Палыч

Весь день шёл ливень и завывал ветер. Палыч никогда не любил такую погоду. И старался обходить её стороной, но в этот раз было видно не судьба. Игорь его друг вот уже 20 лет крепко сцепился с женой. А если ругаешься с женщинами то, как известно последствия могут быть непредсказуемые. Вот и в этот раз, не долго, думая и засадив бутылку водку, Игорь схватил ключи и…
Машина ехала с бешеной скоростью по вечерней мокрой дороге. Палыч был похож на медведя, которого разбудили посередине зимы и заставили, вылезли из берлоги. Именно он был бешеный шатун. Ведь сколько раз Палыч говорил другу, что нельзя так ездить это чревато неприятностями и не малыми. Но всё было бесполезно. Игоря всегда успокаивала скорость.
Вот и сейчас он не случал его и всё сильнее давил ногой на педаль газа. За всеми этими обстоятельствами Палыч рассеяно следил за дорогой и не заметил, что Игорь в какой-то момент перестроился на встречную полосу.
Всё произошло быстро, Палыч даже не успел осознать, как перед ним возник яркий свет, который его ослепил в следующую секунду скрежет и сильный удар. Удар не отбросил Палыча в сторону, а наоборот стал плющить и комкать. Сознания возмутилось и удивилось одновременно, но не успела выдать эту информацию Палычу, поскольку тьма поглотила его.
Как было хорошо и комфортно в этой уютной и безмолвной тьме. Умиротворение и спокойствие наполняли душу Палыча и он блаженствовал. Находя это состояние комфортом.
— Ну, довольно. Ты никогда не был размазней. — Неожиданно в комфорт Палыча врезался требовательный голос с нотками раздражительности.
— Соберись! Приди в себя! — Палыч от всего этого застонал.
— Да что же это такое. — Возмутился он. — Дайте отдохнуть!
— На отдыхаешься еще. — Опять встрял требовательный голос. — Давай, давай просыпайся!
Палыч вздохнул, ругая неизбежность и этот пристающий голос, и открыл глаза. Шок! Вот что он испытал в следующее мгновение. Он закрыл глаза в надежде, что это ему сниться и осторожно открыл их снова. Но реальность была прежней.
— Что же это? Куда это? — Бормотал он от пережитого стресса.
— Всё замечательно. — Уже более спокойно ему сказал голос. — Чем ты недоволен?
— Где я? — ошарашено озираясь по сторонам, взмолился Палыч.
— Здесь! — Уверенно произнёс голос.
— Кто ты? — Более спокойно но озабочено опять спросил Палыч.
— Я твой внутренний голос. — Важно последовал ответ.
— Тебя раньше не было у меня. — Устало сказал Палыч.
— А теперь я у тебя есть. — Спокойно ответил голос. — Смирись!
— Да я и не бунтовал. Ты можешь рассказать, что произошло?
— Ты долго спишь. — Убежденно сказал голос. — Вот всё и проходит мимо тебя.
Тут разговор был оборван подошедшей полной дамой. Она наклонилась над Палычем и внимательно стала его осматривать. Её полная спелая рука непроизвольно потянулась к нему желая, прикоснутся, но ударилась о прозрачное стекло, защищающее его теперь, и невольно было засунута в карман. Дама выпрямилась поцокала языком и обратилась к подруге, которая стояла рядом и рассеяно смотрела по сторонам.
— Вот, посмотри, как научились делать. Ведь прелесть, не правда ли? Я бы это поставила на видное место дома.
Подруга надела очки для того чтобы рассмотреть Палыча, а потом прочитала.
— Здесь написано, что вещь не продаётся, и выставлена как экспонат. — Дама огорченно что-то произнесла себе под нос и обе приятельницы пошли дальше.
Палыч от всего этого пришел сначала в недоумение, а потом в нём проснулся страх. Он попытался осмотреть себя, но не смог этого сделать и тем больше в душе возрос страх.
— Кто я? — спросил Палыч. Дрожа от возбуждения.
— Тю-ю-ю. А ты что же не знаешь? — Спросил его внутренний голос.
— Знаю, кем я был. А кто я сейчас. Вот что меня интересует.
— Это неоднозначный вопрос. Я его должен обдумать. — Убежденно ответил внутренний голос и замолчал.
Тут к месту, где стоял Палыч подошла молодая пара. В руках девушки был фотоаппарат с большим объективом. Налюбовавшись на Палыча, она навела объектив, чтобы сделать снимок. Палыч невольно устремил взгляд прямо в объектив и неожиданно увидел свое отражение. От увиденного он пришел в ужас и непроизвольно отшатнулся.
Всё его нутро повернулось и пыталось выпрыгнуть наружу. Он не мог поверить в то, что увидел. Такого просто не могло случиться именно с ним. Если бы у него были волосы на голове они бы побелели от увиденного.
Тем временем людей становилось больше, они ходили взад вперед, вели разные обсуждения и разговоры. От этого в воздухе стоял тихий нескончаемый гул. Палыч также пребывал в своём легком оцеплении. Внутри него жила надежда, что ему показалось. Но вскоре происшедшее события полностью развеяло это ощущение в нём. Голос молчал, обдумывая вопрос. Так прошло часа два, время шло к полудню. Когда в зал зашли два мужчины в одинаковых комбинезонах. На них никто не обратил никакого внимания. В руках у них было огромное зеркало, оно было вставлено в затейливую раму, покрытую превосходной резьбой. Постояв не много у дверей мужчины, подняли зеркало и понесли по диагонали зала к противоположной стене. Зеркало было тяжелым и пронеся половину зала мужчины опустили его на пол и стали отдыхать.
Это случилось как раз напротив того места где стоял Палыч. И неожиданно подняв глаза, он воочию увидел себя во всей красе. На него из зеркала смотрела претесная, большая статуэтка молодой женщины одетой в пышное бальное платье с пышной юбкой и оголенными плечами. Её лицо выражала озорство, и она обмахивала себя веером. Мастер был поистине гениален: все части тела могли двигаться, и всё это было так искусно подогнано, что не было видно просветов. И что примечательно, статуэтка была выполнена из железа.
— Нет! — Застонал Палыч. — Ну почему я?
— Чем ты опять недоволен? — Из неоткуда возник опять внутренний голос.
— Я, баба! — Опять с ужасом простонал Палыч.
— Хм. Не баба, а женщина. — Поправил голос.
— А как же езда по мокрой дороге, ветер, который бьёт тебе в глаза, бескрайние просторы полей, свежесть летнего леса, зной летнего дня и брызги солёного моря. Что ж теперь я лишен этого всего? — Устало произнёс Палыч от переизбытка эмоций.
— Видимо, да. — Ответил скептически голос. — Всё это в прошлом и в твоей голове.
— О-о-о. — Только простонал он.
— Но и в сегодняшней жизни есть свои прелести. — Опять продолжил голос.
— Какие же это прелести?
— Ну как же. Женщина это тонкая натура. Ею все восхищаются, дарят комплименты, она всем нравиться. Будешь ездить на выставки показывать себя и внутренний мир. Рассказывать о том, как жил раньше, что видел и чувствовал. Представляешь, какие горизонты для тебя открываются?
— Нет! — Злобно, в ответил Палыч. — Я тебе не тю-тю. Я мужик, и останусь им до конца.
— Ты тютя. — Уже разозлился голос. — В прошлую жизнь тебе возврата нет. Надо приспосабливаться к нынешней.
И оба замолчали обиженные на обстоятельства. Тем временем, отдохнув работники, выставки подняли зеркало и унесли его на положенное место. Так прошел день, за ним еще один. Время текло своим чередом, выставка была открыта еще десять дней. Люди, привлеченные необычным искусством, большим количеством посещали и разглядывали выставленные предметы. Палыч не мог смириться с нынешним своим обликом и проводил всё это время в злобном молчании.
Но вот всё завершилось его, как и других уложили в уютные деревянные ящики с мягкой постилкой, погрузили в машину и перевезли в другой город, где он опять был выставлен, но уже без оборонительного стекла и его могли потрогать. Такие поездки продолжались еще полгода, и каждый раз был новый город, новые люди и много разных впечатлений. И под конец он даже стал получать удовольствие от этих поездок и глазеющих на него людей. В конце года была новогодняя выставка и Палыча как и остальных вывезли заграницу. Трясясь в багажном вагоне, Палыч поймал себя, на мысли что ему начала нравиться такая кочевая жизнь. И что его внутренний голос прав, новая его жизнь даёт ему множество преимуществ перед старой и не изменяет его естество.
И после всех этих мыслей и ощущений Палыч почувствовал себя комфортно и даже стал получать не много удовольствия от происходящего с ним.
А потом случилось чудо. Перед самым новым годом его купили. И он поехал на новой совей машине в свой новый дом. Семья что купила статуэтку жила в лесном массиве на берегу озера. И Палыч наконец окунулся в свою прежнюю жизнь с совершенно новыми ощущениями и незыблемым внутренним содержанием.