовых гарантиях мошенники на мировой арене. Все напечатанные финансовые ассигнации не более, чем в использовании их для приобретения продукции нашего производства, игра не нервах и обещаниях. «Завтра сделаем и завтра заплатим» — только это в результате иностранные партнёры часто и слышат.
— Почему министерства ничего не предпринимают? Там же вся крыша исторических правителей… — спросил он, опустив формальные слова, — они же должны понимать, что люди, как минимум, производят им еду.
— Моё мнение: они уже вообще ничего не понимают и находятся в какой-то прострации. Я смотрю на некоторых и мне от одного взгляда становится жалко. «Ты бы слышал, что они выдвигают и предлагают мне на рассмотрение для продолжения процесса реформирования законодательства», — сказал Владимир, — иногда доходило о их отставки просто за неадекватность предложения. Ладно ещё, если в коммунистические идеи, подобно Зюганову, уходят, но иногда просто безумием одержимы. Просто весь предлагаемый законопроект пропитан какой-то жаждой быстрее истребить население. Я про любителей запрещать.
— Кстати, что вы решили по поводу усыновлений трансвеститами? Так же, по-моему, формулировка? – решил он отвлечься от вопроса, что стал даже в разговоре уходить в некую пропасть безысходности.
— Ну, я одобрил, как обычно, — сказал Владимир, — без них в стране размножаются всякие уроды. Не хватало ещё, чтобы люди нетрадиционной сексуальной ориентации заполонили страну своей модой.
— Да, ты прав, — сказал он, — спасибо за то, что немного прояснил мне происходящее. Мне нужно было только это.
Попрощавшись с Владимиром, он решил вернуться домой: слишком становится опасно на улицах Федеральной России, поглощаемой безумием отчаявшихся простых людей…
Он продолжал смотреть уплачиваемые налоги производства концерна и верить в завтрашний день с закрытыми сейчас глазами…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Глупый живой существ! Надо было не бояться их и всё равно завод людям построить, назначив там маленькую армию! Как в Китае надо! Как в Китае надо делать!
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Даниэль в этот день, как обычно, пошёл к банкомату снимать деньги и опешил, протирая глаза. Он вытащил карту из банкомата и вновь погрузил в устройство. Сердце билось в бешенном ритме. Он ещё раз посмотрел и не понимал, что происходит: откуда у него на счету пять миллионов?
Он задумался: спрашивать ему или нет у банкиров историю перечислений? Он побоялся и снял сколько мог: 50 000 руб.
Он весь бледный пошёл в магазин покупать машину как можно быстрее, потеряв всякие следы собственного рассудка. Пусть будет две машины, главное, что они будут в его собственности.
Внезапно раздался звонок. Он взял трубку:
— Привет, Даниэль. Тебе дошёл подарок? – спросил голос в телефоне.
— Кто вы? – спросил бледный Даниэль.
— Не спрашивай. Просто следуй моим указаниям, а не то мы выставим это содействием в краже нашего же имущества и никуда ты не денешься, как и твои друзья. Остальное не по телефону, — дальше незнакомец назвал место встречи и улицу города рядом с одной из церквей Петербурга, — бери с собой Ольгу и Артёма. Артёму передай, что мы знаем о том, чем он занимается на досуге с домашнего ip…
Даниэль побледнел ещё сильнее, но не растерялся и всем сообщил об этом. Он сейчас больше всего сожалел, что у него нет оружия: он даже не знал кто его шантажировал столь грамотным способом…
К вечеру Артём, Ольга и Даниэль собрались в ожидании у местной церкви. К ним подошли Демид, Джан и ещё женщина пожилых лет с каким-то человеком в военной форме.
— У меня есть просьба из перечисленных вам денег передать нам четыре миллиона. «Остальное можете оставить себе, хоть это и не много», — сказал Демид.
Даниэля мучала жадность, но спокойствие Демида его ещё сильнее терзало. Он спросил:
— Деньги краденные?
— Да и украли их вы. Лучше от них избавьтесь побыстрее, так как в этом случае здесь просто ошибка работы банковской программы, — с улыбкой сказал Демид, — в противном случае просто вы украли эти деньги, а мы вас поймали.
— Как мне снять средства? – спросил Даниэль.
— Оплатить этот счёт, — Демид протянул ему стоимость операции на удаление раковой опухоли.
— Хорошо, — сказал Даниэль.
Артём всё это время смотрел на Демида как фанатик. Он был у него за это готов взять автограф: у человека, что смог такое провернуть. Артём сам пытался недавно взломать местный сервер, но потерпел фиаско, так как не знал, что за ip он вообще ломает. А тут вон как всё схвачено: прямо с представителями пенсионного и полиции пришёл. Он не мог не уважать Демида…
Реакция Ольги была совершенно аналогичной.
— Ждём деньги завтра, — сказал Демид, — на счёт проверки платежа не беспокойтесь. Всё уже оговорено.
После этого Демид и его хорошие знакомые ушли дальше продолжать контроль текущего процесса. Перераспределение капитала на благотворительность не преступление – это нельзя так даже называть.
Через час Даниэль в ближайшем отделении банка перечислил деньги. Женщина, что принимала платёж чувствовала неладное, но ей кто-то позвонил и она спокойно всё провела: и очень быстро. Обычно такие платежи проверяют несколько суток, но здесь был иной случай – срочная операция человека.
На следующий день Демид получил его долю: два с половиной миллиона. Он вернулся домой и сказал Джану:
— Видишь? А ты переживал! Сейчас тебе за городом какой-нибудь домик найдём или в пригороде, в деревнях. Тебе не один я помог: тебе все люди, которых ты видел помогли. Собирайся, — Демид на свои деньги купил ему много одежды.
— Огромное спасибо, — сказал Джан.
Дальше события развивались достаточно быстро: Демид уже давно знакомую, что торгует загородными домами найти что-нибудь подешевле – лишь бы была земля еду выращивать и небольшое одноэтажное помещение, но она решила продать получше, так как всё равно все участки стояли.
В результате Джану оформили домик в пригороде Петербурга, который вообще никто не покупал из-за того, что там было убийство. Для Петербурга два с половиной миллиона вообще не деньги и приобрести на это недвижимость можно только по хорошему знакомству с продавцами. Дом был хороший: из белого кирпича, одноэтажный. Внутри тоже выглядел не плохо. Адрес и кадастр были оформлены: то есть это частный дом, а не садовый участок садового товарищества, хотя Джан и тому бы был рад.
Демид и его знакомая, которую звали Дарья, с радостью смотрели, как Джан рад жилью. Рад, что сможет еду хотя бы выращивать, так как после пережитого он боялся зависимости от работы: опять его возьмут и со стабильной заработной платы оставят на улице. Демид оставил ему на всякий случай свои контакты и пожелал удачи, уехав с Дарьей в ближайшее кафе на своей машине.
День шёл в обыденных заботах своим чередом: никакого нарушения законодательства.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Мы знало, что этот живой существ что-нибудь сможет сделать. Он ещё тогда так красиво вылез из трудного положения. Вся этого живого организма очень любит. Только троньте, его, остальные живые существа! А они чем заняты?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Около красивого Петербургского здания с белоснежными колоннами, которое в ночи отвеивало чем-то золотистым, трое стояли и делили небольшие деньги, что им остались:
— Почему тебе больше всех? Ты же тоже ничего не делал! – кричал Артём на Даниэля.
— Потому что я женат, а у вас никого нет! – отвечал Даниэль.
— Да какого вы спорите? Поделите поровну! Меня в долю можете не брать! Мне тошно только от вашего поведения! – сказала Ольга.
Артём в ярости достал нож и схватил её за руку:
— Только попробуй об этом написать, сука! – рычал он на неё.
Ольга разозлилась:
— Знаешь, а идея! – сказала девушка со скрытой обидой, — если всё на благотворительность не отправите в детский дом, я обязательно так и сделаю!
Даниэль ударил её по лицу совершенно молча, а Артём опьянённый глубинной злобой всех мужчин на саму природу женщины перерезал ей горло – вообще не думая, что делает. Просто действие на глубоком инстинкте у человека случилось. Кстати, этот инстинкт у мужчины: чистая правда. Сформированная генетическая болезнь человеческого вида: стремление убить женщину, истребляя свой вид. В этот момент многие мужчины бьют женщин или издеваются, унижая: это генетическое заболевание и пытаться воззвать к их рассудку бесполезно. Когда мужчина сорвался – он уже себя е пересилит. Если женщины феминизм, что является такого же рода ошибкой, могут пересиливать, так как у них от природы генетическая гибкость выше: они организмы, формирующие новые генотипы, а потому и себя тоже многие могут остановить на этой точке, то у мужчин в физической силе превосходство. Их природа предрасполагает только силу потому и понимать: у них почти невозможны резкие генетические изменения, и они себя в импульсе бешенства, как больные бешенством волки, просто не могут остановить. Не думайте, что они потом не сожалеют от содеянного. Они даже могут заплакать, осознав в себе эту слабость, но они не могут пересилить этот инстинкт. Их только сама природа исправит на этой точке поведения: вы мужчину должны оставить, чтобы защитить и его и себя. Если он умоляет не уходить: нанимайте частного психиатра, так как он осознал, что не только на вас может сорваться. Лечитесь вместе анонимно, чтобы сохранить социальную репутацию: это здоровье мужчины и его будущее, а такие срывы не приветствуются. Обнимите его, поцелуйте, и объясните, что это не для вас опасно, а для него социально. В государственные учреждения не обращайтесь, — там только сломают человека. Если мало денег – подберите успокаивающие и ему следует избегать пить алкоголь. Здесь у большинства тупик, так как многие мужчины пьют, чтобы природную агрессию пересилить: здесь нужно, чтобы мужчина понял, что алкоголь – его самоубийство. На этом моменте беседы он или согласится, что решил умереть таким способом, осознавая свою слабость в обществе – они все пьют и-за этого в основе, — или же сам решит вас оставить. Если же опять решит не расставаться – он вас не любит, а просто удовлетворяет потребность в садизме. Здесь уже криминалистика, так как в нём потенциал убийцы сидит и, когда рассудок от агрессии внесёт, получится маньяк. То есть тут неизлечимо: здесь правда можно плакать о человеке. Лучший выход: на горячую точку военных действий, так как садист этого всегда больше всего боится.
Прошёл час. Даниэль и Артём погрузили тело Ольги в машину и отвезли в квартиру Артёма: у него был большой стенной шкаф-купе с выходом в область пустот в потолочке, которую давно не согласились заделать по его просьбе сотрудники ЖКХ. Он боялся, что труд не залезет, но смог запихнуть. Потом он закрыл дыру доской ограждения шкафа и всё выглядело отлично: и не заподозришь, что там труп. До этого они не планировали никуда бежать, но сейчас они вместе решили, что хоть на маленькие деньги – нужно из страны куда-то бежать.
— Нет, это не выход, — ответил Даниэль товарищу, прощаясь, — оставим их лучше на чёрный день. Её у нас никто не будет искать, а если и будут, то мы её надёжно скрыли. Заботься, чтобы не было запаха и всё. Я попробую потом её тихонько вывезти.
— Может всё-таки уедем, а? – в страхе умолял товарища Артём, — её будут искать! Вдруг они найдут? Вдруг додумаются туда залезть? Что мне делать?
— А зачем вообще убил? – осуждающе критиковал Даниэль лучшего друга, — ну промямлила что-то сука. Зачем убивать?
— Я не знаю, что на меня нашло, — слабо сказал Артём, — я был словно чем-то одержим и себя не контролировал. Настолько она меня взбесила.
— Понимаю, — коротко сказал, как отрезал товарищ.
— Просто женщины такие слабые, — сказал Артём, — ну правда. Они ничего не могут: только визжат. Зачем вообще их природа создала? Они же только паразитируют на нас, а мы всё делаем.
— У мусульман они вообще только рожают, — сказал Демид, — в принципе может быть в далёком будущем от них вообще можно будет избавляться, чтобы не мешали. Кто знает?
— Да, ты прав, — сказал Артём, — подумаешь какая-то женщина. Надо по-мусульмански на это смотреть. В Эмиратах за это нас бы вообще не наказали.
Помечтав о любой державе и успокоив совесть, друзья мирно разошлись – рабочая неделя заканчивается и скоро выходные.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Бедные живые организмы. Мужчина никак без женщины не существует: нет генетической причины его существования. Женщина самый первый тип организма. Бедные больные организмы. Как же вся совершило такую ошибку? Почему они убили в Эмиратах того человека и вызвали такую генетическую болезнь у расы? Как Вся теперь исправить? Как их теперь чинить? Они же до конца так друг друга перебьют… Как это теперь исправить? Вся так хотело их свободными в любви сделать, а они решили опять друг друга убивать, выбрав жертвой женщину… Вся очень жаль… Вся правда очень жаль…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *