О страхе

«Уважаемые пассажиры. Будьте взаимновежливы. Уступайте места инвалидам, пожилым людям, пассажирам с детьми и беременным женщинам.»

Но я не стала никому уступать. Вагон полупустой, поэтому я могу преспокойно сидеть и ждать своей станции.
На одной из остановок входит молодой человек в неопрятной мешковатой одежде, взгляд у него какой-то встревоженно-нервный, волосы растрепаны и немыты. Он встречается со мной взглядом, и я читаю в его лице какую-то ненависть и злобу.
Конечно, я тут же узнала в нем типичного маньяка, во всех книжках их описывают именно так.
Он сел напротив. Я осторожно посмотрела на него, чтобы проверить — смотрит ли он на меня и узнал ли он во мне жертву, и наши взгляды столкнулись. Я тут же отвела взгляд. Точно узнал.
Через некоторое время я опять с опаской взглянула на него, чтобы посмотреть, что он делает, точит ли свои ножи или может заряжает пистолет.
Он смотрел на меня. Я уже начала откровенно бояться, отбросив все шутки.
Мне уже было жаль, что вагон полупустой.

Я решила прикинуться спящей и закрыла глаза, но на каждой остановке мне казалось, что вот он сейчас вынет нож и перережет мне горло. В такой обстановке даже прикинуться спящей становится чем-то невозможным. И я как бы просыпалась на каждой остановке как-будто от толчка, делала вид, что изучаю карту метро, которая висела справа от него, а сама боковым зрением следила за ним. Через две станции я заметила блокнот у него в руках. Тем же боковым зрением, я видела что он смотрел на меня, а потом опускал голову и писал что-то в блокноте, потом опять поднимал голову и смотрел на меня, и делал все это так открыто и бесцеремонно…

Ну все, подумала я, мне конец. Он уже разрабатывает план моего убийства. А я тем временем все уставилась на карту, потому что с этого ракурса было наиболее удобно следить за ним боковым зрением. Он писал что-то и поднимал взгляд на меня, иногда, чтобы усыпить мою бдительность, он смотрел вначале куда-то в другую сторону, на другого человека. Видимо с того ракурса ему было удобнее всего смотреть боковым зрением на меня. Убедившись в том, что мой взгляд где-то блуждает, он устремлял свой взгляд на меня. Меня это стало уже раздражать, и я решила смотреть на него в упор. Тут он поднял опять свой взгляд с блокнота и начал считать пуговицы моего пальто. О боже! Он сексуальный маньяк! Он считает, сколько пуговиц ему придется расстегнуть. О нет! Где же моя станция? Как долго мы едем!

«Станция Киевская. Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи.»
Ну наконец-то! Я выпрыгиваю из вагона. Только бы он не пошел за мной, только бы не пошел… Надежда на то, что все это вздор и разгоревшаяся фантазия не умирала до тех пор, пока я не обернулась.
Он шел за мной. Нет, он не просто вышел из вагона, потому что это его остановка, не просто делал переход и это случайно нам оказалось по пути. ОН ШЕЛ ЗА МНОЙ!
Я стала ускоряться, почти бежать, пытаясь затеряться в толпе, проклиная про себя яркое желтое пальто и узкую юбку, которые мешали мне стать невидимкой и ускоряться с большей скоростью. Нет, он не может убить меня здесь, на глазах у всех, он этого не сделает. Но ведь он маньяк, бог знает что у него в голове! О нет, он догоняет меня!
Люди! Спасите! — почему я не кричу? Что меня сдерживает? Запыхаясь после дюжины ступенек, выбегая с эскалатора я вдруг слышу:
-Девушка, подождите.
Я понимаю, что дальше бежать не могу, что силы на исходе, и пора мне уже принимать свою смерть. Я оборачиваюсь к нему, и тут он тяжело дыша говорит:
-Возьмите – и протягивает мне оторванный лист из блокнота.
А там мой портрет. Я остолбенев и онемев от неожиданности, смотрю на набросок, на котором изображена девушка в пальто, с двумя незастегнутыми пуговицами и смотрящая куда-то в сторону. Пока я рассматриваю свой портрет, который мне ужасно нравится, неизвестный маньяк-художник исчезает. Я озираюсь вокруг, но его уже нигде нет.
Да конечно я знала, что никакой он не маньяк, и не собирается меня убивать. Просто я спешила, вот и все.
С улыбкой на лице, аккуратно убрав лист бумаги в сумку, я спокойно пошла к выходу.